1 курс / История медицины / История_врачебно_санитарной_службы_Китайской_Восточной_железной

коммерческих училищ (химическими, физическими и зоологическими), а также больничными учреждениями дороги и города.

На 1 курсе преподавались следующие предметы:

•нормальная анатомия (преподаватели А.В. Голицын и А.А. Конев);

•физика (преподаватели Н.М. Обухов и Г.Д. Ясинский);

•неорганическая химия, минералогия с кристаллографией

(преподаватели проф. Н.И. Морозов, Г.Д. Ясинский);

•ботаника и зоология (преподаватель К.Д. Федоров);

•история медицины (преподаватель М.А. Козубовский);

•китайский язык (преподаватель Шкуркин)282.

Кначалу 2 семестра выбыло по разным причинам 30 студентов,

кконцу 2 семестра – еще 20. К экзаменам в июле 1922 г. приступило 67 студентов. Экзамены по прочитанным на 1 курсе предметам про-

ходили в сентябре 1922 г. Студенты сдавали физику, химию с кристаллографией, зоологию и ботанику283. Учитывая позднее начало занятий, почти полное отсутствие учебников, вечерние часы занятий, на 2 курс перевели всех студентов, даже не сдавших достаточное количество экзаменов.

Чтобы хоть как-то восполнить дефицит учебников, Общество врачей Центральной больницы КВЖД в 1922 г. издавало периодическое издание «Высшая школа в Харбине. Медицинская школа». В первом его выпуске был напечатан конспект по нормальной анатомии, составленный А.В. Голицыным и А.А. Коневым по учебникам проф. Зернова и проф. Раубера, а также статьи преподавателей школы, работы некоторых членов Общества врачей Центральной больницы КВЖД, учредителей школы и проф. Иркутского университета Н.Н. Топоркова.

Таким образом, стараясь сохранить свое детище, руководители ВМШ с самого начала пошли на ряд компромиссов: использовали учебные кабинеты средних профессиональных учебных заведений, вместо профессоров в школе преподавали обычные врачи, сами издавали конспекты вместо полноценных учебников. А учитывая, что большинство студентов в дневное время работали, чтобы заработать себе на жизнь, очное преподавание было заменено вечерним. Все это, несомненно, сказывалось на качестве преподавания.

В ноябре 1922 г. ВМШ в Харбине вступила во второй год своего существования. На 1 курс второго набора записалось вновь более 160 студентов (зачислено только 83), на 2 курсе числилось около 100 человек (в том числе на 2 курс были зачислены студенты, прие-

282 Высшая школа в Харбине. Медицинская школа. Издание Общества врачей Центральной

больницы КВЖД. №1. – Харбин, 1922. – С.11-13. 283 Русский голос. – 1922. – 25 авг.

101

хавшие из России). Второкурсники приступили к занятиям по анатомии, которые проходили в прозекторских Центральной больницы КВЖД и городской больницы. Занятия велись прозектором школы,

врачом Харбинского госпиталя Заамурского округа ОКПС доктором А.А. Коневым284.

Но трудностей было больше, чем успехов. Организаторам школы с огромным трудом удалось пригласить несколько профессоров, однако большинство кафедр пришлось заместить местными врачебными и преподавательскими силами. Большая часть приглашений преподавателей из Иркутского университета в Харбинскую ВМШ оказались отклоненными.

Кроме кадровой выявилась и проблема финансового благополучия школы. Если первый академический год, благодаря помощи КВЖД, Городского совета Харбина и Железнодорожного собрания, в финансовом отношении удалось закончить вполне благополучно, то в конце 1922 г. материальное положение школы значительно осложнилось. Организация преподавания по новым дисциплинам на 2- м курсе потребовала новых расходов. Кроме этого, КВЖД резко сократила размер субсидий, Городской совет и Железнодорожное собрание из-за переживаемых ими трудностей просто приостановили ассигнования. Да и большинство учащихся школы плату за обучение вносили несвоевременно и в неполном объеме. Попытки старостата школы изыскать новые источники дохода столкнулись с общим финансовым кризисом в Харбине и оказались безуспешными285. Школе пришлось даже уменьшить гонорары преподавателям, которые, учитывая интересы ВМШ, согласились на это.

