Фуруботн Рихтер Инст-ты и эконом-я теория 2005

ной в 1996 г. издательством J. С. В. Mohr (Paul Siebeck) в г. Тюбинген. При подготовке английского издания 2000 г. авторы, однако, воспользовались возможностью пересмотреть рукопись для расширения обзора растущей литературы по предмету и еще более прояснить некоторые из аргументов, выдвигаемых авторами-неоинституционалистами. Таким образом, хотя нами не было сделано никаких фундаментальных изменений, обновленная работа более полно отражает нынешнее состояние научной дискуссии по институциональной проблематике.

2 Глава I

так как он позволяет теоретику раскрыть основы экономической эффективности в идеально-типических условиях совершенной информации и предвидения. Более того, несмотря на полное отсутствие институционального анализа, можно довольно отчетливо показать роль относительных цен в принятии экономических решений. Однако ограниченность современной теории очевидна. Ее слабые стороны заключаются как раз в институциональной нейтральности, или склонности избегать серьезного анализа институциональных ограничений и трансакционных издержек. Поэтому неоклассическая экономическая теория может применяться для анализа аллокации ресурсов только при условии самой абстрактной постановки проблем.

Конечно, более ранние поколения экономистов знали о недостатках неоклассической теории. В самом деле, среди представителей классической и неоклассической исследовательских традиций всегда существовали бунтари, и временами их критика имела значительное влияние. Представители немецкой исторической школы: Рошер, Гильдебранд и позже Шмоллер, так же как и американские институционалисты, в частности Коммонс, — энергично протестовали против английской классической политической экономии. Но в основном эти авторы были против абстрактных теоретических исследований в духе маржинализма, максимизации полезности или прибыли и сравнения альтернатив.1 Напротив, сторонники современной институциональной экономической теории применяют аналитический аппарат неоклассики (и более новую технику анализа), чтобы объяснить действие и эволюцию различных типов институциональных устройств и таким образом расширить сферу исследования и прогностические возможности микроэкономики.

1.1. Некоторые основополагающие понятия и предпосылки

Тот раздел экономической мысли, который в настоящее время известен под названием «новая институциональная экономическая теория», зародился как попытка расширить сферу приложения неоклассической теории. В послевоенный период росли неудовлетворенность и критика традиционных моделей производства и обмена. Тем не менее неоинституционализм не был результатом каких-либо планомерных и скоординированных усилий по разработке новой научной доктрины. Маржинализм, в частности, не был отвергнут. Предполагалось прежде всего изменить лишь некоторые его ключевые предпосылки. Таким образом,

' По поводу «новой» исторической школы, лидером которой был Шмоллер, напомним, например, критические замечания Вагнера: «Политическая экономия растворилась в дескриптивных работах по экономической истории и истории культуры» [Wagner, 1907, р. 15].

демонстрируют в высшей степени целенаправленное и рациональное поведение. Таким образом,

совершенно рациональный индивид способен предвидеть все, что может произойти, а также оценить доступные ему варианты действий и сделать среди них оптимальный выбор, причем в мгновение ока и без затрат [Kreps, 1990b, p. 745].

Предпосылка о такой полной или совершенной рациональности индивида содержится в ранних работах представителей новой институциональной экономической теории и все еще доминирует в теории агентских отношений, экономическом анализе права и теории общественного выбора.

Чтобы точнее описать состояние реального мира, современные авторы все больше внимания уделяют идее несовершенной рациональности индивида. Исходя из этого, признается, что предпочтения лиц, принимающих решения, могут быть неполными и подвергаться изменениям во времени. Среди экономистов неоинституционального направления этот тезис, в частности, подчеркивается Нортом [North, 1978, р. 972 ff.].2 Однако следует признать, что если в микроэкономический анализ вводится предпосылка о положительных трансакционных издержках, то представление о рассматриваемом мире принципиально меняется, и в этом случае нельзя считать, что лица, принимающие решения, обладают «полной» информацией. Приобретение неограниченных знаний становится слишком дорогим, а в отношении будущих событий просто невозможным. Более того, когда в рассмотрение вводятся трансакционные издержки, легко сделать следующий шаг и осознать, что способности индивидов обрабатывать имеющиеся данные и разрабатывать планы ограничены. Для обозначения того факта, что субъекты принятия решений не всеведущи и испытывают реальные трудности в процессе обработки информации, Саймон [Simon, 1957] использует термин ограниченная рациональность. Таким образом, хотя можно полагать, что люди стремятся быть рациональными, в действительности они отнюдь не «гиперрациональны».

