dementev_v_v_teoriya_rechevyh_zhanrov

ковых / коммуникативных личностей в связи с разными типами ком- петенции. Как никто не владеет всеми словами / правилами родного языка, ни один носитель языка не владеет всеми речевыми жанрами: «есть бытовые жанры, существование которых в рамках одного язы- кового сознания взаимоисключает друг друга» [Седов 2007a: 22–23].

Жанроведение успешно взаимодействует с теорией языковой лич- ности.

Так, К. Ф. Седов выделяет типы языковых личностей, отдающих предпочтение в сфере конфликта прямым инвективным высказыва- ниям, ироническим высказываниям или косвенно-этикетным вы- сказываниям [1999], а также выделяет типы языковых личностей в зависмости от того, к каким речевым жанрам они тяготеют в сфере межличностной гармонизирующей коммуникации: болтовне / сплет-

не или разговору по душам [Там же].

Вобобщающей статье [2007e] К. Ф. Седов обсуждает различные аспекты проблемы языковой личности, подходы к построению ти- пологии языковых личностей, принципы речевого портретирования. Значимость данных моделей для общей теории ЯЛ не вызывает со- мнений.

Вто же время за пределами исследования К. Ф. Седова остался собственно контрастивно-лингвокультурологический аспект: наборы речевых жанров, составляющих жанровую компетенцию языковой личности, находятся в прямой зависимости от общенационального культурно обусловленного представления о целях и формах коммуни- кации, допустимого и недопустимого в ней, «хорошей речи», комму- никативного идеала.

Так, в разрабатываемой К. Ф. Седовым [2000] классификации типов языковых личностей (в зависимости от установки по отноше- нию к участникам общения: установки на себя или на / против пар- тнера по коммуникации — выделяются два кооперативных типа: кооперативно-актуализаторский и кооперативно-конформный, два центрированных типа: активно центрированный и пассивно центри- рованный, — и два конфликтных типа: агрессор и манипулятор) вы- деляется кооперативно-актуализаторский тип языковой личности как высший уровень коммуникативной компетенции человека. Данный тип, по нашему мнению, представляет собой коммуникативный идеал

врусской культуре, но не может считаться таким для других культур. Например, исследователь считает кооперативно-актуализаторским та- кой диалог:

272ГЛАВА IV. Жанроведение в XXI в.

—Эх / жизнь наша поганая / мать... неценз. !

—Да уж /  неценз. жизнь! За... неценз. совсем!

—Ты меня понял! [Седов 2000: 307–308].

Очень трудно представить, что в английском или японском ком- муникативном поведении такая форма речи была бы признана «хоро- шей», гармонизирующей (и даже просто допустимой). По-видимому, среди коммуникативных типов английской речевой культуры вообще не будет специального места для кооперативного актуализатора в понимании К. Ф. Седова как достаточно типичного явления данной культуры (см. об этом в: [Дементьев, Рогачева 2006]).

Варьирование в пределах одной речевой культуры (соответствен- но, выделение типов языковых личностей) также обусловлено более общими культурными закономерностями и нормами; так, противопо- ставление языковых личностей, тяготеющих к болтовне или разгово- ру по душам, обусловлено сосуществованием двух коммуникативных идеалов современной русской речевой культуры [Там же].

Думается, проблема взаимоотношения речевого жанра и языковой личности, до окончательного решения которой еще очень далеко как в теории ЯЛ, так и в жанроведении, актуальна и имеет многообещаю- щий потенциал, накопленный обеими науками по отдельности.

У данной проблемы есть и несомненный онтолингвистический аспект: для характеристики языковой личности (типологической / вы- деления типа ЯЛ и описательной / портретирования) является суще- ственным, например, то, в каком возрасте человек начал осваивать тот или иной речевой жанр, а также то, в какой последовательности, на каком этапе формирования жанрового мышления (которое, как доказано в современной онтолингвистике, предшествует языковому [Шахнарович 1979; Седов 1999, 2007a; Петрова 2000]) осуществля- лось освоение разных жанров. Здесь имеют значение этапы усвоения наиболее непосредственных «жизненных» речевых жанров, но, по- жалуй, еще более показательны особенности усвоения сложных — риторических и «высоких» нериторических жанров. Так, достаточно ярко характеризует человека то, например, в каком возрасте (если это было вообще) он впервые произнес слова искреннего сочувствия и поддержки; в каком возрасте впервые выступил в роли коммуни- кативного лидера; когда впервые сказал что-то не потому, что так думал, а потому, что знал, что это будет приятно собеседнику. Для понимания коммуникативного поведения языковой личности может быть очень важно, в чем человеку удалось достичь успеха раньше