В декабре 1922 г. на заседании общества врачей г. Харбина директор Харбинской ВМШ доктор Н.М. Иващенко доложил о ее тяжелом материальном положении. Н.М. Иващенко отметил, что школа существует исключительно за счет взносов студентов за обучение, а субсидии КВЖД (3,5 тыс. руб.) и Харбинского общественного управления (2,0 тыс. руб.) и единовременное пособие Железнодорожного собрания являются только подспорьем, а не основой доходной сметы. А несвоевременная плата от студентов ставит школу

284Алексей Александрович Конев (1890-1961) учился в Томском и Саратовском университетах. Служил врачом в Первую мировую войну. С 1917 г. – врач госпиталя Заамурского округа ОКПС в Харбине. В 1919 г. получил степень доктора медицины в Московском университете. Более 2 лет преподавал анатомию и гистологию в Харбинской зубоврачебной школе и в Высшей медицинской школе в Харбине. В середине 1920-х гг. эмигрировал из Харбина в США. С конца 1920- х гг. работал в Калифорнийском университете в Беркли сначала как техник-лаборант, затем – как инструктор и лектор. В 1950-х гг. был удостоен звания почетного профессора университета. Разработал ряд методов окраски гистологических препаратов.

285Новости жизни. – 1922. – 30 нояб.

102

в катастрофическое положение. В конце своего выступления директор школы попросил содействия у городского общества врачей286.

Причины у студентов школы не платить за обучение тоже были. Через год после открытия ВМШ в Харбине выяснилось, что учеба в этой школе не дает права на продолжение образования в вузах Советской России. Поэтому интерес к школе стал постепенно падать. В течение 1923-1924 гг. учащиеся неоднократно поднимали вопрос о регистрации школы в местном представительстве СССР, чтобы тем самым дать возможность студентам и выпускникам школы продолжить обучение и работать на родине.

Но руководители школы (в первую очередь, помощник директора, ординатор Центральной больницы КВЖД доктор В.В. Петров) занимали радикальную антибольшевистскую политическую позицию, на признание школы в Советской России не пошли, и студенты стали разбегаться из школы. К осени 1923 г. из «старых» студентов осталось только 35, а на 1-й курс записалось всего 20. Усугубилась и кадровая ситуация: единственный профессор этой школы Н.И. Морозов (по коллоидной химии) выражал намерение уехать из Харбина в Советскую Россию287.

Среди студентов школы тоже не было единодушия. В феврале 1923 г. группа студентов ВМШ обвинила старостат в бездействии и злоупотреблениях. Этот случай разбирался на общем собрании студентов-медиков, собрание поддержало председателя старостата студента Белова и осудило действия студентов, заявивших отвод старостата288.

В школе не было достаточного количества трупного материала для занятий по анатомии, не было средств на приобретение оборудования и животных для практических занятий по оперативной хирургии и т.п. Были даже трудности с пациентами Центральной больницы КВЖД при клиническом преподавании, хотя их лечение было бесплатным. К 1925 г. ВШК продолжала существовать только за счет энтузиазма ее основателей. Судьба школы была решена летом

1925 г.

286Новости жизни. – 1922. – 14 дек.

287Новости жизни. – 1923. – 13 сент.; Ратманов П.Э. Из истории высшей медицинской школы в Харбине (1921-1925 гг.) // Медицинская профессура: краткое содержание и тезисы докладов

научной конференции. – М.: Русский врач, 2008. – С.180-182.

288 Заря. – 1923. – 27 февр.

103

4.5. Здравоохранение КВЖД в условиях советско-китайского управления (1925-1929 гг.), ликвидация Высшей медицинской школы

После начала осенью 1924 г. совместного управления Китаем и

СССР Китайской Восточной железной дорогой многие служащие КВЖД, не согласившиеся работать под управлением советских управленцев, стали покидать дорогу. В октябре 1924 г. уволился старший врач Центральной больницы КВЖД доктор Н.М. Иващенко, ординатор больницы С.И. Петин и другие289. В ноябре 1924 г. приказом управляющего дорогой с КВЖД по несоответствию с занимае-

мой должностью был уволен заслуживший дурную славу Г.И. Чаплик290.

