Филос_Учеб.пос_2009 для студ. всех форм обуч. - копия

делены громадной дистанцией (например, король и шут, генерал и рядовой). И наоборот: люди, находящиеся далеко друг от друга в физическом пространстве, могут быть очень близки социально (например, главы отдельных государств или два офицера одного ранга в различных армиях).

Физические характеристики предмета (его длина, ширина и высота) определяются с помощью трехмерной системы координат; местоположение человека и города на Земле может определяться с помощью системы долгот и широт. Социальное пространство описывается с помощью соответствующих социальных систем отсчёта. Например, чтобы точно определить положение человека в социальном пространстве, нам следует установить гражданство, пол, профессию, семейное положение, отношение к религии, принадлежность к политическим партиям и т. д. Другими словами, положение человека в социальном пространстве характеризуется его отношением к другим людям или социальным явлениям, взятым за системы отсчёта.

По этому поводу известный философ и социолог П. А. Сорокин перефразирует древнюю поговорку: «Скажи мне, к каким социальным группам ты принадлежишь и каковы твои функции в пределах каждой из этих групп ― и я скажу, каково твое социальное положение в обществе и кто ты в социальном плане».

Даже в разговорной речи встречаются выражения «подниматься по социальной лестнице», «высшие и низшие классы», «быть наверху социальной пирамиды», «опуститься на дно общества» и пр. В этих выражениях воплощаются обыденные представления о социальном положении индивида, о его месте в социальном пространстве. Чтобы перейти от обыденного описания к более «строгому», П. А. Сорокин предлагает воспользоваться понятиями социальные иерархии, ранги, доминирование и субординация, авторитет и послушание, повышение и понижение по службе. Таким образом, пространство с помощью разграничения на вертикальные и горизонтальные параметры отражает явления, действительно существующие только в социальной вселенной.

Такая «конфигурация» социального пространства возникнет, если мы будем наблюдать за обществом с точки зрения социологии, то есть, разграничивая группы людей по чисто социальным признакам. Но философия осуществляет несколько иной подход: она рассматривает взаимосвязанное многообразие, «ансамбль» пространственно-временных форм общественной жизни с точки зрения того, как в истории реализуется человеческая деятельность.

Человек является неотъемлемой частью природы. Ареал его распространения на земном шаре еще со времен древности называется «ойкумена». Это именно та область физического пространства, которая освоена человеком. Увеличиваясь в численности, человечество постоянно стремится рас-

171

ширить пределы ойкумены: учится жить в полярных областях, в Антарктиде, в Мировом океане, выходит в околоземное космическое пространство. В отдаленной перспективе ставится цель освоения планет солнечной системы, что позволило В. И. Вернадскому говорить о начале нового этапа в геологической истории планеты Земля — этапа ноосферы (от греческого «нус» — разум).

Время издревле ощущалось человеком как одна из могучих мировых сил. Порядок изменений, который всему полагает конец, представлял собою одну из самых трудных загадок для человеческой мысли. Переживание смерти выражается прежде всего в погребальных обрядах и есть одно из древнейших человеческих переживаний — переживание временности его существования.

Жизнь человеческих обществ протекает в физическом времени. В основе его восприятия лежат представления многих поколений о природной циклической изменчивости; небесные траектории Солнца, Луны, звезды Сириус — основа древних календарей. Уже во времена архаики человек научился составлять свои протокалендари. Счет времени в них был са-

вести, чтобы пребывать со временем в гармонии. Для древнего человека существовало одно подлинное время — «время Óно», по выражению М. Элиаде, — физическое время, время сновидений, в какое он должен был снова и снова возвращаться, чтобы не потерять себя в невыносимом порядке изменений мира, в каком он жил. В «монолитном», родовом сознании древности не было места тому, что сейчас называется личностью; это сознание лишь «предписывало» и «разрешало». Все указанные черты обусловили устойчивое представление о цикличности физического времени, отличающее мифологическое сознание.

