Глава111

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ РЕФЛЕКТОРНОЙ

ТЕОРИИ ПСИХИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ

1. Эмпирико-теоретические

ния понятия <рефлекс>

предпосылки обобще-

Поиск рассмотренных выше частных психологических закономер-

ностей, относящихся к отдельным аспектам психических процес-

сов, начинается с соответствующих этим аспектам частных эмпи-

рических характеристик-структурных, функциональных, энерге-

тических и др. Исходным же пунктом поиска самых общих прин-

ципов организации психических актов служат общие эмпирические

характеристики, отличающие любой психический процесс от про-

цесса непсихического. Поэтому магистральная линия этого поиска

проходит, как упоминалось, через области смежных с психологией

наук, в первую очередь физиологии.

Содержащийся в описанной выше феноменологической карти-

не любого психического акта психофизиологический парадокс за-

ключается в том, что хотя итоговые эмпирические характеристики

психического процесса могут быть сформулированы только в тер-

минах свойств своего объекта и не поддаются формулированию

в терминах внутренних изменений своего субстрата, этотпродесс

является все же именно состоянием субстрата. Чтобы преодолеть

гонять)" эту парадоксальность, требуется найти такие состояния

Субстрата, которые могут быть описаны в терминах, свойств объек-

тов-раздражителей. Характеристики таких искомых состояний суб-

йтрата, которые воплощают в себе структуру внешнего объекта

и поэтому могут быть сформулированы именно в терминах этой

структуры,--это как раз и есть характеристики психического про-

цесса, но уже не только феноменологически описанные, а пред-

ставленные как частная форма свойств своего материального суб-

страта. Поэтому найти такие состояния субстрата и значило бы

Снять психофизиологический парадокс и тем самым решить психо-

физиологическую проблему, хотя бы в главных, принципиальных ее

аспектах. Но материальным субстратом психических процессов, как

об этом надежно свидетельствует столетиями накапливавшийся

разнообразнейший эмпирический материал, является головной

мозг.

Исходя из этого, обычная общефизиологическая схема соотно-

шения органа и его функции ставит задачу вывести предметную

специфику психических актов непосредственно из динамики нерв-

ных процессов внутри головного мозга. Однако все новые данные

физиологии головного мозга, физико-химическое направление ко-

торой формируется в первой половине XIX столетия, все более на-

стойчиво свидетельствовали о непреодолимых трудностях решения

этой задачи. Физико-химические механизмы нервного возбуждения

не заключают в себе возможности непосредственно вывести из них

качественные и пространственно-структурные особенности психи-

ческого акта. <Нельзя показать,-писал один из крупных нейро-

физиологов XIX века Функе,-как нервная клетка из электриче-

ских токов и химических превращений делает цвета и звуки>.

Аналогично этому К. Людвиг считал, что предметная структура

и пространственная отнесенность образа к объекту составляют не-

кую всегда присоединяющуюся к ощущению прибавку, которую

совершенно невозможно объяснить из процесса возбуждения

в нерве.

Характеристики нервного возбуждения действительно не под-

даются формулированию в терминах свойств внешнего раздражите-

ля-объекта. Поэтому и характеристики предметной структуры

Цит. по: Я р ошевский М. Г. Проблема детерминизма в психофизио-

логии XIX века. Душанбе, 1961, с. 115.

47

психического акта оказывается невозможным сформулировать на

языке внутримозговой динамики нервных процессов. Невозмож-

ность прямо вывести особенности психического акта из внутримоз-

говой физико-химической нейродинамики носит, таким образом,

принципиальный характер, и тем самым ситуация оказывается

тупиковой.; Потребность научно объяснить эмпирические факты

психологии неизбежно ведет к поиску других путей раскрытия ме-

ханизмов психических процессов. А этот поиск в свою очередь вле-

\ чет за собой необходимость выявить общие закономерности рабо-

ты головного мозга как субстрата психики и центрального аппара-

та нервной системы. Между тем до середины XIX столетия голов-

ной мозг в качестве субстрата психики противопостав.лялся всем

остальным аппаратам нервной системы, в частности спинному моз-

гу как центральному органу соматических, телесных функций ор-

ганизма. Постепенно, однако, накапливались факты, которые все

в большей мере лишали эмпирической почвы это выросшее из дуа-

листической концептуальной схемы противопоставление. Такие

факты, полученные исследователями функций спинного и головного

мозга, дополняли друг друга.

С одной стороны, при исследованиях реакций, управляемых

лишь спинным мозгом (реакций обезглавленных животных в экс-

периментах Э. Пфлюгера), были обнаружены признаки актов пси-

хически регулируемого поведения. Эта связь психики со спинным

мозгом получила прямое выражение даже в самом названии ра-

боты Э. Пфлюгера <Сенсорные функции спинного мозга позво-

ночных>.

С другой стороны, факты гомеостатических регуляций в иссле-

дованиях К. Бернара, И. М. Сеченова (посвященных анализу га-

зов крови) и открытие центрального торможения в работах ,Э. Ве-

бера и И. М. Сеченова показали, что головной мозг принимает

участие в управлении собственно соматическими, <чисто> телес-

ными реакциями.

Из обоих рядов фактов следуют два вывода, чрезвычайно су-

щественных с точки зрения поиска общих законов работы нервной

системы

1..Спинноймозг является органом не только соматических, но

и психических функций.

2. Головной мозг является субстратом не только психических,

но и соматических актов. .

Те же факты участия центров головного мозга в гомеостатиче-

ских реакциях и наличия психических компонентов в целесообраз-

ных реакциях обезглавленного организма подорвали основу и то-i

го традиционного противопоставления механизмов психических

и соматических функций, принципиальный (хотя и несколько огру-

бленный) смысл которого сводился к тому, что механизм сома-

тических актов является периферическим, а механизм психических

процессов - чисто центральным. Таким образом создаются все бо-

лее определенные основания для еще одной <пары> взаимно со-

отнесенных заключений:

1. Субстратом соматических, чисто, телесных актов являются не

только периферические собственно рабочие органы, но и соответ-

ствующий аппарат нервного центра в спинном или головном моз-

гу. Этот вывод прямо следовал из фактов гомеостатических регу-

ляций.

2. Субстрат психических процессов имеет, по-видимому, нетоль-

ко центральное внутримозговое нервное звено, но и периферический

компонент, который по необходимости связан здесь с каким-либо

соматическим, телесным состоянием.

Это положение непосредственно не вытекает из психического

опосредствования спинномозговых реакций (факты Пфлюгера), но

настойчиво диктуется отчетливо проступающей аналогичностью

схемы психических и соматических функций.

Эги четыре вместе взятых положения расшатывали традицион-

ное противопоставление двух уровней механизма нервной системы

и толкали мысль к заключению о единстве принципов их органи-

зации. Но раскрытие этих единых для всей нервной системы общих

принципов, естественно, могло совершиться лишь путем обобще-

ния, которое прежде всего отправляется от уже известных законо-

мерностей, трактовавшихся ранее как более частные.