Новое советское управление дорогой стало выдвигать на руководящие должности врачебно-санитарной службы КВЖД новых людей, разделявших большевистские взгляды. Со ст. Маньчжурия в Харбин в конце 1924 г. экстренно был переведен участковый врач и профсоюзный лидер доктор Г.Д. Бочков с перспективой возглавить врачебно-санитарную часть дороги291. Но в силу своих профессиональных качеств Г.Д. Бочков не подходил на должность руководителя и был назначен и.о. помощника главного врача КВЖД.

Больше трех месяцев врачебно-санитарная служба КВЖД не имела утвержденных руководителей, официально на дороге не было ни главного врача, ни его помощника, ни старшего врача Центральной больницы, т. е. трех лиц, в руках которых было сосредоточено все руководство врачебным делом КВЖД. В начале 1925 г., несмотря на официальный уход с дороги, по поденному расчету работали и.о. главного врача КВЖД доктор И.Я. Осканов и и.о. старшего врача Центральной больницы КВЖД доктор Н.М. Иващенко292.

Новое советское руководство дороги не смогло сразу сформировать свою профессиональную команду на заведование врачебносанитарной частью дороги и вынуждено было упрашивать старые кадры не бросать службу. Доктор И.Я. Осканов до конца февраля 1925 г. исполнял обязанность главного врача КВЖД. Несмотря на просьбы администрации дороги остаться на своем посту, он не при-

нял большевистское руководство и настоял на своем уходе с доро-

ги293.

Новым главным врачом дороги в феврале 1925 г. был назначен доктор Вей Ликун, работавший в хирургическом отделении Цен-

289Вечерняя заря. – 1924. – 10 окт.

290Там же. – 15 нояб.

291Там же. – 16 дек.

292Новости жизни. – 1925. – 28 янв.

293Заря. – 1925. – 26 фев.

104

тральной больницы КВЖД, придерживавшийся просоветских взглядов. Эта была компромиссная фигура, которая удовлетворяла как советских, так и китайских членов Правления КВЖД. Он стал первым китайцем, занявшим на КВЖД должность начальника одной из служб дороги294.

Изменения во врачебно-санитарной части КВЖД непосредственным образом отразились на судьбе Высшей медицинской школы. Летом 1925 г., когда 15-ти студентам ВМШ в Харбине, оставшимся с первого набора, предстоял пятый (последний) учебный год, вопрос о правах на медицинскую деятельность будущих врачей все еще не был окончательно урегулирован. К этому времени администрация школы добилась признания вуза китайскими властями, и на территории Китая будущие выпускники могли бы пользоваться всеми профессиональными правами врачей.

Но учащиеся школы по-прежнему требовали от администрации принятия мер по признанию ее дипломов на территории СССР. Всего к концу четвертого года существования школы в ней насчитывалось 98 студентов, в том числе всего одна китаянка295.

Вконце августа 1925 г. Общество врачей Центральной больницы КВЖД избрало новый состав правления ВМШ: директором школы стал председатель общества, старший врач больницы доктор Е.А. Петников, секретарем – доктор П.К. Файницкий, казначеем – доктор А.В. Линдер. Но приступить к делам новое правление школы не успело. Просоветская администрация КВЖД прекратила субси-

дии ВМШ, а ее студентов лишила права практики в Центральной больнице КВЖД296.

Инициатором закрытия школы был новый помощник главного врача КВЖД доктор Г.Д. Бочков – бывший железнодорожный врач и профсоюзный лидер на ст. Маньчжурия. 3 сентября 1925 г. он официально уведомил директора школы доктора Е.А. Петникова, что ВМШ должна быть ликвидирована до начала 1926 г.

Вэтот же день состоялось заседание правления Общества врачей Центральной больницы КВЖД, которое констатировало, что ВМШ, как учреждение, связанное с КВЖД, прекращает свое существование. Студенты, перешедшие на 4 и 5 курсы, получили дипломы лекарских помощников. Студентам 2-го и 3-го курса предлагалось прочитать медицинские дисциплины в объеме фельдшерской шко-

лы, провести экзамен и после годичной практики также выдать дипломы лекарских помощников297.

294Заря. – 1925. – 27 фев.

295Новости жизни. – 1925. – 2 июля.

296Новости жизни. – 1925. – 2 сент.; 5 сент.; Хисамутдинов А.А. Следующая остановка – Китай: Из истории русской эмиграции. – Владивосток, 2003. – С.82.

