Установление дипломатических отношений между московским государством и англией

Великие геогра­фические откры­тия конца XV — первой половины XVI вв., когда ко­рабли Колумба достигли Амери­ки, а Васко да Га­ма, обогнув Африку, указал европейцам новый путь в Индию, несметно обогатили Испанию и Португалию. Завидуя прибылям первооткрывате­лей, англичане и скандинавы устремились на по­иски иных путей в Индию. Одним из самых по­пулярных направлений поисков стал морской, так называемый «северный путь» — вокруг Сканди­навского полуострова на юг и юго-восток, всерьёз оценивавшийся географами XVI столетия как верная дорога в Ин­дию и Китай. Если бы они только знали, какой протяжённой была эта «верная дорога», скорее всего английская эскадра во главе с сэ­ром Хью Уиллоуби не отправилась бы 11 мая 1553 г. в разведыватель­ное путешествие на поиски «север­ного пути».

Три английских корабля — «Добрая надежда», «Благое упова­ние» и «Эдуард — благое предпри­ятие» — обогнули северные берега Скандинавии. Вскоре жестокая бу­ря разбросала корабли. Два пер­вых из них скитались по бурному морю в течение полутора месяцев и в конце концов встали на зи­мовку. Однако англичане не были знакомы с суровыми условиями арктической зимы. Через год мест­ные жители обнаружили два ко­рабля, стоявшие на якоре в гавани в устье реки Арзины. Корабли были в полном порядке, но эки-

Взятие Полоцка Стефаном Баторием. Старинная гравюра.

338

Иван IV принимает Ричарда Ченслора.

ПОХОД ЕРМАКА В СИБИРЬ

Семье богатых уральских купцов и солепромышлен­ников Строгановых в середине XVI в. царь Иван IV пожаловал земельные владения, граничащие с Сибир­ским ханством. Строгановы обязаны были строить здесь на свои средства городки с острогами (укреплениями), набирать себе пушкарей и пищальников (стрелков) «для бережения» от воинственных соседей. В начале 80-х гг. XVII столетия Строгановыми был нанят отряд волжских казаков во главе с атаманом Ермаком Тимофеевичем.

В то время Сибирское ханство неприязненно и, бо­лее того, враждебно относилось к России. Отряды та­тарских князей — вассалов сибирского хана Кучума — нередко тревожили земли Строгановых набегами и всерьёз «приступали к острогу» в Чердыни — главном опорном пункте России в Приуралье.

В ответ на это осенью 1582 г. казаки Ермака отпра­вились в поход на Кучума. В распоряжении атамана было всего лишь 540 человек или немногим более того, но это были опытные, закалённые воины, вооружённые пищалями — тяжёлыми пороховыми ружьями, бывшими новинкой для их неприятеля. Горстке казаков противо­стояли войска, превосходившие их по численности во много раз, но не знавшие боевой дисциплины и не имевшие никакого опыта обращения с огнестрельным оружием: у Кучума были свои пушки, но ни он, ни его воины не сумели воспользоваться ими в боях с Ерма­ком. В течение нескольких месяцев вооружённые силы Сибирского ханства были разбиты по частям. Ермак и его товарищи заняли столицу ханства — город Кашлык. Нельзя сказать, что победа была лёгкой и бескровной. Особенно упорным было сражение у озера Абалак с отборными воинами царевича Маметкула в декабре 1582 г.; в этом бою пало несколько десятков казаков, прежде чем был достигнут успех.

Летом 1583 г. Ермак прислал своих людей к самому Ивану IV с известием о том, что его казаки «царство Сибирское взяли и многих живущих тут иноязычных людей под его государеву царскую высокую руку подвели...».

После целого ряда поражений в Ливонской войне сообщения об удачах в Сибири были восприняты в Москве с огромной радостью. Царь одарил посланцев деньгами и сукном, а на помощь Ермаку вскоре отправился отряд князя Семёна Волховского. Однако как сам Волховской, так и многие из его стрельцов и некоторые казаки умерли в Кашлыке зимой 1584 г. от острого недоедания и страшных морозов, стоявших в ту зиму. Несмотря на это, Ермаку полтора года удавалось сохранять за собой сибирскую столицу и отбивать новые набеги татар.

Кучум перекрыл пути подвоза хлеба из Бухары в Кашлык. Ермак вынужден был отправиться в новый поход, чтобы снять Кучумов заслон, — иначе казакам грозила голодная смерть. В ночь с 5 на 6 августа 1585 г. Кучум внезапно напал на лагерь казаков, почему-то не выставивших охрану. Пало множество соратников Ермака, прочие же устремились к стругам (судам), чтобы уйти от погони по реке. Атаман до конца прикры­вал отступление своих товарищей и в последний момент попытался запрыгнуть в уходящий струг. Но прыжок уставшего, израненного воина был неверен — Ермак упал в воду, и тяжёлая кольчуга потянула его ко дну. Так окончил жизнь покоритель Сибири.

