Мещеряков А.Н. (отв. ред.) История и культура Японии. Выпуск 12 (Orientalia et classica). 2020

История российско-японских отношений: XVIII — начало XXI века: учеб. пособие для студентов вузов / под ред. С.В. Гришачёва. М.: Аспект Пресс, 2015.

Константинов В.М. Россия XVIII века глазами японцев // Кацурагава Хосю:. Хокуса монряку [Краткие вести о скитаниях в северных водах]. М.: Наука; Главная редакция восточной литературы, 1978. С. 23–39.

Кутаков Л.Н. Россия и Япония. М.: Наука; Главная редакция восточной литера-

туры, 1988.

Накамура Синтаро:. Японцы и русские: из истории контактов / пер. с яп. В.Я. Салтыкова. М.: Прогресс, 1983.

Петрова О. П. Коллекция книг Дайкокуя Кодаю и ее значение для истории рус- ско-японских культурных связей // История, культура, языки народов Востока. М.: Наука; Главная редакция восточной литературы, 1970. С. 51–58.

Файнберг Э.Я. Русско-японские отношения в 1697–1875 гг. М.: Издательство восточной литературы, 1960.

Черевко К.Е. Россия на рубежах Японии, Китая и США (2-я половина XVII — начало XXI века). М.: Институт русской цивилизации, 2010.

Ямасита Цунэо. Дайкокуя Ко:даю:-но фурусато цума [Жена Дайкокуя Ко:даю: в его родной деревне] // Сисо:-но кагаку. 1995. № 35 (531). С. 60–75.

Ямасита Цунэо. Кайдай [Аннотации] // Дайкокуя Ко:даю: сирё:сю: [Собрание материалов по истории Дайкокуя Ко:даю:] / под ред. Ямасита Цунэо. Т. 3. Токио:

Нихон хё:ронся, 2003а. С. 703–780.

Ямасита Цунэо. Синсё:-мару хё:рю: дзикэн канкэй нэмпу [Хронология событий, связанных с унесенными течением с «Синсё:-мару»] // Дайкокуя Ко:даю: сирё:сю: [Собрание материалов по истории Дайкокуя Ко:даю:] / под ред. Ямасита Цунэо. Т. 4. Токио: Нихон хё:ронся, 2003б. С. 599–688.

Ямасита Цунэо. Дайкокуя Ко:даю:. Тэйсэй Росиа хё:рю:-но моногатари [Дайкокуя Ко:даю: история дрейфа в императорскую Россию]. Токио: Иванами, 2004.

Hesselink R.H. A Dutch New Year at the Shirandō Academy: 1 January 1795 // Monumenta Nipponica. 1995. Vol. 50. No. 2. Р. 189–234.

Вторая экспедиция лейтенанта Хвостова и мичмана Давыдова на Курильские острова в 1807 г.

по журналу Давыдова

О.В. Климова

В1805 г. произошла встреча Н.А. Хвостова и Г.И. Давыдова с Н.П. Резановым, который прибыл на Камчатку после того, как его официальная миссия в Японию для установления торговых отношений закончилась неудачей. Понимая свой долг перед Россией в приумножении ее территорий, Н.П. Резанов наметил экспедицию на Сахалин, чтобы расширить российское влияние и начать торговлю с местным населением. 8 августа 1806 г. Резанов, находясь под парусами на судне «Юнона», составляет секретную инструкцию о плавании к Курильским островам и Сахалину. Однако 24 сентября 1806 г. он меняет весь план и противоречиво отменяет всю экспедицию. В 1806 г. Хвостов совершает первую экспедицию на Сахалин, а в 1807 г. вместе с Давыдовым совершаетповторное плавание нетолько к Сахалину, но и к Курильским островам.

Вданном исследовании с помощью «Журнала Путешествия Американской компании тендера Авосьв 1807 году, под командою мичманаДавыдова», впервые будетсделана попыткадетально восстановить ход второй экспедиции 1807 г. на Курильские острова. Более того, читателю будет предоставлена возможность познакомиться с еще малоизвестной частью вахтенного журнала, в которой мичман Давыдов подробно описывает состояние японских поселений, сравнивая их с японскими, и детально освещает поиски Звездочетова — одного из первых русских поселенцев на Курилах.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: Экспедиция на Сахалин, Хвостов, Давыдов, Звездочетов, Курильские острова, русско-японские отношения.