297Новости жизни. – 1925. – 6 сент.

105

Такой финал вуза не стал неожиданностью для русской общественности Харбина. Как писала симпатизировавшая СССР харбинская газета «Новости жизни», школа «все 4 года влачила жалкое существование, вследствие отсутствия средств», и была вынуждена пользоваться услугами местных врачей в качестве профессоров298.

Одним из ближайших к Харбину русским высшим медицинским учебным заведением был медицинский факультет Томского университета. Этот старейший в Сибири вуз за годы Гражданской войны в России и первые годы советской власти сумел сохранить свой кадровый потенциал. К лету 1925 г. в нем работали 24 профессора, 44 преподавателя и 56 научных сотрудников, и преподавание было обеспечено по всем дисциплинам299. Сравнение этого факультета и Харбинской ВМШ было явно не в пользу последней. С другой стороны, доступность качественного медицинского образования для русских беженцев в Китае была весьма ограничена: в советских медицинских вузах для молодежи Харбина ежегодно выделялось только 2 вакансии300.

Официальную причину отказа администрации КВЖД в финансировании школы сообщил главный врач КВЖД доктор Вей Ликун. По его словам, в том виде, в каком школа существовала, она не соответствовала поставленным перед ней задачам. Для приглашения профессоров из СССР и оборудования лабораторий и кабинетов были необходимы большие денежные средства и твердый бюджет. КВЖД не могла оказывать помощь школе в таком объеме, а высшее

медицинское учебное заведение не могло существовать на случайные пожертвования301.

Старое правление школы, стоявшее у ее истоков, и новое правление не смирились с ликвидацией ВМШ и предпринимали отчаянные попытки спасти свое детище. Осенью 1925 г. доктор В.В. Петров, в то время уже врач городской больницы в Харбине, опубликовал ряд статей в харбинской прессе в защиту ВМШ, а Общество врачей Центральной больницы КВЖД обратилось за поддержкой в учебный отдел китайской администрации. Начальник учебного отдела дал принципиальное согласие на размещение школы в городской и поселковой больницах Харбина, но в ответ выдвинул условие об организации в школе специальных курсов для китайцев302.

После получения политической поддержки от китайской администрации временный комитет по возрождению ВМШ вновь занялся поиском финансовой помощи. В этом вопросе обратились к китай-

298Новости жизни. – 1925. – 6 сент.

299Там же. – 1 авг.

300Заря. – 1925. – 12 окт.

301Новости жизни. – 1925. – 6 сент.

302Заря. – 1925. – 11 окт.

106

скому коммерческому обществу, пытаясь его также заинтересовать курсами для китайцев303.

Однако все попытки спасти школу оказались тщетными. Выяснилось это на заседании Общества врачей Центральной больницы КВЖД 27 марта 1926 г. Формально ВМШ в Харбине была ликвидирована 1 января 1926 г., а фактически еще раньше – осенью 1925 г. занятия уже не проводились. Результатом деятельности инициативной группы врачей стало всего лишь получение сочувствия большинства организаций, а реальной поддержки школы добиться так и не удалось.

В1935 г., т.е. 10 лет спустя после ликвидации ВМШ, бывший директор школы Н.М. Иващенко в харбинской газете «Заря» признавал: «…здание ВМШ в Харбине оказалось воздвигнутым на песке, нанеся материальный удар ее основателям, ответственным перед молодежью, потерявшим время и материальные средства. Общество врачей Центральной больницы не учло недостаточность своих средств. Не было оборудованных по последним требованиям науки кабинетов, лабораторий, институтов. Не было квалифицированного профессорского персонала. Поэтому ВМШ не ставило своей задачей разработку и совершенствование медицинской науки, а ограничилось лишь преподаванием уже достигнутого в медицине и подго-

товкой хороших практических медицинских работников. И все же на этом пути встретились трудности»304.

Согласившийся на закрытие ВМШ в Харбине главный врач КВЖД доктор Вей Ликун преследовал в этом и национальные интересы Китая. Известный китайский бактериолог, заведующий противоэпидемическими учреждениями Северо-Восточного Китая, доктор Ву Лиенте осенью 1926 г. основал в Харбине Высший медицинский колледж. Профессоры в колледж были приглашены из США, Японии

идругих стран, а необходимый капитал был предоставлен Харбинским китайским коммерческим обществом305. В дальнейшем этот китайский медицинский колледж получал щедрые субсидии от КВЖД, считавшей нецелесообразным поддерживать аналогичное русское образовательное учреждение.