Нормальная жизнедеятельность человека осуществляется при определенных условиях: наличие пресной воды, благоприятного климата, наличие ресурсов и пр. В некоторых областях человеческой ойкумены их достаточно, в иных — нет. Например, в России две трети территории находятся в зоне вечной мерзлоты, и здесь человеку приходится жить, преодолевая влияние неблагоприятных природных факторов, затрачивая на воспроизводство биологического пространства гораздо больше времени и энергии. нежели это необходимо в более благоприятном климате. Это обстоятельство в определенной степени влияет на специфику экономической, политической и духовной организации нашей страны.

Подобно тому, как животные обустраивают место постоянного обитания (птица вьёт гнёздо, лисица роет нору, медведь устраивает берлогу и пр.), человек также стремится построить свой дом. Дом как обустроенное

172

человеком место постоянного проживания является в первую очередь защитой от неблагоприятных воздействий окружающей среды — холода, осадков, других животных и, конечно, от другого человека, с которым человек как субъект природы втянут в борьбу за существование. Дом удовлетворяет две фундаментальные биологические потребности: потребность в безопасности и потребность в продолжении рода.

Для осуществления нормальной жизнедеятельности человеку необходимо наличие свободного пространства вокруг него. У человеческих индивидов так же, как у животных, есть «своя» территория, которую они охраняют от посягательств. Такое, например, можно наблюдать в автобусе или электричке — люди рассаживаются по местам, где никто другой не сидит. Но и эти, казалось бы, естественные биологические свойства зависят от типа социальности: у разных народов и культур личностное пространство имеет различные размеры и конфигурацию. То, что кажется естественным у одного народа (например, прикосновение, рукопожатие), в культуре другого народа может быть истолковано как оскорбление. Размеры личностного пространства зависят и от различных социальных ситуаций: в толпе психологическая автономия человека (личностное пространство) нарушается, человек ощущает себя частью большого живого организма, испытывает эйфорию освобождения от «груза» индивидуального опыта борьбы за безопасность и воспроизводство.

Каждый человек, как любое живое существо, имеет свои биологические часы. Кто-то склонен просыпаться раньше («жаворонок»), кто-то позже («сова»), но существует общая характеристика биологического времени человека, с чередованием активной деятельности и отдыха:

с 8.00 до 12.00 — подъем; с 12.00 до 16.00 — упадок; с 16.00 до 2.00 —

подъем; с 2.00 до 8.00 — упадок. И опять следует сказать, что даже естественные циклы биологической активности и спада сильно изменяются в зависимости от конкретных условий и видов социальной деятельности. Так, французские исследователи, изучая хлебопеков, с удивлением отмечали, что эта категория физически сильных, выносливых и по преимуществу долго живущих людей существует в «ночном режиме», напрямую зависящем от характера их производства (ночью они выпекают хлеб, а днем спят).

Как и всё во Вселенной, человеческая жизнь имеет свой предел. Средний биологический возраст человека составляет около 70–80 лет, но может сильно колебаться в зависимости от факторов социальной эволюции, от качества социальной жизни. Так, средний возраст людей эпохи первобытности (20–25 тысяч лет назад) составлял около 25 лет; в эпоху средневековья европейский человек «постарел» примерно до 60 лет, а сегодня некоторые ученые утверждают, что биологический «запас прочности» че-

173

ловеческого организма равен примерно 120–150 годам. Человек никогда не знает точной даты своей смерти. Осмысление конечности и временности своего биологического существования определяет вечный поиск человеком бессмертия. В биологическом смысле человек обретает бессмертие

всвоих детях, в социальном — в доброй памяти людей, в духовном —

ввечной жизни, понятой либо в религиозной, либо в светской интерпретации. Можно утверждать, что только осознание смерти заставляет человека прожить настоящую, полнокровную человеческую жизнь.

Люди, объединенные в различные общества, пребывают в постоянной борьбе между собой за контроль над жизненно важным пространством. Пространство

вполитике — это источник энергии для жизни. Энергия же распределена неравномерно. К тому же человек склонен к тому, чтобы повышать свой уровень потребления энергии. Для ведения этой борьбы за энергию, в целях защиты и нападения, люди создают государственные организации с бюрократией, армией, полицией и пр. Война — это апофеоз борьбы за энергию, за ресурсы, за политическое пространство.