Предпосылка о несовершенной индивидуальной рациональности является основополагающей при анализе трансакционных издержек, а также в опубликованных позднее работах по теории прав собствен-

2 «Изучение вкусов — или, говоря шире, идеологии,* — конечно, может не приниматься во внимание экономистами при рассмотрении многих экономических проблем; но оно не может игнорироваться экономистами, исследующими политические и правовые процессы, и, разумеется, экономистами-истори- ками, которые изучают изменяющиеся во времени ограничения экономической системы» [North, 1978, р. 973].

*Определение понятия «идеология», данное Нортом, см. на с. 38 данной книги. — Прим. ред.

Вводные замечания

ности и новой институциональной экономической истории. Уильямсон [Williamson, 1985] постоянно подчеркивает значение трансакционных издержек в экономических отношениях и отмечает, что, inter alia,* ограниченная рациональность означает невозможность организации всего экономического обмена посредством рыночной контрактации. В условиях ограниченной рациональности (и ненулевых трансакционных издержек) невозможно учесть всю сложность окружающего мира во всех существенно важных аспектах контрактной практики. По мнению Крепса,

ограниченно рациональный индивид предпринимает попытки максимизации, но приходит к выводу, что это сопряжено с высокими затратами. Будучи не в состоянии предвидеть все будущие обстоятельства и сознавая эту неспособность, он ex ante резервирует время на ex post преодоление возникающих (почти неизбежно) в будущем непредвиденных обстоятельств. Неминуемым следствием понимания этого явилась разработка

помимо рациональности per se наделялись и другими качествами. Например, Бруннер и Меклинг [Brunner and Meckling, 1977, p. 71] описывают разработанную в экономической теории модель человека как «Изобретательного, Оценивающего, Максимизирующего Человека» (или REMM).** Такая характеристика предполагает, что человек — это нечто большее, чем просто умная, но бессердечная вычислительная машина. Однако в литературе также признается, что далеко не все качества человека привлекательны или заслуживают похвалы. Как утверждает Уильямсон [Williamson, 1975], некоторые люди, по-видимому, нечестны в том смысле, что могут маскировать

*Inter alia (лат.) — между прочим. — Прим. пер.

**Кроме экономической модели человека REMM (Resourceful, Evalua-

ting, Maximizing Man) в настоящее время используются и другие модели, в частности усовершенствованная экономическая модель RREEMM (Resourceful, Restricted, Expecting, Evaluating, Maximizing Man) — «Изобретательный, Испытывающий ограничения, Имеющий ожидания, Оценивающий, Максимизирующий Человек», а также модели социологического человека Линденберга: SRSM (Socialized, Role-playing, Sanctioned Man) — «Социализированный, Исполняющий роли, Ограниченный санкциями Человек» и OSAM (Opinionated, Sensitive, Acting Man) — «Имеющий собственное мнение, Восприимчивый, Действующий Человек». См. об этом: Автономов В. С. 1998. Модель человека в экономической науке. СПб.: Экономическая школа; Автономов В. С. 1998. Модель человека в экономической теории и других социальных науках. В кн.: Истоки. Вып.З. М.: ГУ-ВШЭ. С. 24-71; Бруннер К. 1993. Представление о человеке и концепция социума: два подхода к пониманию общества. THESIS. Т. 1. №. 3. С. 51-72. — Прим. ред.

6 •.'<•••-.... • ' Глава 1

свои предпочтения, искажать данные или преднамеренно запутывать вопросы. Наличие такого поведения важно, поскольку ограниченная рациональность препятствует составлению полных контрактов. И если бы экономические агенты заслуживали абсолютного доверия, то можно было бы всецело полагаться на неполные контракты. Но поскольку в реальной жизни, по словам Уильямсона, существует «преследование личного интереса с использованием коварства», a ex ante разграничение оппортунистического и неоппортунистического поведения обычно сопряжено с очень большими издержками, то всеобъемлющая контрактация должна потерпеть фиаско.

