Введение

Российское общество демонстрирует устойчивый интерес к США и их опыту, особенно политическому, Соперничающие российские партии и фракции, несмотря на все разногласия, то и дело апеллируют к американским политическим моделям (разделение властей, федера­лизм, взаимоотношения партий, импичмент и др.,) как к образцам, с ко­торыми надлежит сверять политическую практику новой России, Но вот трактовки этих моделей оказываются самыми противоречивыми, Крайне противоречиво - от восторженно апологетического до резко не­гативного - отношение к американской модели разных слоев россий­ского общества, Политический опыт США оброс в современной России всевозможными мифами и идеологемами,

Разнообразные оценки политического опыта США характерны и для профессиональной американистики, как отечественной, так и зарубежной.

В отечественной литературе советского периода получили развитие два подхода. Первый, ортодоксальный, заключался в том, что политичес­кая система США и ее институты на всех этапах воплощали волю господ­ствующего капиталистического класса и обслуживали его интересы. Вто­рой, неортодоксальный, набиравший в 60-80-х гг. все большую силу сре­ди исследователей, состоял в признании относительной самостоятельно­сти политических институтов и политической власти, их способности ре­гулировать конфликты между различными социальными классами и группами. Это обеспечивало политической системе стабильность и ха­рактеризовало ее как буржуазно-демократическую. Работы представите­лей второго направления (А.А. Мишин, Н.В. Сивачев, Е.Ф. Язьков, А.С Маныкин, в.о. Печатнов, А.Ю. Мельвиль, Э.Я. Баталов и др.), на мой взгляд, сохраняют научное значение, но в свете возможностей и тре­бований новейшего обществознания политический опыт США заслужи­вает дальнейшего всестороннего изучения, осмысления и обобщения. Это особенно актуально в связи с тем, что на современном этапе профес­сиональная американистика, на мой взгляд, не смогла дать полнокров­ный научный ответ на вызов новых идеологических мифов, а подчас даже оказывалась в их плену.

в самих США, в первую очередь среди профессиональных исследова­телей. оформились четыре основные точки зрения на характер американ­ской политической власти в прошлом и настоящем. Первая, совпадаю­щая с национальной идеологической доктриной, утверждает, что США являются образцовой демократией. Главными признакам и американской демократии признаются народный суверенитет, приравниваемый к наро­довластию, автономия гражданскою общества и личности, политический плюрализм и разделение властей, федерализм.

Вторая, противоположная точка зрении, принадлежащая леволибе­ральным и леворадикальным авторам, утверждает, что американское по­литическое управление является элитарно-олигархическим. Ее выраjИТ\~­ли доказывают, что реальная власть в США принадлежит узкому праня­шему классу, или элите. Наличие демократических выборов и политичес­кого плюрализма сути дела не меняет, поскольку только часть правящего класса получает мандат на отправление политической власти от народа, а кроме того, даже эта часть элиты отнюдь не следует воле народа.

Между этими двумя крайними точками зрения расположились две промежуточные. Одна из них определяет американское управление как систему политического плюрализма, или полиархии, если воспользовать­ся определением ее наиболее известного выразителя Р. Даля. Согласно этой точке зрения, в Америке соперничает множество социальных и по­литических групп и интересов, взаимоотношение и сложение которых рождает реальную политическую власть. Другая точка зрения исходит из наличия в США системы демократического элитизма, который и в теоре­тическом, и в практическом плане состоит из двух частей. Первая часть ­демократический механизм формирования политической власти, оказы­вающий на нее реальное влияние. Вторая часть - отправление самой по­литической власти элито.

В современном американском обществоведении редко встретишь аб­сурдную концепцию, не поддающуюся эмпирическому подтверждению. Так, каждая из названных выше точек зрения опирается на богатую фак­туру и подтверждается разнообразными аргументами. Но ни одну из них нельзя назвать абсолютно и единственно верной уже по той причине, что в разные периоды американской истории соотношение демократическо­го, олигархического, элитарного и плюралистического компонентов в политическом управлении было различным. Важно также подчеркнуть, что столь разноречивые факторы, как элита, демократия, плюрализм, оказывали реальное воздействие на американскую политику на всех ис­торических этапах, поэтому определение политической системы США даже на одном из этапов как чисто «демократической», «элитарной» или«плюралистической, вступило бы в противоречие с действительностью.

На тех или иных этапах элита, демократия и плюрализм не исключали, а в разной степени ограничивали и дополняли друг друга. Раскрытие харак­тера и соотношения этих реальных факторов на протяжении четырех ве­ковой истории США составляет важнейший замысел данной книги.

В методологическом отношении я стремился опереться на междис­циплинарный подход, объединяя в первую очередь подходы политичес­кой истории, политологии, а также теории и истории государства и пра­ва. При этом я исходил из того, что каждой из этих дисциплин присущи как свои достоинства, так и односторонность.

Политическая история традиционно сосредоточивалась на изучении политических событий, личностей, причинно-следственных связей. Стремление к накоплению максимального количества фактов, раскры­тию содержания политических перемен, как и изучение роли политичес­ких лидеров, партий, движений, классов, относится к ее сильным сторо­нам. 13 то же время традиционной политической истории недостает инте­реса к изучению политических систем и их функций, политических режи­мов, политической культуры и ее взаимодействия с политической идео­логией и политическим поведением элит и масс, политического процес­са как объекта «приложения сил» различных институтов и групп.

Зато эти явления находятся в центре внимания политологии, дисцип­лины, выдвинувшейся на одну из первых позиций в странах Запада во второй половине ХХ века, а в последние годы ставшей укореняться и у нас. Конкурируя с политической историей, политология существенно расширила возможности постижения сущностных характеристик поли­тического опыта. Но этой дисциплине, которая, обращаясь к прошлому, предстает в качестве исторической политологии, присущи свои недостат­ки. Лежащий в основе политологии структурно-функциональный анализ ориентирует на изучение константных политических феноменов, иначе говоря, какие функции и каким образом выполняют те или иные полити­ческие институты и структуры в тот или иной временной момент. Что же касается политических изменений, особенно имевших место в прошлом, а также политической конкретики, не укладывающейся в структурно­-функциональные взаимосвязи, то они зачастую трактуются как не заслу­живающая внимания «событийная история».

