Трактат Альбрехта Дюрера о живописи

Идея художественного трактата могла зародиться у Дюрера в годы знакомства с теоретическими работами Альберти (его сочинения «О живописи», «О статуе»). Согласно первоначальному замыслу, книга Дюрера должна была называться «Учебник живописи» и включать следующие разделы: воспитание и достоинства живописи, пропорции и краски, ценность и значение искусства.

Впоследствии художник решает сузить задачи и ограничивается десятью темами, среди которых можно выделить вопросы цвета, композиции, светотени и перспективы, а также рекомендации для создания картины по воображению и теорию пропорций человека и лошади.

В 1512–1513 гг. мастер вновь изменяет идею сочинения в сторону сужения рассматриваемой проблематики, решая посвятить его всецело учению о пропорциях. Наконец в 1515 г. художник заканчивает свой трактат как «Руководство к измерению», в основном, останавливаясь на способах геометрического построения разных типов человеческих фигур. Это не только изображения мужчины, женщины и ребенка, построенные циркулем и линейкой, но также заведомо несовершенные «естественные» фигуры людей разного сложения и полноты.

Интересно отметить, что художник, как и Леонардо да Винчи, начинает свое размышление о пропорциях человеческого тела с создания идеально прекрасной фигуры. Он моделирует пропорциональный эталон, подсказанный античностью, например, в своей гравюре «Адам и Ева». Адам напоминает Аполлона Бельведерского, Ева – Венеру. В отличие от Леонардо, Дюрер вносит в свое изображение диалектику гармонии противоположностей, показывая не просто образ абстрактного титана, но человека, воспринятого в метафизической полноте двух богозданных начал.

В своем исследовании Альбрехт Дюрер идет дальше: не останавливаясь на идеальной формуле, он стремится рассчитать числовую закономерность построения любой фигуры. Из-за сложности этих выкладок метод Дюрера почти не применялся на практике и стал скорее достоянием истории, нежели чем художественной теории [Нессельштраус 1961].

Графика Ганса Гольбейна Младшего

Если творчество Дюрера во многом проникнуто атмосферой итальянского искусства, его младший современник Ганс Гольбейн остается носителем национальных художественных традиций. Его графические работы чрезвычайно разнообразны: это не только книжная иллюстрация, но также эскизы предметов ювелирного искусства, карандашный портрет, декорационные работы.

Ганс Гольбейн (1497–1543 гг.) родился в городе Аугсбурге в семье живописца. Брат Ганса – Амброзиус пошел по стопам отца, дед был золотых дел мастером. Несмотря на то, что аристократический Аугсбург давал широкие возможности творческого роста, Ганс Гольбейн Младший переезжает в Базель – свободный город на Рейне, прославленный своими гуманистами и теологами.

Ранние работы в области книжной иллюстрации

Одной из первых работ Гольбейна в области книжной иллюстрации являются его рисунки на полях издания «Похвала глупости» Эразма Роттердамского. Книга нидерландского мыслителя первый раз была издана в 1511 г. и выдержала около 40 изданий. Экземпляр 1515 г., находившийся у базельского гуманиста и учителя Гольбейна, был украшен рисунками нескольких художников. Всего книга содержала 82 рисунка, 27 из которых выполнил Ганс Гольбейн, а 23 – его родной брат Амброзиус.

Изображения, приписываемые Гольбейну, принято разделять на две стилистические группы: рисунки коричневатыми чернилами, обнаруживающие некоторую угловатость, и иллюстрации, выполненные черным тоном, отличающиеся большим изяществом и мастерством. И те, и другие миниатюры могли быть выполнены одним и тем же художником, варьирующим свою еще не устоявшуюся манеру рисунка.

Стилистика графики молодого Гольбейна связана с традициями гравюры: короткий штрих, четкость контура. Изображения при всей своей композиционной стройности и живости не образуют с текстом продуманного ансамбля: рисунки иногда перекрывают текст, не вписываясь в узкие рамки полей. Однако эта особенность не является художественным недостатком, так как легкие рисунки, не перегружающие рукопись активными тоновыми пятнами, прекрасно сочетаются с рукописными замечаниями базельского учителя Гольбейна. Этот комментарий вместе с повторяющимися витиеватыми росчерками пера усложняет содержательную структуру страницы, на которой помещен основной текст и печатный комментарий на полях, принадлежащий Эразму Роттердамскому. Следующий «слой» текста представлен тонкими строчками скорописи базельского владельца книги, и, наконец, изящные фигурки Гольбейна, чередующиеся с рукописным шрифтом, дополняют общее «каллиграфическое» впечатление от издания.

В своих композициях молодой художник часто использует профильные изображения из-за их характерности и тяготению к плоскости, силуэтности. Благодаря этому приему, миниатюры хорошо «садятся» на страницу, не нарушая эстетики двухмерного пространства.

Шутливый язык нидерландского гуманиста и обилие риторических красот в его произведении находят в лице молодого художника талантливого интерпретатора. Ганс Гольбейн довольно тонко чувствует литературную специфику оригинала, однако в его иллюстрациях присутствует больше мягкости, чем в саркастических рассуждениях Эразма Роттердамского, подвергающего насмешкам все явления жизни и не предлагающего ничего, кроме тотального отрицания существующего миропорядка.

В 1520-е гг. Гольбейн работает для печатни Иоганна Фробена. В эти годы он находит талантливого исполнителя своих произведений в технике ксилографии – резчика Ганса Лютцельбурга. К этому времени относятся не только характерные титульные листы, отличающиеся сложным и изысканным композиционным решением, но и книжные иллюстрации.

Титул «Геркулес и Орфей» представляет сложное художественное повествование, строящееся на сочетании архитектурной темы, «живых» мифологических героев и второстепенных декоративных персонажей. Последний мотив трактован как изящная виньетка или рельеф воображаемой архитектуры. Данный прием предвосхищает сложную полифонию образов эпохи маньеризма.

Титульный лист с изображением Петра и Павла производит иное впечатление. Точный, исполненный готических ассоциаций рисунок подчинен плоскости. Высокие декоративные достоинства гравюры подчеркиваются удачно найденными орнаментальными вставками, воскрешающими в памяти традиции средневековой книжной миниатюры. Если «Геркулес и Орфей» в стилистике своих образов сближается с итальянским искусством, знакомство с которым происходит в 1518–1519 гг., когда Гольбейн посещает Италию, то «Петр и Павел» более отвечает традициям северного Возрождения.

В 1522–1523 гг. мастер иллюстрирует популярное христианское издание «Садик души», отвечающее традициям французских часословов. Книга была издана в Лионе.

Гравюры Гольбейна отличаются агрегатным принципом композиции, то есть нарочито плотным заполнением пространства, характерным для искусства готики и барокко. Интересно отметить, что в творчестве некоторых немецких художников принципы готической изобразительности, минуя ренессансный этап, постепенно приобретают барочные черты. Своеобразный синтез готики и маньеризма (или зарождающегося барокко) присутствует и в гравюрах Гольбейна. Выразительные фигуры в обрамлении из акантов и рогов изобилия производят впечатление изображения-эмблемы. Тоновая однородность ксилографий сообщает им сходство со страницей текста, что дает возможность гармоничного взаимодействия печатного слова и изображения.