Такой частной закономерностью, связывавшейся ранее лишь

с работой спинного мозга, оказался принцип рефлекса. Накапли-

валось все больше данных, говоривших о необходимости возвести

этот принцип в более общий ранг. Основания для такого обобще-

ния не ограничивались только рассмотренным выше сближением

функционально-морфологической структуры актов деятельности

субстрата психики-головного мозга с известной схемой рефлек-

торной работы нижележащих мозговых узлов. Кроме этих внеш-

них взаимных соотнесений существенным логическим мотивом

обобщения было внутреннее преобразование самого понятия реф-

лекса.

Все более отчетливой становилась недостаточность жесткой,

анатомической рефлекторной схемы. Соматические, гомеостатиче-

ские функции обнаруживали свою природу биологически целесооб-

разных актов, или управляемых реакций, а соответствующие им

нервные центры именно исходя из этого выступили по отношению

к приспособительно-вариативным реакциям как управляющие

устройства. Это изнутри сближало пластичную схему психически

регулируемых актов со структурой соматических рефлекторных ре-

акций.

Все эти основания для обобщения рефлекторного принципа бы-

ли получены в ходе общефизиологического поиска. Навстречу этой

логике преобразования основных понятий шел острый запрос со

стороны собственно психологической теории-требовалось объяс-

нить механизмы предметной структуры психических процессов, а это,

как многократно упоминалось, невозможно было сделать, исходя

лишь из динамики нервных процессов внутри мозговых цент-

ров.

49

2. О логической структуре сеченовской рефлекторной

концепции психических процессов

Именно такие двусторонние ходы мысли, идущие навстречу друг

другу со стороны физиологии и психологии, привели И. М. Сече-

нова к радикальному заключению - нельзя обособлять централь-

ное, мозговое звено психического"акта от его естественного начала

и конца. Это принципиальное Положение служит логическим цент-

ром соотношения основных категорий концептуального аппарата

сеченовской рефлекторной теории психических процессов.

<Мысль о психическом акте как процессе, движении, имеющем

определенное начало, течение и конец, должна быть удержана как

основная, во-первых, потому, что она представляет собой в самом

деле крайний предел отвлечений от: суммы всех проявлений психи-

ческой деятельности-предел, в сфере которого мысли соответст-

вует еще реальная сторона дела; во-вторых, на том основании, что

и в этой общей форме она все-таки представляет удобный и легкий

критерий для проверки фактов; наконец, в-третьих, потому, что

этой мыслью определяется основной характер задач, составляющих

собою психологию как науку о психических реальностях... Как ос-

нова научной психологии мысль о психической деятельно(?пГс"г5ч-

ки зрения процесса, двйжёнйя.:."ДолжнабытТпрйнята за исходную

аксиому, подобно тому как в современной химии исходной истиной

считается мысль о неразрушаемости матерйи:77/71шягая как про-

верочный критерии, она обязывает психологию вывести все сто-

роны психической деятельности из понятия о процессе, движенйц>."

. Связи этих действительно логически- исходных фундамёнтальйых

положений со -всеми остальными обобщениями и заключениями

всей сеченовской концепции уже достаточно прозрачны: есливнут-

римозговое звено психического процесса является центральным не

только в том смысле, что его роль - главная, но и в том, что если

в общей структуре всего акта оно яштся серединой, то.по от-

ношению к нему началами концом по необходимости могут быть

лишь внемозговые компоненты на соматической периферии. Исход-

ным соматическим звеном, естественно, является раздражающее

воздействие объекта, а конечным-обратное, но уже опосредо-

ваннобчцентром действие организма на этот объект.

""Такой целостный"акт с его средним внутримозговым звеном

и внемозговой соматической периферией; смыкающей организм

с объектом, и есть рефлекс в полном соответствии с: общим, прин-

ципиальным смыслом этого понятия. И. если центральное звено

нельзя обособлять от соматической периферии, то это означает, что

субстратом психического акта является не только мозговое звено,

новея эта трехчленная структура, в которой исходный и конечный

периферические компоненты играют не менее существенную роль,

№>...

11

й;ЙЖ.

flG"к i

, >;S8iЖ<.

iglil звеньев рефлекторного акта в состав субстрата психического про-

Физиология нервной системы (ред. Быков К. М.). Вып. 1. М., 1952.

(В дальнейших ссылках будет указываться только название этого издания

и номер выпуска.)

чем компонент центральный. Только в своей целостной совокупности

все эти компоненты составляют Действительный, т. е. <соответст-

IJ" дующий еще реальной стороне дела>, далее не дробимый субстрату

психического процесса. Именно в этом смысле, а не в смысле их пря

jlll-KroS тождественности элементарным соматическим _актам.тасп.А;ы-..

jйУчёcкue процессы по способу своего происхождения и по механик

мцсовершёния~суть рефлексы.!

"""Этo~фун,aalйёнтaльнoe положение И. М. Сеченова прямо выте-

кает из тезиса о необособимости центрального звена психического

акта. В этом пункте сомкнулись физиологический поиск общих

принципов работы нервной системы как целого и запрос, идущий

от психологической теории и направленный на преодоление пси-

хофизиологического парадокса. Включение начального и конечного

звеньев рефлекторного акта в состав субстрата психического про-

Щцесса выводило поиски путей снятия этого парадокса из тупиковой

Ситуации, куда неизбежно попадала мысль, если она отталкива-

лась от представления, что субстратом психики является лишь го-

ловной мозг.

Рецепторно-эффекторные звенья рефлекса, составляющего пред-

полагаемый субстрат психического процесса, будучи состояниями

этого субстрата, вместе с тем являются состояниями его взаимо-

действия с отображаемым объектом. Они несут на себе непосредст-

венную печать тех свойств объекта, в терминах которых должны

быть формулированы характеристики соответствующего психиче-

ского процесса. Именно эта специфика концевых звеньев рефлек-

торного акта как целостной единицы субстрата психики выводит

из тупика поиск путей преодоления психофизиологического пара-

докса, поскольку здесь перечень состояний субстрата пополняется

как раз такими, которые в силу своей непосредственной приобщен-

ности к объекту могут составить адекватный исходный материал

психического процесса. Во всяком случае характеристики этих со-

стояний именно как состояний взаимодействия с отображаемым

объектом по самому своему существу исключают возможность обо-

собления от этого объекта, и поэтому в их материальном составе

есть основания искать те особенности, которые могут служить аде-

-кватной основой предметной отнесенности психического процесса.

Л Именно потому, что концевые компоненты рефлекторного акта

по самой их природе необособимы от раздражителя, состояния ре-

1 цепторно-эффекторного взаимодействия с этим раздражителем вы-

1 водят рефлекс за пределы схемы внутриорганического биологиче-

1 ского отправления в область более общих закономерностей физи-

f ческого взаимодействия между двумя физическими телами -ор-

--ганизмом и объектом. Рефлекс здесь выступает частным случаем

такого взаимодействия, что запечатлено и в этимологии самого

слова <рефлекс> (отражение). Тем самым принцип рефлекса логи-

чески входит в категориальный аппарат, более общий не только

чем психофизиологическая, но даже и биологическая система поня-

тий. Такая иерархическая структура понятия <рефлекс> определя-

ет его эвристическую эффективность. По самому своему логиче-

51

кому существу такая многоуровневость открывает возможность

конструктивных ходов анализа в двух направлениях.