Кроме того, политология, в том числе и историческая политология, в силу сложившейся среди современных социальных наук весьма жесткой специализации, не проявляет специального интереса к экономическому, социальному, общественно-историческому контексту политических структур и политических процессов, что подчас приводит ее к заключе­ниям, вызывающим недоумение среди историков.

Яркий тому пример - изучение американской исторической полито­логией дифференциации электората США в десятилетия перед Граждан­ской войной 1860-х гг. Обратившись к этому периоду, представители ис­торической политологии пришли к выводу, что в основе размежевания американского электората лежали этнорелигиозные мотивы (англо-сак­сы и протестанты поддерживали Республиканскую партию, а ирландцы, немцы, другие иммигрантские группы, так же как и католики, - Демо­кратическую партию), а проблема рабства избирателей вообще не волно­вала. Если следовать подобному умозаключению относительно партий­но-политических размежеваний 1840-1850-х гг., тогда возникновение Гражданской войны становится совершенно необъяснимым. Она пред­стает неким «чертом из табакерки». Многие американские историки, воз­мущенные выводами политологов, преподнесенными как последнее сло­во науки, преЩJOЖIIЛИ попросту игнорировать их. Такой подход предспш­ЛSJется мне крайностью. Политологический подход к политической исто­рии, на мой взгляд, совершенно необходим, но при этом важно учитывать заключенную в нем - в случае догматического использования - опас­ность антиисторизма.

Другая обществоведческая дисциплина - теория и история государ­стиа 11 пrава - при изучении политического опыта сосредоточивается попrеИМУlllеству на организации и взаимоотношении разных ветвей госу­даРСТIl:1. Должного интереса к функционированию государственного ме­ханизма в рамках политической системы, его взаимоотношениям с раз­нообразными социальными группами, политическими институтами и процессами, политической культурой и идеологией не уделялось. Прав­да, во второй половине ХХ в. в этой дисциплине получило развитие по­литологическое направление, которое нацелено на преодоление указан­ных недостатков. Но задача синтеза подходов этой и других дисциплин, исследующих самостоятельно разные аспекты политического опыта, ос­тается актуальной.

Обращаясь к изучению четырехвекового американского политическо­го опыта, я ставил перед собой ряд задач, среди которых выделю главные.

Первая заключается в выявлении качественно различных этапов по­литической истории США, раскрытии в ней преемственности и обновле­ния. При этом среди тысяч политических событий, реформ, законов и стремился выявить и осмыслить те, которые в политическом опыте США имели определяющее значение, но которые в распространенных описа­тельно-хронологических исследованиях зачастую растворяются в массе менее значимых, а то и второстепенных событий.

Вторая задача состоит в раскрытии роли политических институтов ­государства и его трех ветвей, политических партий и партийно-полити­ческой системы, равно как государственно-правовых норм, конституции, политической культуры и идеологии, в формировании и обновлении по­литического процесса и политического режима на разных исторических этапах.

Третья задача - выявление и осмысление политической роли соци­альных групп, элит, лидеров на разных исторических этапах. Из этой за­дачи, как, впрочем, и из предыдущих, вытекает вопрос, который являлся для меня путеводным: как организовывалась и организуется и как и меж­ду кем распределялась и распределяется политическая власть в США?

Наконец, четвертая задача - это критический анализ основных исто­рических и политических концепций американского опыта, их соотно­шение с исторической практикой и собственными выводами автора.

Английское наследие и американские нововведения

Соединенные Штаты на протяжении 70 лет () 607-) 776 гг.) своей ранней истории находились в колониальной зависимости от Англии. Одной из

актуальных и дискуссионных проблем этого периода является развитие в се­вероамериканских колониях политической демократии. Американские ис­следователи разделились на две основные группы: первая доказывала, что североамериканское общество колониального периода воплощало и пестовало демократию; вторая же пришла к выводу, что Северная Америка в колониальный период в лучшем случае была «преддемократическим» обществом.

Во второй половине ХХ в. главным аргументом первой группы стало положение о широком распространении в Северной Америке колониаль­ного периода избирательного права (голосовать, по ее оценкам, могли не менее 80% взрослых белых мужчин). Вторая группа историков, обосно­вывая более скромную цифру североамериканского электората, доказы­вает также, что сами политические механизмы, процессы и культура ко­лониального периода не могут быть признаны демократическими2.

В исторических дискуссиях о колониальной демократии неизменно присутствует фактор зависимости Северной Америки от английского влияния: уменьшение или преодоление такого влияния имело непосред­ственное отношение к развитию политической демократии. Никто при этом не отрицает, что в колониальный период в европейском наследии Северной Америки доминирующим, а то и всепоглощающим было имен­но английское влияние. Очень ярко это проявилось в политической исто­рии Северной Америки, которая в ряде существенных отношений следо­вала по стопам английских политических перипетий.

Периодизация политической истории Северной Америки колониально­го периода, по сути. совпадает с периодизацией английского политического развития. В ней могут быть выделены два главных, хронологически пример­но равных этапа: до и после Славной революции 1688 г. в Англии, принес­шей победу буржуазному миропорядку. На первом этапе Северная Америка развивалась под непосредственным воздействием противоборства буржуаз­ного и феодального начал в Англии. выступаи в целом на стороне новою по­ридка и способствовали его торжеству. На втором этапе Северная Америка ак­тивно осваивала и развивала буржуазные конституционные и политические принципы, восторжествовавшие в Англии. При этом она наталкивалась на все большее сопротивление метрополии, дли которой, как выяснилось, бур­жуазные свободы были приемлемы и хороши только на своей территории, а в колониальных владениях оказывались все более обременительными.

