6.2. Становление личности

Можно ли сказать, что происхождение человека есть одновремен­но процесс становления его личности? Нет, нельзя. Мы уже отмети­ли, что человеком рождаются, а личностью становятся. Это справед­ливо и для филогенеза.

В истории человеческой цивилизации было время, когда люди еще не стали личностями. Действительно, только выделившись из животного царства, они еще не сформировали свой, человеческий мир, свою, человеческую духовную жизнь. Их деятельность осу­ществлялась как бы на ощупь. Им были доступны только крайне примитивные действия и отношения. Они будто «вспоминали» о своем животном прошлом и пытались действовать инстинктивно. Не получалось. Приходилось создавать искусственную среду обита-

102

103

ния, чтобы обезопасить себя. Они учились культуре, создавая се. Они становились личностями.

Первыми признаками личностной идентификации индивидов, оче­видно, следует признать социальные отношения, сложившиеся в эпоху матриархата. Еще нельзя было установить достоверное отцовство (отсутствие личностной идентификации по отцовской линии), но уже официально фиксировались отношения между ребенком и матерью, одновременно женщине приписывалась большая функциональная значи­мость, чем мужчине. Другими словами, муж-чина всегда был сыном своей матери, но не нес отцовских функций. А женщина была и дочерью, и матерью. В плане становления личности она опережала мужчину. Современная ситуация, связанная с процессами феминизации мужчин и мускулинизации женщин, заставляет предположить, что история, возможно, повторяется...

Как проходило становление личности в истории? Это легко про­следить по тому, что мы знаем о развитии культуры. Дело в том, что, как уже говорилось, человек — это то, что он делает. Низкие ступени развития культуры (примитивные орудия труда, прими­тивное искусство, ограничение свобод) соответствуют низкому уровню развития личности. Мы потому и не находим у древнегре­ческих философов размышлений о личности, что она к тому времени как историческое явление находилась лишь в стадии становления. Предмета размышления не было. Индивидуальность почти полностью поглощалась социумом, так как это был единст­венный способ выживания.

Личности в ранних обществах еще полностью идентифицируются с теми социальными группами, к которым принадлежат. Так, напри­мер, личность раба — это не просто набор функций «говорящего орудия», но еще и соответствующая психология — рабская и соот­ветствующий интеллект — нетворческий. А все умозрительные раз­говоры сентиментальных историков о тяге рабов к свободе и незави­симости по меньшей мере не обоснованы.

Становление личности в истории легко просматривается на схеме технологических скачков (см. тему 5). Чем больше человек высво­бождается из процесса производства, тем больше становится личнос­тью. Тем разнообразнее его деятельность, развитее интеллект, поли-функщюнальней отношения в обществе. Он уже не привязан намерт­во к своей социальной группе, являясь членом многих таких групп. Он обладает возможностью выбора, возрастает количество стет. .ней свободы. С этой точки зрения наивысшего (из известного нам) развития личность достигает в эпоху автоматизированного производ­ства, когда человек выносится за рамки процесса производства и получает возможность в полной мерс реализовать свои возможности творца. Но это означает, что личностью может быть только свобод-ный человек.

А что такое свобода? В обыденном смысле под свободой пони­мают «свободу от...». От чего? От обязанностей перед другими людьми — чаще всего именно это подразумевают те, кто тоскует по свободе. Но ведь, не имея обязанностей перед другими, человек не может требовать от них выполнения обязанностей перед ним! Полу­чается, что достигшая такой свободы личность перестает быть лич­ностью, так как она выключена из кооперации с себе подобными. Поэтому абсолютная свобода от людей означает абсолютную зависи­мость от природных сил. справиться с которыми человек в одиночку

не в состоянии.

Если с этой точки зрения рассмотреть свободу врача, то окажется, что он должен отказаться как от сотрудничества с коллегами, так и от всех знаний, переданных ему другими людьми. Но тогда наибольшей свободой в медицине будет обладать единоличник-невежда, способный разве что скорее любого другого угробить пациента.

Разумеется, под «свободой от...» никто не подразумевает самоизо­ляцию. В обыденном смысле всегда имеют в виду некие конкретные обязанности перед конкретными людьми (все наши отношения есть отношения между людьми, об этом уже говорилось в теме 5). Но, освобождаясь от одних обязательств, человек принимает на себя другие — это неизбежно.