, Первое, уже упомянутое выше направление, реализуя обобще-

ние, ведет в сферу общих законов и характеристик физического

взаимодействия. Другое направление, наоборот, ведет к конкре-

тизации. Этот второй, логический, вектор определяет вычленение

\ разных уровней сложности внутри самого принципа рефлекса. По-

1 скольку рефлекс возводится в ранг универсального родового по-

нятия, этим естественно детерминируется различение специфики

его частных, видовых форм.

,- Эта логика поиска не случайно приводит И. М. Сеченова в раз-

ных его работах к описанию перечней рефлекторных актов, упо-

рядоченных по степени их сложности. Сведенная воедино, шкала

рефлексов содержит в нижней своей части простейшие гомеоста-

тические и висцеральные реакции, в промежутке-невольные дви-

жения различной сложности, начиная с <чистых> рефлексов, осу-

ществляющихся и при бездействии головного мозга, а в своей

верхней части - <внешнюю деятельность человека... с идеально

сильной волей, действующего во имя какого-нибудь нравственного

принципа и отдающего себе ясный отчет в каждом шаге, - одним

словом, деятельность, представляющую высший тип произволь-

ности>.

Многоступенчатая структура обобщенного и радикально преоб-

разованного Сеченовым понятия <рефлекс> охватывает, таким

образом, единым принципом явления самых различных уровней общ-

ности-физическое взаимодействие организма и среды, биологи-

ческое приспособление, соматическую висцеральную реакцию, эле-

ментарный поведенческий акт, социально детерминированное

сознательное действие и собственно психические, внутренние процес-

сы, не получающие объективированного выражения в .исполни-

тельных функциях. Поскольку эта структура представляет не ря-

доположный перечень, а именно иерархию, объединяющую универ-

сальным принципом различные специфические частные формы, она

в самой концептуальной организации содержит актуальнейшую

научную задачу объяснения специфики частных форм на основе

связывающей их общей закономерности.

\. Обязывая к постановке такой задачи, эта логическая структура

заключает в себе и важнейшие предпосылки продвижения к ее

решению. Дело в том, что рассмотренная иерархия уровней слож-

ности за единством своей структурной схемы скрывает общий

функциональный принцип организации рефлекторных актов. Этот

принцип объединяет нервные и нервно-психические компоненты

рефлексов общей регулятордой функцией по отношению к конеч-

ным исполнительным звеньям акта. Именно в этом пункте в кон-

См.: Сеченов И. М. Рефлексы головного гозга; Кому и как разраба-

тывать психологию; Первая лекция в Московском университете. - В кн.: Фи-

зиология нервной системы. Вып. 1.

Там же, с. 170.

цептуальный аппарат Сеченовым вводится понятие сигнала, про-

шедшее затем через всю историю рефлекторной теории и состав"

ляющее основное ядро современной общекибернетической теорий

информационных процессов: регуляторную функцию по отношению

. к исполнительному компоненту рефлекторного акта несут сигналы

От раздражителя, на который исполнительные звенья рефлекса на-

плавлены. Характер этих сигналов и степень их сложности раз-

личны, и определяются они уровнем организации того целостного

рефлекторного акта, в составе которогофункционируют./

В простейших висцеральных рефлекторных актах, происходя-

щих вне психической сферы, роль сигналов, управляющих динами-

1 кой реакции, играют процессы возбуждения, т. е. сигналы <чисто>

нервные, не осложненные психическим компонентом. К числу та-

:ких рефлексов, управляемых допсихическими сигналами, И. М.Се-

ченов относит, например, отделение желудочного сока под влия-

нием раздражения слизистой оболочки желудка или спазматиче-

ское замыкание выходного отверстия вслед за наполнением же-

лудка пищей.

Следующую ступень сложности регуляций составляют рефлек-

торные акты, в которых управляющие сигналы представляют со-

бой уже нервно-психические сенсорные процессы, отличающиеся

,еще, однако, структурной нерасчлененностью. К этой категории

И. М. Сеченов относит, например, акты опорожнения мочевого пу-

зыря и прямой кишки, двигательные последствия системного или

<смутного, валового чувства>. Субъективно-психические компо-

ненты здесь явно представлены, но носят действительно еще чрез-

вычайно диффузный характер.

Затем идет уровень регуляции двигательных актов, управляе-

мых кинестетическими сигналами. Сохраняя еще относительно

смутный характер, приближающий их к системным чувствам, ки-

нестетические сигналы способны уже <значительно видоизменяться,

смотря по местности, из которой родятся, и по характеру движе-

ния> Эта пространственная отнесенность и намечающаяся пред-

метная структурированность делает кинестетические сигналы

ближайшим регулятором движений>.

Следующий, более опосредствованный уровень психического ре-

гулирования двигательных актов связан, по Сеченову, с сигналь-

ной функцией предметных образов восприятия, являющихся про-

дуктами деятельности высших органов чувств. Эти сигналы-образы

отличаются <способностью давать изменчивые по форме чувствен-

ные показания в связи с изменчивостью форм раздражения>/

Именно на основе своей предметной структурированности эти сиг-

налы <предуведомляют животное и, будучи разнообразными по

содержанию, способны вызывать не машинально-однообразную ре-

акцию (вроде, например, сужения отверстия, захлопывания кла-

Ї Там же, с. 385. (Курсив наш.-Л. В.)

Там же. (Курсив наш,-Л. В.)

" Там же, с. 386.

53

пана и т.п.), а серии подобных реакций>. Все это определяет спо-

собность таких сигналов <направить движение в ту или другую

сторону и видоизменять его сообразно требованиям местности

и случайностям встреч>

На высшем уровне регулирования двигательных рефлекторных

актов <действия наши управляются не призраками, вроде разно-

образных форм я, а мыслью и чувством>.

Таким образом, нервные процессы в простейших гомеостати-

ческих реакциях, сенсорно-перцептивные психические процессы

в элементарных поведенческих актах и интеллектуально-эмоцио-

нальные процессы в сознательных, собственно человеческих дейст-

виях объединены в сеченовской концепции общностью сигнально-

регуляторной функции по отношению к эффекторному, собственно

рабочему звену рефлекса. Возрастание степени сложности соответ-

ствующих рефлекторных актов определяется усложнением структу-

ры сигнальных нервных и нервно-психических компонентов, управ-

ляющих исполнительными звеньями этих рефлексов.

Итоговая логика сеченовской концепции рефлекторной приро-

ды психических процессов схематически может быть выражена

следующими основными положениями:

1. Принцип рефлекса охватывает функции всех иерархических

уровней нервно-мозгового аппарата и выражает общую форму pa-i

боты нервной...системы.,

2. Психические процессы, при всей своей специфичности, по про-

исхождению и способу осуществления представляют собой частную

.форму .рефлекторных актов.