Гавриил Иванович Давыдов (1784?–1809) — морской офицер, родом из Подмосковья, в 1798 г. в возрасте четырнадцати лет получил звание офицера

иокончил Морской корпус. В 1799 г. Г.И. Давыдов был отправлен в Англию, откуда вернулся в Россию в следующем 1800 г. По словам историка отечественного флота А. Соколова, «Давыдов был еще юноша, красивый лицом, высокий

истройносложенный; отличнообразованный, немножкопоэт, пылкийивлюбчивый, столькожеотважныйкакХвостов, ногораздоменеееготвердый. Чудно свела Судьба, на вечную дружбу, этих молодых людей, так мало сходных между собою, благословить их на удивительныя приключения и отважные подвиги»

[Соколов, 1852, c. 394].

Впервые лейтенант Николай Александрович Хвостов (1776–1809) и мичман Давыдов встретились в 1802 г. Именно тогда Николай Петрович Резанов (1764–1807) — действительный камердинер, один из директоров Российской Американской компании (РАК), начал принимать на службу в компанию военных морских офицеров [Соколов, 1852, c. 394]. Первым он обратился к лейтенантуХвостову, которогопопросил«приискатьсебетоварища» длятого, чтобы отправиться в плавание на российские колонии в Америке. Этим «товарищем» оказался мичман Давыдов. На момент их встречи и поступления на службу в РАК в качестве морских офицеров Хвостову было двадцать шесть лет, а Давыдову— всего восемнадцать.

В1802 году Н.А. Хвостов вместе с Г.И. Давыдовым по поручению РАК совершил плавание в Америку, чтобы доставить продовольствие в русские колонии. В сентябре 1804 г. РАК снова предписала им отправиться в Америку, но из-за нехватки продовольствия и неисправности судна это предприятие пришлось отложить и остаться на зимовку в Петропавловском порту. Там же

в1805 г. произошла встреча Хвостова и Давыдова с Н.П. Резановым, который прибыл на Камчатку после того, как его официальная миссия в Японию для установления торговых отношений закончилась неудачей. Понимая свой долг перед Россией в приумножении ее территорий, Резанов наметил экспедицию на Сахалин, чтобы расширить российское влияние и начать торговлю с местным населением.

Н.П. Резанов сообщает о своих намерениях в Петербург. Ответа ни на одно из своих писем он не получает, но продолжает планировать экспедицию, слать отчеты императору и министрам. 8 августа 1806 г. Резанов, находясь под парусами на судне «Юнона», составляет секретную инструкцию о плавании к Курильским островам и Сахалину. Однако 24 сентября 1806 г. он меняет план и внезапно отменяет всю экспедицию. «Оказавшийся перелом в фок-мачте, противные ветры нам в плавании препятствовавшие, и самое поздное осеннее время обязывают вас теперь поспешать в Америку» [РГАВМФ. Ф. 212. Оп. 11. Ед. хр. 2944. Л. 42. Заверенная копия], — пишет Резанов.

Крайне удивленный «двоесмыслием находящимся в дополнении», в течение нескольких часов Хвостов не снимался с якоря, но в итоге решился на исполнение предписанного камергером Резановым в инструкции от 8 августа 1806 г. Более того, в 1807 г. Хвостов, уже вместе с Давыдовым, совершает повторное плавание нетолько к Сахалину, но и к Курильским островам.

Вданном исследовании, с помощью «Журнала Путешествия Американкой компании тендера Авось в 1807 году, под командою мичмана Давыдова» [Отдел рукописей РНБ. Q.IV.430. Инв. 6017. № 29], впервые делается попытка детально восстановить ход второй экспедиции 1807 г. на Курильские острова. Более того, читателю будет предоставлена возможность познакомиться с малоизвестной еще частью вахтенного журнала, в которой мичман Давыдов подробно описывает состояние японских поселений, сравнивая их с русскими, и детально освещает поиски Звездочетова — одного из первых русских поселенцев на Курилах.

24 сентября1806 г., вкоторомпредписывалосьотправлятьсявплаваниетолько «если ветра позволят», — напрочь игнорируются. На страницах своего журнала Давыдов постоянно делает заметки о непредсказуемых шквальных ветрах и жестких погодных условиях. Так, 9 мая 1807 г., когда лейтенант Хвостов на «Юноне» и мичман Давыдов на «Авось» приблизились к южной оконечности 14-го острова Курильской гряды, Давыдов делает следующую заметку в своем журнале:

Ветер был вочень свеж и волнение пребезпокойное, конечно от опора ветра и течения. Время стояло чрезвычайно холодно и на Острове много еще снегу [Отдел рукописей РНБ. Q.IV.430. Инв. 6017. № 29. Л. 3].

