Мещеряков А.Н. (отв. ред.) История и культура Японии. Выпуск 12 (Orientalia et classica). 2020

Сё:току любил предаваться медитации, изучению сутр и написанию комментариев к ним [Синдо:, 2017, с. 15].

ВэпохуНараодназадругойпоявляютсяисторическиехроники: недошедшая до нас, к сожалению, «Кунифуми», а также «Кодзики» и «Нихонги». Однако работа по их написанию началась еще раньше. Проводя политику по созданию централизованного государства, Сё:току-тайси, а затем его последователи, собирали существовавшие книги, родовые записи, исторические записки о праздниках, ритуалах, событиях императорского дома и аристократических семей. Материал этих документов редактировался, отбирался, и на их основе были написаны первые государственные исторические книги. Для хранения этой многочисленной литературы требовались помещения и специалисты, которые могли грамотно систематизировать такой большой объем литературы. После принятия кодекса «законов Тайхо:» в 701 г. было основано дзусёрё:

, или Книжное ведомство; оно подчинялось непосредственно министерству Центральных дел , Накацукасасё:. Дзусёрё: являлся также старейшим крупным архивом, в котором хранились тексты документов нового свода законов, буддийские рукописи, изображения и книги, а также материалы из семейных хроник. Ведомство занималось также копированием документов, распределением бумаги, туши и кистей. При нем же была открыта мастерская по производству бумаги — камияин [Тэрада и др., 2012, с. 127]. С достоверной точностью не известно, с какого времени японцы начали изготавливать бумагу самостоятельно, но логично предположить, что этими знаниями могли поделиться с местным населением переселенцы с материка. Возможно, уже во время императора О:дзин, правление которого ознаменовалось многочисленными контактами с материком, технология изготовления бумаги была усвоена. Привлекает внимание запись в «Анналах Японии» за 610 г.: «18-й год, весна, 3-я луна. Ван Когурё прислал буддийских монахов Тамджин и Попчхон. ТамджинзналПятикнижие. Крометого, онмогхорошоизготовлятькраски, бумагу итушь. Еще он умел изготовлять мельницы...» [Нихон сёки..., 1997, с. 102]. Эта запись свидетельствует о том, что в 610 г. информация о передачи технологии изготовления бумаги продолжает оставаться такой ценной, что об этом событии пишут в исторических хрониках.

В общей сложности в Книжном ведомстве трудилось примерно пятьдесят человек, из которых около двадцати занимались копированием документов. Во времена императора Сё:му доступ в библиотеку стал крайне ограничен и выдача материалов тоже стала запрещена [Синдо:, 2017, с. 16–17].

Можно сделать вывод, что именно политика по созданию централизованного государства, необходимость написания официальной истории страны послужили причиной создания первого крупного государственного архива и книжного ведомства.

К сожалению, об организации работы этого архива дошло очень мало сведений. Кроме того, он не избежал главного бедствия японских деревянных построек — пожара [Там же, с. 19]. Нет достоверной информации, был ли у ведомства какой-то каталог или что-то подобное. Что касается внешнего вида первых архивов, можно предположить, что они были похожи на император-

ноками является ответвлением рода Мононобэ и его представители обычно становились военными, а также они на протяжении многих поколений покровительствовали святилищу Исоноками фуру-но дзингу:, где хранится драгоценный меч Фуцу-но-митама, одна из трех регалий японского императора. Однако Якацугу, несмотря на то что был родом из военной семьи, славился ученостью, был признанным поэтом (его стихотворение можно увидеть в антологии «Манъё:сю:» — № 4282) и обладателем обширной домашней книжной коллекции. На склоне лет он решает открыть в нее доступ для ученых, который можно было получить, подав прошение о разрешении пользования библиотекой. Упоминание об этой библиотеке можно увидеть в японских исторических хрониках, иснейтесносвязаноимяяпонскоголитератораКая-ноТоётоси

(751–815) [Синдо:, 2017, с. 23].

Еще об одной библиотеке можно узнать из хроники «Нихон ко:ки», из записи от 799 г. о «Ко:бунъин» , основанной ученым Вакэ-но Хироё

(точные годы жизни неизвестны). Об этой библиотеке написано, что она является крупнейшей частной библиотекой и что в ней хранилось несколько тысяч свитков японских и иностранных книг по конфуцианству. Однако уже из другой хроники («Дзоку нихонко:ки») можно узнать, что в 848 г. в нее попала молния, и библиотека сгорела [Там же]. Эта запись обращает на себя особое внимание, так как открывает для нас интересный факт, что, по-видимо- му, были прецеденты, когда аристократы, собравшие значительную книжную коллекцию, делали ее доступной для образованной части населения.

