Мещеряков А.Н. (отв. ред.) История и культура Японии. Выпуск 12 (Orientalia et classica). 2020

«Путь Чая» и финансовопромышленная олигархия Японии в эпоху Мэйдзи (1868–1912)

А.В. Кудряшова

После буржуазной революции 1867–1868 гг. и в эпоху Мэйдзи (1868–1912) представители промышленной и банковской элиты Японии, которые способствовали возрождению и укреплению финансовой и экономической мощи страны, стали все чаще собираться за чашей чая при обсуждении работы. Вначале представители крупного бизнеса и власти сделали чайные комнаты удобным помещением для деловых переговоров; затем они увлеклись коллекционированием и скупкой редких образцов чайной утвари, и в итоге, движимые желанием использоватьнакопленные богатства в пространстве чайной комнаты, сами стали приобщаться к чайному ритуалу, становясь известными мастерами Чая, тядзин. Постепенно в кругах высшей олигархии чайная церемония стала считаться одним из важнейших искусств, задача которого — отшлифовать полученное высшее образование и сформировать эстетические, этические и нравственные качества его носителей.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: Япония, «ПутьЧая», чайная церемония, финансовая верхушка, бизнес-эли- та, дзайбацу, чайная комната, чайная утварь.

Работа выполнена в рамках НИР «История и культура стран Востока: межцивилизационные контакты».

В настоящее время в Японии для многих людей, которые практикуют чайнуюцеремонию(Тядо:, «ПутьЧая»), этадревняятрадиция— неболеечемприятныйдосугилихобби. Посещаянаставника, берячастныеуроки, людипосвящают этому увлечению свободное время, как это бывает с занятиями музыкой, пением или живописью. Однако далеко не всегда это было так. Начиная с середины эпохи Мэйдзи (1868–1912), в чайных комнатах нередко можно было увидеть крупнейших представителей японского бизнеса, финансовых олигархов, политическихдеятелейигосударственныхчиновниковвысшегоранга. Есливпервое десятилетиепослереставрацииМэйдзиискусство«ПутиЧая» былопрактически преданозабвениюкак«неотвечающеедухувремени», тоспустявсегонесколько лет интерес ктрадиции чайной церемонии вновь начал возрождаться.

Переходнарельсымодернизациивходепромышленнойреволюции, стремительныйростэкономикистранытребовалибольшихфинансовыхвливаний.

Энергия и предприимчивость представителей крупнейшего капитала была широко востребована. Многие представители известных купеческих кланов, такихкакМицуи, Сумитомо, Ясудавкладывалиденьгивразвитиепромышленности, учреждение банков, строительство мануфактур, в морской транспорт и гостиничный бизнес. При этом не все представители купеческих домов смогли приспособиться к реалиям нового времени и переключиться на новый вид деятельности. Так, богатейший торгово-предпринимательский дом Коноикэ, обладая огромными средствами, продолжал заниматься кредитным делом, вместо того чтобы вкладывать деньги в развитие промышленности. Поэтому со второй половины эпохи Мэйдзи дом Коноикэ постепенно терял завоеванные ранее позиции крупнейшего финансового игрока и оттеснялся с экономической арены [Лещенко, 2010, с. 178].

Начиная со второй половины эпохи Мэйдзи и вплоть до начала эпохи Сёва (с 1880-х по 1930-е гг.) представители бизнес-элиты, политики и государственные чиновники высшего ранга все более активно стали участвовать в чайных собраниях тякай в качестве гостей или устроителей, беря на себя роль «хозяев». Зачастую на тякай не только обсуждались поэзия и искусство, но велись политические и коммерческие переговоры. Устроители и гости чайных встреч обсуждалисамыеразнообразныепроектыипланы, которыминепринятобыло делиться во всеуслышание. Чайный павильон, построенный в уединенном месте или дальнем уголке сада, тихая атмосфера чайной комнаты как нельзя лучше подходили для приватных бесед и, как мы бы сейчас сказали, переговоров закрытого типа.