) 3. Целостный рефлекторный акт с его периферическим началом,

центром и периферическим конечным звеном составляет далее н~е-

фобимую функциональную единицу субстрата психических про-

цессов. Дальнейшее дробление и абстрагирование переходит, как

упоминалось, тот <предел, в сфере которого мысли соответствует

еще реальная, сторона .дела>. Именно поэтому нельзя обособлять

центральное, среднее звено этой целостной единицы субстрата от

ее <естественного начала и конца>. В противном случае путь к рас-

крытию механизмов специфических характеристик психики оказы-

вается закрытым.

4. В ..структуре рефлекторного акта_как_елостнои единицы aepJ-

ные и нервно-психические компоненты объединены общим функ-

циональным пр.инципом-- они иг]раютрольсйгналов-]рёгУлятор_ов

по отношению к исполнительному звену "актаГ рефлексам разных

уровней сложности соответствуют различные по структуре и пред- .

метному содержанию регулирующие сигналы.

Совокупность этих основных положений, воплощающих в се-

бе логику исходных понятий сеченовской концепции, легла в осно-

ву последующего -развития категориального аппарата рефлектор-

ной теории вообще и рефлекторной теории психических процессов

,в частности. Логические и эмпирические, пути этого развития-со-

хранившаяся до настоящего момента неопределенность трактовки

основных понятий - в существенной мере связаны с тем, что в рам-

йКах классической схемы рефлекторного акта рассмотренные основ-

"ные положения однозначно соотнесены между собой быть не мо-

. гут. В контексте их взаимосвязи неминуемо возникает вопрос о том,

что представляет собой субстрат конечного эффекторного звена

.собственно психических рефлекторных актов. Декартовская одно-

направленная схема допускает интерпретацию этого конечного зве-

.на лишь как эффекторно-ысполяыгельной функции рабочего орга-

на, т. е. мышечного, секреторного, сосудистого или другого исполни-

\тёльного аппарата. Но если психические компоненты рефлекторного

поведенческого акта имеют своим конечным эффекторным звеном

собственно исполнительную часть приспособительного действия, то

этим аннулируется смысл сигнальной функции этих психических

компонентов, поскольку, чтобы осуществлять организацию и управ-

ление динамикой рабочего органа, эти сигнальные компоненты дол-

жны предшествовать исполнению. Поэтому если психические

компоненты акта действительно осуществляют регулирующую функ-

цию по отношению к исполнению и если при этом другие эффектор-

ные звенья рефлекса, кроме собственно исполнительных, неизвест-

ны и не приняты в расчет, то субстратом психического компонента

снова оказывается лишь центральное, внутримозговое звено, что

противоречит исходной постановке проблемы.

Таким образом, в рамках старой схемы тезис о необособимости

центрального звена акта от его начала и конца и тезис о сигналь-

ной функции психических компонентов рефлекса по отношению

к его рабочему эффекту оказываются в альтернативных отноше-

ниях. В-опрос о специфике эффекторного звена психических актов

остался, следовательно, открытым. Тем самым представление о моз-

JOBOM центре рефлекторного акта как о последнем звене механизма

психического процесса и его единственном и окончательном суб-

страте сохранило под собой почву и продолжало оставаться рас-

пространенным до самого последнего времени.

С другой стороны, поскольку и положение о необособимости

центрального звена акта от его Периферических концов и тезис

о сигнальной функции этих средних нервно-психических компонен-

тов по отношению к исполнительному концу рефлекса оказались

теоретически и эмпирически надежно обоснованными, последующее

развитие с необходимостью привело к внесению корректив не в эти

.принципиальные обобщения сеченовской концепции, а в старую

декартовскую схему, которая и ставила различные компоненты

этих верных обобщений в отношения мнимой логической альтерна-

тивы.

55

3. О понятийном составе павловской рефлекторной кон-

цепции психических процессов

Следующий этап рефлекторной теории психических процессов,

почти полностью исчерпавший внутренние возможности развития

ее категориального аппарата и эмпирического материала, был реа-

лизован в концепции И. П. Павлова и его школы. В настоящем кон-

тексте целесообразно, оставив в стороне все конкретное содержа-

ние открытых И. П. Павловым феноменов и закономерностей ней-

родинамики, коснуться лишь состава и логики связи основных по-

нятий концепции в их отношении к психологической теории.

Логическим ядром всей системы понятий у И. П. Павлову, как

и у И. М. Сеченова, является принцип рефлекса: <Основным, исход-

ным понятием у нас является декартовское понятие, понятие реф-

лекса>." Существенно отметить, что И. П. Павлов совершенно от-

четливо связывает конструктивную эвристическую силу этого по-

нятия с его многоуровневой логической структурой. Указывая на

исходный характер понятия рефлекса по отношению к конкретно-

му составу концепции, Павлов вместе с тем раскрывает его произ-

водный характер по отношению к более общим - биологическим

законам и самым общим физическим принципам. Так, любая физи-

ческая материальная система может существовать как <данная от-

дельность>, лишь подчиняясь принципу уравновешивания с окру-

жающей средой. Это же относится и к организму. Если перевести

этот общий закон уравновешивания с языка терминов механики,

физики и химии в термины более частного, биологического языка.

указывает И. П. Павлов, то мы получим основной биологический

принцип приспособления организма к окружающей среде. В свою

очередь, по отношению к этому общебиологическому принципу реф-

лекс выступает его частной формой. Будучи <главнейшей деятель-

ностью центральной нервной системы> или <ее основной функци-

ей>, рефлексы вместе с тем <суть элементы этого постоянного

приспособления или постоянного уравновешивания>. Такова ис-

ходная физико-биолого-физиологическая иерархия основных прин-

ципов, из которой вытекает понятие рефлекса, служащее, с другой

стороны, отправным и общим по отношению к конкретным прояв-

лениям работы нервной системы,

Именно эта многоуровневость системы основных понятий опре-

деляет возможность представить эмпирические обобщения об-

ширной совокупности экспериментальных фактов как конкретные

проявления исходных принципов. Так, основное осуществленное

Павловым разделение рефлексов на безусловные и условные имеет

двойное-эмпирическое и теоретическое-обоснование. Поскольку

"Павлов И. П. Лекции о работе больших полушарий головного мозга

М., 1952, с. 5. (Курсив наш.-Л. В.)

" См.: Павлов И. П. Избранные произведения. М., 1949, с. 375

з Там же, с. 387.

См.: Павлов И. П. Лекции о работе больших полушарий головного

мозга, с. 6.

1>

1.

рефлекс - это, по Павлову, элемент уравновешивания, эмпириче-

ски полученная классификация рефлексов должна вместе с тем вы-

текать из форм уравновешивания. И Павлов в нескольких емких

формулировках осуществляет такую дедукцию: <Первое обеспече-

ние уравновешивания, а следовательно, и целостности отдельного

организма, как и его вида, составляют безусловные рефлексы, как

самые простые... так и сложнейшие, обыкновенно называемые ин-

стинктами.... Но достигаемое этими рефлексами уравновешивание

было бы совершенным только при абсолютном постоянстве внеш-

ней среды. А так как внешняя среда при своем чрезвычайном раз-

нообразии вместе с тем находится в постоянном колебании, то. без-

условных связей как связей постоянных недостаточно, и необходи-

мо дополнение их-условными рефлексами, временными связями>.

