2. Восточные славяне. Образование Древнерусского государства. Норманнская теория.

Восточные славяне в VI—IX вв. В VI в. славяне неоднократно совершали военные походы против крупнейшего государства того времени — Византии. От этого времени до нас дошел ряд сочинений византийских авторов, содержащих своеобразные военные наставле­ния по борьбе со славянами. Так, например, византиец Прокопий из Кесарии в книге «Война с готами» писал: «Эти племена, славяне и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в наро­доправстве (демократии), и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим... Они считают, что только Бог, тво­рец молний, является владыкой над всеми, и ему приносят в жертву быков и совершают другие священные обряды... У тех и других один и тот же язык... И некогда даже имя у славян и антов было одно и то же».

Византийские авторы сравнивали образ жизни славян с жизнью своей страны, подчеркивая отсталость славян. Походы на Византию могли предприниматься только крупными племенными союзами сла­вян. Эти походы способствовали обогащению племенной верхушки славян, что ускоряло распад первобытно-общинного строя.

На образование крупных племенных объединений славян указы­вает содержащееся в русской летописи предание, повествующее о княжении Кия с братьями Щеком, Хоривом и сестрой Лыбедью в Среднем Поднепровье. По имени старшего брата Кия якобы был на­зван основанный братьями Киев. Летописец отмечал, что такие же княжения были и у других племен. Историки считают, что эти собы­тия произошли в конце V—VI вв. н. э.

Территория восточных славян (VI—IX вв.). Восточные славяне занимали территорию от Карпатских гор на западе до Средней Оки и верховьев Дона на востоке, от Невы и Ладожского озера на севере до Среднего Поднепровья на юге. Славяне, осваивавшие Восточно-Европейскую равнину, вступали в контакт с немногочисленными финно-угорскими и балтийскими племенами. Происходил процесс ас­симиляции (смешивания) народов. В VI—IX вв. славяне объединя­лись в общности, имевшие уже не только родовой, но и территори­ально-политический характер. Племенные союзы — этап на пути складывания государственности восточных славян.

В летописном рассказе о расселении славянских племен названо полтора десятка объединений восточных славян. Термин «племена» в отношении этих объединений был предложен историками.. Вернее было бы назвать эти объединения племенными союзами. Эти союзы включали 120—150 отдельных племен, имена которых были уже ут­рачены. Каждое отдельное племя, в свою очередь, состояло из боль­шого количества родов и занимало значительную территорию (40—60 км в поперечнике).

Рассказ летописи о расселении славян был блестяще подтвержден археологическими раскопками в XIX в. Археологи отметили совпаде­ние данных раскопок (обряды погребения, женские украшения — ви­сочные кольца и т. п.), характерных для каждого племенного союза, с летописным указанием на место его расселения.

Поляне жили в лесостепи по среднему течению Днепра (Киев). К северу от них, между устьями рек Десны и Роси, жили северяне (Чернигов). К западу от полян, на правобережье Днепра, «седеша в лесах» древляне. К северу от древлян, между реками Припятью и Западной Двиной, расселились дреговичи (от слова «дрягва» — боло­то), которые по Западной Двине соседствовали с полочанами (от реки Полота — притока Западной Двины). К югу от реки Буг распо­лагались бужане и волыняне, как считают некоторые историки,— по­томки дулебов. Междуречье Прута и Днепра населяли уличи. Между Днепром и Южным Бугом жили тиверцы. По рекам Оке и Москве располагались вятичи; на запад от них жили кривичи; по реке Сожь и ее притокам — радимичи. Северную часть западных склонов Кар­пат занимали белые хорваты. Вокруг озера Ильмень жили ильмен­ские словене (Новгород).

Летописцы отмечали неравномерность развития отдельных пле­менных объединений восточного славянства. В центре их повество­вания— земля полян. Земля полян, как указывали летописцы, носила также название «русь». Историки полагают, что так звали одно из племен, жившее по реке Роси и давшее имя племенному союзу, ис­торию которого наследовали поляне. Это лишь одно из возможных объяснений термина «русь». Вопрос о происхождении этого названия до конца не выяснен.