Одновременно с этим чайные собрания были призваны укрепить тесные личные связи и деловые отношения (в том числе финансовые) между представителями крупнейших торговых домов Японии, таких как Мицуи и Мицубиси, с одной стороны и Сумитомо, Номура, Ямагути— с другой. На этом фоне особенно выделялись представители дома Мицуи, финансово-олигархиче- ской верхушки японского общества. Они пользовались широкой поддержкой

власти — крупнейшего государственного деятеля, министра финансов графа Иноуэ Каору (рис. 1) и финансовых магнатов — Такахаси Ёсио (рис. 2), Масуда Такаси (рис. 3) и др.

Такие представители корпорации, как Мицуи Сабуросукэ (1850–1912), Мицуи Хатиродзиро (1849–1919), Мицуи Такаясу (1850–1922), управляющий Асабуки Эйдзи (1849–1918) принимали самое активное участие в подготовке и проведении чайных встреч в формате переговоров «тет-а-тет». Многие из них были чайными мастерами и давно практиковали чайное действо в стиле школы Омотэсэнкэ.

В исследовании [Сайто:, 2007] представлены интересные данные. Рассматриваются участники чайных встреч, упоминаемых в «Чайных записках» Такахаси Ёсио (Со:ан), дается подробное распределение участников по сфере их профессиональной деятельности, возрасту, образованию, чайной школе, а также по принадлежности к той или иной финансово-олигархической структуре. Представители чайных династий дома Сэн (Урасэнкэ, Омотэсэнкэ, Муся- кодзи-сэнкэ) в данном распределении сознательно не учитывались, поскольку ониявлялисьпрофессиональнымичайнымимастерамииимелиофициальный статус «наставника Пути Чая». Число одних только представителей крупного капитала и политических кругов, участвовавших в чайных собраниях 1910– 1937 гг., проводимых Такахаси Ёсио, составляет 187 человек. Из них 45 человек принадлежали Мицуи-дзайбацу, 59 человек — другим финансовым группам, 40 человек — финансовым группам из регионов, 20 человек являлись крупными политиками или государственными чиновниками. Оставшиеся 23 человека не были отнесены к вышеперечисленным группам. Среди этих людей были 31 человек, имеющих высшие титулы (маркизы, графы, бароны) и 44 человека, являющихся депутатами верхней и нижней палат японского парламента.

Граф (впоследствии получившийтитул маркиза) Иноуэ Каору (1836–1915), занимавший в разное время высшие государственные посты в правительстве Японии, был большим любителем званых чаепитий. В 1909 г. он приказал перенести из храма То:дайдзи в Нара чайную комнату Хассо:ан и установил ее в своем имении в Токио, в районе Роппонги (рис. 4, 5). В апреле 1910 г. он провел в этом помещении целую серию чайных встреч втечение нескольких дней подряд. Сохранились письменные источники, в которых указываются имена гостей, приглашенных на эти собрания (см.: https://tanken.com/chanoyu.html).

Например, на первую встречу 7 апреля 1910 г. были приглашены: Масуда Такаси (основатель «Мицуи-буссан», «Мицуи-ко:дзан»), Като: Масаёси (основатель корпорации морских перевозок «Нихон Ю:сэн», относящейся к группе «Мицубиси»), Хара Томитаро: («шелковый король», глава банка Йокогамы), Нодзаки Кота (глава корпорации «Мицукоси», владелец газеты «Тю:гай букка симпо»), Умэдзава Ясудзо (антиквар, коллекционер редкой чайной утвари).