Экспериментальные факты и их эмпирическая классификация

представлены здесь в соответствии с объективными критериями

строгого естественнонаучного исследования как частные следствия

исходных общих принципов. Из этих же общефизических и биоло-

гических принципов вытекает у Павлова и различие механизмов

этих двух основных типов рефлексов. Так, безусловные рефлексы,

именно потому, что они реализуют постоянные, видовые приспособ-

ления, являются проводниковыми, а рефлексы условные в силу их

индивидуального, временного характера по необходимости явля-

ются замыкательными. Механизм замыкания и соответственно раз-

мыкания <проводниковых цепей> междуявлениями внешнего ми-

ра и реакциями на них животного организма детерминируется

здесь самим существом приспособления к изменяющимся условиям

среды.

В этом пункте в основной логический костяк категориального

аппарата рефлекторной теории Павлова в качестве механиз-

мов необходимого замыкания и размыкания условных, временных

связей включаются все эмпирически выявленные и теоретически де-

дуцируемые Павловым закономерности нейродинамики: соотноше-

ние возбуждения и торможения, анализ и синтез, иррадиация, кон-

центрация и взаимная индукция нервных процессов. Все это вы-

ступает как необходимые внутренние условия уравновешивания

с <постоянными колебаниями> внешней среды.

Таков категориальный аппарат общефизиологической рефлек-

торной теории, представляющей созданную Павловым <настоя-

щую физиологию> головного мозга. Но именно потому, что это

<настоящая> физиология, т. е. физиология, <способная говорить

от себя и без того, чтобы психология подсказывала ей слово за

Слово то, что она должна сказать> (Клапаред), Павлов по необ-

. ходимости и по исходному замыслу должен был на первом этапе

работы абстрагировать свой анализ от психологических понятий

и методов. Это был обоснованный и правильный ход, соответст-

" Павлов И. П. Избранные произведения, с. 519.

Ї Там же.

" См. там же, с. 401.

57

вующий логике выявления общих законов исследуемого объ-

екта.

Будучи условием осуществленного И. П. Павловым объективно-

го исследования общих нейродинамических механизмов рефлектор-

ной деятельности центральной нервной системы, такое абстрагирова-

ние от психологического подхода и материала является вместе с тем

необходимой предпосылкой последующего изучения действия об-

щих.законов работы этих механизмов в том частною случае, кото-

рый реализует психические рефлекторные акты. И Павлов дейст-

ми методами общие закономерности рефлекторной деятельности

к объяснению этого высокоспецифического частного случая-субъ-

ективно-психологических актов, прежде всего сенсорно-перцептив-

ных процессов. .Так, анализируя сочетание условных оптических

сигналов с тактильно-кинестетическими, т.е. <осязательными раз-

дражениями от предмета известной величины> в процессе форми-

рования механизмов зрительного восприятия, И. П. Павлов

констатирует, что <основные факты психологической части физиоло-

гической оптики есть физиологически не что иное, как ряд услов-

ных рефлексов, т. е. элементарных фактов из сложной деятель-

ности глазного анализатора>.

Поскольку сочетание условного раздражения с безусловным яв-

ляется общим законом замыкания условных связей, механизм фор-

мирования психического акта зрительной перцепции явным обра-

зом представлен здесь как частная форма этого общефизиологиче-

ского закона. Такова объективная логика, скрытая за приведенной

констатацией И. П. Павлова, в каких бы отношениях она ни на-

ходилась с его собственной словесной формулировкой, которая,

если ее брать вне фактуального и понятийного контекста всей кон-

цепции, сохраняет значительную неопределенность и возможность

различных толкований.

Вывод об условнорефлекторном механизме формирования пер-

цептивного психического акта, опирающийся здесь на известные

уже нейродинамические закономерности замыкания временных свя-

зей, воплощает в себе существенную, следующую по отношению

к положениям И. М. Сеченова, ступень обобщения и эмпирически

обоснованной конкретизации общих принципов рефлекторной тео-

рии психических процессов.

Однако эта важная конкретизация оставляет все же открытым

упоминавшийся выше в связи с неоднозначностью положений

И. М. Сеченова принципиальный вопрос о Йоотношени централь-

ных и периферических, рецепторно-эффекторных звеньев психиче-

ского, в частности сенсорно-перцептивного, рефлекторного акта.

И Павлов отдавал себе совершенно ясный отчет в том, что этот

вопрос оставался нерешенным и требовал дальнейшего изучения.

Так; предлагая выделить целостный механизм анализатора, вклю-

чающий периферические, промежуточные и центральные звенья,

"Там же, с. 371. (Курсив наш.-Л. В.)

И. П. Павлов указывал, что <такое соединение тем более оправды-

вается, что мы до сих пор точно не знаем, какая часть анализатор-

ской деятельности принадлежит периферическим и какая централь-

ным частям аппарата>.?

Дальнейшее накопление эмпирического материала и его теоре-

тический анализ позволили приблизиться к ответу на этот вопрос.

В последний период исследовательской деятельности И. П. Павлов

совершает свои известные <пробные экскурсии физиолога в область

психиатрии>; он анализирует различные клинические картины на-

рушений психической деятельности с точки зрения установленных

им общих закономерностей. Этот метод-весьма конструктивное

Средство проникновения в механизм психических процессов и в

пределах нормы, поскольку патологические сдвиги обнажают меха-

низмы, в обычных условиях замаскированные недоступностью пси-

хических структур непосредственному наблюдению.

Сопоставление картин различных нарушений психических про-

цессов с проявлениями этих нарушений в доступных прямому на-

.блюдению индикаторах рефлекторной деятельности приводит к су-

щественному выводу о том, что психические процессы, в частности

первичные и вторичные образы, подчиняются общим закономерно-

стям динамики эффекторных звеньев рефлексов. Так, вскрывая об-

щность патофизиологических механизмов .стереотипии, итерации

и персеверации с механизмом навязчивого невроза и паранойи,

Павлов связывает исходную причину этих нарушений с патологи-

ческой инертностью нервных процессов и показывает, что в двух

последних заболеваниях ощущения и представления ведут себя так

же, как двигательные рефлекторные эффекты при соответствую-

щих двигательных расстройствах.

<В самом деле,- пишет Павлов,- едва ли можно спорить про-

тив того, что если патологическая инертность очевидна и должна

быть принята как факт в двигательных явлениях, то то же самое

вполне допустимо, законно и в отношении всех ощущений, чувств

и представлений>. Аналогичным образом, исследуя патологиче-

ские особенности ощущений и представлений при так называемом

<чувстве овладения>, И. П. Павлов делает заключение о том, что

<закон взаимной индукции противоположных действий должен быть

приложим и к противоположным представлениям>.

Смысл этих положений состоит в том, что поведение чувствен-

ных образов подчиняется тем же закономерностям, которые были

установлены И. П.ПавЖвы~м"для других, в частности двигатель-

ных, рефлекторных эффектов. Иначе говоря, законы динамики чув-

ственных образов, по крайней мере в рассмотцентмх ситуациях

оказываются частным случаем общих законов поведения эффекторных

звеньев рефлексов.

И.П. Полн. собр. соч. Изд. 2, т. Ill, кн. 2. М" 1951, с. 257.