***

На первом этапе американской колониальной истории огромное воз­действие на нее оказали такие вехи английской политической истории, как революция 1640-х гг., протекторат Кромвеля 1650-х гг. и реставрация Стюартов 1660-1680-х гг. Возникновение североамериканских колоний зависело непосредственно от политической воли и расположения анг­лийского монарха, но наличие единого правового источника происхож­дения колоний не помешало развитию в Северной Америке самых разно­образных и порой очень противоречивых тенденций.

Освоение Нового Света являлось делом частных лиц и групп, полу­чавших соответствующие разрешения от монарха Англии. Различия в со­циальном облике этих групп и лиц предопределили различие тенденций колонизации. Грубо говоря, изначально среди тех, кто осваивал Америку,

выделились: акционерные компании буржуазного типа, устремлявшиеся за океан в поисках рынков, прибылей, источников сырья; протестанты, надеявшиеся воплотить на новой родине свои рели­гиозные и этические принципы; аристократы, помышлявшие об обшир­ных феодальных владениях. Стартовые возможности трех групп были бо­лее или менее равными, но Новый Свет, как быстро выяснилось, благо­приятствовал развитию в первую очередь буржуазного типа.

Первое поселение в Северной Америке было организовано Лондон­cкой и Виргинской компанией. В 1607 г. акционеры этой компании осно­вали форт Джеймстаун в пределах территории, получившей название Виргиния. Поначалу делами колонии распоряжались губернаторы и со­вет, назначенные компанией, и в ней не было самоуправления. Первое представительное собрание, названное Генеральной ассамблеей, было уч­реждено в 1619 г. и имело целью сделать общественное устройство и жизнь в колонии более привлекательными, в частности стимулировать переезд в нее жителей Старого Света. В ассамблее, ставшей первым в Се­верной Америке представительным законодательным органом, заседали совместно члены совета и депутаты от крупных населенных пунктов.

В том же 1619 г., когда в Виргинии возникло объединительное управление, в нее были ввезены и первые черные рабы. Эти два важных, но раз­

Колониальный опыт 9

ЛI1'1<1I1ШI1Х~Н по ~мыслу ~обыТlНl, случившиеси в одиан и тот же год. oпpe­делили на долгие времена социально-политическую характеристику Вир­гинии. Власть в колонии, основанная на передовых и редких дли того вре­мени представительных началах, сосредоточилась В руках зажиточных поселенцев, в первую очередь землевладельцев, занятых производством табака. Движимые капиталистическим мотивом, виргинские землевла­дельцы должны были в силу скудости свободной рабочей силы привле­кать труд белых законтрактованных сервентов (договор, заключенный в Старом Свете, превращал сервентов фактически в собственность хозяев на несколько лет), а со временем все больше использовать черных рабов.

ни несколько лет), а со временем все больше использовать черных рабов.

Уверовав в право на представительное управление, виргинцы стали проявлять строптивость в отношениях с английским монархом. В 1635 г. виргинская ассамблея сместила со своего поста губернатора, который с 1625 г. назначался королем. Попытка короля Карла I укротить ассамблею не увенчалась успехом, и в 1639 г. он вынужден был утвердить губернато­ром выдвиженца виргинских плантаторов. В I 640-х гг., в период Англий­ской революции, виргинцы сумели расширить полномочия Генеральной ассамблеи. С 1652 г. она сама стала избирать губернатора и членов коло­ниального совета. Реставрация в 1660-х п. Стюартов в Англии вернула власть над Виргинией монархии. Виргинцы, однако, не смирились с ут­ратой привычных прав и на протяжении всего периода Реставрации вы­казывали непокорность королевской администрации

В 1676 г. конфликт между У. Беркли, бессменным виргинским губерна­тором эпохи Реставрации, и жителями колонии перерос в вооруженную схватку. Представители разных слоев виргинского общества, недовольные в первую очередь индейской политикой Беркли (он сдерживал экспансио­нистские устремления поселенцев), объединились вокруг молодого депутата Генеральной ассамблеи Натаниэла Бэкона. Под давлением восставших ас­самблея одобрила (.Законы Бэкона», которые наряду с удовлетворением экс­пансионистских притязаний поселенцев резко ограничивали власть губер­натора и расширяли начала представительного правления. Восстание Бэко­на было в итоге подавлено, многие его участники казнены (сам Бэкон умер от лихорадки). Но и корона пошла на уступки: Беркли был смешен с долж­ности, статус Генеральной ассамблеи восстановлен. Восстание показало, что поселенцы готовы были жизнью заплатить за свои интересы и права!.

***

Второй тип составили колонии, основывавшиеся протестантами на fl

территории, получившей название Новой Англии. Переселенцы-протестанты были неоднородны, с самого начала среди них выделились уме­ренное и демократическое направления, деятельность которых дала не­

10 Глава 1

одинаковые результаты. Большей активностью долгое время отличалось умеренное крыло, которое получило от короля право на основание по­селения R Северной Америке в 1629 г. Любопытно, что Карл 1, правив­ший в самой Англии деспотично и даже распустивший парламент (слу­чилось это все в том же 1629 г.), даровал пуританам-конгрегационалис­там хартию весьма демократического содержания. Согласно ей, руково­дители колонии должны были избираться свободными поселенцами ­фрименами, собиравшимися с этой целью на ассамблею, которая полу­чила название Общего собрания. Общее собрание, созываемое четыре раза в год, получило также право расширять ряды фрименов, вводить налоги, принимать законы и постановления, способствовавшие благу колонии. Вооружившись либеральной королевской хартиеи, rpYI1lIi1 IIU"CJI,-n­цев, объединившихся в «Компанию Массачусетской бухты,>, совершилаудачную экспедицию за океан. Вслед за первой удачной экспедицией по­следовали другие, а всего за период с 1630 по 1643 г. компания переправи­ла в Массачусетс не менее 20 тыс. человек'. Уже во время первой экспеди­ции губернатор будушей колонии Джон Уинтроп ознакомил переселен­цев с основами ее устройства и управления. Есть основания полагать, чтоон скрыл от них содержание королевской хартии и изложил принципы, соответствовавшие целям конгрегационалистской церкви. Главной це­лью было создание «града на холме», который бы в полной мере соответ­ствовал Священному писанию. Власть в нем должна была принадлежатьсвященнослужителям, а теми или иными правами могла наделяться толь­ко послушная паства. Уинтроп также доказывал, что божеским заповедямсоответствовало разделение людей на управляющих и управляемых, бога­тых и бедных.