После гибели Ермака борьба за Сибирь продолжа­лась ещё довольно долго. Кашлык русским вновь уда­лось занять лишь через несколько лет, а остатки орды Кучума были разгромлены отрядом Андрея Воейкова в 1598 г.

пажи их были мертвы... Не выжил ни один из отважных моряков.

Третьим кораблём руководил главный кормчий экспедиции (по современным понятиям — штур­ман) Ричард Ченслор. В конце августа 1553 г. шторм вынес его судно к берегам до сей поры неведомого англичанам «варварского королев­ства» — Московии. Ченслор, не растерявшись, назвался послом английского короля Эдуарда VI, вступил в переговоры с местными властями и добился встречи с самим русским царём.

Иван IV сразу оценил значение этого факта, обнаружившего возможность поддерживать связь с Западной Европой через Белое море. В даль­нейшем он рассматривал Англию как потен­циального европейского союзника в планируемой им войне за Ливонию. Его интересовали англий­ские военные специалисты, поставки вооружения и свинца, наконец, английская звонкая монета, которая могла перечеканиваться в русские ко­пейки. Поэтому государь московский сразу пре­доставил английским купцам беспошлинную тор­говлю по всей подвластной ему территории. Англичане же преследовали цели иного рода: уподобляя Россию индийским княжествам, они рассматривали её как государство, из которого при помощи торговли можно выкачивать по­рядочную прибыль, а в случае политических осложнений открыто применять военную силу. По крайней мере подобная возможность впоследствии обсуждалась, и был даже выработан план захвата Русского Севера. Однако до дела не дошло: Иван IV оказался серьёзным противником, и воевать с ним было бы рискованно.

В первые годы русско-английского знакомства произошёл обмен посольствами, и между обоими государствами установились самые тёплые, дру­жественные отношения. В Лондоне была учреж­дена «Московская компания», занимавшаяся тор­говлей с Россией и богатевшая год от года. Иван Грозный был столь милостив к англичанам, что собственные подданные порой именовали его «английским царём».

Сложности начались в 60-е гг. XVI в. Англичане требовали предоставления им права монопольной торговли на территории Московского государства, мотивируя это тем, что именно они «открыли» Россию и на этом «открытии» изрядно поистра­тились. Причина завышенных требований англий­ской стороны заключалась в том, что «Московская компания» терпела большие убытки от конку­рентов — в основном голландских купцов, обосно­вавшихся в России задолго до прибытия экспе­диции Уиллоуби и сохранявших в ней прочные позиции, несмотря на деятельность «Московской компании». Царь удивлялся настойчивости анг­личан. Русские, пояснял он, издавна ведут торг с европейскими народами, да и без английских товаров Московское государство «не скудно было». Со своей стороны Иван IV искал возможности породниться с английским королевским домом (пробовал даже свататься к Елизавете Тюдор), а

340

также пытался договориться о предоставлении ему в Англии убежища на тот случай, если он будет вынужден бежать из России, спасаясь от гнева собственных подданных, возмущённых жестокостями его правления. На все эти пожелания он получил весьма уклончивые ответы.

Отношения осложнялись и тем, что дальнейшая разведка англичанами «северного пути» вдоль побережья России стала встречать противодейст­вие со стороны московского правительства — в Москве справедливо усмотрели в этом угрозу государственным интересам страны.

Свою роль сыграло и то, что среди служащих «Московской компании» нашлось несколько мо­шенников, которые, действуя якобы от имени этого предприятия, проворачивали в России сом­нительные финансовые операции. Им под стать были русские приказные люди (чиновники), не упускавшие случая под тем или иным предлогом запустить руку в карман английских купцов... В результате взаимные расчёты государевой казны и «Московской компании» оказались настолько запутанными, что невозможно было определить правых и виноватых, должников и кредиторов. По царскому распоряжению корреспон­денция, шедшая из России в Англию, распечатывалась и проверялась: нет ли в ней каких-либо «оскорбительных вестей».

Конфликт дошёл до того, что в 1570 г. Иван IV в великом гневе написал Елизавете I весьма резкое послание, в котором объявил: «...Все наши грамоты, которые до сего дня мы давали о торговых делах, мы отныне за грамоты не считаем!» Таким образом «Московская компания» лишилась всех привилегий в России.

С течением времени, однако, несмотря на многочисленные трения между русскими и анг­личанами, стороны пришли к примирению, и часть льгот английским купцам была возвращена. Борис Годунов также оказывал им покровительство, а одного из англичан — Джерома Горсея — даже сделал своим доверенным лицом. Но те милости и привилегии, которых «Московская компания» добилась от Ивана IV в первые годы своего существования, она уже утратила навсегда. Поло­жение англичан в России конца XVI — первой половины XVII вв. мало чем отличалось от положения всех прочих европейцев.