Одним из важных аспектов социального пространства-времени является психологический аспект. Человек привыкает к месту, где протекает основная часть его жизни и деятельности, «врастает» в него корнями. Это опять-таки дом человека, но понятый уже не с точки зрения биологической безопасности, а как место, где происходит строительство внутреннего мира человека: родной дом человека, его родной двор, его малая родина. Знакомый с детства ландшафт, привычный вид из окна конституирует пространство внутреннего мира. Уезжая и вновь возвращаясь на родину, человек испытывает разнообразные положительные чувства и эмоции — ностальгию («комок в горле»), радость долгожданной встречи и т. д.

Человек «врастает» в мир, и мир «врастает» в человека. Изменения с привычными и близкими людьми и даже вещами оказывают очень сильное психологическое воздействие на человека; он их принимает, что называется, «близко к сердцу». Так, А. П. Чехов в пьесе «Вишнёвый сад» через художественный образ вырубки старинных деревьев раскрывает кризис человеческой души, её нравственного содержания, связанный с коренными изменениями общественно-исторических реалий.

Ксвойствам психологического времени относится и то, что человек склонен вытеснять неприятные события, которые с ним происходят, трудные ситуации и проблемы, с которыми сталкивается, помнить только хорошее. В силу данного обстоятельства прошлое человеку всегда представляется лучшим, чем настоящее. Однако неприятные события необходимо помнить и осмыслять. Если их не осмыслять, то, скорее всего, они будут повторяться вновь и вновь, разыгрываясь уже при других условиях. Об этом хорошо

174

сказал Р. Бах: «Каждая проблема есть дар. Мы сами создаем себе проблемы, потому что эти дары нужны нам».

Психологическое восприятие человеком времени напрямую зависит от характера осуществляемой деятельности. Связь времени и деятельности выражена С. Л. Рубинштейном в законе заполненного временного отрезка: «Чем более заполненным и, значит, расчлененным на маленькие интервалы является отрезок времени, тем более длительным он представляется». Механизм этой зависимости ярко раскрыт, например, на страницах романа Т. Манна «Волшебная гора». Писатель отметил парадокс времени: если ты ничем не занят — время тянется очень медленно, но когда оглядываешься назад, то оказывается, что месяц или даже год пролетели незаметно. И наоборот, когда занят какой-либо деятельностью, время утекает с неумолимой быстротой, и ничего не успеваешь. Но, оглядываясь назад, ощущаешь, как медленно прошла эта неделя или даже день.

Л. М. Баткин в своей работе «Итальянское Возрождение: проблемы и люди» приводит весьма показательное высказывание о ценности времени из трактата Л. Альберти (1404–1472 гг.): «Есть три вещи, которые человек может назвать принадлежащими себе; они дарованы природой со дня рождения и до последнего дня никогда не разлучаются с тобой…» Во-первых, это душа, ибо «хочет фортуна или не хочет, но душа остается внутри нас». Во-вторых, это «инструмент души», тело: «Оба они, душа и тело — наши». Но есть и третья, «вещь драгоценнейшая! Она в большей мере [принадлежит] мне, чем эти руки и глаза... она не может не быть твоей, если только ты желаешь, чтобы она была твоей»; это «время, время, дети мои». Время подобно воде в Арно; она вся твоя, если ты хочешь омыться в ней: «Если кто… использует время в учении, размышлении и в занятиях достохвальными вещами, тот делает время своим; а кто упускает час за часом в безделье, без всякого благородного занятия, тот, конечно, его теряет».

Л. М. Баткин замечает, что «время для Альберти, по существу, тождественно культуре, оно не пустая длительность, а действование, «essercizio», бытие культуры. Владеть временем — значит окультуриваться, в нем совершенствоваться в «достохвальных вещах», учиться и мыслить. Это такой природный дар, который приходится, дабы он действительно оставался «в нас», удерживать в себе постоянным усилием и свершением». Можно сказать, что момент времени переживается как насыщенный, если человеческое действие в данный момент имеет результатом изменение сознания человека и, в конечном счете, его мировоззрения.

