В чем главная беда школы?

Именно «мертвая жизнь», ориентированная не на творческую событийность, а на некое «знание наперед», является высшей ценностью школьного процесса. А едва ли не главная добродетель всей традиционной школы заключается в том, чтобы все знать заранее - заранее знать, когда, чем и каким образом должен заниматься учитель с учениками. Порукой тому - наличие Ее Величества Учебной Программы и Его Высочества Учебника. И эта «напередизвестность» принимается как несомненная и незыблемая ценность учебного процесса.

Школа не знает подлинной событийности. Любое «событие» здесь просчитано заранее и является по сути псевдособытием, поскольку главная школьная идея - это идея расписания, в котором все расписано наперед. Вся школьная жизнь проходит под знаком учебной программы, учебного плана, учебного расписания. Учитель твердо знает, чем он будет заниматься с учениками через день, через неделю, через месяц, через год. Фактор неопределенности, конечно же, есть, но связан он исключительно с тем, насколько успешно будут осваивать программу те или иные конкретные ученики. Что же касается содержания образования, то оно довлеет над учителем как абсолютный закон.

И не случайно основополагающие категории школьного учебного процесса - это категории плановости (программируемости), контролируемости, воспроизводимости. Лишь те результаты, которые планируемы, контролируемы и воспроизводимы, действительно ценны с точки зрения учебного процесса. А это значит, что процесс подлинного творчества, дух подлинной культуры и вкус подлинной жизни весьма скверно стыкуются с планово-контролируемым и из года в год воспроизводимым учебным процессом. Школьный процесс носит подчеркнуто а-культурный и внежизненный характер. В строгом регламенте школьного расписания начисто отсутствует дух вероятностного жизнетворчества, дух жизненной авантюры, дух приключения с незапланированным содержанием. И именно в той мере, в какой в школе все известно заранее, в ней выхолощен сам дух жизни, а школьное обучение принципиально отчуждено от учащихся. Любой учащийся прекрасно понимает: подлинная жизнь - не на уроках, а во внеурочном пространстве.

И любой учащийся прекрасно знает: школа готовит к институту, но никак не к жизни. А те знания, умения и навыки, которые дает школа, оказываются по сути своей мертвыми знаниями. Они не переживаются учащимися как свои собственные, а воспринимаются как чужие, чуждые, навязанные извне, и нужные исключительно для сдачи экзаменов. Таким образом, мир школьного знания не становится пространством свободной личностной самоактуализации и самореализации ребенка. И связано это прежде всего с тем, что ребенок входит в мир школьного знания не по своей собственной, индивидуально-вероятностной траектории, а по чужому и чуждому сценарию единой для всех учебной программы.

Кстати говоря, отсюда и происходит подростковый кризис отношения к школьным ценностям, поиск себя за пределами школы. Если в самой школе жизнь подменена расписанием, следовательно, следует искать жизнь в других местах. Например, в подростковой тусовке, где есть возможность «оторваться» от регламентированной школой жизни. Или в наркотиках, ценность которых для подросткового сознания как раз в том и состоит, что они дают мощную иллюзию событийности - иллюзию того, что что-то происходит на самом деле и впервые, а не по запланированной кем-то заранее траектории. В сущности говоря, весь подростковый «порыв к свободе» есть не что иное как попытка прорваться за пределы школьного «знания наперед», попытка прорваться в мир, где будущее создается «здесь и теперь» и зависит от твоего конкретного шага, от твоего конкретного решения, а не известно заранее с точностью до запятой.