(Курсив наш.-Л. В.)

59

Это заключение самой своей сутью приближает нас к ответу

на открытый вопрос о характере связи психического процесса с раз-

личными звеньями рефлекторного механизма. Если чувственные

образы ведут себя, как и другие эффекторные звенья рефлексов,

т. е. подчиняются законам динамики последних, то есть основания

сделать вывод, что образ, с точки зрения соотношения его меха-

нйэмас разными звеньями рефлекса, непосредственно связан

сдинамикой эффекторного звена акта. Это положение подтвержда-

ется многочисленными данными и более поздних нейрофизиологи-

ческих и психофизиологических исследований. Особенно отчетливо

об этом свидетельствуют закономерности изменения такого важ-

нейшего показателя работы анализатора, как его чувствительность

или обратная по отношению к ней величина порога. Так, детально

.изученное явление адаптации заключается, как известно, в том, что

пороги анализаторов и соответствующее им состояние рецепторного

аппарата изменяются в строгом соответствии с изменениями интен-

сивности раздражителя и осуществляют тем самым процесс при-

способления к последнему. Ослабление интенсивности раздражите-

ля ведет к понижению порогов, и наоборот. Но ведь именно такой

характер носят изменения любого эффекторного звена рефлектор-

ного акта, соответствующие изменениям интенсивности и качества

воздействующего раздражителя. В частности, это относится к клас-

сическому факту павловских исследований-изменению секретор-

ного эффекта слюноотделения в соответствии с количеством и хи-

мическим составом пищи. Можно, по-видимому, считать, что в обо-

их случаях проявляется один и тот же общий закон динамики реф-

лекторных эффектов, проявляющийся в одном случае в области-

психических (сенсорных), а в другом-секреторных рефлекторных

актов.

Если в явлениях адаптации проявляется зависимость величины

рефлекторного эффекта от характеристик того основного раздражи-

теля, на который этот эффект направлен, то феномены сенсибили-

зации и взаимодействия ощущений демонстрируют зависимость

чувствительности от действия побочных раздражителей. Многочис-

ленные наблюдения и исследования (Лазарев, Кравков, Теплов,

Кекчеев, Шварц и др.) с большой определенностью показали, что

слабый побочный раздражитель йовышает чувствительность.

я сильный, наоборот, вызывает ее понижение. И в этом случае

опять-таки проявляется установленный И. П. Павловым общий за-

кон изменения эффекторного звена акта под влиянием действия

побочного раздражителя, охватывающий как обычные собственно

физиологические (секреторные, моторные и др.), так и психические

(сенсорные) рефлекторные эффекты.

Характер этой зависимости определяется тем, что вызванный

слабым побочным раздражителем процесс возбуждения хорошо

иррадиирует и поэтому усиливает эффект основного раздражи-

теля, сильное же возбуждение, вызванное большой интенсивностью

побочного раздражения, по закону отрицательной индукции ока-

зывает тормозящее воздействие на основной рефлекторный эффект.

В первую очередь здесь проявляется поведение не центральных,

а именно конечных эффекторных звеньев рефлекторного акта. Об

этом говорит тот демонстративный факт, что менее интенсивномц

центральному вoзб.у.ж.дeнuю от слабого побочного раздражителя

соответствует усиление основного рефлекторного эффекта, и на-

оборот, более интенсивному возбуждению от сильного побочного раз-

дражителя--ослабление конечного эффекта. Это несовпадение ха-

рактеристик явно подчеркиваётГчто здесь проявляется закон дина-

мики именно эффекторных звеньев рефлексов, и факты показыва-

ют, что чувствительность, являющаяся выражением сенсорного пси-

хического акта, ведет себя в соответствии с этим законом, общим

для рефлексов, совершенно различных по составу своих эффектор-

ных звеньев.

Все наблюдения, факты и закономерности, полученные самим

И. П. Павловым и его последователями при помощи его общего

физиологического метода и специальных методик, очень существен-

но конкретизируют принципиальное сеченовское положение о не-

обособимости центрального звена психического рефлекторного

акта от его начала и конца (и, тем самым, о его непосредственной

связи, с эффекторным звеном соответствующего рефлекторного ме-

ханизма). Но, как уже упоминалось выше, вывод о необособимо-

сти механизма психического акта от эффекторных звеньев реф-

лекса еще не предрешает ответа на вопрос о специфике эффектор-

ных компонентов психических рефлекторных актов по сравнению

с эффектами классических <чисто> физиологических рефлексов

(двигательных, секреторных и др.).

Жестко определяемая этим выводом невозможность ограничи-

вать механизм психического акта центральным звеном рефлекса

лишь доводит до логического конца противоречие между новыми

фактами и закономерностями рефлекторной динамики поведения

и старой односторонней декартовской схемой рефлекса, в которой

эффекторные звенья могли трактоваться лишь как собственно ис-

полнительная часть акта. Между тем приведенные факты и выво-

ды павловской школы содержат эмпирические основания и для

еще одного следующего шага по пути разрешения этого противо-

речия. Дело в том, что рассмотренные выше факты адаптации, сен-

сибилизации и вообще условнорефлекторного изменения чувстви-.

тельности, подчиняющегося общим законам динамики эффекторных

звеньев рефлексов, вряд ли могут быть непосредственно связаны

с функционированием собственно исполнительных эффекторных

органов. Поэтому вывод о необходимой включенности эффектор-

ных звеньев рефлекса в механизм психического (в данном случае1

сенсорного) акта неизбежно ведет к поискам других, уже <неклас-

сических> эффекторных звеньев, с которыми мог бы быть связан.

субстрат психического, в первую очередь сенсорно-перцептивного,

рефлекторного акта.

Поскольку субстратом таких актов является целостная система

анализаторов, эти, не являющиеся собственно исполнительными

эффекторные звенья сенсорно-перцептивных актов естественно

61

искать внутри самой анализаторной сферы. При этом здесь (что сле-

дует уже из -общей логики фактов) могут иметь место как внутри-

анализаторные моторные <проприомускулярные> эффекты (не яв-

ляющиеся собственно исполнительными, а несущие служебную

функцию по-отношению к основной сенсорной деятельности анали-

затора), так и эффекторные изменения в самих рецепторных аппа-

ратах. Не случайно поэтому идея о наличии центробежного звена

внутри анализаторного аппарата была сформулирована значитель-

но раньше (например, В. М. Бехтеревым), чем она смогла полу-

чить функциональное и тем более морфологическое подтверждение.

В настоящее время вопрос этот, по крайней мере в его общей

форме, получил свое экспериментальное разрешение. Имеются мно-

гочисленные, в том числе и морфологические, доказательства того,

что существуют различные формы влияния мозгового центра ана-

лизатора не только на его собственно эффекторную, но и на ре-

цепторную периферию (Гринштейн, Гранит, Соколов, Бреже, Ко-

норски и др.). Тем самым соответствующие изменения не только

в моторных, но и во входных рецепторных анализаторных аппара-

тах оказываются проявлением эффекторного звена рефлексов

внутри анализаторов, являющихся субстратом сенсорно-перцептив-

ного психического акта.