Вотличие от ВМШ, китайский медицинский колледж в Харбине смог не только сделать первый выпуск врачей (1930 г.), но и пережить японскую оккупацию. В 1930 г. это был единственный в Китае

медицинский вуз, где преподавание велось исключительно китайскими преподавателями на китайском языке306. Правопреемником

303Заря. – 1926. – 28 фев.

304Иващенко Н. Об открытии в Харбине медицинского факультета // Заря. – 1935. – С.6.

305Рупор. – 1926. – 28 авг.

306Рупор. – 1930. – 27 авг.

107

этого колледжа является существующий ныне Харбинский медицинский университет.

Следует отметить, что в 1930 г. в Хабаровске был открыт первый на российском Дальнем Востоке медицинский институт, где и была начата подготовка врачей для этого обширного региона307.

Руководители русской Высшей медицинской школы в Харбине так и не смогли адаптироваться к условиям китаизации полосы отчуждения КВЖД в начале 1920-х гг., не сумели переориентировать преподавание на китайских студентов и недооценили важность связи русских беженцев в Харбине с родиной. Результатом такой консервативной позиции «отцов» школы стала ликвидация школы и обманутые надежды более 100 харбинских студентов-медиков308.

В этом отношении показательна судьба других вузов в Маньчжурии. Несмотря на мировой финансовый кризис 1929 г. и, как следствие, прекращение финансирования из Шотландии Мукденского медицинского колледжа, благодаря ориентированности вуза на подготовку китайских специалистов, колледж быстро нашел поддержку в Китае. И даже оккупация Маньчжурии японскими войсками и последующее создание марионеточного государства Маньчжу-Ди- Го не повлияли на учебный процесс в колледже309.

Русские вузы в Харбине, так же как и ВМШ, создавались немногочисленными инициативными группами и не имели прочного материального фундамента. Однако они изначально искали поддержку китайских и советских властей, идя в этом на многочисленные компромиссы. Русские профессиональные учебные заведения в Харбине в 1920-х гг. изменяли учебные программы, исходя из местных условий, активно открывали китайские отделения, приглашали китайских преподавателей. Благодаря такой гибкой политике Харбинский политехнический институт, Юридический факультет, Русский педагогический институт просуществовали до 1937-1938 гг., когда были закрыты властями Маньчжу-Ди-Го310.

307Юбилейна книга: 75 лет Дальневосточному государственному медицинскому университету. – Хабарвоск, 2005. – С.8.

308Ратманов П.Э. Высшая русская медицинская школа в Харбине (1921-1925 гг.) // Дальневосточный медицинский журнал. – 2008. - №2. – С.125-127.

309Crawford D.S. Mukden Medical College (1911–1949): an outpost of Edinburgh medicine in northeast China. Part 2: 1918–1949: expansion, occupation, liberation and merger // J R Coll Physicians Edinb. – 2006. – № 36. – P.179–184.

310Аурилене Е.Е. Российская диаспора в Китае: Маньчжурия. Северный Китай. Шанхай (1920 - 1950-е гг.). – Хабаровск, 2003. – С.59.

108

4.6. Советское здравоохранение и деятельность отдела здравоохранения КВЖД

Согласно советско-китайскому Соглашению по КВЖД 1924 г., на дороге имели право работать только граждане Китая или СССР. Лица, не пожелавшие получить советские или китайские паспорта, были уволены с дороги с 1 июня 1925 г. Таким образом, в начале 1925 г. несоветскому русскому персоналу предстоял нелегкий выбор: или уходить с КВЖД и лишаться гарантированного источника дохода, или поступаться принципами и переходить в советское или китайское подданство.

Вместе тем, принципиальных противников советской власти среди железнодорожных врачей было не так уж и много. Жизнь в Маньчжурии хотя и была лучше, чем в СССР, но далеко не все русские врачи в Харбине и на линии КВЖД имели постоянный источник дохода. Работа же врачом на КВЖД гарантировала стабильную высокую зарплату, бесплатное жилье, да и еще возможность частной практики. Безработица вынуждала врачей устраиваться на КВЖД на фельдшерские должности, а некоторые женщины-врачи работали на КВЖД даже на должностях сестер милосердия. Так что политическую принципиальность могли себе позволить только «старослужащие» КВЖД, скопившие себе немного на старость и безболезненно уходившие на пенсию.