Таким же примером является библиотека «Ко:байдоно» 3, принадлежавшая семье великого поэта, ученого и видного политика своего времени — Сугавара-но Митидзанэ. В то время он еще очень молод, ему немного за двадцать, он только получил научное звание мондзё: хакасэ , «знаток текстов», и для дальнейших достижений в учебе его отец Сугавара-но Корэёси в их родовом имении выделил ему небольшую комнатку, где молодой Митидзанэ мог бы отдохнуть в процессе научной работы. Однако Митидзанэ сразу же решает обустроить тут читальный зал для учеников школы его отца. Спустя 26 лет, когда его возраст приближался к 50 годам, он напишет короткие записки-воспоминания об этом времени, которые озаглавит «Сёсайки» , «Размышления о кабинете». Они представляют настолько большой интерес с точки зрения описания работы библиотек древности, что на них хотелось бы остановиться поподробнее.

Началозаписокнастраиваетналирическийлад, вниманиечитателядвигается от большого к малому. «На Пятой улице в Левой части столицы есть один дом, в его юго-западном крыле находится галерея, она упирается в маленькую комнату. Комната была крошечной, всего лишь натри квадратных метра»4 [Сугавара, web]. НеподалекуотвходавкабинетстоялолюбимоеМитидзанэсливо-

3В имении, по-видимому, также располагалась частная школа отца Митидзанэ и библиотека.

4Возникают ассоциации с «непрочной хижиной» Камо-но Тёмэя, автора «Записок из кельи».

Рис. 1. Оно Нориаки. Ниппон бунко си [История библиотек Японии]. Токио: Кёикутосё, 1942. Форзац

Канадзава состояла из главного здания и читальных залов, а ее коллекция составляла около 20 тыс. книг. Фонды включали японские и китайские книги, то есть нетолькотексты по буддизму и конфуцианству, но и японские сочинения, в частности, «Повесть о Гэндзи», «Восточное Зерцало» ( , «Адзума кагами») и др. [Синдо:, 2017, с. 33]. К сожалению, после падения дома Хо:дзё: библиотека, хотя и не пострадала в ходе военных беспорядков, однако перешла в ведение буддийского храма Сё:мё:дзи , после чего ее положение значительно ухудшилось. Если раньше у библиотеки было отдельное здание, то постепенно всю коллекцию перенесли в храм и книжные коллекции смешались. В эпоху Муромати выдача книг прекратилась. В период Мэйдзи предпринимались попытки возродить библиотеку как полноценное учреждение, но ее здание сильно пострадало во время землетрясения в Канто. Лишь в 1930 г. она была восстановлена, и сейчас эта библиотека является музеем исторических книг, а часть ее коллекции хранится в префектуральной библиотеке Канагава [Там же,

с. 34–36].

Были и другие книжные архивы, принадлежавшие военным кланам, и их география поражает. Известны архивы в Ямагути клана Ооути, Кагосима — принадлежал клану Симидзу, в Кумамото — библиотека клана Кикути и т.д. Видимо, если дайме: сами увлекались науками, то у них также были книжные коллекции.

Другой знаменитой библиотекой уже эпохи Муромати является библиотека школы Асикага , Асикага гакко: бунко, располагающаяся в

префектуре Тотиги. Считается, что это первая школьная библиотека Японии [Тэрада и др., 2012, с. 135], хотя, по сути, она ближе к университетской библиотеке. Школа была знаменита в Японии того времени, здесь стремились учиться молодые люди из разных уголков страны. Первый иезуитский священник в Японии Франциск Ксаверий (1506–1552) также упоминает о школе Асикага в своейпереписке. Поступитьсюдамоглитолькобуддийскиемонахи, новшколе они обучались практическим дисциплинам: медицине, военному делу, конфуцианству, изучали«Книгуперемен», атакжепользовавшуюсявтовремяуважением астрологию. Предполагалось, что после окончания школы ученики будут служить даймё: в разных уголках страны.

Библиотека, как и школа, была основана, по-видимому, еще в эпоху Хэйан, однако ее возрождение произошло около 1432 г. благодаря стараниям Уэсуги Норидзанэ (1411–1466) — видного политика своего времени [Тэрада и др., 2012, с. 134–135]. В ней хранились книги, посвященные буддизму и конфуцианству. Многие из дошедших до нашего времени книг из этой коллекции имеют статус «Национальное сокровище». Люди, отвечавшие за управление книгами, имели должность сикан, сисэки, кундо и т.д. В уставе школы прописывались и правила пользования библиотекой согласно которым книги можно было читать только в библиотеке, а выносить их запрещалось. Школа Асикага прекратила свое существование в качестве учебного заведения в эпоху Мэйдзи, а библиотека продолжила существовать отдельно в качестве Городской библиотеки Асикага, став первой публичной библиотекой в префектуре Тотиги

[Синдо:, 2017, с. 38].