Двумя днями позже, 11 мая 1807 г., оба судна сначала взяли курс к 18-му острову Курильской гряды, но вскоре направились к 16-му острову для того чтобы осмотреть там гавань, как предписывалось в инструкции Н.П. Резанова от 8 августа 1806 г. На следующий день, 12 мая, мичман Давыдов отправилтуда байдарку, но гавань оказалась настолько мала, что «не стоила и сего дажетруда ни же потерянного на то времени» [Там же].

18 мая 1807 г. «Юнона» и «Авось» подошли к о-ву Итуруп и встали на якорь неподалеку от побережья, где обнаружили «начатую Японскую Кумирню, много заготовленного елового лесу и следы трех человек прошедших босиком» [Там же. Л. 4 об.]. Давыдов также отмечает, что на берегу штурман обнаружил «исписанное полотенце», по которому, с помощью находящихся на судне японцев, смогли определить, что «в сем месте четвертый уже год живет семь человек их соотечественников» [Там же. Л. 5]. От них же Давыдов узнал, что некий японский чиновник приезжал на о-в Уруп, где когда-то основал поселение Звездочетов, и подговаривал местных жителей вытеснять отсюда всех русских.

Начатое строение кумирни и заготовленный лес доказывают кажется, что они намерены и долее прожить. Все сие заставило нас лавироваться к тому месту, ибо штурман за темнотою не видал ни какого жилья близко и не отважился отойти по далее на берег разведать отом.

Ныне мы уже услышали от наших людей, что когда еще Звездочетов со всеми Промышленными жил вместе на Урупе то носился слух, что Японский Чиновник приезжал нарочно на тот Остров сказать Курильцам, что они выживали Руских с Урупа принадлежащего Японской Империи, или иначе Они Их за то накажут. По сему могли мы думать, что Звездочетов увезен или убит Японцами; но для вернейшего сведения необходимо нужно было отыскать Курильцев и поговорить о том с Ними [Там же].

Втот день, 18 мая, из-за густого тумана Хвостов и Давыдов ошибочно полагали, что находятся у берегов острова Уруп. Однако на следующий день, 19 мая, туман рассеялся, и стало ясно, что оба судна стояли на якоре у острова Итуруп, у залива Найбо.

Вдевятом часу утра Давыдов съехал на берег, где его встретили два японца «упав по своему обыкновению ниц, и просили потом взойтить в их дом»

Наконец, два дня спустя, 22 мая 1807 г. оба судна снялись с якоря и продолжили свое плавание, однако туман «был столь густ, что мы слышали все что ни говорили на Юноне, а не видели оной» [Там же. Л. 8 об.], — отмечает Давыдов. На смену туману пришли жестокие вихри, «от коих весьма не трудно было потерять паруса» [Там же]. Давыдов постоянно сетует на плохую погоду, которая преследовала их с самого отправления из Камчатки, и называет ее «совершенной Мачихой» [Там же. Л. 9 об.], отмечая, что «туманы около Курильских островов столь густы и постоянны бывают в самое летнее время, что едва ли уступят туманам белого Моря» [Там же].

По записям в вахтенном журнале видно, что в тот же день, 22 мая, в седьмом часу вечера Давыдов увидел японское судно, команда которого была в полном смятении и не понимала, какие действия им стоит предпринимать. «Приметно, что находящиеся на оном Люди были в большом замешательстве; ибото поднимали парус свой, то опускали оный; но в это время бывший почти штильвывелихлучшеизопасности» [Тамже. Л. 8 об.]. Черездвачаса, вдевятом часу вечера, погода резко ухудшилась, и шквал ветра вынудил Давыдова отойти от берега, поскольку «зыбь с всплесками, помешала бы нам разсмотреть и подводные каменья» [Там же. Л. 9 об.].