ПО прибытии в массачусетскую бухту Уинтроп и его помощники, со­ставившие магистрат колонии, начали твердо насаждать теократическоеуправление. Была создана конгрегаuионалистская иерковь, члены кото­рой только и становились полноправными поселенuами. Будучи сама ­по английским меркам - диссидентской, она стала преследовать инако­мыслящих - пресвитериан, баптистов, индепендентов. Все жители коло­нии были обложены налогом на содержание uеркви. Уинтроп и магистратузурпировали не только религиозную, но также экономическую и поли­тическую власть: попирая хартию, они стали сами вводить налоги, рас­предеШIТЬ земли, осуществлять назначения на должности.

Недовольные реагировали на попытки утверждения теократического режима по-разному. Часть поселенuев вернулась В Англию, но гораздо большее число колонистов вступило в противоборство с Уинтропом. Сре­дl1 его радикальных противников наибольшую известность приобрел иРоджер Уильямс и Знн Хатчинеон.

Колониальный опыт 11

СНSlшенник Роджер Уильямс, приБЫНШIIЙ н Массачусетс н 1631 Г., ре­шительно осудил Уинтропа и магистрат за llOпрание сnобuды вероиспове­дания, а также потребовал разделения религиозной и светской власти. Уильямса неоднократно изгоняли из Массачусетса, и в итоге он вынуж­ден был со своими сторонниками переселиться в необжитый уголок Но­вой Англии, где была основана колония Провиденс, nпоследствии на­званная Род-Айленд. Знн Хатчинсон, хозяйка многодетной и весьма за­житочной бостонской семьи, сумела сплотить вокруг себя местных куп­иов и столь же решительно, как это делал прежде Уильямс, стала крити­ковать нетерпимость режима. Ортодоксы, однако, смогли в 1637 г. скло­нить на свою сторону Общее собрание, обвинили Хатчинсон в ереси и из­гнали ее из колонии. Хатчинсон с единомышленниками присоединиласьк Роджеру Уильямсу.

Хотя радикальные атаки против теократии не достигали успеха, орто­доксы вынуждены были время от времени сдавать свои позиции. Боль­шинство жителей Массачусетса, будучи людьми более умеренными, не­жели Уильямс и Хатчинсон, все же не могли смириться с диктатом Уинт­ропа и магистрата. В 1632 г. Общее собрание колонии настояло на назна­чении из своих рядов 16 представителей - по двое от каждого поселка - справом давать советы губернатору и магистрату по вопросам налогообло­жения. В 1634 r. Общее собрание постановило, что только оно имеет пра­во вводить налоги и распределять землю. Собрание также утвердило нор­му представительноro правления: отныне его участниками становилисьпо два представителя от каждого поселка, при этом они должны были за­седать регулярно и только им при надлежало право законотворчества. Уинтропа, недовольного этими рещениями, впервые (,прокатили» на гу­бернаторских выборах. В 1641 r. Общее собрание одобрило (,Свод зако­нов» Массачусетса, который закреплял за местными властями право рас­поряжения землей, вводил нормы уголовного права и судебной процеду­ры, резко ограничивавшие произвол исполнительной власти. Наконец, в 1644 г. Общее собрание создало то, что можно назвать прообразом двух­палатной законодательной власти: отныне члены магистрата и народныеизбранники должны были заседать раздельно, при этом и те и другие вравной мере обладали правом BeTO~.

И все же Массачусетсу не суждено было стать цитаделью американ­ской свободы. Конгрегационалистская церковь сохранила монопольныеи достаточно прочные позиции. Уинтроп вновь стал губернатором. Пре­следование диссидентов продолжилось: печально известной страницей вистории Macca.tyceTca стали «процессы ведьм» конца 1640-х гг. Демокра­тические начала лучше приживались в других, меньших по размерам, ре­лигиозных поселениях Новой Англии, среди которых первым был НовыйПлимут.

12 Глава 1

­

Новый Плимут был основан английскими пуритаюши, которые дотого искали религиозного прибежища в Голландии. В 1620 r. первая груп­па «пилигримон», как они сами себя называли, отбыла на корабле «Мэй­флауэр.) в Северную Америку. Во время путешествия они заключили и подписали договор об объединении в «гражданский политический орга­низм» С целью создания и соблюдения «справедливых и одинаковых для всех законов». Впоследствии Джон Куинси Адамс, один из первых прези­дентов США, назвал его «возможно, единственным в истории человече­ства примером практического самобытного общественного договора, ко­торый ДО того выступал в качестве законного источника правительства только В воображении философов». Эта оценка стала общепринятой в Соединенных Штатах, почитающих пуритан-пилигримов в качестве ос­нователей американской демократии и народного суверенитета. Неслу­чайно, важные события, связанные с деятельностью пуритан-пилигри­мов, отмечаются в США как национальные праздники. Так, 22 декабря, день их высадки в бухте Новый Плимут, был провозглашен националь­ным Днем праотцов, или Днем отцов-пилигримов, а четвертый четверг ноября, в который поселенцы Ново го Света отмечали сбор первого урожая, был с 186~возглашен в США национальным праздником днем благодарения.

В Новом Плимуте с самого начала порядки оказались более демокра­тичными, нежели в колониях, созданных по милости короля или акцио­нерными компаниями. Поселенцы сами избирали губернатора и магист­рат, на общем собрании посредством прямого волеизъявления принима­ли различные законоположения и постановления. После безуспешной попытки в течение первых пяти лет установить коллективное землеполь­зование общее собрание на уравнительных началах стало распределять земельные участки, на которых велось частное хозяйство фермерского типа. Правда, жители Нового Плимута делились на полноправных посе­ленцев и сервентов, совершивших переезд в Северную Америку «в долг»

и вынужденных отрабатывать контракт до обретения полных прав. Но сервентов в Новом Плимуте было немного, среди же фрименов социаль­ные различия оказывались несущественными.