(даже если это было в младшем школьном возрасте или еще раньше): в искреннем задушевном общении — или в вежливо-этикетном раз- говоре с малознакомыми гостями? в трудной ситуации взять на себя ответственность или чужую вину — или, рассчитав реакции груп- пы людей (сверстников), суметь прямо или косвенно (манипуляция) воздействовать на них, склонив каждого к совершению желательных для индивида деяний, вынесению желательной для индивида оценки, переживанию «правильных» чувств? Культурная обусловленность данного явления тоже интуитивно очевидна (родители-англичане бу- дут прилагать больше усилий, чтобы их ребенок овладел личностно нейтральными риторическими жанрами типа small talk, чем жанрами личностно ненейтрального общения), однако практически не иссле- довалась.

4.3. Речевые жанры новых сфер общения

Рубеж XX–XXI в. ознаменовался серьезными изменениями об- щечеловеческого коммуникативного пространства, такими, как гло- бализация, появление целого ряда новых сфер общения (электрон- ные / виртуальные, интернет-общение, в том числе форумы и чаты онлайн, СМС-общение). Благодаря достижениям научно-технической революции увеличивается скорость и простота коммуникации, рас- ширяется объем аудитории.

Следует подчеркнуть, что именно для российского жанроведе- ния названная проблема является особенно актуальной, поскольку, с одной стороны, коммуникативное пространство в России подчиняет- ся общемировым закономерностям, с другой — постсоветская Рос- сия открывает заново многие сферы общения, которые существуют во всем мире на протяжении веков, но прекратили существование насильственным или искусственным образом в СССР, — жанры де- лового и бизнес-общения, такие, как коммерческие переговоры, собе- седование при приеме на работу, корпоративные вечеринки, реклама, лозунги на демонстрациях протеста, брачные объявления.

В целом в лингвистике еще не найдены удовлетворительные об- щепризнанные методы анализа такого материала (см. об этом: [Оля- нич 2004; Смирнов 2004; Дубровская 2007]). Едва ли можно считать удачными попытки рассматривать новые сферы общения при помощи методик, разработанных для непосредственного (устного или пись- менного) общения: в результате с неизбежностью ускользает что-то важное для рассматриваемого явления (ср., например: [Милованова

Herring 2007; Miller &Arnold 2003; Shepherd & Watters 1998; Горошко,

Саенко 2006; Шаповалова 2007].

3. Описание и классификация жанров коммуникативного про-

странства Интернета [Askehave & Nielsen 2005; Crowston & Williams 2000; Herring http; Herring et al. 2004, http; Yates et al. 1999; Горошко

2007; Горошко, Саенко 2006; Макаров 2005].

Естественно, наибольший интерес для нас представляет послед- нее направление. Рассмотрим его подробнее.

Согласно Е. И. Горошко, «коммуникативное пространство Интер- нета стало своеобразной жанропорождающей средой, котораяспособ- ствовалакакболееинтенсивномуразвитиюжанроведениявцелом,так и возникновению новых, свойственных только этой информационной среде жанров и появлению теории виртуального жанроведения» [Го- рошко 2007: 372]. Н. А. Абиева и О. В. Гайшина отмечают, что «про- исходит не просто смена носителя, а активно разрабатываются новые литературные формы, средой обитания которых может быть только виртуальная реальности» [Абиева, Гайшина 2006: 207].

В настоящее время исследователями используются различные классификации интернет-жанров, построенные отчасти на тех же основаниях, что и классификации жанров / типов / актов традицион- ныхсферобщения(коммуникативнаяцель,межличностнаяблизость), отчасти — на новых основаниях.

Так, С. Херринг предлагает многоаспектную классификационную схему, одним из главных достоинств которой нам представляется то, что в ней выделяется технологический фактор, наряду с ситуацион- ными (социальными) параметрами, определяющими специфику кон- кретного жанра. Исследовательница использует ряд независимых друг от друга параметров, сгруппированных в два кластера (техно- логические и социальные), по которым может быть охарактеризован произвольный интернет-жанр. Следует отметить, что данный поход был успешно применен автором для анализа конкретного жанра (блог) [Herring http].

О. И. Ермакова выделяет следующие факторы варьирования ком- муникативной ситуации в Интернете: 1) свойства канала общения; 2) тема и 3) конкретная цель сообщения; 4) наличие или отсутствие цензуры; 5) индивидуальные характеристики и 6) социальные роли коммуникантов [Ермакова http].