5. Экономическое сообщество. Можно сказать, что, в самом общем смысле, экономическое сообщество включает в себя индивидов и множество правил или норм, в соответствии с которыми каждый член этого сообщества наделяется санкционированными правами собственности. Права собственности в самом широком экономическом значении этого термина охватывают право пользования и право получения дохода от материальных объектов или интеллектуальных видов деятельности, а также право требовать определенного поведения от других индивидов. Последнее условие предполагает существование контрактных прав — например, права требовать обещанного исполнения условий трудового соглашения или договора займа.3 Общество, конечно, тоже долж-

3 Фишер [Fisher, 1912, р. 20] поясняет это следующим образом: «Юристы различают права собственности и личные права; но для экономиста все права являются правами собственности... логика этого утверждения базируется на принятии более широкого определения богатства (wealth), включающего в том числе человека, даже если он лично свободен, и, соответственно, широкого определения понятия „собственность" с тем, чтобы включить в него все права, известные в юриспруденции. Из этих предпосылок следует, что любое право является правом собственности... В этом случае права собственности охватывают права на пользование богатством или получение услуг этого богатства». Так как эти услуги могут быть получены только в будущем, то они носят весьма неопределенный характер. «Строгое и полное определение прав собственности поэтому будет таким: право собственности (property right) — это право на возможность получения некоторых или всех будущих услуг от одной или более статей богатства... Богатство и собственность... — взаимосвязанные понятия. Богатство — это конкретная вещь, находящаяся во владении (owned); собственность (property) — абстрактное право владения (ownership)»^,

*Перевод на русский язык английских терминов «ownership» и «property» представляет значительные сложности, поскольку отечественная правовая система тяготеет к континентальному праву, и, следовательно, многие конструкции общего права в ней отсутствуют, что зачастую ведет к несопоставимости понятийного и терминологического аппарата. В российском законодательстве используются понятия «право собственности»,

Вводные замечания 38

но принимать во внимание контрактные права и социальные устройства, регулирующие передачу прав собственности.

Характерно, что в неоклассической экономической теории рассматривается особый тип общества, в котором передача прав собственности с применением физической силы или других видов принуждения исключена. Это условие означает, inter alia, что формирование групп давления невозможно. Другими словами, коалиции, целью которых является улучшение благосостояния своих членов за счет других субъектов системы путем использования, например, государственной власти не рассматриваются. В мире неоклассики принимаются во внимание только те коалиции, функционирование которых приводит к Паретоулучшениям для своих членов на основе соблюдения принципа добровольной ассоциации и добровольного обмена.4 Предполагается, что доминируют конкуренция и свободный выбор. Поэтому трансфертные платежи (включая налоги) трактуются как добровольные трансферты внутри сотрудничающей коалиции.

«вещное право» (разд. II ГК РФ «Право собственности и другие вещные права»), «имущественные права». Соотношение между этими видами права в законе определено недостаточно четко. Право собственности ограничивается такими тремя правомочиями, как владение, пользование, распоряжение (ст. 209 ГК РФ). Вещные права шире. Во-первых, в соответствии со ст. 216 ГК РФ они включают в себя помимо права собственности право пожизненного наследуемого владения землей, право постоянного (бессрочного) пользования землей, право хозяйственного ведения, право оперативного управления, сервитуты. Во-вторых, в п. 2 ст. 216 ГК РФ указывается, что «вещные права на имущество могут принадлежать лицам, не являющимся собственниками этого имущества». Однако главенствующее место в системе вещных прав занимает право собственности, все остальные вещные права от него так или иначе производны.

Что касается имущественных прав, то их общее определение в ГК РФ отсутствует. В широком смысле понятие имущественных прав приравнивается к праву собственности (см. ст. 48, п. 3; ст. 125), в узком смысле трактуется как один из видов объектов гражданских прав (ст. 128) и, по сути, сводится к требованиям (ст. 336).

Трактовка права собственности с точки зрения включаемых правомочий в совокупности с другими вещными, а также имущественными правами и различными специальными статьями в определенной степени приближает российское законодательство к англо-американскому вари-

*Ядро экономики включает такие ее состояния, которые ни одна группа субъектов не может «улучшить». В теории игр «ядро» означает множество всех распределений благ между игроками, которые не может улучшить (блокировать) ни одна коалиция игроков. — Прим. ред.

39 Глава 1

6.Структура управления. Конфигурация прав собственности, су-

ществующая в экономике, в любой момент времени определяется и гарантируется структурой управления5 или порядком.6 Последний можно понимать как систему правил в совокупности с инструментами, которые обеспечивают соблюдение этих правил. В общем, порядок может быть защищен с помощью «чисто субъективных» механизмов (ценност- но-рациональных, религиозных и т. д.) или через «ожидание определенных внешних эффектов» [Weber, 1968, р. 33]. Институциональная экономическая теория обычно имеет дело со вторым случаем, а именно с системой, которая ограничивает возможное поведение индивидов посредством санкций. В свою очередь, санкции устанавливаются посредством либо закона, либо обычая (включая социальную защиту этических и моральных кодексов поведения).