Человек приобретает жизненный опыт в результате своей деятельности. Каждое действие человека обладает, таким образом, обратной связью с мировоззрением, и поэтому оно корректирует цели, трансформирует мотивы, потребности, ценности и идеалы. Их изменение в результате дея-

175

тельности есть личностное изменение. Из совокупности таких изменений складывается личностная самореализация человека.

Личностный «фундамент» мировоззрения закладывается в ранние годы. В детстве и юности человека мировоззрение наиболее гибкое и живое. Человек зрелый обладает более устойчивой картиной мира, и его все меньше и меньше можно чем-нибудь удивить. Люди, занятые творческой деятельностью, замедляют этим ход личностного времени, ибо они способны в любом возрасте к глубокой мировоззренческой перестройке. Поэтому говорят, что писатель, актер или художник — в некоторой степени ребенок, который так до конца и не разучился удивляться. Обогащение мировоззрения творческих людей можно назвать творческой сущностью их профессии: производить личностное изменение, расширять мировоззрение не только свое, но и окружающих, заставляя увидеть мир каждый раз новым, еще только требующим того, чтобы мы определили к нему свое отношение.

Личностное время также есть совокупность событий, которая является объектом осмысления со стороны индивида. События, образующие личностное время, должны быть значимыми для индивида. Их значимость создается в процессе осуществления индивидом так называемого идеального «жизненного проекта», по выражению Х. Ортеги-и-Гассета. Осознание этого «проекта», или смысла жизни, открывается человеку через переживание ценностей, страдание и подвиг. Индивид стремится согласовать, привести к внутренней целостности, системности всю совокупность значимых для себя событий. Чем дальше человек продвигается по пути осуществления своего предназначения, тем отчетливее осознается им системность таких событий. Таким образом, личностное время — это стремящаяся к целостности структура ценностно-значимых для человека событий

всвете осуществляемого им своего предназначения в мире.

Втаком случае культура представляет собою организованный общественный ритм, складывающийся из многих личностных ритмов. Однако, как и в других случаях, когда мы имеем дело с социальными системами, общие параметры и характеристики социального времени и ритма нетождественны простой сумме личностных ритмов: они представляют собою новое качество. В традиционной культуре сплочение, установление индивидуального темпа жизни идет за счёт коллективного «ритма»; в современной большое системообразующее воздействие имеет и «мелодия» личностного времени.

Вместе с тем, каждая культура не является статичной системой: она развивается, а, следовательно, имеет своё особое пространство и время. Как и у отдельного человека, жизнеспособность культуры напрямую зависит от темпа развития мировоззренческих представлений народа, от степени его озабоченности смыслом своего существования. Будучи представле-

176

ны наглядным образом в некоей виртуальной реальности, фундаментальные мировоззренческие вопросы являются теми ориентирами-маяками,

впространстве между которыми развертывается «топография» судьбы отдельной культуры, её уникальный исторический маршрут.

Не надо думать, что поиск культурой своего исторического предназначения происходит только сознательно. На обыденном уровне он осознается не всегда, происходит «не вполне логично», в обычной повседневности дел, в «шепоте миллионов», в повсеместном и постоянном выборе вещей, идеалов, слов каждым конкретным индивидом. Сознательно «озвучен» этот поиск только на «вершине айсберга» — в деятельности относительно немногочисленной группы писателей, поэтов, философов, артистов, ученых, журналистов и пр.

Общее восприятие пространства и времени носителями культуры складывается в течение веков совместной жизнедеятельности, взаимодействия между собой, а также с природой, с географической ойкуменой, т. е. с конкретным пространственным ареалом обитания и его геологическими, климатическими и иными условиями. Культурное время есть «спрессованная» история данной культуры, манифестируемая каждый раз обычаями, традициями и обрядами. Особое место в культуре занимают праздники.

Любой праздник в этом смысле зрения есть воспроизводство культурой своей памяти, своих истоков, восстановление изначальных, истинных условий, благодаря которым культурное время только и может длиться. У каждой культуры, современной или примитивной, есть, прежде всего, праздник, посвященный началу ее существования, в том числе началу ее культурного времени. Это переживание начала в праздничном настоящем есть переживание и целостный охват культурой своей историчности, неповторимый выход в вечность, который только и продолжает жизнь культуры.