Так, например, можно освободиться от запретов родителей, сове­тов врачей, преследований закона — и начать употреблять наркотики. Но это сразу же породит новую зависимость — от этих самых наркотиков и людей, снабжающих ими.

Можно поругаться с начальником и освободиться от него, перейдя на другую работу. Но там тоже будет свой начальник и, соответст­венно, новая форма зависимости.

Подобные примеры можно продолжать бесконечно, потому что выжить человек может только будучи зависимым от других людей. Но эти люди также несвободны — они зависят от нас так же, как мы зависим от них. Поневоле вспомнишь высказывание Маркса о том, что нельзя жить в обществе и быть свободным от общества.

Впору отчаяться и прийти к выводу, что свободы вообще нет. Но, может быть, мы просто неправильно понимаем, что такое свобода? Ведь субъективное переживание ее встречается довольно часто! Дей­ствительно, свободу следует понимать не как некий абсолют, а как степень самовыражения личности. Что это значит?

Во-первых, «человек обречен на свободу» (Ж.-П. Сартр). Это значит, что, обладая разумом, он всегда способен выбирать. Возмож­ность выбора — это уже свобода. А выбор у человека есть всегда, в отличие от животных, поведение которых запрограммировано ин­стинктом. Самый крайний случай выбора — между жизнью и смер­тью. Уже то, что человек может выбрать смерть, означает, сколь велика его свобода. Но, несомненно, наибольшей свободой обладает

104

8 Зак. 200

105

тот, кто в экстремальных ситуациях выбирает жизнь. Но почему же Ж.-П. Сартр, продолжая свое высказывание, писал : «...но такая свобода хуже, чем смерть»? Да потому, что, будучи свободен в выборе, человек всегда выбирает несвободу. Выбрать свободу нельзя.

После окончания школы человек свободен выбирать: работать или учиться, в каком вузе учиться, какую специальность выбрать. Можно утверждать, что поступление, например, в медицинский институт было проявлением свободы выбора всех тех, кто сейчас в нем учится. Но как только выбор состоялся, оказалось, что учеба — это длинная череда несвобод: вставать рано, ехать далеко, учить трудно, ждать стипендию долго и т. д., и т. п. Но самое страшное не это — ведь в конце долгого пути — вожделенная профессия. Страшнее, когда про­фессия эта не приносит удовлетворения...

И здесь мы подходим к сути дела — к тому, что подразумевают под свободой в философии. Насколько полно может человек само­выразиться в своем выборе, настолько он и свободен.. В профессии большей степенью свободы обладает тот, кто больше знает, — у него выбор действий богаче. В личной жизни большей свободой обладает тот, кто также обладает большим выбором бесконфликтного сосуще­ствования с другим человеком, но это уже зависит от степени конформности личности. В искусстве большей свободой обладает тот, кто имеет больше выразительных средств и больше творческих идей, но это зависит уже от таланта...

Стремление к свободе — это стремление обнаружить свою лич­ность, реализовать максимально полно все, что есть в человеке. Чем богаче личность, тем больше свободы ей требуется. Чем выше уровень развития общества, тем больше свобод оно может предоставить личности. И получается, что критерием свободы выступает духовное развитие личности, адекватное духовному развитию общества. Это значит, что наивысшая степень свободы, из известных человечеству, достигается на стадии автоматизированного производства. Когда человек свободен для духовного творчества, но сам он должен соответствовать этому уровню свободы. Это достигается уже в инди­видуальном развитии.

Как же происходит становление личности в онтогенезе? Оно реа­лизуется в процессе, получившем название социализация. Строго говоря, социализация — это приобщение новорожденного к той системе ценностей, которая существует в обществе. Усвоение этих ценностей возможно только на основе сформировавшихся систем организма и психики (вспомните теорию системогенеза). В социоло­гии выделяют три стадии социализации: дотрудовую (собственно обучение), трудовую (когда человек не только учится, но и сам производит что-то новое) и послетрудовую (когда активное обучение и деятельность закончены, но воспитательные функции сохраняют­ся). Но если следовать принятому нами тезису о неразрывном еднн-

стве души и тела, сознания и организма, необходимо дать более детальную классификацию процесса социализации — соответственно функционированию различных систем организма. Эта классифика­ция основана на выводах известных психологов Кольберга, Пиаже и Эриксона и подробно (но в другом ключе) обсуждается в курсе социальной психологии.