Помимо светских библиотек, продолжали развиваться и библиотеки при монастырях. Буддийские монахи после длительного пребывания в Китае привозили в Японию многочисленные свитки литературы по буддизму и конфуцианству. Обращает на себя внимание создание многочисленных каталогов по буддийской литературе — таковы, например, каталог книг, составленный мо-

налы каталогов не дошли до нас, они погибли в библиотечных пожарах. Помимо пожаров, библиотекарей древности, видимо, крайне беспокоила

возможная пропажа и кража книг. Сохранилась надпись на внутренней стороне крышки библиотечного сундука карабицу храма Нанацудэра:

1.Нельзя открывать крышку сундуков с книгами, когда находишься в библиотеке один.

2.Не выдавать книги чужакам.

3.Нельзя по-тихому выдавать книги, если вас об этом кто-нибудь попро-

сит.

4.Раз в год осуществлять просушку книг.

5.Нельзя выдавать одновременно много книг, не важно, для чтения или копирования [Там же, с. 26].

На четвертом пункте свода правил хотелось бы остановиться подробнее.

ВЯпонииежегоднонадолгонаступаютжараивысокаявлажность, прикоторых вещилегкопортятся. Большуюопасностьдлякнигпредставляюттакженасеко-

322 В.С. Фирсова

мые. Точильщики, щетинохвосткиидажеобычныетараканы, которыесъедают натуральный клей, применявшийся при изготовлении старинных книг, — одни из главных врагов японских книг на протяжении многих веков. С целью профилактики борьбы с плесенью и вредителями в Японии был разработан целый комплекс мер, проводимых в сухое время года. Книги раскрывают, выкладывают на открытую поверхность и оставляют лежать на воздухе. Такая просушка книг называется мусибоси или бакусё, это одно из сезонных слов (фубуцуси) японского календаря. Бакусё является основой современных мер профилактики борьбы с плесенью и насекомыми, применяемых в книгохранилищах. Проводимое в знаменитых книжных хранилищах бакусё нередко является важным культурным событием, которое привлекает многих посетителей, так как в это время можно увидеть редкие издания, обычно скрытые от глаз посетителей в запасниках.

В эпоху Эдо библиотеки в нашем привычном понимании все еще не было. Идея о том, что знания, книги, доступ к информации должны быть доступны всем гражданам, укоренилась в японском обществе не раньше наступления эпохи Мэйдзи, когда Фукудзава Юкити (1835–1901) и Танака Фудзимаро (1845–1909), опираясь на западный опыт, способствовали развитию публич-

торской библиотеки, открытой в 1897 г. В 1907 г. начал выпускаться первый библиотечный журнал «Тосёкан дзасси» , а в 1872 г. была основана Библиотечная ассоциация Японии. Интересно, что лишь в эпоху Мэйдзи библиотеки стали в японском языке обозначаться словом «тосёкан» , до этого самым распространенным словом, указывающим на книгохранилище,

было бунко .

Однако несмотря на все вышесказанное, нельзя сказать, что в эпоху Эдо совсем не было публичных библиотек, просто они имели свою специфику и другую форму. То направление, которое мы можем соотнести с развитием библиотечного дела, можно разделить на два потока: библиотеки научные (при учебных заведениях, при монастырях, храмах или замковых) и библиотеки как развлекательные учреждения.

В целом к книгам в эпоху Эдо отношение было очень уважительное. Благодаря развитию школьного образования, обучению грамотности в школах тэракоя, в эпоху Эдо был достигнут беспрецедентно высокий для того времени уровень распространения грамотности среди населения, и поэтому книги повсеместно пользовались спросом. Восьмой сёгун Ёсимунэ был большим любителем книг, часто посещал книжные хранилище «Момидзияма бунко»

в замке Эдо и в 1633 г. установил государственную должность управляющего книгами, наиболее близкую к современному варианту библиотекаря — сёмоцу бугё: . Сёмоцу бугё: занимались управлением, сортировкой, заказом книг для замка Эдо [Синдо:, 2017, с. 58–64]. Читали книги не только военные и городские жители— чтение полюбили даже крестьяне. Существовала широкая практика обмена книгами. Обладатели больших коллекций книг несколько раз в месяц могли открывать доступ к своим коллекциям и выдавать на какое-то

время книги посетителям. Например, некто Оямада Томокиё, выходец из деревни, переехавший в Токио, был владельцем 50 тыс. томов. Он имел пристрастиек наукам, помогалавторампечататьихпроизведения игде-топять-шесть раз в месяц собирался с друзьями для обмена и выдачи литературы [Там же, с. 229–233]. Подобныедомаисемьи, знаменитыесвоимикнижнымиколлекциями, назывались дзо:сё-но иэ .