На следующий день была проведена еще одна встреча за чашей чая, приглашены были такие представители крупнейшего бизнеса, как Мицуи Сабуросукэ (глава горнодобывающей корпорации «Мицуи-ко:дзан») и Асабуки Эйдзи (управляющий корпорацией Мицуи, глава концерна по производству бумаги «О:дзи сэйси»). 9 и 10 апреля последовали чайные встречи с другими предста-

вителями группы Мицуи — Мицуи Такаясу, председателем банка Мицуи, и железнодорожным магнатом, владельцем железнодорожных компаний «То:бу-тэцудо:» и «Нанкай-тэцудо:» Нэдзу Киитиро:. В последующие дни на чайную церемонию в резиденцию графа Иноуэ приглашались представители финансовой олигархии клана Ясуда, министр финансов Такахаси Корэкиё, крупнейший промышленник барон Оокура Кихатиро (1837–1928), глава Департамента железных дорог, управляющий корпорацией Мицукоси, владелец Юж- но-Маньчжурской железной дороги Ямамото Дзё:таро: и многие другие.

Многиесегодняшниефирмы,компании,крупнейшие проекты в Японии ведут свое начало от этих закрытых чайных встреч, на которых закладывались основы современного японского бизнеса. Таковы, например, проек-

ты постройки «Императорского театра», «Императорского отеля», универмага «Мицукоси», банков «Мицуи-гинко:» и «Ясуда-гинко:», корпораций «Мицуи-бус- сан», пивных концернов «Асахи-биру» и «Саппоро-биру», газета «Тю:гай букка симпо» (впоследствии «Нихон Кэйдзай-сим- бун»). Можно сказать, что в то время «Путь Чая» стал главной площадкой для становления и укрепления бизнеса в Японии.

***

По мере того как в Японии начало возрождаться самосознание нации и возрастал интерес к традиционным искусствам, представители бизнес-элиты стали проявлять неподдельный интерес к коллекцио-

нированию антиквариата и старинной чайной утвари. Они скупали предметы чайного обихода, которые в самые первые годы после реставрации Мэйдзи в большом количестве распродавались обедневшими мастерами из чайных династийилюбителями«ПутиЧая». Многиефинансовыемагнатысмоглисобрать поистине бесценные коллекции — редкие образцы каллиграфии и живописи, фарфор и керамику, бронзовую скульптуру, лаковую посуду, изделия из слоновой кости. Теперь этими сокровищами XI–XVIII вв. украшали чайные комнаты. Сохранилисьзапискичайныхсобранийидругиедокументальныеподтверждения того, что на таких встречах использовалась уникальная старинная утварь, посмотреть на которую специально собирались представители бизнес-элиты и политикитого времени. Многие произведения из этих коллекций дожили до наших дней и в настоящее время хранятся в музеях и частных галереях. Увидеть их можно в музеях Токугава, Косэцу, Номура, Нэдзу, Китамура, Фудзита.

Постепенно желание использовать накопленные сокровища

впространстве чайных комнат подтолкнулимногихкрупныхполитических деятелей и экономических магнатов к тому, что они начали самостоятельно изучать и практиковать чайное искусство. Достигнув вершины богатства, эти люди находили удовольствие

вэстетическом наслаждении, изучая тонкости чайного ритуала. Сама мысль о том, что они становятся знатоками такого редкого этикетного искусства, видимо, льстилаихсамолюбию. Такжеони

были широко известны в высших кругахкаквладельцыбогатейших коллекций чайной утвари. Тако-

вы, например, известный чайный мастер того времени предприниматель Такахаси Ёсио (чайное имя Со:ан), Масуда Такаси (чайное имя Донъо), Нодзаки Ко:та (1859–1941, чайное имя Гэнъан), которые являлись чайными мастерами высшего ранга, были широко известны как люди из сферы искусства бункадзин и чайной церемонии— тядзин или сукися.

Один из крупнейших предпринимателей, имевший тесные связи с корпорацией Сумитомо, политик и государственный деятель Мураяма Рё:хэй (рис. 6), только после пятидесяти лет начал заниматься искусством «Пути Чая» (маття-до:) стиля Ябуноути. Параллельно с этим Мураяма изучал традицию приготовления листового чая сэнтя-до:. Он основал «Общество восемнадцати», «Дзю:хати-кай», в которое вошли представители домов Номура, Сумитомо, Ямагути, Фудзита, Уэно. Каждый участник «Общества восемнадцати» по очереди выступал в роли хозяина чайного собрания; сами собрания также по очереди проводились в чайных павильонах особняков участников «Общества».