Таким образом, время тесно связано с вечностью, время и вечность

вбытии культуры взаимообусловлены. Проблема развития и воспроизводства современной цивилизации в целом — это также и проблема поддержания общечеловеческого культурного времени.

Ее решение требует сплочения усилий всех стран по сохранению культурного наследия. Разрушение храмов, библиотек, музеев, некрополей, кладбищ — это разрушение механизмов воспроизводства человеческого

вчеловеке, без которых невозможно становление человека как такового. Поэтому особую важность приобретает поиск различных форм продуктивного диалога между различными культурами. Он может быть организован только в том случае, если будет определена единая «платформа», которая объединяет все культуры. Такой единой «платформой» является историческое пространство и время. Подобно тому, как человек проходит социали-

177

зацию в обществе и определяет своё предназначение в этом обществе, так и каждая культура «включается» в общеисторический процесс, чтобы понять своё своеобразие, чтобы определить свою идентичность.

Единство исторических судеб человечества может быть осознано через понятие духовного времени. М. М. Бахтин назвал это «большим временем» По его мысли, это время является бесконечным и незавершимым диалогом, в котором «ни один смысл не умирает». И поэтому только на уровне большого времени, по словам Бахтина, может быть достигнуто «взаимопонимание столетий и тысячелетий, народов, наций и культур», которое «обеспечивает сложное единство всего человечества».

Итак, можно сказать, что социальное пространство и время — это реальное человечество Земли в прошлом, настоящем и будущем. Спецификой социального пространства и времени является то, что все иные характеристики — физические, геометрические, химические, психологические, биологические и пр. — синтезируются человеческой деятельностью и преобразуются в качественно новое состояние.

6. Единство философской, религиозной и научной картин мира

Изложенное выше понимание мира является, в сущности, диалектикоматериалистическим. Оно может быть резюмировано в следующих утверждениях. Все сущее в мире есть различные проявления единой материальной субстанции. Все основания бытия материи коренятся в ее собственной природе, поэтому и эволюция форм бытия происходит спонтанно, вне зависимости от внешних, нематериальных факторов. Сознание — одно из свойств материи, которое она порождает в процессе саморазвития.

В то же время мы стремились показать, что едва ли не каждая проблема в рамках философского понимания мира имеет и иные, зачастую противоположные решения, имеющие равные с изложенным права на существование. Поэтому теперь представляется целесообразным сформулировать эти подходы в виде целостной концепции, раскрывающей «альтернативное» понимание мира, каким оно видится в начале ХХI столетия.

Прежде всего, это религиозное понимание, которое в христианском вероучении предстает как акт божественного творения мира и как реализация божественного замысла в последующем существовании природного мира и в человеческом бытии. Все — творение бога, и все сущее зависит от бытия бога, — подчеркивал христианский теолог Августин. Это V век, но и спустя полтора тысячелетия подобное миропонимание не утратило свою силу. Так, русский религиозный философ ХХ века Н. О. Лосский видел в боге сверхмировое, трансцендентальное начало, основание мира, проявляющее себя в абсолютном творении. Здесь необходимо отметить, что в религиозной картине мира объяснение бытия природы и человека ос-

178

новывается на вере в абсолютный, вне мира существующий дух, следовательно, на признании могущественного надмирового разумно творящего начала. Что же касается материи, то она самостоятельной творческой энергией, способностью к развитию не обладает.

Иной взгляд на абсолютный дух мы находим у Г. Гегеля. В его системе панлогизма этот дух вовсе не внемировой, а как раз «мировой дух», который и является внутренней глубинной сущностью нашего мира. Развертывание этой сущности образует все многообразные проявления и формы как действительного, духовного бытия (т. е. бытия человеческого духа), так и материального бытия (т. е. бытия природы), представляющего собой «инобытие» мирового духа. Все сущее разумно — вот «философское кредо» Г. Гегеля. И эта убежденность в разумном устройстве мира покоится на том, что внутренне присущей ему основой является именно мировой разум. Он творец, «демиург» действительности. В гегелевской системе объективного идеализма разумное творчество бытия получает логическое обоснование.