По образцу Нового Плимута в последующие десятилетия было созда­но много поселений, расположившихся на территории Род-Айленда и Коннектикута. В 1636 r. Роджер Уильямс и его сторонники, бежавшие из Массачусетса в Род-Айленд, заключили соглашение, схожее с договором, составленным на «Мэйфлауэр». Подобные же договоры были приняты поселенцами Портсмута. Ньюпорта, Хартфорда. Уиндзора Нью-Хейве­на. Среди американских исследователей образцом общественного дого­вора 1620-1640-x [!: I1ризнаны «Фундаментальные основы», одобренные в 1639 r. жителями ряда поселков Коннектикута. Согласно им, поселенцы

Колониальный опыт 13

каждый год на общем собрании избирали губернатора и магистрат. Зако­нодательную власть вручали представительному Общему собранию, со­стоявшему из депутатов, избранных каждым поселением, а также губер­натору и магистрату. «Фундаментальные основы» Коннектикута, которые характеризуются авторитетными американскими исследователями как«первый образец современных конституций», могли изменяться и допол­няться тем же Обшим собранием. Другие решения Общего собрания бы­ли также обязательны и неподвластны вето губернатора'.

Договорное управление поселений Род-Айленда и Коннектикута бы­ло долгое время уязвимо по той причине, что не санкционировалось Ан­глией. Только в 1662 и 1663 гг. Род-Айленд и Коннектикут получили хар­тии от Карла 11, признавшего их право на существование. Хартии остави­ли основы управления двух колоний в неприкосновенности. Две эти аме­риканские колонии, получившие статус корпоративных, оказались в уни­кальном положении: в отличие от всех других колоний они сами избира­ли как законодательные органы, так и губернаторов. Самоуправление и демократические начала оказались в них наибольшими.

***

Дальше распространение в Северной Америке в ХVII в. получи­ли так называемые собственнические колонии, создававшиеся англий­скими аристократами на основе феодальных дарений Стюартов. Так воз­никли Мэриленд, Нью-Йорк, Нью-Джерси, елавэр, Северная и Южная Каролина (первоначально это была единая колония Каролина) и Джорд­жия. Основывались они как феодальные маноры с целью извлечения со­ответствующих поборов и поддержания подобающих политико-правовых норм. Но в действительности их развитие с самого начала пошло противоречиво, феодальные эксперименты нигде не удались, уступая место буржуазным отношениям. Но все же у собственнических колоний было свое лицо, в том числе политическое.

Первую собственническую колонию Мэриленд создал лорд Балти­мор в 1632 г. Король Карл 1 наделил его правами полного феодального собственника, хотя и высказал пожелание создать в Мэриленде совеща­тельную ассамблею. Быстро выяснилось, что феодальные порядки в ко­лонии не приживутся. В 1637 г. лорд Балтимор поручил своему брату Ле­онарду Калверту, наместнику Мэриленда, создать представительную ас­самблею, которая должна была давать тому «совет И согласие» по законо­дательным вопросам. В годы Английской революции мэрилендская ас­самблея упрочила свои позиции: она получила право инициировать за­коны и стала заседать отдельно от губернаторского совета, представ в ка­честве «народной палаты". Провалились попытки ввести в Мэриленде

14 Глава 1

феодальное землепользование: хотя поселенцы и выплачивали лорду фиксированную, то есть 13 большей степени феодальную. нежели капита­листическую, ренту, они были лично независимы и, если рента оказыва­лась обременительной, уходили на свободные земли, чтобы заниматься уже чисто фермерским хозяйством. В одном отношении общественные порядки в Мэриленде оказались даже более передовыми, чем в других колониях: поскольку лорд Балтимор был католиком, протестанты не могли утвердить в его владениях свою гегемонию, а должны были прояв­лять веротерпимость.

в 1662 г. была основана вторая феодальная колония - Каролина, владельцами которой стали восемь фаворитов Карла 11. Собственники поручили подготовить «фундаментальную конституцию» колонии не ко­му иному, как будущему отцу английского либерализма Д. Локку. Локксоставил то, что от него ждали: конституция вводила в Каролине соци­альную и политическую иерархию. Но, как и в Мэриленде, феодальный строй в Каролине не прижился: при наличии в Северной Америке неза­нятых территорий и более свободных колоний, поселенцы предпочитали объезжать Каролину стороной. Чтобы не опустошить колонию, собст­венники вынуждены были пойти на уступки, уже известные по опыту Мэриленда.

Самым именитым аристократом, получившим право на колониаль­ное владение, был брат Карла 11 Яков, герцог Йоркский. Его владение, названное Нью-Йорком, было организовано в соответствии с принци­пами феодального манора. Наместники Якова на протяжении почти 20 лет, начиная с 1664 г., пытались насаждать в Нью-Йорке «Законы Гер­цога», как назывался правовой кодекс колонии, но затем и они вынуж­дены были уступить поселенцам, согласившись на созыв представи­тельного собрания с законодательными полномочиями. В 1685 г. Герцог стал новым королем Англии, а его колониальное владение было пере­дано другим феодальным собственникам. Южная часть Нью-Йорка, названная Нью-Джерси, стала самостоятельной колонией собственни­ческого типа.

в 1681 r. была создана еще одна колония собственнического типа, владельцем которой стал Уильям Пенн. Пенсильвания, как была названа эта колония, стала одной из самых либеральных в Северной Америке. Пенн, принадлежавший к секте квакеров, одной из самых веротерпимых в то время, пытался утверждать добрососедские отношения с Индейскими племенами. В политической области он гораздо больше, чем другие соб­ственники, полагался на принципы представительного правления. В 1682 г. в Пенсильвании была создана двухпалатная законодательная власть: верхняя палата - совет - получила право инициировать законода­тельные билли. а нижняя - ассамблея - утверждать их. Губернатор.