Соседями восточных славян были на северо-западе балтийские летто-литовские (жмудь, литва, пруссы, латгалы, земгалы, курши) и финно-угорские (чудь-эсты, ливы) племена. Финно-угры соседствовали с восточными славянами и с севера, и на северо-востоке (водь, ижора, карелы, саами, весь, пермь). В верховьях Вычегды, Печоры и Камы жили югры, меря, черемисы-мары, мурома, мещера, мордва, буртасы. На востоке, от впадения реки Белой в Каму до Средней Волги, распо­лагалась Волжско-Камская Булгария, ее население составляли тюрки. Их соседями были башкиры. Южнорусские степи в VIII—IX вв. зани­мали мадьяры (венгры) — финно-угорские скотоводы, которых после их переселения в район озера Балатон сменили в IX в. печенеги. На Нижней Волге и степных просторах между Каспийским и Азовским морями господствовал Хазарский каганат. В районе Черного моря до­минировали Дунайская Болгария и Византийская империя.

Путь «из варяг в греки». Великий водный путь «из варяг в гре­ки» был своеобразной «столбовой дорогой», связывавшей Северную и Южную Европу. Он возник в конце IX в. Из Балтийского (Варяжско­го) моря по реке Нева караваны купцов попадали в Ладожское озеро (Нево), оттуда по реке Волхов — в озеро Ильмень и далее по реке Ловати до верховьев Днепра. С Ловати на Днепр в районе Смоленска и на днепровских порогах переходили «волоковыми путями». Запад­ным берегом Черного моря доходили до Константинополя (Царьгра-да). Наиболее развитые земли славянского мира — Новгород и Киев — контролировали северный и южный участки Великого торго­вого пути. Это обстоятельство дало основание ряду историков вслед за В. О. Ключевским утверждать, что торговля мехом, воском и ме­дом была главным занятием восточных славян, так как путь «из варяг в греки» был «главным стержнем экономической, политической, а по­том и культурной жизни восточного славянства».

Хозяйство славян. Основным занятием восточных славян было земледелие. Это подтверждается археологическими раскопками, обна­ружившими семена злаков (рожь, пшеница, ячмень, просо) и огород­ных культур (репа, капуста, свекла, морковь, редька, чеснок и др.). Человек в те времена отождествлял жизнь с пашней и хлебом, отсю­да и название зерновых культур «жито», сохранившееся до наших дней. О земледельческих традициях этого региона говорит заимство­вание славянами римской хлебной нормы — квадрантала (26,26 л), называвшегося на Руси четвериком и просуществовавшего в нашей системе мер и весов до 1924 г.

Община. Низкий уровень производительных сил при ведении хо­зяйства требовал огромных затрат труда. Трудоемкие работы, кото­рые надо было осуществлять в строго определенные сроки, мог вы­полнить только большой коллектив; в его задачу входило также сле­дить за правильным распределением и использованием земли. Поэтому большую роль в жизни древнерусской деревни приобретала община — мир, вервь (от слова «веревка», которой измеряли землю при разделах).

К моменту образования государства у восточных славян на смену родовой общине пришла территориальная, или соседская, община. Общинников объединяло теперь прежде всего не родство, а общ­ность территории и хозяйственной жизни. Каждая такая община вла­дела определенной территорией, на которой жили несколько семей. В общине было две формы собственности — личная и общественная. Дом, приусадебная земля, скот, инвентарь составляли личную собст­венность каждого общинника. В общем пользовании находились па­хотная земля, луга, леса, водоемы, промысловые угодья. Пахотная земля и покосы подлежали разделу между семьями.

Общинные традиции и порядки определяли уклад и характерные черты жизни русского крестьянства на протяжении многих и многих столетий.

В результате передачи князьями права на владение землей феода­лам часть общин попала под их власть. (Феод — наследственное вла­дение, пожалованное князем-сеньором своему вассалу, обязанному за это нести придворную, военную службу. Феодал — владелец феода, земельный собственник, эксплуатировавший зависимых от него кре­стьян.) Другим путем подчинения соседских общин феодалам был захват их дружинниками и князьями. Но чаще всего в бояр-вотчин­ников превращалась старая родо-племенная знать, подчинявшая себе общинников.