Вэтожевремявгородах, походураспространенияграмотностисредишироких слоев населения, чтение становилось популярным времяпрепровождением и спрос на литературу, особенно развлекательную, постоянно рос. Однако не все могли позволить себе покупать книги. Один за другим в Эдо и других городах Японии открывались касихонъя , магазины книжного проката. К 1808 г. в Эдо насчитывалось уже 656 членов в ассоциации книжных магазинов, а число их клиентов превышало 100 тыс. человек [Там же, с. 222]. Примерно столько же их было и в Осака. Многие магазины практиковали доставку книг непосредственно на дом, «книжные коробейники» стали неотъемлемой частьюгородскогопейзажаэпохиЭдо. Богатыйвыборлитературыидоступные цены способствовали популярности книжного проката.

История развития библиотек тесно связана с развитием всего японского государства. Внимательное ее изучение может стать важным ключом к пониманию как истории Японии, так и современного японского общества.

Источники и переводы

Нихон сёки — Анналы Японии / пер. Л.М. Ермаковой, А.Н. Мещерякова. Т. 2. СПб.: Гиперион, 1997.

Нихон тосёкан кё:кай. Ко:кё: тосёкан кэйнэн хэнка 1988–1989, 1998–1999, 2003–2004, 2008–2018 [Статистика японских публичных библиотек за 1988–1989, 1998–1999, 2003–2004, 2008–2018 годы]. URL: http://www.jla.or.jp/Portals/0/data/ iinkai/ /toukei/ 2018.pdf.

Сугавара Митидзанэ. Сёсайки [Записки о кабинете]. URL: http://michiza.net/jcp/ jcpkb526.shtml.

Литература

Моррис А. Мир блистательного принца: придворная жизнь в древней Японии.

М.: Дело, 2019.

Оно Нориаки. Ниппон бунко си [История библиотек Японии]. Токио: Кё:ику тосё, 1942.

Синдо: Тоору. Тосёкан то Эдо дзидай-но хитобито [Библиотеки и люди эпохи Эдо]. Токио: Касива сёбо:, 2017.

Тэрада Мицутака, Като: Сабуро:, Муракоси Киёми. Тосё оёби тосёканси [Исто-

рия книг и библиотек]. Токио: Дзюсонбо, 2012.

Первые научные журналы в Японии

И.В. Мельникова

В Японии эпохи Мэйдзи группа просветителей и сторонников вестернизации, назвавшая себя Мэйрокуся, в 1874 г. стала выпускать журнал «Мэйроку дзасси», признанный ныне первым японским научным журналом. Журнал был посвящен проблемам реформирования японского общества (реформы языка, религии, судебной системы, созыв парламента, ит.д.). Образцомдля Японии служили западные страны, с опытом которыхавторы знакомили читателей через переводы. Журнал «Мэйроку дзасси» хорошо изучен и признан важным источником для изучения общественной мысли эпохи Мэйдзи. В статье «Мэйроку дзасси» рассмотрен в сопоставлении с одновременно основанным в Иокогаме англоязычным журналом Азиатского общества Японии (Asiatic Society of Japan), первым в мире научным японистическим журналом. Сопоставление дает ценный материал для понимания того, как происходил диалог Японии с Западом, как японские и западные интеллектуалы искали язык взаимного описания и как различался у обеих сторон процесс встраивания японской культуры в контекст мировой. Будучи единственным японским представителем в Азиатском обществе, Мори Аринори использовал этот опыт в издании собственного научного журнала «Мэйроку дзасси» и организации предварительных публичных дискуссий. Однако при сравнении контента японского и англоязычного журналов становится очевидным, что общие темы в 1874–1975 гг. сводятся к реформированию японского языка и японской религии, в частности, осмыслению процесса встраивания синтоизма в государственную идеологию эпохи Мэйдзи.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: эпоха Мэйдзи, вестернизация, научные журналы, «Мэйроку дзасси», «Transactions of the Asiatic Society of Japan», Мори Аринори.

Научные журналы, особенностью которых считается публичный свободный обмен мнениями профессионалов, приверженных опытному знанию, а также существование в той или иной форме экспертного контроля (рецензии, обсуждения и т.д.), начали выходить во Франции и Великобритании в 1665 г. и были порождением эпохи Просвещения. В XVIII в. появились журналы востоковедной тематики, как итог деятельности британских научных обществ по изучению Азии1, которые создавались в колониальных владениях.

1 Например, начиная с 1798 г. в Калькутте выходил журнал «Asiatic researches, or, Transactions of the society instituted in Bengal, for inquiring into the history and antiquities, the arts, sciences, and literature of Asia» («Азиатские исследования, или записки общества, учрежденного в Бенгалии для изучения истории и древностей, искусства, науки и литературы Азии»).