Колониальный опыт 15

значаемый Пенном, располагал тремя голосами в совете, но не имел пра­ва вето. В 1694 г. нижняя палата была наделена правом законодательной инициативы. В 170 I г. уже вся законодательная власть была передана ас­самблее. Пенн сохранил за собой только право назначения губернатора. Власть собственника в Пенсильвании в сравнении с другими колониями оказалась минимальной.

Конец XVII в. подвел итог первому крупному периоду в истории се­вероамериканских колоний. Количественно в этот период преобладаликолонии, которые формально можно отнести к собственническому ти­пу, но, по сути, во всей Северной Америке буржуазные отношения бра­ли верх над феодальными. Феодальная рента, насаждавшаяся в собст­веннических колониях, приобретала со временем капиталистическиечерты, в прочих колониях развивалось свободное землевладение по пре­имуществу фермерского типа. Во всех колониях пустило корни предста­вительное управление, но в собственнических колониях оно в гораздобольшей степени контролировалось и регламентировалось английскойаристократией.

***

На втором этапе истории североамериканских колоний их отноше­ния с Англией приобрел и новое качество. Английское влияние в этот пе­риод вызывало глубоко противоречивые следствия: с одной стороны, уси­ление колониальной зависимости от Англии способствовало нарастаниюв политическом управлении Северной Америки недемократических черт; с другой стороны, укрепление позиций парламентаризма, либерализма и конституционализма в самой Англии вело к распространению демокра­тических установок в мировоззрении и политической культуре американцев, рассматривавших себя как тех же англичан, но только переселив­шихся в Новый Свет. Угл ие этого противоречия создавало Ф нда­

'мei:t IШIЬНУЮ причину вызревания в Северной Америке антиколониаль­ной pa /Ib1l8 демократическои революции.

В самой Англии разграничительной вехой, повлиявшей подобным противоречивым образом на Северную Америку, стал 1688 г. Именно тогда английская оппозиция смогла свершить бескровную - «Слав­Ную» - революцию, которая во второй раз и уже окончательно освободи­ла Англию от Стюартов. Билль о правах 1689 г. закрепил всю полноту за­конодательной власти за парламентом, монарх был лишен как запрети­тельного, так и отлагательного вето. Во времена пребывания во второйчетверти ХУН в. на посту главы правительства вигского лидера Р. Уолпо­ла министры стали собираться и принимать решения втайне от монарха, что ослабило его исполнительную власть. Парламент еше больше упро

16 Глава1

чил свои позиции в 1716 г.. когда расширил срок поЛНОМОЧИЙ палаты об­щин с трех до семи лет. В целом после 1688 r. соотношение прерогатив представительной и монаршей власти в Англии неуклонно менялось в пользу первой.

Иначе обстояли дела в Северной Америке: в отношении нее усили­лись прерогативы монарха, а власть представительного противовеса в Но­вом Свете - местных ассамблей - стала ущемляться. Английская монар­хия принялась не только наводить порядок в королевских колониях, но и расширять последние за счет колоний собственнических. Новый Плимут был присоединен к Массачусетсу, а последний лишен былого самоуправ­ления: король стал сам назначать губернатора, наделенного к тому же большими, чем прежде, полномочиями. Собственнические территории отдавались одна за другой под юрисдикцию монарха, так что к серединеXYIII в. в Северной Америке осталось только собственнические кo­лонии - Мэриленд, Пенсильвания и Делавэр. Сохранялись еще две кор­поративные колонии - Род-Айленд и Коннектикут. Остальные восемь

об­щин с трех до семи лет. В u000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000

Исполнительная власть английских монархов осуществлялась при помощи губернаторов, а законодательная'- посредством королевских ин­струкций. В целом именно монарх олицетворял политическое верховен­ство метрополии в отношении колоний. Но в управление вмешивался ипарламент: попытки Вестминстера издавать законы в отношении амери­канцев особенно участились ~e Семилетней войны (1756-1763). Донее Англия преимущественно ре ламентировала экономическое развитиеСеверной Америки, определяя, ~й можно производить, с кем и как Северной Америки, определяя, что ей можнo производить, с кем и как торговать. После Семилетней войны метрополия стала все активнее вме­шиваться и во внутриполитическом управлении колониями, сводя их сво­боды и права к минимуму. Можно заключить, что в XVI] 1 в., когда Англия стала парламентской монархией, ее власть над Северной Америкой ока­залась большей, нежели в ХУН в., когда она оставалась монархией абсо­лютной.

Но в ХУJII В., по сравнению с XYII в., в Северной Америке усилилось и достигло пика влияние английской либеральной экономической и го­сударственно-правовой идеологии. В ХУН в. либеральные принципы вы­нашивались еще в основном в лоне протестантизма, при этом его пред­ставители в Северной Америке, заимствуя общие постулаты из англий­ского наследия, часто серьезно развивали, а главное, конкретИЗИРОВалиих применительно к потребностям колонии.

Одной из основополагающих доктрин протестантизма было призна­ние ковенанта (соглашения) между людьми и Богом как основы устрой­ства общественных отношений. В Северной Америке в ХУН н. она полу­чила наиболее полное развитие в воззрениях Р. Уильямса. Д. Уайза, Т. ~y­

Колониальный опыт 17

кера. Их вклад в КОЛОНиЛьную политическую мысль. Как отмечал вол. Паррингтон в своем классическом исследовании американской обшественнои мысли, заключался в о основании «трех плодотворных идей»: учение о народном суверенитете, дотоворной теории государства и представлении о правительстве как об институте, ответственном в своих действиях перед БОЛЬшиНСТВОМ общества об

Демократическая доктрина была выпестована в первую очередь Р. Уи­льямсом, который, по словам того же Паррингтона, как «политическиймыслитель намного превосходил Уильямса-богослова»9. Политическаяпрограмма Уильямса - частые пере выборы членов государственной влас­ти, создание однопалатного законодательного органа, обеспечивающегосовместное представительстnо всех граждан, независимо от социальных иимущественных различий, право народа на референдум, отмену и перио­дический пересмотр всех законов, в том числе общественного договора,­перекликалась с идеями радикально-республиканского крыла ВеликойАнглийской революции середины XVII в.