***

Можносказать, чтовпериодыМэйдзи, ТайсёиСёвапроизошлаинтересная трансформация отношения к чайному искусству среди финансовой олигархии Японии. Если на первом этапе после непродолжительного забвения чайной традиции представители крупного бизнеса и власти сделали чайные комнаты удобным помещением для деловых переговоров, а на втором этапе увлеклись коллекционированием редких образцов чайной утвари, то на третьем этапе они сами стали приобщаться к чайному ритуалу, становясь известными мастерами Чая. В итоге в стране сложилась уникальная ситуация, когда у власти оказалась образованная олигархическая верхушка, владеющая не только колоссальными материальными богатствами, в том числе коллекциями редких

артефактовибесценныхобразцовпредметовчайногообихода, ноиглубокими знаниями в области искусства «Пути Чая», теоретическими и практическими навыками. Имея доступ к финансовым ресурсам страны, бизнес-элита употребляла свои силы на развитие промышленности, производства, укрепление экономической независимости и мощи государства. Произошло сращивание капитала и власти, и это было во многом обусловлено наличием такого удобного инструмента, как «Путь Чая».

Литература

Игнатович А.Н. Чайное действо. Философские, исторические и эстетические аспекты синкретизма (на примере «Чайного действа»). М.: Русское феноменологическое общество, 1997.

Лещенко Н.Ф. Япония в эпоху Токугава. М.: Крафт +, 2010. Мещеряков А.Н. Император Мэйдзи и его Япония. М.: Наталис, 2009.

Нихон тяною дзэнси. Ко:дза. Дай-сан-кан. Киндай [История чайного действа в Японии: сб. ст. Т. 3. Новое время]. Киото: Сибункаку, 2013.

Окакура Какудзо. Чайная церемония в Японии / пер. с англ. С.А. Белоусова. М.: Центрполиграф, 2014.

Сайто Ясухико. Киндай сукися но нэтто-ва:ку то сондзай кэйтай — Такахаси Со:ан Тякайки о содзай ни ситэ [Формирование бизнес-коммуникации среди представителей мира Чая в 1910–1937 гг. (На материале чайных записей «Тякайки» Такахаси Со:ан)] // Сборник материалов факультета образования и гуманитарных исследований университета Яманаси. 2007. Т. 9. С. 304–318.

Фредерик Л. Повседневная жизнь Японии в эпоху Мэйдзи / пер. с фр. А.Б. Овезовой; науч. ред. М.В. Демченко. М.: Молодая гвардия, 2007.

Фукукита Ясуносукэ. Тяною: [Чайная церемония]. Токио, 1940.

History of Tea ceremony in Japan — Nihon Chanoyu Zenshi. New age — Dai-san-kan. Vol. 3. Kyoto: Shibunkaku, 2013.

Ипподром Нэгиси в Йокогаме: экскурс в историю

К.А. Спицына, Д.В. Андреева

История жизни иностранныхпоселенцев натерритории Йокогамы складывается из различных эпизодов. Рассказ об ипподроме Нэгиси — один из них. Официальное открытие ипподрома в Нэгиси состоялосьв январе 1867 г. Этотипподром стал первым в Японии стационарным сооружением западного типадля регулярного проведения испытаний скаковыхлошадей. Землетрясение 1923 г. разрушило и сооружения ипподрома Нэгиси. Через некоторое время, начались работы по его восстановлению. Последние испытания на ипподроме в Нэгиси состоялись в октябре 1942 г., после чего он был закрыти использовался дальше для военных нужд. В настоящее время башни скаковых трибун являются частью парка, в который превратился скаковой круг. Там же в парке расположен «Японский музей лошади».

