события, будучи выраженные фабульно, сами опираются на устойчивый и широкий мотивный потенциал повествовательного традиции. В наших случаях это: участие в военных действиях (1 случай — 1,5%), заточение или заключение(2 случая — 3%), пленение (2 случая — 3%), трудное положение (3 случая — 4,5%), неудача (1 случай — 1,5%), смерть (1 случай — 1,5%).

Исключительный интерес вызывает следующий комплекс фабульных контекстов, связанных с представлением об информационном сдвиге в фабульной ситуации, существенном ДЛЯ актанта (актантов) встречи (ср.: [Руднев, 20006, с. 98—99]). Таких случаев в проанализированных нарративах оказалось 8 (12%), в том числе получение важных известий или новых сведений (1 случай — 1,5%),узнавание(1 случай— 1,5%), обнаружение (1 случай— 1,5%),

переодевание (2 случая — 3%), герой выдаетсебя за другого (2 случая — 3%), героя принимают за другого (1 случай — 1,5%).

Последний из препозиционных синтаксических комплексов мотива встречи связан с идеей определенных действий, существенных ДЛЯ актанта встречи или в прямой форме инициированных им. Этот комплекс представлен б случаями (9%), в числе которых

оказание помощи(2 случая — 3%), назначениевстречи(2 случая — 3%), приглашение в гости (2 случая — 3%).

И только одним событием представлен фабульный контекст, связанный с идеей определенных отношений, существенных ДЛЯ актанта (актантов) встречи или в прямой формеинициированных им. В нашем случае это отношение антагонизма Гринева и Швабрина, предваряющее их встречу-дуэль.

15.2.2. ПОСТПОЗИЦИЯ

Частотное распределение постпозиционных фабульных контекстов мотива встречи представляет собой полную инверсию частотного распределения его препозиционных контекстов.

Так, 22 случаями (32%) представлен комплекс фабульных контекстов, связанных с идеей развития или прекращения определенных отношений^ существенных ДЛЯ актанта встречи или в прямой форме инициированных им: знакомство (6 случаев — 9%),

развитиеделовых отношений героя (1 случай— 1,5%),развитие дружеских (приятельских) отношений (2 случая — 3%), развитие любов ных отношений (6 случаев — 9%), вступление в брачные отношения (1 случай— 1,5%), отказгероинивступать в брак с героем(1 случай— 1,5%), отказгероиниследовать за героем(1 случай— 1,5%),

238 Часть IL Проблемы анализа мотива

примирение (1 случай — 1,5%), осуждение (1 случай — 1,5%), антагонизм (2 случая — 3%). Напомним, что в препозиции этот комплекс представлен только одним случаем (1,5%) — развитием антагонизма Гринева и Швабрина, предваряющим их встречудуэль.

Комплекс фабульных контекстов, связанных с идеей определенных действий, существенных ДЛЯ актанта (актантов) встречи или в прямой форме инициированных им, представлен 18 случаями (26%): приглашение в гости(1 случай— 1,5%), предложение помощи (1 случай— 1,5%), предложение защиты (1 случай— 1,5%), оказание помощи(3 случая — 4,5%), поиски (1 случай — 1,5%), освобождение (6 случаев — 9%), помилование(1 случай — 1,5%), вредительство (2 случая — 3%), изгнание (2 случая — 3%). В препозиции данный комплекс представлен только 6 случаями (9%).

Шестнадцатью случаями (24%) представлен в постпозиции комплекс фабульных контекстов, связанных с представлением об информационном сдвиге в фабульной ситуации, существенном ДЛЯ

актанта (актантов) встречи: получение важных известий или новых сведений (6 случаев— 9%), узнавание (7 случаев— 10%), неузнавание (1 случай— 1,5%), герой раскрываетсвое имя (1 случай — 1,5%), герой выдаетсебя за другого (1 случай— 1,5%). В препозиции — 8 случаев (12%).

Шестью случаями (9%) представлен комплекс фабульных контекстов, связанных с идеей характерного состояния, ситуации, события или цепи характерных событий, в рамках которых оказался или с которыми соприкоснулся актант (актанты) встречи: неудача (2 случая — 3%), болезнь (2 случая — 3%), смерть (2 случая— 3%). В препозиции этот комплекс представлен 10 случаями (15%).

Таким образом, в целом прагматически маркированные синтаксические комплексы постпозиции представлены 62 случаями (91%). В препозиции такие комплексы представлены только 25 случаями (37,5%).

Подчеркнем при этом, что прагматическая ориентация данных комплексов вторична, в отличие от первичной прагматичности препозиционных комплексов, и зависит от интенциональносмыслового импульса самого события встречи. Иначе говоря, если прагматичность препозиции заключается в том, что в поле сюжетного смысла и интенции препозиции предугадывается смысл события встречи, то здесь ситуация обратная: постпози-

Глава 2. Мотив встречи в повествовательном творчестве Пушкина 239

тивные события в их прагматике расположены в поле конкретных сюжетных смыслови интенций событийных реализаций мотива встречи.

Наоборот, прагматическинейтральные синтаксические комплексы, связанные с идеями пути и дома, представлены достаточно слабо.

Так, комплекс фабульных контекстов, связанных с представлениями об отправке актанта (актантов) встречи в путь и его пребывании в пути, выражен всего 8 случаями (12%), в числе которых расставание (2 случая — 3%), прощание (1 случай — 1,5%), отправка (1 случай — 1,5%), задержка (4 случая — 6%). Для сравнения: в препозиции мотива этот комплекс представлен 34 случаями (50%).

Комплекс фабульных контекстов, сосредоточенных на событиях прибытия (появления) актанта встречи на «арене» фабульного действия, представлен всего 2 случаями (3%). В препозиции — 13 случаев (19%).

Событийный контекст, связанный с представлениями о пребывании актанта (актантов) встречи дома или с непосредственным отношением актанта (актантов) встречи к дому, представлен только одним случаем (1,5%), достаточно периферийным в своей семантике: речь идет о Гриневе, обосновывающимся на новом месте в Белогорской крепости. В препозиции — 8 случаев (12%).

В целом прагматически нейтральные синтаксические комплексы постпозиции представлены только 11 случаями (16%). В препозиции такие комплексы представлены 55 случаями (81%).

Суммарная частота препозиционных фабульных контекстов, релевантных с точки зрения синтактики мотива встречи, составляет 80 случаев (118,5%); суммарная частота постпозиционных контекстов составляет 73 случая (107%). Избыточность синтаксического окружения мотива вызвана именно тем, что при анализе учитывались, по возможности, все релевантные фабульные контексты мотива. Например, фабульный контекст пребывания героя в пути может как таковой предварять встречу, а может сочетаться с контекстом остановки в дороге (Минский останавливается в доме Вырина; Гринев по пути в Оренбург останавливается на дорожной станции), или с контекстом вынужденной задержки (так, Гринева и Машу задерживают гусары из отряда Зурина) и т. д. Такого рода сопряженные контексты и создают в частотную избыточность синтаксического окруже-