Войти в губу Сяна им удалосьтолько через день— 24 мая 1807 г. В восьмом часу вечера Хвостов на «Юноне» и Давыдов на «Авось» бросили якоря неподалеку от побережья, на котором располагалось большое японское поселение. Давыдов остался на судне, а Хвостов отправился с разведкой на берег. Именно там произошло столкновение с японцами, которое продлилось около часа. У лейтенанта Хвостова закончились снаряды, и он был вынужден вернуться обратно на корабль. Вот как мичман Давыдов описывает данное столкновение в своем журнале:

Когда Хвостов с своими людьми хотел пристать к берегу, то Японцы начали стрелять по них; только их отогнали ружьями и фалконетами с барказу, а потом вышли на берег с пушкою. Японцы стреляли из за строения, однако ни кого не ранили, наши же из занятого Магазейна. Разстреляв порох воротились, будучи преследованы Японцами; а между тем на одной стороне реки зажгли жилье кое занимали.

Вечером Японцы стреляли с высоты мыса по моему судну из пушки и ружей, а несколько пуль падавших весьма близко в куче заставили нас думать, что у них есть и картечи. Я отвечал им двумя ядрами, но после оставил их храбровать [Там же].

Утром 25 мая 1807 г. Давыдов наблюдал, как японцы вытаскивали вещи из сожженной половины строения. Несколькими часами позже лейтенант Хвостов с мичманом Давыдовым на четырех гребных судах и двух байдарках с тридцатьючетырьмялюдьмиотправилисьнаберег. Наслучайнападениябыло решено взять с собойтри пушки и поместить их натом самом высоком утесе, с которого были хорошо видны японские укрепления и на котором еще накануне располагались японцы. На страницах журнала мы можем найти следующее описание японского селения:

Берег к селению и сторона обращенная к оному, былитакже прикрыты развешенными на веревках полотнами, белыми и синими, сшитыми по одному вместе. За ними нашли два орудия незнакомаго роду, из коих стреляли по моему судну...

Подле сих орудий остался боченок недопитой Саги (Японской напиток) кою конечно они для храбрости тянули [Отдел рукописей РНБ. Q.IV.430. Инв. 6017. № 29.

Л. 11].

Давыдов отмечает, что японцев в селении уже не было, но им удалось обнаружить 12–13 «магазейнов», которые были наполнены пшеном, платьями и прочими товарами. Он справедливо отмечает, что данное поселение более напоминало «процветающую колонию, нежели бедное только заведение для рыбной ловли» [Там же]. В итоге было принято решение свозить все найденное на суда.

В тот же вечер морских офицеров Хвостова и Давыдова ждало одно очень неприятное событие, которое могло в миг положить конец всей их миссии.

Всвоем журнале путешествия Давыдов пишет:

Квечеру Хвостов уехал на «Юнону», оставив меня ночевать на берегу, почему я отправлял груз с берегу. Все шло хорошо до того времяни, как люди добрались до саки, а тогда многие из них перепились и с ними труднее было обходиться, нежели бы с японцами. Я посылал разрубать саку, но оной во всяком доме такое было множество, чтоневозможнобыловсейотыскать, ахотяубольшагоподвалуистоял караул, но сие нимало не помогала. Можно сказать, что все наши люди сколько хорошитрезвые, столько же пьяные склонны к убийству, неповиновению и способны все дурное учинить. Почему первое при подобном деле — должно стараться не допущать их напиваться [Там же. Л. 9 об.].

На следующий день, утром 26 мая 1807 г., Давыдов обнаружил двоих японцев: одного купца, который, по словам Давыдова, был одним из самых состоятельных в сем поселении, и солдата, «выпившего от страху столько саки, что сие время только проснулся» [Там же. Л. 11 об.]. От последнего Давыдову удалось узнать, что неподалеку находятся 60 человек японцев, а в заливе Сяна (Шана) их насчитывается аж 300 человек. Узнав об этом, Давыдов решает не предпринимать каких-либо действий и дождаться Хвостова.

Вечером с «Юноны» приехал лейтенант Карпинский и передал указания лейтенанта Хвостова: Давыдову предписывалось собрать всех людей и возвращаться на суда. Для этого, по словам Давыдова, было две основные причины: «худость якорного места» и «развращенность промышленных», действия которых были непредсказуемы. Можно предположить, что смущало и численное превосходство японской стороны.

По возвращении на корабль Давыдов обнаружил, что четыре человека из команды отсутствуют. На их поиски утром следующего дня, 27 мая 1807 г., был отправлен баркас, но все попытки их разыскать былитщетными. «Надобно думать, что множество выпитой саки лишило их ума. Хвостов ездил после сего на берег и уговаривал их вернуться, но в ответ они прикладывались по нем из ружей и ушли в гору». В результате двоих удалось вернуть на судно, но еще