Социологи пришли к выводу, что человек в онтогенезе развива­ется не равномерно, а скачками, переживая ряд кризисов, после которых возникает новое состояние личности. Из физиологии из­вестно, что организм также развивается не равномерно, а скачками, которые обусловлены сначала созреванием, а потом отмиранием тех или иных систем. Усвоение социального опыта возможно только если соответствующая система организма уже или еще действует. Это позволяет говорить о возможности совмещения физиологической трактовки системогенеза и социологической трактовки социализа­ции. Что же мы получим?

Новорожденный — это еще не личность с точки зрения филосо­фии. Он не умеет говорить, ходить, общаться и т. д., и т. п. Его всему этому старательно учат. Первые результаты обучения сказываются в полтора-два года, когда организм переживает так называемый первый физиологический скачок, а человек проявляет первые личностные качества — у него появляется самосознание. Второй физиологичес­кий скачок — пять-шесть лет. Личностные свойства также приобре­тают новое качество — формируется абстрактное мышление. Третий физиологический скачок — потубертатный период. Созревание по­ловой системы сопровождается появлением новых личностных свойств: формируются моральные принципы, нормы, оценки, чело­век уже способен нести ответственность за свои поступки. В 17-18 лет человек переживает еще один физиологический кризис, который мало изучен и не очень ярко проявляется. Условно можно сказать, что именно в этом возрасте заканчивается биологическая зависи­мость от родителей, которая у человеческих детенышей длится гораз­до дольше, чем у животных. В личностном плане этот кризис имеет особо важное значение, которое затмевает физиологический смысл: формируется мировоззрение. С этого момента основа личности (наи­более общие установки, принципы, представления, навыки общения) уже не изменяется. Личность сформировалась. Конечно, изменения еще будут: новые знания, работа, семья, болезни... Но человек останется равным самому себе такому, каким он стал в 17-18 лет.

В 24-25 организм перестает расти — новый скачок. В социальном плане в это время обычно люди превращаются из объектов деятель­ности (объектов воспитания, обучения, содержания) в субъекты деятельности — начинается период активной отдачи, производства ценностей (вещей, знаний, произведений искусства, людей). Этот период длится долго — до 40 лет.

106

8*

107

А вог is 40 лет наступает новый кризис — «кризис сорокалетних», как его окрестили впервые обратившие на это внимание французские экзистенциалисты. В социальном плане это выражается в... усталости от жизни. Дети выросли, работа надоела, жена (муж) тоже. Депрессия. Переоценка ценностей. Это тот период, когда личность может начать умирать. Тогда за сорока годами последуют еще многие пустые и безрадостные дни. Но может прийти и «второе дыхание» — период подъема, расцвета всех приобретенных способностей, акмэ, как называли этот период древние греки. От чего это зависит? Оказыва­ется, изменение личностных свойств опять-таки связано с измене­ниями в организме. Около сорока лет перестают задействоваться новые клетки головного мозга. Природа умывает руки — она дала человеку все, что могла, теперь пусть распоряжается этим сам. И тот, кто обладает более развитой корой, обладает и большими шансами на продолжение своей жизни как личность. Жить-то надо уже за счет комбинаторики тех клеток, которые задействованы, значит, чем богаче связи между ними — тем счастливее доживет человек свой век. Следующий кризис — 55-60 лет. Начинается угасание физиоло­гических свойств. Это уже прямо влияет на личностный статус, тем более что в это время обычно заканчивается активная трудовая деятельность. Человек уходит на пенсию. Количество его социальных ролей резко сокращается. Все труднее перерабатывать новую инфор­мацию. Но личность не умирает! Просто процесс обучения практи­чески заканчивается, зато процесс передачи знаний и ценностей другим поколениям продолжается.

«Личность, как история, всегда остается незавершенной, незакон­ченной. Она всегда есть проекция, поиск...» (И. Кон).

Мы коротко обрисовали этапы становления личности в фило­генезе и в онтогенезе, но не выяснили механизм приобретения человеком личностных свойств и способы существования его как личности.

Почему одни люди счастливы в этой жизни — они состоялись как личности, а другие несчастны — их личностные свойства ограничены и нереализованы.