По мнению Е. И. Горошко, для разграничения интернет-жанров важны такие параметры, как: 1) гипертекстуальность (способ про- чтения текста и характер гиперссылок); 2) возможность создания креолизированных текстов (аудиовизуальных текстовых элементов)

иинтенсивность использования мультимедиа; 3) интерактивность среды, которая зачастую приводит как к гибридизации жанров, так и к усилению степени полижанровости; 4) временной параметр пере- дачи информации или синхронность/асинхронность коммуникации;

5)частота обновления информации; 6) адресат электронного текста (личное или публичное общение); 7) автор текста (особенности язы- ковой личности, множественность или единственность авторства электронного текста, коммуникативные цели); 8) география Интерне- та [Горошко 2007]. Все интернет-жанры исследовательница предла- гает представлять с помощью пяти континуумов (шкал), которые при определенных обстоятельствах могут накладываться друг на друга: синхронность / асинхронность передачи информации; частота обнов- ления информации; уровень использования возможностей мульти- медийной среды; адресность (от индивидуальной до массовой); ав- торство (индивидуальное — коллективное) [Горошко 2007; Горошко, Саенко 2006].

Вцелом основной теоретический аппарат работ по интернетжанроведению, по всей видимости, еще не вполне сложился, что наиболее отчетливо проявляется в разнообразии терминологии (см. обзоры в: [Горошко 2007; Макаров 2005]). Кроме того, как отмечает Е. И. Горошко, «остаются открытыми также вопросы о соотношении бумажных и дигитальных жанров ... Остаются до конца нерешен- ными вопросы о построении системы классификационных критериев для описания всего жанрового разнообразия Сети, отсутствует четкое

инепротиворечивое определение того, что, собственно, являет собой дигитальный жанр» [Горошко 2007: 372].

Вто же время, по нашему мнению, многих противоречий можно избежать, если воспользоваться концепцией М. М. Бахтина.

Как мы уже говорили (§ 3.2), М. М. Бахтин заложил удобную и эф- фективнуютеоретическуюосновудляадекватногоосмысленияновых речевых явлений — понятие вторичного речевого жанра (хотя специфика самой коммуникации и метаязык описания в каждом конкретном случае, естественно, будут несколько различаться).

Приведем два примера — один взят из рубрики «Послания» газе- ты бесплатных объявлений, другой — из интернета. Мы полагаем, что данные тексты представляют собой вторичные РЖ, складывающиеся или уже сложившиеся на базе различных разновидностей традицион- ных жанров.

(1)Жители домов 5 и 6а пр. Строителей! Неужели вы не слыша- ли музыки 29 июля в 22 часа? Никто не вышел на балкон послушать,

ая включила ее специально для вас на полную громкость, поставив колонку к окну. Я хотела сделать вам приятное. Это самая большая публичная акция, на которую я способна. Инкогнито.

(2)может это мое очередное проявление моего проклятия....

оказываться одному наедине с собой и нотебукой в тот момент когда так хочется поговорить пообщаться... выяснить чье то мне- ние... вспоминаются классные дебаты в некой 35-й квартире по раз- ным поводам... и пусть временами эти дебаты чуть не доходили до драки... но это были обалденные дебаты... как же их не хватает теперь... и тех людей кто в них участвовал вдвойне... хочется дика весь вечер поговорить... пообщаться в рельной жисти пообщать- ся... не буквами со смайлами вперемешку... а просто голосом... когда ты его внемлешь ушами а он тебя... думать и говорить... не думать и говорить... просто говорить... и немного философствовать... ан нет млять сцуко общайся снотебукой... жманай пипки и чепятай всякую хуYню... заеYало...

> Максим, по-моему Вы любите подобные проекты. Поддержи- те товарища?

> а не пошел бы он на хуY с такими мудацкими проектами.

> А я нахуY никому не нужен, ни в реальной жизни ни в ЖЖ. И мне похуY!

> маленький человечек натягивает одеяло на голову. он хочет, чтоб его любили.

> маленьким человечекам всегда пять лет

Первое, что бросается в глаза, — гибридно сть данных тек- стов (если это вообще тексты).

С одной стороны, обнаруживается несомненная связь с типами и жанрами текстов, хорошо известными, широко распространенными и относительно хорошо изученными, — объявление, личная перепи-

ска, деловая переписка, дискуссия, болтовня... Эти жанровые модели,

несомненно, проясняют отдельные стороны рассматриваемых приме- ров.

