34 Глава 1

доктрина гомруля приобретала все более радикальное звучание по мере приближения Войны за независимость. Ее выразители со временем вынуждены были признать уязвимость апелляции к провинциальным хартиям как источнику прав колонистов (эти документы, заявил С. Адамс в начале 1776 г. являются «туманными и неопределенными, и их нельзя превратить в орудие борьбы за свободу» Они все реже ссылались и на английскую Конституцию, хотя не отрицали страстного желания воплотить ее принципы в Северной Америке. Зато все чаще и чаще источником свобод и прав американцев объявлялись законы природы, что позволяло провозглашать самые смелые лозунги, в том числе права на заключение общественного договора, сопротивление тирании, разрыв с деспотическим правительством и другие. Лидеры патриотов все чаще разговаривали с Георгом III языком ультиматума, как это делал, например, Т. Джефферсон, еще одна новая политическая звезда колонистов, в памфлете» Общий обзор прав Британской Америки».

Метрополия, не желала идти ни на какие уступки, объявив, что колонии находятся в состоянии мятежа. Революционный разрыв Северной Америки и Англии становился неизбежным. Впервые лозунг о революционном разрыве и его обоснование прозвучали в январе 1776 г, уже после того, как произошли вооруженные столкновения между американцами и англичанами.

Любопытным историческим фактом, который или остается в тени, или вообще замалчивается в американских исторических сочинениях и учебниках, является то, что революционная доктрина была высказана впервые не американцем английским радикалом Томасом Пеймом, который прибыл в Северную Америку в 1214 г. В январе 76. в памфлете «Здравый смысл» он развил две законченную независимого американ государства и кон ю республиканизма, провозглашавшую курс на революционные внутриполитические преобразования в Северной Америке. Блестящий по форме и аргументации памфлет Пейна разошелся в колониях рекордным тиражом в 120 тыс. экземпляров (примерно такое количество американцев участвовало в патриотическом движении) и способствовал резкому ускорению радикальных перемен в умонастроениях американцев.

Выдающееся значение памфлета Пейна было признано теми, кого американцы относят к отцам-основателям США (радикала и простолюдина Пейна к таковым не причисляют). д. Вашингтон в письме кд. Риду от 31 января 1776 г. утверждал, что «несколько воспламеняющих доводов, подобных случившемуся с фольмугом и Норфолком (города, сожженные англичанами. — Ант.), в дополнение к верной доктрине и неопровержимой логике «Здравого смысла» не оставят у масс сомнений относительно

Колониальный опыт 35

необходимости отделения». Джон Адамс, которому чаще было свойственно преувеличивать свои заслуги перед отечеством и преуменьшать за слуги других, отмечал, что «истории предстоит отнести Американскую революцию на счет Томаса Пейна» Э. Рандольф, известный политический деятель из Виргинии, полагал, что «Здравый смысл» склонил большинство графств крупнейшей колонии Америки в пользу принятия резолюции о провозглашении независимости в мае 1776 г.

Пейн сосредоточился на критике местных и давно устоявшихся предрассудков. Главный предрассудок заключался в том, что усиление английского гнета было результатом «заговора» в британском парламенте, а король-де к нему не причастен. «Король, — убеждал Пейн американцев, приводя при этом разнообразные доказательства, — не потерпит ни каких законов, кроме тех, которые отвечают его целям», а потому сохранение связей с Англией через монарха, минуя парламент, не уничтожает колониальной зависимости Критика иллюзий, связанных с доброй во лей» английского монарха, перерастала в «Здравом смысле» в разверну тую критику самого института монархии. Выступление Пейна в защиту республики, приравнивавшейся в ХУIII в. как в Европе, так и в Северной Америке к утопии, было равнозначно идейному подвигу. Не будет преувеличением сказать, что концепция республиканизма, ставшая основой американской политической идеологии и практики, была впервые обоснована именно Пейном.

Одна из наиболее весомых частей памфлета Пейна — беспощадная критика английской Конституции, которую духовные вожди колонистов считали вместилищем всех прав и свобод человека. Анализируя схему смешанного правления, лежавшую в основе английского государственного строя, Пейн доказывал, что две из трех ветвей этого правления — монархия и палата лордов — не имеют никакого отношения к воле избирателей. Они представляли собой остатки монархической и аристократической тирании. Выборной была только третья ветвь — палата общин. Но она, как свидетельствовал опыт, не в состоянии обуздать монархическую и аристократическую тиранию.

В конечном счете Пейи даже доказывал, что в Англии вообще нет конституции: разве можно назвать таковой разрозненные хартии, парламентские билли и судебные решения, во многом противоречащие друг другу и даже взаимоисключающие? Пейн предложил свое определение конституции, которым и стали руководствоваться американцы: «Это — свод положений, на который можно ссылаться, цитируя статью застать ей. На его принципах должны зиждиться государственная власть, характер ее структуры и полномочий; способ избрания и продолжительность существования парламентов или других подобных органов, как бы их ни называли; полномочия, которыми будет облечена исполнительная власть