§ 2. Научно-познавательная функция

Самопознание общества достигается совместными усилия­ми всех общественных наук, в системе которых фундаменталь­ное положение принадлежит истории. Ибо всякое знание об обществе является по своей природе историчным. Невозможно

144

познать настоящее во всей сложности и противоречивости со­ставляющих его процессов без уяснения их исторических кор­ней. Нет и не может быть внеисторических истин, поскольку не существует абстрактных общественных отношений. Каждое данное общественное состояние имеет определенные простран­ственно-временные характеристики, являясь продуктом из­вестных исторических условий. Поэтому без помощи историче­ской науки невозможно познание его существенных сторон, равно как и ведущих тенденций его развития. Это означает не только обязательное соблюдение требований историзма в анали­зе явлений общественной жизни, но и то, что всякая закономер­ность в развитии общества может быть познана лишь в свете истории. Именно в этом двояком смысле можно истолковы­вать известные слова К. Маркса и Ф. Энгельса о том, что „мы знаем только одну-единственную науку, науку истории"².

История сообщает свой метод другим общественным нау­кам в той мере, в какой они нуждаются в диахроническом (ис­торическом) рассмотрении своего предмета. Особенно важным является значение исторического подхода для выяснения общих закономерностей развития человеческого общества. Вследствие того, что эти закономерности действуют на протяжении более или менее длительного периода, их познание невозможно вне исторического рассмотрения. Только на материале истории может быть обнаружено действие законов общественного разви­тия. Только запечатленная на страницах истории социальная практика человечества может служить единственно научным критерием, различающим действительные законы общества от всевозможных спекулятивных построений, претендующих на их ранг. Вот почему пренебрежение данными истории, кон­струирование без их учета законов общественного развития неизбежно мстит за себя, превращая такие „законы" в бессо­держательные абстракции, не выражающие ничего, кроме не­померных претензий их творцов или в лучшем случае тех или иных поверхностных связей реального мира. Такова судьба „ве­ликих" и „вечных" законов позитивизма, как, впрочем, и всех других идеалистических философских систем.

Вот почему, наконец, такое большое место занимают дан­ные истории в системе марксизма-ленинизма. При этом, ко­нечно, речь идет не просто о присутствии исторического материа­ла в трудах основоположников научного коммунизма. В разной мере такой материал имеется и в идеалистических системах общественного развития. Главное заключается в том, как при-

² Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 3. С. 16. 10- 489

145сутствует история в той или иной социально-философской систе­ме. Если в идеалистических учениях ее данные привлекаются для иллюстрации или в лучшем случае обоснования отдельных априорных тезисов, то в марксизме-ленинизме ей принадлежит именно то фундаментальное положение, которое единственно делает возможным научно плодотворное использование дан­ных истории в социально-философских обобщениях.

„История - это для нас все, - писал Ф. Энгельс, - и она ценится нами выше, чем каким-либо другим более ранним философским учением..."³ В этой связи показательно, что ос­новоположники марксизма называли историческими все об­щественные науки, включая политическую экономию и фило­софию, а эту последнюю даже рассматривали как науку, вспо­могательную в отношении к истории⁴. Открытое и разработан­ное ими материалистическое понимание истории не только означало коренной переворот в развитии самой исторической науки, но и утверждало качественно новые принципы в ее взаи­моотношениях с другими общественными науками.

Открытые марксизмом-ленинизмом закономерности раз­вития общества явились итогом обобщения гигантского ис­торического опыта человечества. Будучи по своему характеру историческими, эти закономерности могли быть обнаружены и обоснованы только с помощью данных истории. Тем самым определяется место истории в системе марксистского общество­ведения. Во-первых, только на ее материале возможно открытие законов общественного развития, а ее метод, состоящий в исто­рическом подходе к явлениям общественной жизни, необхо­дим для их всестороннего познания. Во-вторых, материал исто­рии, объективно отражая социальную практику людей, являет­ся высшим критерием истинности таких законов. По существу, именно история доказала и продолжает доказывать правоту марксистских законов общественного развития, равно как и научную несостоятельность бесчисленных буржуазных идеа­листических схем исторического процесса.

Таким образом, важнейшей социальной функцией маркси­стской исторической науки является выяснение закономерно­стей общественного развития, составляющее необходимую предпосылку научного руководства обществом. Сообщая свой метод другим общественным наукам, исследуя конкретные исторические закономерности, наша наука в большей степени содействует раскрытию ведущих тенденций общественного

³ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 1. С. 592.

⁴ См. там же. С. 415.

развития. Ее положение в обществе во многом зависит от науч­ной результативности ее усилий в решении этой задачи.

Следует, однако, признать, что эта результативность в насто­ящее время не удовлетворяет возрастающим требованиям и запросам социалистического общества. Важнейшим рычагом ускорения развития общества на современном этапе является всестороннее познание присущих ему закономерностей. Но непременным условием этого является объективный анализ прошлого, на основе которого только и возможно выявление действительных закономерностей общественного развития. На­учно осмысленный опыт прошлого выступает, следовательно, необходимой предпосылкой познания настоящего со всеми его проблемами. Нельзя сказать, что советские историки не изуча­ли опыт прошлого и не стремились извлечь из него полезные для настоящего уроки. Однако такое изучение, в особенности применительно к истории советского общества, носило во мно­гом односторонний характер. Изучался главным образом пози­тивный опыт, что объективно приводило к искажению общей картины прошлого и тем самым препятствовало познанию дей­ствительных закономерностей развития социалистического общества со всеми присущими ему противоречиями.

Это познание предполагает учет не только позитивных, но и негативных явлений, имевших место в прошлом. Сейчас особенно актуально звучит ленинское предостережение о том, что „нельзя научиться решать свои задачи новыми приемами сегодня, если нам вчерашний опыт не открыл глаза на неправиль­ность старых приемов"⁵. Забвение этого, как и пренебрежение негативным опытом вообще, чревато серьезными социальными последствиями, ведет к повторению и усугублению одних и тех же ошибок, порождая и закрепляя негативные тенденции в об­щественной жизни.

Ответственность за такое положение вещей в значительной степени лежит на исторической науке. Слишком робко и не­последовательно обращаемся мы к острым вопросам нашей истории, слишком редко извлекаем оттуда необходимые для ; социальной практики выводы. Настоятельно необходимым, в ; частности, становится тщательное и всестороннее изучение причин возникновения, природы и последствий культа личности Сталина. Без этого невозможно ни подлинно научное осмысле­ние истории советского общества, ни эффективная критика различных советологических концепций, отождествляющих извращения и беззакония времен культа личности с самой

⁵ Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 44. С. 205.

146

147природой социализма. То же самое относится и к необходи­мости исследования застойных явлений недавнего прошлого. Именно в таком ответственном, строго научном подходе и должно реализоваться исторической наукой требование гласно­сти, с такой силой прозвучавшее на XXVII съезде КПСС и в последующих партийных документах. Только на основе все­стороннего, без каких-либо изъятий, изучения опыта прошлого возможно подлинно научное познание закономерностей совре­менного общественного развития, а следовательно, и его уско­рение. В решении этой задачи и заключается важнейшая со­циальная функция исторической науки.