Если первый круг проблем павловской концепции, актуальные

для данного контекста, касается общих законов <настоящей физио-

логии> рефлекторной деятельности, а вторая только что рассмот-

ренная совокупность положений относится к механизмам той част-

ной формы рефлексов, которая составляет психические акты (и к

соотношению центральных и рецепторно-эффекторных звеньев

в этих рефлексах), то третий <концептуальный блок> системы ос-

. новных категорий И. П.Павлова, оказавший особенно мощное влия-

ние на развитие психологической теории, связан с принципом

сигнальной деятельности нервной системы.

Продолжая сеченовскую теоретическую линию, И. П. Павлов

органически увязывает понятие сигнала и сигнализации с системой

исходных принципов своей концепции. Так, прежде всего он соот-

носит это понятнее исходной категорией всей теоретической систе-

мы - с понятием рефлекса. Такое соотнесение получает свое

прямое выражение в формуле <Сигнализация есть рефлекс>, вхо-

дящей в качестве обобщенного тезиса в заголовок второй лекции

о работе больших полушарий.

Вопреки распространенному мнению о том, что понятие сигнала

в павловской концепции связано лишь с действием условных раз-

дражителей, которые сигнализируют о сочетавшихся с ними су-

щественных для жизнедеятельности безусловных агентах, сам

< И. П. Павлов, как и И. М. Сеченов, .считал сигнальную функцию

\ универсальным компонентом и фактором реализации Б.СЯКОГО реф-

лекса. Сопоставляя действие условных раздражителей с характе-

ром рассмотренных им ранее безусловных рефлексов, И. П. Павлов

пишет: <Вид и звуки сильного зверя не разрушают маленькое жи-

вотное, но это делают его зубы и когти. Однако сигнализирующие...

раздражители, хотя и в сравнительно ограниченном числе, имеют

место и в рефлексах, о которых шла речь доселе (т. е. в рефлек-

сах безусловных.-Л.В.). Существенный признак высшей нервной

деятельности ...состоит не только в том, что здесь действуют бес-

численные сигнальные раздражители, но и в том существенно, что

они при определенных условиях меняют свое физиологическое дей-

ствие>.

Есл-и к тому же принять во внимание, что безусловные рефлек-

сы, будучи проводниковыми, являются приспособлением к постоян-

ным условиям среды, то весь контекст этой системы понятий при-

водит к выводу, что концепция .И. П. Павлова содержит общий

принцип сигнальной функции. В рамках этого принципа особен-

ности частных форм детерминированы различиями безусловных и ус-

ловных рефлексов, внутри которых, соответственно формируя ра; -

ные виды приспособления, реализуется сигнальная функция. Прс-

стейшая частная форма сигнализации, представленная в безуслог-

ных рефлексах, определяется ограниченным количеством раздре -

жителей и постоянством их действия, а высшая условнорефлекто -

ная форма этой сигнализации связана <с бесчисленным количес"-

вом сигналов и с переменной сигнализацией>. _----""

Принцип сигнальности, таким образом, в системе понятий кон-

цепции И. П. Павлова, как и у И. М. Сеченова, рассматривается

как необходимый компонент и фактор реализации любого рефлек-

са. Универсальный (в рамках рефлекторного принципа) характер

понятия сигнала определяется тем, что всякий рефлекторный акт,

будучи ответной реакцией, всегда предполагает сигнализацию об

объекте, на который направлен рефлекторный эффект, поскольку

этот эффект должен соответствовать характеристикам объекта дей-

ствия. .

Поскольку выдвинуто положение об универсальном характере

сигнализации как факторе осуществления рефлекторного акта, не-

избежно возникает вопрос о конкретных компонентах рефлекса,

являющихся носителями сигнальной функции, и о различный фор-

мах этих компонентов на разных уровнях нервной деятельности.

Вся область деятельности нервной системы включает, согласно

И. П. Павлову, как известно, два таких основных уровня-выс-

шую и низшую нервную деятельность. Основанием такого разделе-

ния является различие в регулировании внутренних отношений ор-

ганизма и его соотношений с внешней средой: <...деятельность,

обеспечивающую нормальные и сложные отношения целого орга-

низма с внешней средой, законно считать и называть вместо преж-

него термина <психической>-высшей нервной деятельностью,

внешним поведением животного, противопоставляя ей деятельность

дальнейших отделов головного и спинного мозга, заведующих

главнейшим образом соотношениями и интеграцией частей орга-

Павлов И. П. Лекции о работе больших полушарий головного моз-

га, с. 10-II. (Курсив наш.-Л, В.)

63

низма между собой, под названием низшей нервной деятель-

ности>.

Таким образом, высшую нервную деятельность, или внешнее

поведение, Павлов противопоставляет внутренней интеграции в ка-

честве деятельности психической, относя тем самым низшую нерв-

ную деятельность к области допсихических или непсихических ре-

гуляций. И дело здесь, конечно, не в чисто терминологической диф-

ференцировке. Павлов, с присущей ему как экспериментатору-на-

туралисту трезвостью и глубиной, оперирует здесь не словами,

а понятиями со стоящей за ними живой реальностью. <Жизненные яв-

ления, называемые психическими, хотя бы и наблюдаемые объек-

тивно у животных, все же отличаются, пусть лишь по степени слож-

ности, от чисто физиологических явлений. Какая важность в том,

как называть их-психическими или сложно-нервными, в отличие

от простых физиологических...>

Стоящая за различением основных форм нервной деятельности

реальность заключается в фактических различиях уровней регули-

рования и, соответственно, в различиях конкретных характеристик

регулирующих сигналов. Так, высшую нервную деятельность Пав-

лов подразделял в свою очередь на два подуровня-первосигналь-

ный и второсигнальный. Но первыми сигналами, в отличие от

первосигнальных раздражителей, Павлов считал образы этих раз-

дражителей-<то, что и мы имеем в себе как впечатления, ощуще-

ния и представления от окружающей внешней среды, как общепри-

родной, так и нашей социальной, исключая слово, слышимое и ви-

димое>. Аналогичным образом вторые сигналы, опять-таки

в отличие от часто отождествляемых с ними второсигнальных сло-

весных раздражителей,- это <сигналы второй степени, сигналы этих

первичных сигналов-в виде слов, произносимых, слышимых и ви-

димых>.

~~" Если слово как второсигнальный раздражитель (<такой же ре-

альный условный раздражитель, как и все остальные>) есть внеш-

ний социальный и вместе с тем физический агент, то в качестве

<второго сигнала> выступает слово, воспринятое средствами зри-

тельного, слухового или двигательного анализаторов и связанное

с заключенным в нем мыслительным содержанием - <нашим лиш-

ним, специально человеческим высшим мышлением>.

Итак, на первом подуровне высшей нервной деятельности сиг-

нальную функцию несут образы-первичные и вторичные (ощу-

щения, восприятия и представления), а на втором подуровне-рече-

мыслительные процессы. Таким образом, на обоих уровнях выс-

шей нервной деятельности сигнальную функцию в актах поведения,

или внешнего регулирования, несут психические процессы. В этом

Павлов И. П. Избранные произведения, с. 473.

Там же, с. 346.

