"Великий свет" 1769 г. И Диссертация 1770 г.

год стал для Канта годом так называемой новой "коперниканской революции" в преодолении рационализма и эмпиризма, догматизма и скептицизма. Революцией в познании обычно называется радикальное переосмысление всей философской проблематики. На конкурс по кафедре логики и метафизики в 1770 году Кант подготовил диссертацию De mundi sensibilis atque intelligibilis forma et principiis ("О форме и принципах чувственного и интеллигибельного миров"). Здесь мы находим пропедевтику к метафизике, понятой как наука о принципах чистого разума. Кант устанавливает разницу между познанием чувственного и познанием умопостигаемого. Первая обязана воспринимающей чувственности субъекта, аффекты которого свидетельствуют о существовании объекта. В чувственном познании вещи явлены - uti apparent, а не sicuti sunt, то есть так, как они являются субъекту, а не каковы сами по себе. Это видно из греческого глагола phainesthai (являться) в значении меры проявленности вещи, отсюда термин феномен.

Умом, как правило, постигают нечто, необнаружимое чувствами. Схваченное интеллектом - это ноумены, дающие представление о вещах, как они есть (sicuti sunt) сами по себе (ноумен - от греческого noein - размышлять). Интеллекту мы обязаны такими понятиями как возможность, существование, необходимость (о чем чувства молчат), на этих понятиях основана метафизика. Чувственное познание интуитивно, поскольку непосредственно. Но ведь все чувственное проявлено во времени и пространстве. Так что же такое пространство и время? Ясно, что это не вещная реальность (ведь ньютонианец Кларк назвал их Божественными атрибутами). Это и не просто отношения между телами, как полагал Лейбниц. Пространство и время - формы чувственности, структурные условия переживания мира, нашей воспринимающей способности. Значит, не субъект примеряется к объекту, чтобы познать его, а наоборот, объект (предмет) соразмеряется с субъектом. Это стало новым источником света, прозрением и великой интуицией Канта, движущей идеей его "Критики чистого разума".

786

"Критика чистого разума"

Кант предполагал справиться со всеми проблемами быстро, казалось, "великий свет" и впрямь все прояснит. Но понадобилось целых двенадцать лет неустанных трудов, чтобы "Критика чистого разума" увидела свет. Не сразу работа была понята и принята, и двумя годами позднее, в 1783 г. для облегчения понимания Кант опубликовал "Пролегомены ко всякой будущей метафизике, могущей появиться как наука". В 1787 г. вышло второе издание "Критики" с важными уточнениями. Канту удалось выяснить, что научное познание по природе есть не что иное, как априорный синтез, поэтому проблема состоит в выяснении оснований, делающих возможным этот синтез. Этого момента в Диссертации 1770 г. не было. От того, насколько обоснован априорный синтез, зависит фундамент математико-геометрических наук, физики, наконец, окончательный ответ на вопрос, возможна ли метафизика как наука, и если нет, то почему разум человеческий упорно преследуют метафизические проблемы.

Начнем с общего плана философии Канта. Научное познание интересуют суждения всеобщие и необходимые, дающие прирост знания. Каковы типы суждений, значимых для науки? Так возникает теория суждений. Суждение состоит из субъекта (А) и предиката (В).

Понятие, исполняющее роль предиката (В), может быть включено в понятие, играющее роль субъекта (А), а значит, в анализе может быть извлечено из А. В этом случае мы имеем аналитическое суждение, как, например: всякое тело протяженно (развернуто в пространстве). В самом деле, понятие "протяженность" - синоним понятия "телесность", и когда мы говорим о развертке тела, то лишь поясняем, что такое тело.

Понятие, представляющее предикат (В), может не быть включенным в понятие, представляющее субъект (А), тогда перед нами синтетическое суждение, поскольку предикат присоединяет к субъекту нечто, в простом анализе необнаружимое. Например: всякое тело имеет вес - суждение синтетическое, ведь из понятия тела нельзя получить понятие веса. Вспомним, что, начиная с Аристотеля, отмечалось, что некоторые тела - земля, вода, например - тяжелы, а другие легки - например, воздух, огонь - по своей природе.

787

Аналитическое суждение формулируется априорно, нет необходимости прибегать к опыту. Оно универсально и необходимо, но не прибавляет нового знания. Именно поэтому наука широко использует эти суждения для объяснения, но никогда не для обоснования своих положений. Априорное аналитическое суждение не типично для науки.

Синтетическое суждение, напротив, наращивает знание постольку, поскольку о субъекте сообщается нечто новое. Основываясь на опыте, мы чаще всего прибегаем к синтетическим суждениям, например, в экспериментальных науках. Хотя синтетические суждения продуктивны и обогащают знание, они не всеобщи и не необходимы: почти все они апостериорны, вытекают из опыта, поэтому не могут быть фундаментом науки. Впрочем, лишенные необходимости, они дают некоторые обобщения.

Теперь понятно, что основанием науки должны стать суждения третьего типа, объединяющие всеобщность и необходимость, априорных, с продуктивностью, апостериорных. Эти суждения получают название априорных синтетических. Все арифметические операции, к примеру, априорно синтетичны. Счет 5 + 7 = 12 не аналитичен: когда мы считаем на пальцах (или на счетах), интуиция подсказывает нам новое число в виде суммы. То же можно сказать и о геометрических суждениях. То, что кратчайшее расстояние между двумя точками - прямая линия, является синтетической аксиомой, ибо в понятии прямой нет количественного аспекта, а есть только качественный. Понятие "кратчайшее" как качества целиком задано, оно не вытекает из анализа понятия "прямой линии". Помощь интуиции необходима для синтеза.

Сходна ситуация с такой физической аксиомой, которая устанавливает, что "при всех изменениях телесного мира количество материи остается неизменным". Она синтетична, ведь в понятие материи не входит неизменность, мыслимо лишь ее присутствие в пространстве, которое она наполняет собой. Все, что мы к этому добавляем, априорно. Прочие основоположения таковы же. Синтетическими априорными суждениями наполнена метафизика, разница лишь в степени обоснованности.

Мы прибыли к решающему вопросу: можно ли установить критерий обоснованности априорных синтетических суждений, из которых, как мы теперь знаем, состоит научное знание? Лишь при положительном ответе можно всерьез говорить о статусе знания, о законности его предметных сфер, о границах и горизонте, наконец, о ценности. Прежде чем перейти к ответам на эти вопросы, посмотрим, каково основание форм суждений.

788

Основание аналитических априорных суждений устанавливается без особых проблем: поскольку субъект и предикат равнозначны, эти суждения основываются на принципе тождества и принципе непротиворечия. В суждении "тело не протяженно" сразу очевидно противоречие, как если бы было сказано: "тело не есть тело" (ведь понятие телесности синонимично понятию протяженности).

В основании синтетических апостериорных суждений, очевидным образом, лежит опыт, по определению.

Напротив, априорные синтетические суждения не опираются ни на принцип тождества, ни на принцип непротиворечия, ведь между субъектом и предикатом нет равенства. В качестве априорных они не могут отсылать к опыту как своему основанию. Кроме того, они необходимы и всеобщи, а все, вытекающее из опыта, лишено этих регалий. Так что же такое это непостижимое X, на что опирается интеллект, ищущий вне понятия А некий предикат В, не теряя надежды найти его? Открытие этого инкогнито станет ядром кантианского критицизма.