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: Япония, Йокогама, Нэгиси, ипподром, история.

С благодарностью Японскому музею лошади за предоставленные материалы и идею написания данной статьи.

История Йокогамы неразрывно связана с историей иностранных поселенцев, втомчислеевропейскихи американских. Одинизмногочисленных штрихов пестрой картины истории города— рассказ об ипподроме Нэгиси, ставшем местом встречи различных традиций и культур; рассказ, в котором отражаются разносторонние аспекты зарождения в Японии новых форм досуга, а также современного конного спорта.

Открытие в конце 1850-х — начале 1860-х гг. японских портов для иностранных кораблей привело к началу активного знакомства японцев с непривычными предметами обихода, традициями. Именно в Йокогаме многие западные новинки японцы увидели еще в начале 1860-х гг. Приезжавшие в Йокогаму преуспевающие торговцы, миссионеры и дипломаты постепенно выстраивали свою жизнь и повседневность привычным для себя образом. В городе открывались гостиницы, рестораны и кафе, булочные, прачечные, проводились концерты европейской музыки, были созданы легкоатлетический клуб и клуб парусного спорта подробнее см.: [Сайто Такио, 2017].

Однако во избежание инцидентов с местным населением и в связи с неоднозначным отношением властей к распространению чуждой западной культу-

Рис. 1. Скачки с участием японских военных в 1865 г. Рисунок из коллекции Японского музея лошади [Нэгиси кэйбадзё: кайсэцу..., 2016, с. 8]

ры, поселения иностранцев стали обосабливаться от общей городской среды.

Вэтом смысле Йокогама не была исключением.

В1864 г. после ряда драматических инцидентов, чтобы смягчить напряжение во взаимоотношениях с находившимися в Японии зарубежными представителями, правительство Токугава подписало документ о поселении иностранцев в Йокогаме.

Один из пунктов документа был прямым указанием на создание зоны для проведения конных состязаний в болотистой местности около Синдэн. Позже оно было перенесено в сторону от дороги Токайдо, на возвышенность Нэгиси [Нэгиси кэйбадзё: кайсэцу..., 2016, с. 9].

Решение о создании ипподрома было не случайным. Лошади были одним из наиболее сильных увлечений прибывавших в эти края иностранцев.

Уже вскоре после открытия порта, осенью 1860 г., в низине у подножья Яматэ была проложена дорожка для состязаний лошадей. Англичане стали инициаторами организации скачек английских чистокровных лошадей — истинно британского спорта. Состязания проводились на базе стоявшего в тех местах британского военного гарнизона, поскольку гарнизон обладал лучшим на то время поголовьем подходящих лошадей. В 1862 г. некое подобие скачек здесь устраивалось дважды.

Весной 1865 г. для участия в скачках были приглашены японские военные. Одетые в традиционную японскую одежду самураи, оставив свои мечи в специально отведенном помещении, принимали участие в скачке (рис. 1).

До своего знакомства со скачками западного образца, Япония уже имела вековые традиции в искусстве верховой езды. Соревнования в ловкости, мет-

кости стрельбы из лука и искусстве управления лошадью, такие, как например, дзяраи и умаюми, имели глубокую связь с религиозным ритуальным аспектом, были частью ежегодных официальных придворных церемоний еще в период Нара. Со временем стали складываться разные направления бадзюцу— мастерства верховой езды, которые основывались на способах тренировки боевых умений представителями воинского сословия. Одним из них является ябусамэ— стрельба из лука по мишени.

На закате военного правительства бакуфу искусство бадзюцу находилось в упадке, развитие верховой езды оставалось без особого внимания. Однако с изменением общей ситуации в стране после открытия японских портов для иностранцев стала очевидна необходимость устранения отставания от западных стран и в сфере конного спорта (подробнее см: [Бидзюцу ни миру..., 1994; Горбылев, 2003]). В Японии стали внимательно присматриваться и к возможности участия в лошадиных скачках вместе с иностранцами, и пользоваться представляющимися возможностями.