Общины, не попавшие под власть феодалов, обязаны были пла­тить подати государству, которое по отношению к этим общинам выступало и как верховная власть, и как феодал.

Общественный строй. Во главе восточно-славянских племенных союзов стояли князья из племенной знати и бывшая родовая вер­хушка— «нарочитые люди», «лучшие мужи». Важнейшие вопросы жизни решались на народных собраниях — вечевых сходах.

Существовало ополчение («полк», «тысяча», разделенная на «сот­ни»). Во главе их стояли тысяцкие, сотские. Особой военной организа­цией была дружина. По археологическим данным и византийским ис­точникам, восточно-славянские дружины появились уже в VI—УП вв. Дружина делилась на старшую, из которой выходили послы и княже­ские управители, имевшие свою землю, и младшую, жившую при князе и обслуживавшую -его двор и хозяйство. Дружинники по поручению князя собирали с покоренных племен дань. Такие походы за сбором дани назывались полюдьем. Сбор дани обычно проходил в ноябре—ап­реле и продолжался до весеннего вскрытия рек, когда князья возвраща­лись в Киев. Единицей обложения данью были дым (крестьянский двор) или земельная площадь, обрабатываемая крестьянским двором (рало, плуг).

Образование Древнерусского государства. Племенные княжения славян имели признаки зарождающейся государственности. Племен­ные княжения часто объединялись в крупные суперсоюзы, обнаружи­вавшие черты ранней государственности.

Одним из таких объединений был союз племен во главе с Кием (известен с конца V в.). В конце VI—УП в. существовала, согласно византийским и арабским источникам, «Держава волынян», являв­шаяся союзницей Византии. Новгородское летописание сообщает о старейшине Гостомысле, возглавлявшем в IX в. славянское объеди­нение вокруг Новгорода. Восточные источники позволяют предполо­жить существование накануне образования Древнерусского государ­ства трех крупных объединений славянских племен: Куябы, Славии и Артании. Куяба (или Куява), по всей видимости, располагалась во­круг Киева. Славил занимала территорию в районе озера Ильмень, ее центром был Новгород. Местоположение Артании разными иссле­дователями определяется неодинаково (Рязань, Чернигов). Известный историк Б. А. Рыбаков утверждает, что в начале IX в. на базе По­лянского союза племен сложилось крупное политическое объедине­ние «Русь», включавшее и часть северян.

Таким образом, широкое распространение земледелия с использо­ванием орудий труда из железа, распад родовой общины и превра­щение ее в соседскую, рост числа городов, возникновение дружи­ны— свидетельства формирующейся государственности.

Славяне освоили Восточно-Европейскую равнину, взаимодействуя с местным балтийским и финно-угорским населением. Военные по­ходы антов, склавен, русов на страны более развитые, прежде всего на Византию, приносили дружинникам и князьям значительную во­енную добычу. Все это способствовало расслоению восточно-славян­ского общества. Таким образом, в результате экономического и со­циально-политического развития у восточно-славянских племен нача­ла складываться государственность.

Норманская теория. Русский летописец начала XII в., пытаясь объяснить происхождение Древнерусского государства, в соответствии со средневековой традицией включил в летопись легенду о при­звании в качестве князей трех варягов — братьев Рюрика, Синеуса и Трувора. Многие историки считают, что варягами были норманские (скандинавские) воины, нанятые на службу и давшие клятву верно­сти правителю. Ряд историков, наоборот, считает варягов русским племенем, жившим на южном берегу Балтийского моря и на острове Рюген.