7.Институты. Есть искушение попытаться добиться известной четкости, формулируя определение такого базового понятия, как «институт», но, как отмечал Эрроу, «поскольку исследования в этой области все еще находятся в начальной стадии, то чрезмерной точности следует избегать» [Arrow, 1970, р. 224]. В любом случае в соответствии с целями данной книги понятие «институт» определяется как набор формальных и неформальных правил, включая устройства, которые обеспечивают их соблюдение [Schmoller, 1900, р. 61]. Цель любого такого института, конечно, заключается в том, чтобы направить индивидуальное поведение в надлежащее русло. И в зависимости от того, насколько успешно решается эта задача, институт обеспечивает структурные рамки повседневной деятельности, уменьшая тем самым неопределенность [North, 1990, р. 239]. В сущности, институты «определяют структуру стимулов в обществе и, в частности, в экономике» [North, 1994, р. 4]. Это общее понятие института можно развить, и теперь, наверное, целесообразно привести более полную дефиницию Остром.

«Институты» можно определить как совокупности действующих правил, на основе которых устанавливается, кто имеет право принимать решения в соответствующих областях, какие действия разрешены или ограничены, какие общие правила будут использоваться, каким процедурам необходимо следовать, какая информация должна предоставляться, а какая нет и какой выигрыш получат индивиды в зависимости от своих действий...

Все правила содержат предписания, которые запрещают, разрешают или требуют определенных действий или решений. Действующие правила — это такие правила, которые действительно используются, за соблюдением

Наряду с этим используются также термины структура, система и социальная организация (см.: [Coleman, 1991, р. 8]).

Вводные замечания 40

которых осуществляется мониторинг,* и они защищены соответствующими механизмами, когда индивиды выбирают те действия, которые они намерены предпринять... [Ostrom, 1990, р. 51].

Шмоллер под институтом понимает

определенный порядок совместной жизни, который служит конкретным целям и обладает потенциалом самостоятельной эволюции. Он закладывает прочную базу для упорядочивания социальных действий на длительный период времени, как, например, собственность, рабство, крепостничество, брак, опека, рыночная система, монетная система, свобода торговли [Schmoller, 1900, р. 61 ].

Другой вопрос, представляющий интерес, заключается в том, как происходит становление институтов, и в литературе предлагается по меньшей мере два основных объяснения. Одной крайностью является утверждение о том, что институты возникают «спонтанно» (как спонтанный порядок) на основе личных интересов индивидов. В этом случае они могут самоорганизоваться «без какого-либо соглашения, без законодательного принуждения и даже без учета общественных интересов» [Menger [1883], 1963, р. 154]. Для описания этого подхода Хайек использует термин эволюционный рационализм [Hayek, 1973, р. 5]. Однако существует и другая крайность, когда утверждается, что институты могут быть результатом преднамеренного замысла. Некоторые влиятельные субъекты (парламент, диктатор, предприниматель,

* Понятие «мониторинг» (monitoring) (в некоторых изданиях «monitoring» переводится как «контроль», a «monitor», соответственно, как «контролер». См., напр.: АлчианА . , Демсец Г. 2004. Производство, информационные издержки и экономическая организация. В кн.: Истоки: Экономика в контексте истории и культуры. М.: ГУ-ВШЭ. С. 166-207) в экономической литературе трактуется по-разному. В частности, Е. Фама и М. Дженсен [Fama and Jensen, 1983] под мониторингом понимают измерение результатов деятельности факторов (агентов) и определение их вознаграждения (см. с. 201 настоящей книги). А. Алчиан и Г, Демсец кроме этих функций включают «наблюдение за затратой ресурсов..., а также раздачу предписаний или инструкций о том, что и как делать» (Алчиан, Демсец, 2004. Указ. соч. С. 178). Согласно определению П. Милгрома и Дж. Робертса, мониторинг — это проверка выполнения контрактных обязательств другой стороной (Милгром П., Роберте Дж . 2001. Экономика, организация и менеджмент. Т. 2. СПб.: Экономическая школа. С. 377). Мониторинг также трактуется как постоянное наблюдение одного из участников контракта за поведением других и принятие мер, корректирующих поведение контрагентов и направленных на соблюдение своих интересов. Авторы данной книги используют понятие мониторинг во всех его значениях. Кроме того, они используют близкие по смыслу понятия: контроль (control), надзор (supervision), проверка (inspection) и дисциплинирование (policing). — Прим. ред.