в XVIII в. протестантизм продолжал воздействовать на политическое мышление американцев. Его выразители все чаще высказывали убежде­ние втом, что политическая практикалюдей определяется их договорны­ми отношениями, а Бог не имеет к ней непосредственного касательства. Так, известный североамериканский священник Д. Эллиот в проповеди в Коннектикуте в 1738 r. исходил из того, что Бог не имеет отношения к происхождению «гражданского правления» и что оно может основывать­ся или на силе, или на договоре. Аналогичные мысли высказывал в 1741 r. другой известный священник С. Чью.

В эволюции политической доктрины протестантизма в период, непо­средственно предшествовавший Американской революции, особое значе­ние имели взгляды либерального священника д. Мейхью. Придерживаясьтрадиционного протестантского догмата о том, что первоисточникомгражданской власти является Бог, Мейхью доказывал вместе с тем, что не­посредственным правом образовывать государство наделены сами люди, что все правители подчиняются законам, одобренным обществом в целом, и что общество вправе судить, как магистраты исполняют его волю.

в XVIJl в. протестантизм стал вытесняться с ведущих позиций в аме­риканской политической мысли светской идеологией, известной под на­званием Просвещение. В распространении его доктрин наибольщим ока­залось английское влияние. Этой теме посвящено множество исследова­ний, среди которых выдеЛЯЮТС5t фундаментальные монографии К. Роб­бинс и Б. Бейлина". Исследователи согласны в том, что на американскуюполитическую мысль и культуру оказывали влияние как умеренные, так ирадикальные английские идеологи, причем влияние последних нарасталопо мере приближения Американской революции.

18 Глава 1

Среди умеренных английских идеологов, R наибольшей степени по­влиивших на американцев, вьщелились Д. Локк, У. Блэкстоун, А. сид­ней, Д. ЮМ, r Болингброк. Д. Локк В конце XYII В. выступил с «двумя трактатами о правительстве», которые сделали его не только английским, но и мировым классиком либерализма. Локк решительно встал на пози­цию естественно-правового подхода к социально-политическому моде­лированию. Доктрина естественных и неотъемлемых прав людей давалаоснование для поиска основополагающих, нерушимых общественныхистин. Главным среди неотъемлемых прав индивидуума Локк считал соб­ственность, которую он трактовал широко, включая в нее, в частности,

ответственность, которую он трактовал широко, включая в нее, в частности, жизнь и труд человека. Локк доказыВал неизбежность и полезность воз­никновения неравенства во владении собственностью: с появлением об­мена и денег возникает фундаментальная причина неравенства, с кото­рым, следовательно, необходимо примириться, поскольку без обмена иденег цивилизованное существование невозможно.

Отстаивая идею общественного договора как первоосновы образова­ния государства, Локк решительно отверг «патриархальную» концепциюгосударства (ее защищали английские тори), утверждавшую, что отноше­ния власть предержащих, то есть монархов, и подданных строятся по ана­логии с отношениями в семье между отцом и детьми, когда власть отца нетребует ни согласия, ни договора. Локк же полагал, что природа и Бог недаровали государю власти отца и что его прерогаТИВbI ВbIтекают исключи­тельно из общественного договора, заключаемого по добровольному согласию подданных. Локк считал, что для поддержания однажды создан­ной власти предпочтительно «спокойное согласие» граждан, выражаю­щих его периодически на выборах. Но он не отриuал и возможности за­мены власти при помощи насильственной акuии подданных. В данномслучае он воспроизводил конuепuию права народа на революцию, кото­рую до него в Англии выдвигали д. Лильберн и д. Мильтон. Но интер­претаuия Локка была гораздо более осторожной: обращение граждан к вооруженному сопротивлению властям должно быть крайне редким, ког­да их права явно попраны и не остается никакой надежды устранить злообычным конституционным способом.

Подлинный культ конституционализма был создан в трудах У. Блэкс­тоуна. При зашите прав граждан и прерогатив парламента он предпочи­тал апеллировать не к естественному праву, а к государственно-правовым актам, которые ограничивали власть монарха. Эти акты, начиная с Вели­кой хартии вольностей 1215 г., назывались им Конституцией, или фунда­ментальным законом Великобритании. Все указы и поступки монарха, доказывал Блэкстоун, как и действия парламента, должны строго согла­совываться с фундаментальным законом. Указы и акты, противоречашие фундаментальному закону, недействительны: этот вывод Блэкстоуна стал

Колониальный опыт 19

Правовой максимой и английских, и американских вигов. В Северной Америке к фундаментальному закону помимо английской Конституции стали относить колониальные хартии.

Одной из самых популярных идей 8 английской вигской идеологии XVIII В., оказавшей огромное воздеЙСТ8ие на американцев, была концеп­ция «смешанного правления». Внешне концепция смешанного правле­Ния Была схожа с концепцией разделения властей, но в действительности она обладала существенными отличиями и пользовалась и в Англии, и в Северной Америке гораздо большей популярностью. Концепция эта ухо­дила корнями в античность, политические мыслители которой, в первую oчередь Аристотель, выводили три возможные «чистые» формы полити­ческого управЛения - монархия (власть одного), аристократия (власть немногих), демократия (власть большинства). В чистом виде каждая изформ опасна, ибо грозит превратиться во зло: монархия в тиранию, ари­стократия в олигархию, демократия в охлократию. Во избежание реформы должны быть смешаны, с тем чтобы представлять и уравновеши­вать разные социальные интересы и слои. В Англии XVIII в. концепциясмешанного правления означала поиск политического баланса в треу­гольнике «палата общин - палата лордов - монархия». Согласно вигскойконцепции, три властных института должны обладать самостоятельнымифункциями и одновременно взаимодействовать и уравновешивать другдруга. В Северной Америке концепция смешанного правления означаланахождение правильной формулы распределения властных прерогатив между губернаторами, советами и ассамблеями.