Павлов И. П. Полн собр. соч. Изд. 2, т. Ill, кн. 2, с. 335. (Курсив

наш.-Л. В.)

смысле высшая нервная деятельность по самому характеру тех

компонентов, которые организуют и направляют эффекторные

звенья реализующих ее рефлекторных актов, является деятельно-

стью психической.

Соответственно этому соотношению понятий, в котором выраже-

ны характеристики не раздражителей, а внутренних регулирующих

компонентов рефлекторного акта, на уровне низшей нервной дея-

тельности функцию сигналов, пускающих в ход, регулирующих

и задерживающих внутренние рефлекторные эффекты, несут про-

цессы нервного возбуждения. Регуляция здесь осуществляется

в допсихической форме.

Так в концепции И. П. Павлова, согласно логике соотношения

ее основных понятий, выстраивается следующая иерархия уровней

сигналов, регулирующих рефлекторные эффекты разного состава

и степени сложности:

1) нервные сигналы __ ( область рефлекторных актов

1 низшей нервной деятельности

2) первые сигналы - образы психические процессы, регули-

3) вторые сигналы - рече-мыс- - рующие рефлекторные акты

лительные процессы высшей нервной деятельности.

В концепции И. П. Павлова главная схема И. М. Сеченова бы-

ла экспериментально и теоретически обоснована и обогащена. Яд-

ром и исходным пунктом всего концептуального аппарата осталось

понятие рефлекса как формы взаимодействия организма и среды,

реализующего биологическое приспособление. В центре системы

стоит введенная и экспериментально обоснованная Павловым сово-

купность понятий о нейродинамических механизмах основных ви-

дов рефлексов. Эта система понятий также отражает различные

формы уравновешивания организма со средой, по-разному реали-

зуемые в безусловных и условных рефлексах. И наконец, заверше-

нием концепции как у И. М. Сеченова, так и у И. П. Павлова яв-

ляется понятие о сигнальной функции нервных и нервно-психиче-

ских процессов, также с необходимостью вытекающее из категории

рефлекса как способа уравновешивания и развившееся в ее со-

ставе. Не случайно понятие о различных типах сигналов действи-

тельно увенчивает собой путь научных поисков И. П. Павлова.

Итогом развития здесь является именно иерархия сигналов, т. е.

совокупность уровней сигналов различной -степени сложности и ме-

ры общности - от универсальных нервных процессов через эле-

ментарные нервно-психические процессы (<первые сигналы>)

к высшей форме нервно-психических процессов, выраженной во

вторых сигналах-рече-мыслительных актах.

28 Собственно нейрофизиологическая проблема соотношения возбуждения

и торможения, ее монистическая или <дуалистическая> трактовка, естественно,

здесь затронута быть нс может.

65

Завершая собою логику развития рефлекторной концепций, по-

нятие сигнала, выкристаллизовавшееся в рамках рефлекторной

теории, вышло затем за ее пределы и определило направление по-

следующего теоретического развития. Дальнейшая судьба этого

понятия в его отношении к теоретическим задачам психологии ока-

залась связанной с двумя направлениями его развития - конкре-

тизацией и обобщением, взаимно дополняющими и опирающимися

друг на друга.

Поскольку понятием сигнала охватывалась совокупность част-

ных форм последнего, при дальнейшем исследовании потребова-

лось раскрыть специфику этих форм. Это в свою очередь выдвину-

ло задачу соотнести различные формы сигналов с эмпирическими

характеристиками нервных и нервно-психических процессов, во-

площенных в этих разных видах сигналов Это и есть путь конкрети-

зации понятия о сигнальной функции и его соотнесения с фактиче-

ским материалом нейрофизиологии и экспериментальной психоло-.

гии разных психических процессов (сенсорно-перцептивных, мнем-

ческих и рече-мыслительных).

Но детерминистический анализ специфики различных форм сиг-

налов, подход к ее научному объяснению предполагает не только

эмпирическую констатацию различий в характеристиках психичес-

ких процессов, относящихся к разным уровням сигналив, но и выве-

дение этих различий из общих законов организации и функциониро-

вания сигналов. Таких общих принципов организации сигналов

рефлекторная теория не содержит. Поэтому задача конкретизации

понятия сигнала по отношению к выявленным рефлекторной теори-

ей его уровням с необходимостью ведет к следующему этапу науч-

ного обобщения, выходящего уже за пределы рефлекторной теории

и ведущего к раскрытию этих общих принципов организации си-

гналов.

Однако закономерности организации сигнала как компонента

рефлекса (вскрытые поэтому уже внутри рефлекторной теории)

заключают в себе двойное отношение сигнала к объекту. Рефлекс

торный акт соотносится со своим объектом-раздражителем двумя

концами-непосредственно через начальное звено рецепторного

взаимодействия и опосредствованно через конечное, эффекторное

звено, т. е. через действие, организуемое при помощи сигнала в со-

ответствии со свойствами объекта, на который оно направлено.

Составляя центральный, средний компонент рефлекса, сигнал

в своей структуре определяется начальным звеном прямого взаи-

модействия с объектом и определяет со своей стороны соответст-

вующие этой структуре характеристики эффекторного звена акта.

Это двойное отношение и две соответствующие ему <стороны>

сигнала были отчетливо вскрыты уже И. М. Сеченовым примени-

тельно к сигнальной функции чувственного образа. <Жизненное

значение чувствования,-писал И. М. Сеченов,--определяется

прежде всего его отношением к рабочим органам, его способностью

вызывать целесообразные реакции и уже на втором месте качест-

венной стороной чувственных продуктов - способностью чувство-

вания видоизменяться соответственно видоизменению условий воз-

буждения. В первом смысле чувствование представляет одно из

главных орудий самосохранения, во втором-орудие общения

с предметным миром, одну из главных основ психического разви-

тия животных и человека. Первой стороной чувствование всецело

принадлежит к области физиологии, а второй оно связывает нашу

науку с психологией>.

Оба эти аспекта сигнала представлены не только в чувственном

образе как <первом сигнале>, но на всех уровнях организации сиг-

налов--в нервных сигналах допсихического уровня,-с одной сторо-

ны, и в высшей форме <вторых>, т. е. рече-мыслительных нервно-пси-

хических, сигналов - с другой. На всех этих уровнях специфика

структуры сигнала в его отношении к объекту определяет собой

особенности его регулирующей функции по отношению к эффектор-

ному звену акта. Поэтому развести эти уровни и объяснить специ-

фические различия каждого из них по сравнению с другими можно,

только выведя эти различия из общих принципов организации сиг-

нала как по отношению к объекту, так и по отношению к регули-

руемому им действию..

Поскольку рефлекторная теория не заключает и не может за-

ключать в себе ни общих принципов структуры сигнала, ни общих

законов управления или регулирования, дальнейший теоретический

анализ различных уровней нервно-психических процессов как сиг-

налов, предпосылки которого сформировались внутри рефлекторной ,

теории под давлением собственных задач нейрофизиологии и пси-

хологии, с необходимостью требует следующего этапа научного обоб-

щения-выхода за пределы рефлекторной теории в сферу общей

теории сигналов и общей теории управления.