Дальнейшее развитие этой концепции уже не могло идти иначе, как в русле гегелевской традиции. В ХХ в. ее продолжили неогегельянцы. Мир есть собственный продукт духовной активности, — настаивал итальянский философ Д. Джентиле. На этой точке зрения стояли Б. Кроче, Д. Коллингвуд и другие неогегельянцы.

Но, пожалуй, наиболее оригинальную трактовку, основанную на синтезе религиозных и философских взглядов прошлого, а также научных достижений первой половины истекшего века, эта концепция получила

втейярдизме — религиозно-философском течении, основоположником которого был теоретик католицизма, французский ученый-палеоантрополог П. Тейяр де Шарден. Дух и материя, утверждал он, — это два состояния

вразвитии универсума. Материя — мать духа; сфера духа («ноосфера») — высшее состояние материи, результат возрастания сложности в ее восходящем развитии. Эволюция универсума имеет предустановленную цель, а именно, образование «теосферы» — высшей концентрации разума, к которой стремится космогенез. Энергия этого стремления не может быть материальной, ибо она заставляет универсум развиваться в направлении возрастания уровня сложности материальных объектов, т. е. направлении наименее вероятном. Следовательно, эта энергия может быть лишь энергией божественного духа, который в «точке Альфа» задает эволюции универсума направление движения к духовному полюсу мира — «точке Омега». Божественный дух — «первоначало» и цель эволюции универсума, ее «Альфа и Омега». В «точке Омега» осуществляются все человеческие идеалы, реализуются великое единение людей и вселенская любовь.

179

Религиозно-научно-философская гипотеза П. Тейяра де Шардена — это одна из наиболее поэтичных социальных утопий рационалистического прошлого века. В то же время, это одна из заметных вех на глубоко традиционной линии религиозных и философских размышлений о мире: от разумного творения — к разумной эволюции мира. Как раз на этой линии «изначальное» противостояние религиозных и научных представлений о мире постепенно приобретает характер их конвергенции. Поистине знаменательно, что религиозно-философская гипотеза о разумном устройстве мира с течением времени получает все более солидное естественнонаучное обоснование. Современная наука как бы переосмысливает библейскую легенду о сотворении мира.

Возникшая в последние десятилетия синергетика обосновывает реальность изменения всех материальных систем в направлении повышения упорядоченности путем самоорганизации. Как же, однако, согласовать эти выводы с фундаментальными законами эволюции мироздания? Ведь второе начало термодинамики гласит, что все материальные системы изменяются в направлении возрастания энтропии, т. е. двигаются к деградации, беспорядку, хаосу. Исключение составляют лишь живые системы (описываемые теорией Ч. Дарвина), стремящиеся в процессе своей эволюции к самосовершенствованию, усложнению своей организации. Но их развитие возможно исключительно за счет постоянного и активного взаимодействия с внешней средой, ведущего к ее деструктурированию.

Однако противоречие законов термодинамики и принципов самоорганизации не является непримиримым. Отстаивая последние, И. Р. Пригожин и другие ученые «брюссельской школы» основываются на том, что ни одна материальная система не является абсолютно изолированной и лишенной активности. А это значит, что все они представляют собой открытые неравновесные системы. Вселенная же при этом предстает как живое существо, активно и целеустремленно управляющее своей эволюцией, «конструирующее» себя. Синергетика в своих исследованиях стремится раскрыть «механизм самосборки» Вселенной. По этому пути идут и другие ученые. Советский астрофизик И. С. Шкловский сравнивал первоначальное состояние Вселенной (сингулярность) с геном, в котором была закодирована вся последующая ее история. Природа этого состояния такова, что она позволила ему самоорганизоваться, обрести жизнь и разум.

Сегодня на основании результатов многих космологических исследований можно утверждать, что Вселенная стала результатом какого-то гигантского замысла: ее теоретические модели, основанные на «чуточку» иных закономерностях, нежели существующие, оказываются резко упрощенными по своей структуре. Реальная Вселенная просто не могла быть результатом случайных взаимодействий, спонтанная активность материи

180