Из радикальных английских идеологов наибольшей популярностью среди американцев пользовались д. Тренчард и Т. Гордон, которых во второй четверти ХVIII в., как показал Б. Бейлин, беспрестанно цитиро­вали и перепечатывали во всех колониальных газетах «от Бостона до Са­ванны»'). Тренчард и Гордон подвергли беспощадной критике партиюВигов, прочно утвердившуюся у власти в Англии в ХVIII в., за двойныестандарты: провозгласив себя защитниками равных прав и свобод, вигиобросли привилегиями, погрязли в коррупции, превратив парламент игосударственные должности в кормушки для себя, своих родственникови друзей.

Влияние английских радикалов на американцев достигло пика в 1760-1770-х гг. Многие жители колоний с восхищением следили тогда за высказываниями и поступками Р. Прайса, д. Пристли, д. Картрайта и особенно д. Уилкса. В 1763 r. Уилкс, являвшийся членом парламента, подверг жесткой критике нового монарха Георга 111, попытавшегося рез­Ко расширить свои прерогативы как в самой Англии, так и в колониях. Английский парламент исключил Уилкса из своих рядов, и радикальный Политик мужественно вступил в схватку с политической элитой. Полити­

20 Глава 1

ческая борьба УИЛКса СОпровождалась выдвижением необычайно ради­кальных по тем временам требований: перераспределение избирательныхокругов и ликвидаuия «гнилых местечек» (малочисленные, как правило, сельские избирательные округа, легко покупавшиеся богатыми кандида­тами. - Авт.), введение тайных выборов, расширение избирательногоправа. Постепенно к ним были добавлены требования ежегодных пере­выборов парламента, всеобщего избирательного права пля мужчин, отме­ны имущественного uенза пля кандидатов в депутаты и оплаты деятель­ности членов палаты общин.

Английская политическая идеология, пользовавшаяся популярнос­тью среди американцев, соотносилась ими с политической практикойсамих колоний и бралась за образец при определении того, что нужнобыло исправить в местном политическом управлении. Впрочем, еслибыло необходимо, американцы вносили в нее дополнения, а то и суше­ственно меняли ее, сообразуясь с требованиями, обретавшими актуаль­ность непосредственно в Северной Америке. Но английские образцы со­храняли для них огромное значение вплоть до последней четверти ХУН в., ибо американцы меньше всего хотели разрыва «кровных уз» с Англией, а их «американская мечта,) на протяжении всего колониально­го периода заключалась в том, чтобы жить так, как жили в Англии ее пол­ноправные граждане.

***

По формальным меркам американские колонии в ХУН в., незави­симо от того, были они королевскими, собственническими или корпо­ративными, воплошали столь почитаемую в Англии систему смешанно­го праВления. По характеристике современника, власть в колониях в «лице губернатора, представлявшего короля, была монархической, в ли­це Совета - аристократической, в лице палаты представителей или из­бранников народа - демократической»". Но вот соотношение и реаль­ное значение этих ветвей в Северной Америке имели серьезные отличияот Англии.

Ключевой фигурой в политическом управлении во всех колониях в ХУНI в. был губернатор. В корпоративных колониях, Род-Айленде и Коннектикуте, губернаторы избирались ассамблеями, во всех остальных они назначались английским монархом или собственниками колоний. Власть губернаторов была очень обширной, они сосредоточили в своих руках полномочия, которые монархи в Англии утратили после Славной революuии 1688 г. Губернаторы королевских и собственнических коло­ний (ниже речь пойдет только о них) обладали всей полнотой исполни­тельной власти: отвечали за проведение законов, указов, инструкuий; ко-

Колониальный опыт 21

мандовали сухопутными и МОРСКими силами, создаваемыми в случае во­енной опасности; заполняли все без исключения должности в системеколониального управления. Они сохраняли обширные законодательныеполномочия, прежде всего обладали правом абсолютного вето в отноше­нии решений колониальных ассамблей, как и правом созыва и роспусказаконодательных собраний. Наконеи, губернаторы располагали всей пол­нотой судебной власти: создавали колониальные суды, назначали судейвсех уровней и исполнителей судебных решений, даровали помилованияи амнистии по всем видам преступлений.

Судя по количеству сосредоточенных в их руках полномочий, губер­наторы казались чем-то вроде абсолютных монархоз в пределах своихколоний. Но в действительности власть их была серьезно ограничена. Прежде всего, это была вторичная власть: губернаторы назначались из Англии монархом или собственниками. Большинство губернаторов, за­нимавших посты в XV\I 1 в., посылались в колонии из Англии (только20% назначенцев являлись американцами) и возвращались по заверше­нии службы в метрополию. В среднем срок пребывания губернатора в должности был относительно коротким - около 5 лет - и мог быть в лю­бой момент прерван решением сверху. В своей политике губернатор ру­ководствовался в первую очередь королевскими инструкциями, содер­жавшими массу предписаний, которые не могли быть нарушены ни од­ной ветвью власти, никакими иными институтами и индивидами в Се­верной Америке.

В качестве второй ветви американского смешанного правления вы­ступали колониальные советы. Но и они обладали существенными отли­чиями от английского аналога - палаты лордов. Их меньше всего можно было назвать «аристократической» ветвью: в советы назначались пред­ставители колониальной элиты, но не аристократы (среди жителей Се­верной Америки таковых было крайне мало). Члены советов утвержда­лись в Англии (исключение составлял Массачусетс, где совет избирался нижней палатой и утверждался губернатором, и Пенсильвания, где сове­та не было вообще). Советы, численность которых, как правило, не пре­вышала 12 человек, соединяли в себе как исполнительные, так и законо­дательные полномочия: с одной стороны, они были как бы министер­скими кабинетами при губернаторах, помогая им во всех делах; с другой стороны, они выступали в качестве верхней палаты законодательной власти, обладая правом вето в отношении решений нижних палат. Сове­ты также помогали губернаторам в принsJТИИ судебных решений. В це­лом советы были скорее частью «монархической», нежели самостоятель­ной «аристократической,> ветвью, так '11'0 говорить о реальном присутст­вии последней в американской схеме смешанного правления крайне за­труднительно.