По этой легенде накануне образования Киевской Руси северные племена славян и их соседи (ильменские словене, чудь, весь) платили дань варягам, а южные племена (поляне и их соседи) находились в за­висимости от хазар. В 859 г. новгородцы «изгнавши варягов за море», что привело к междоусобице. В этих условиях собравшиеся на совет новгородцы послали за варяжскими князьями: «Земля наша велика и обильна, а наряда (порядка.— Авт.) в ней нет. Да пойдите княжить и володеть нами». Власть над Новгородом и окрестными славянскими землями перешла в руки варяжских князей, старший из которых Рюрик положил, как считал летописец, начало княжеской династии. После смерти Рюрика другой варяжский князь, Олег (есть сведения, что он был родственником Рюрика), правивший в Новгороде, объединил Нов­город и Киев в 882 г. Так сложилось, по мысли летописца, государство Русь (называемое историками также Киевская Русь).

Легендарный летописный рассказ о призвании варягов послужил основанием для появления так называемой норманской теории воз­никновения Древнерусского государства. Впервые она была сформу­лирована немецкими учеными Г.-Ф. Миллером и Г.-З. Байером, при­глашенными для работы в Россию в XVIII в. Горячим противником этой теории выступал М. В. Ломоносов.

Сам факт пребывания варяжских дружин, под которыми, как, пра­вило, понимают скандинавов, на службе у славянских князей, их участия в жизни Руси не вызывает сомнения, как и постоянные вза­имные связи между скандинавами и Русью. Однако нет следов сколько-нибудь заметного влияния варягов на экономические и соци­ально-политические институты славян, а также на их язык и культу­ру. В скандинавских сагах Русь — страна несметных богатств, а служба русским князьям — верный путь приобрести славу и могуще­ство. Археологи отмечают, что количество варягов на Руси было не­велико. Не обнаружено и каких-либо данных о колонизации Руси ва­рягами. Версия об иноземном происхождении той или иной дина­стии типична для древности и средневековья. Достаточно вспомнить рассказы о призвании бриттами англосаксов и создании Английского государства, об основании Рима братьями Ромулом и Ремом и т. п.

В современную эпоху вполне доказана научная несостоятельность норманской теории, объясняющей возникновение Древнерусского го­сударства как результат иноземной инициативы. Однако ее политиче­ский смысл представляет опасность и в наши дни. «Норманисты» исходят из положения о якобы исконной отсталости русского народа, который, по их мнению, не способен к самостоятельному истори­ческому творчеству. Оно возможно, как они полагают, только под иноземным руководством и по иноземным образцам.

Историки обладают убедительными доказательствами, что есть все основания утверждать: у восточных славян устойчивые традиции государственности сложились задолго до призвания варягов. Госу­дарственные институты возникают в результате развития общества. Действия отдельных крупных личностей, завоевания или другие внешние обстоятельства определяют конкретные проявления этого процесса. Следовательно, факт призвания варягов, если он действи­тельно имел место, говорит не столько о возникновении русской го­сударственности, сколько о происхождении княжеской династии. Если Рюрик и был реальной исторической личностью, то его призва­ние на Русь следует рассматривать как ответ на реальную потреб­ность в княжеской власти русского общества того времени. В исто­рической литературе вопрос о месте Рюрика в нашей истории оста­ется спорным. Одни историки разделяют мнение, что русская династия скандинавского происхождения, как и само название «Русь» («русскими» финны называли жителей Северной Швеции). Их оппоненты придерживаются мнения, что легенда о призвании ва­рягов является плодом тенденциозного сочинительства, позднейшей вставкой, вызванной политическими причинами. Существует также точка зрения, что варяги-русь и Рюрик были славянами, происходив­шими либо с южного побережья Балтики (остров Рюген), либо из района реки Неман. Следует отметить, что термин «Русь» неодно­кратно встречается применительно к различным объединениям как на севере, так и на юге восточно-славянского мира.

Образование 'Государства Русь (Древнерусского государства или, как его называют по столице, Киевской Руси) — закономерное завер­шение длительного процесса разложения первобытно-общинного строя у полутора десятков славянских племенных союзов, живших на пути «из варяг в греки». Сложившееся государство находилось в самом начале своего пути: первобытно-общинные традиции еще дол­го сохраняли место во всех сферах жизни восточно-славянского об­щества.

______________________________________________________________________