278ГЛАВА IV. Жанроведение в XXI в.

Сдругой стороны, ни с одним из этих типов и жанров текстов приведенные примеры не совпадают полностью. Отдельные признаки названных (и, вероятно, других) жанров в них перемешаны не очень ясным образом. Их объяснение в соответствии только с правилами и нормами какого-то одного из названных жанров будет очевидно недо- статочно.

Врассматриваемых речевых произведениях сочетаются черты устной и письменной речи (первый пример, взятый из газеты, больше похож на традиционные письменные тексты — возможно, он стал та- ким в результате правки со стороны редакции), монолога и диалога, общения персонального и публичного, фатического и информативно- го, бытового и бытийного, наконец, общения с хорошо знакомыми и малознакомыми собеседниками.

Использование для изучения «текстов» такого типа бахтинской идеи первичных и вторичных речевых жанров может дать, думается, очень много.

В частности, данная идея хорошо вписывается в парадигму совре- менных «техногенных» сфер коммуникации, где непосредственный собеседник заменяется виртуальным партнером (в блогах, форумах, чатах).

Ср. статью Н. Б. Рогачевой [Рогачева 2009]. Исследователь- ница пытается решить проблему первичных и вторичных РЖ (по М. М. Бахтину) с точки зрения языка и стиля одного из интернетжанров — блога, сравнивая его с жанрами, которые предположи- тельно можно рассматривать как первичные по отношению к нему: обычный дневник («бумажный», который пишется для себя) и лич- ная переписка. Сравнение осуществляется по параметрам: наличие элементов диалогичности;репертуариспользуемыхжанров / субжан- ров; использование сокращенного или развернутого кода; тематиче- ское разнообразие и характер связей между темами; степень креатив- ности или стереотипности текста.

Думается, именно идея первичных и вторичных жанров позволяет адекватно объяснить тот феномен, который на протяжении последних 10–15 лет так интересует лингвистов, социологов, писателей, отра- жен в художественных произведениях (фантастических, например в цикле романов С. Лукьяненко «Лабиринт отражений» и «Фальшивые зеркала», и вполне реалистических, например в циклах «поколенче- ских» романов В. Пелевина) и фильмах — потерю ре а льно -

с т и. Конечно, потеря реальности оборачивается обретением новой реальности, по-своему не менее интересной, сложной и живой, чем реальность обыкновенная, при этом разительно от нее отличающейся. Развлечение становится доминирующей целью при общении в Интер- нете, степень межличностной близости и общности апперцепционной базы значительно переосмысляется и (если не говорить о случаях, когда основное общение и связи людей находятся вне интернета — а это не самый распространенный и не самый «чистый» тип Интернетобщения) приобретает совершенно специфический характер, по- скольку даже категория персональности в интернет-общении отчасти превращается в эстетическую категорию.

Возможность получать огромный поток информации одновре- менно по многим каналам, мгновенно преодолевать целый ряд ко- личественных (имеется в виду количество собеседников, знакомых), пространственных и временн х барьеров, которые невозможно преодолеть при обычном общении, порождает особый экономноэкспрессивный язык форумов и блогов («албанский язык») и целую систему графических невербальных символов («смайликов»).

При этом в интернет-коммуникации находится выход для такого количества эмоциональной агрессии, на которое при непосредствен- ном общении наложен понятный и безусловный запрет. «Онлайнкоммуниканты» могут быть поразительно грубы, циничны, жестоки, наносить оскорбления такой интенсивности и в таких тематически болезненных областях, которые при обычном общении могли бы быть смыты только кровью, — и все это поразительным образом не препят- ствует вполне успешному, гладко протекающему общению! «Онлайнкоммуниканты» редко обижаются друг на друга, обычно не чувствуют себя задетыми даже после очень злых реплик в свой адрес.

Собственно, здесь ведь «все понарошку» — так на что обижать- ся? Принципиальная установка на несерьезность5 обусловливает со- вершенно особые правила коммуникации в интернет-жанрах, в част- ности использование речевых средств, которые делают несерьезным обычное общение, — правила использования языковой игры и иро-

нии.

5 Сказанному как будто бы противоречит то, что тысячи интернетпользователей, особенно молодых, уже давно живут в этом мире вполне пол- ноценной жизнью, а обыкновенный мир, обыкновенные связи и знакомства, наоборот, воспринимаются ими как ненастоящие.