Летом 1866 г. под контролем командования британского гарнизона начались работы по подготовке территории для будущего ипподрома. Строительством его центральных трибун, круга и прочих сооружений занимался британский инженер, задействованный также в работах по обустройству порта Йокогамы, — Джордж Витфельд.

Статус ипподрома Нэгиси как части поселения иностранцев был официально закреплен в специальном документе, подписанном в 1866 г. японским правительством и консулами иностранных государств.

Организация скакового дела в Нэгиси осуществлялась по типу европейской. Был создан Комитет по проведению скачек, который впоследствии стал основой для Скакового клуба Нэгиси, начавшего свою деятельность в 1866 г.

Официальное открытие ипподрома в Нэгиси состоялось в январе 1867 г. скачкой, получившей название «Зимняя встреча». Впоследствии скаковой сезон стартует три раза в год: зимой, весной и осенью (рис. 2).

НэгисисталпервымвЯпониистационарнымсооружениемзападноготипа для регулярного проведения испытаний скаковых лошадей. Поначалу скаковой круг был покрыт песком, затем покрытие поменяли на зеленый газон, как это было принято в Англии.

Долгое время представлять лошадей и выступать на них могли только иностранцы, но со временем специальным решением Клуба было разрешено участие в скачках и японцам. Первым представителем Японии, ставшим победителем на скачках в качестве жокея, был адмирал маркиз Сайго Дзюдо (Сайго Цугумити, младший брат Сайго Такамори, одного из выдающихся деятелей Японии эпохи Мэйдзи) — в 1875 г. он выиграл скачку на принадлежавшей ему лошади Микан. После создания Японского скакового клуба Сайго Дзюдо вошел в его руководство.

Поначалу для участия в скачках привлекалисьтолько лошади европейских пород, которых привозили с собой состоятельные поселенцы или собирали по военным гарнизонам. Однако затем в скачки стали включать японских и китайских лошадей. Предложения о расширении списка допускаемых пород

Рис. 2. Наблюдение за осенними скачками 1870 г. Фото из коллекции Японского музея лошади [Нэгиси кэйбадзё: кайсэцу... 2016, с. 9]

вызывали недовольство у англичан, которые хотели сохранить первоначальный замысел клуба и принципы подбора лошадей для участия в скачках. Этот вопрос был принципиальным, поскольку, по замыслу организаторов, отражал стратегию развития клуба — состязание «настоящих» скаковых лошадей. Попытки соревноваться с ними местных пород, больше похожих на пони, были не в пользу последних.

В этой связи необходимо сказать несколько слов о породном составе лошадей на тот момент. Чистокровная верховая лошадь — порода верховых лошадей, выведенная в Англии. Первоначально эти лошади назывались английскими скаковыми, но с тех пор, как их начали разводить практически во всех странах мира, было принято решение изменить название породы.

Селекция на протяжении веков велась по рабочим качествам, к особенной красоте и редкой масти заводчики не стремились. Родословная представителей породы ведется на протяжении трех веков. По правилам, только те лошади, родословнуюкоторыхможнопроследитьдожеребцовикобыл, записанных в первом томе Студбука, опубликованного в 1793 г., имеют право считаться чистокровными. Лошади чистокровной английской породы являются непревзойденными по резвости, их средняя скорость на галопе— один км в минуту, абсолютный рекорд скорости — 70 км/ч. Сегодня участие в скачках с чистокровными лошадьми запрещено лошадям других пород, поскольку любая чистокровная лошадь значительно сильнее и резвее любой другой лошади.

Экстерьер лошади чистокровной верховой породы характеризуется длинными линиями, мощными рычагами конечностей, ярко очерченными сухожилиями, плотной рельефной мускулатурой. Оброслость ног, гривы и хвоста небольшая, высота в холке 155–170 см (рис. 3).