Анализ исторических источников (архивные фонды, периодическая печать) показывает, что в Маньчжурии в 1920-1945 гг. в разные периоды жило более 350 русских врачей, из которых порядка 120 (т.е. почти каждый третий) в разное время работали на КВЖД. Будучи крупнейшим русским предприятием Маньчжурии, КВЖД как магнитом к себе тянула русских эмигрантов. И если перед русскими врачами вставал выбор между безденежным антибольшевизмом и работой на КВЖД с принятием советского гражданства, то многие из них выбирали последнее.

Так что достаточно много врачей КВЖД в 1925 г. подали заявления на вступление в подданство СССР. В Маньчжурии в 1920-х гг. таких людей стали назвать «редисками», намекая, что, будучи «красными» снаружи, они оставались «белыми» внутри.

Другая часть врачей выбрала китайское гражданство. Из 39 штатных врачей КВЖД летом 1925 г. 10 русских врачей приняли китайское гражданство, среди них были как врачи Центральной больницы (А.В. Линдер, О.Г. Пан, М.И. Болухер, О.И. Новикова), так и участковые врачи с линии. Всего в июне-июле 1925 г. во врачебно-

109

санитарной службе КВЖД появилось 60 новых китайских граждан с европейской внешностью311.

Однако среди медицинского персонала КВЖД были и те, кто или ушел по собственному желанию (врачи В.И. Архангельский, В.Л. Гродницкий, П.Ф. Попов), или был уволен, как не состоящий в под-

данстве СССР или Китая (врачи С.И. Сементовский, В.Ф. Серебряков, В.П. Завалишин и др.)312.

На освободившиеся вакантные врачебные должности на КВЖД стали приезжать врачи из Советской России. Например, в начале сентября 1925 г. врачом для поручений и и.о. санитарного врача КВЖД был назначен С.В. Ставровский. Это был молодой доктор, прибывший в Харбин из Харькова313.

Из СССР на КВЖД приезжали как врачи, недавно получившие образование в Советской России, так и уже состоявшиеся врачи, окончившие медицинские факультеты до Первой мировой войны. Если для первых работа на КВЖД давала возможность быстро сделать карьеру, то большинство вторых ехали в Маньчжурии, чтобы уже никогда не вернуться на Родину. Невозвращенцами стали старший врач Центральной больницы КВЖД А.А. Жемчужный, ординаторы той же больницы Н.Ф. Орлов, П.Ф. Орлов, зав. туберкулезным диспансером КВЖД М.С. Волобринский и другие.

Реформирование врачебно-санитарной службы КВЖД в русле идеологии советского здравоохранения шло не только за счет направления специалистов на КВЖД из СССР. Просоветски настроенные железнодорожные врачи с КВЖД направлялись на стажировку в

СССР. Например, в июле-августе 1925 г. в Москву для ознакомления с постановкой врачебно-санитарного дела на железных дорогах

вСССР ездил помощник главного врача КВЖД Г.Д. Бочков314.

Вконце 1920-х гг. КВЖД поддерживала связи не столько с

СССР, но и с медицинским миром Китая. Примером этого была по-

ездка врачей КВЖД И.Е. Розенцвейга и И.И. Изаака на стажировку в Рокфеллеровский институт в Пекин315.

В1925 г. после смены руководства врачебно-санитарная служба КВЖД в основном продолжала работать по-старому. Но в конце 1925 г. в функционировании службы произошли изменения по основным направлениям деятельности.

Лечебное направление. Были увеличены часы приема врачейспециалистов; был открыт вечерний прием при Центральной больнице КВЖД и в ее зубоврачебном кабинете; в Центральную больни-

311Новости жизни. – 1925. – 6 июня.

312Там же. – 22 июля; 25 июля.

313Заря. - 1925. - 3 окт.

314Русский голос. – 1925. – 25 июля; Заря. – 1925. – 27 июня.

315Заря. – 1926. – 26 дек.

110