0. Литература

0. Болдырев Р. В. Предложно-падежное функциональное взаимодействие в русской разговорной речи. Киев: Наукова думка, 1982.

1. Словарь русских народных говоров. Т. 4. Л., 1969.

2. Словарь русских народных говоров. Т. 19. Л., 1983.

3. Словарь русского языка XI–XVII веков. Вып. 2. М., 1975.

4. Станишева Д. С. Винительный падеж в восточнославянских язы­ках. София: Изд-во Болг. акад. наук, 1966.

5. Топоров В. П. Локатив в славянских языках. М.: Изд-во АН СССР, 1961.

Aнтропоцентрический и текстоцентрический аспекты при исследовании вводных слов и их эквивалентов н. П. Перфильева

Новосибирский государственный педагогический университет; Алтайский государственный университет

текст, дискурс, языковая личность, метатекст, модусные категории

Summary. The theses touch upon the anthropological and discourse aspects of parentheses, especcially metadiscourse elements of speech and communication. The author pays attention to language person and his speech communicative character.

В исследовании вводных единиц, в том числе и показателей метатекста типа грубо говоря, следовательно, кстати, так сказать, в русистике доминировал словоцентрический подход. Этот аспект обусловливал то, что ту или иную языковую единицу изучали преимущест­венно в рамках предложения как лексему, как фразеологическую единицу и т. д. При переходе к иной научной парадигме — текстоцентрическому взгляду на данный лингвистический объект — возникают вопросы: при каких условиях употребляем вообще данные единицы и при каких наиболее эффективно; какие единицы используются чаще всего и в каком сочетании и т. д.

Наиболее интересный результат может быть получен при соединении антропоцентрического подхода с текстовым, если мы исходим из того, что определенная языковая личность создает конкретный текст, который предназначен для адресата и выполняет некую коммуникативную функцию. Следовательно, текст или дискурс представляет собою комплекс, включающий информацию о предмете сообщения и информацию о са­мой языковой личности (ее психологические особеннос­ти, уровень языковой компетентности, социолингвистическая характеристика и т. д.). Так, текст, где отсутству­ют вводные элементы и их эквиваленты, репрезентирует нам тип языковой личности, которой не свойственна рефлексия собственной речевой деятельности, которая избегает личностной оценки излагаемой информации, которая не заботится об эффективности своего речевого поведения, о продуктивности коммуникации. Интерпретация дискурса позволяет выявить информацию о самом говорящем. Скажем, анализ только вводных элементов в «Уральских сказах» П. П. Бажова позволяет сделать вывод о социальном статусе героя-рассказчика, поскольку тексты сказов пронизаны вводными словами типа видно, однем словом, слышь-ко и другими, эксплицирующими, что герой-рассказчик принадлежит тому же социальному кругу, что и основные персонажи сказов, — кругу заводских рабочих.

Дискурс может представлять нам тип личности с развитой логикой и, напротив, тип людей, чья речь представляет собой «поток сознания». Иными словами, встре­чаются тексты с метатекстовой сеткой (во-первых, далее, в-третьих… наконец), которые репрезентируют интен­цию говорящего эксплицировать композицию рас­сужде­ния, иногда акцентировать внимание на самых важных аргументах (и это самое главное), ранжировать доводы по степени значимости, заботясь о продуктивности об­щения. Иногда дискурс дает адресату информацию, что автор / говорящий имеет представление об эталоне эф­фективной речи, которой, помимо правильности, свойственны такие качества, как уместность употребления каких-либо единиц (грубо говоря, проще говоря, попросту говоря), образность (фигурально выражаясь), точность и ясность речи (грубо говоря, мягко говоря). Все это, безусловно, свидетельствует не только об уровне ком­муникативной и речевой компетенции адресанта, способного в процессе вербальной коммуникации осуществлять и рефлексию собственной речевой деятельности.

Новая лингвистика и моделирование естественного интеллекта¹