23.Влияние поэзии Фета на творчество русских символистов (Анненского, Блока и др.).

Например, К.Д. Бальмонт в статье «Элементарные слова о символической поэзии» (1900) в числе предшественников русского символизма называл «виртуозного импрессиониста Фета, создавшего полную тонких оттенков символику природы и чувства любви»

Многие черты объединяют Фета с символистами. Среди них выделим следующие: интерес к философии А. Шопенгауэра [5]; веру в трансцендентальный мир, одним из средств приобщения к которому является интуиция; взгляд на искусство как на путь постижения прекрасного; изображение мельчайших оттенков чувств и состояний человеческой души; повышенную метафоризацию поэтической речи и др.

Так, по мнению Эллиса, Фета и Бальмонта объединяет «музыка теней, невоплощенных и полувоплощенных обликов, тревожное желание, созерцая, высвободиться из-под опеки вещей и постичь бесконечное на ином плане, чем мир конечных явлений, желание не столько познавать, сколько любить вселенную. 

24.Фет как переводчик.

• обе части «Фауста» Гёте (1882—83),

• целый ряд латинских поэтов:

• Горация, все произведения которого в фетовском переводе вышли в 1883 г.

• сатиры Ювенала (1885),

• стихотворения Катулла (1886),

• элегии Тибулла (1886),

• XV книг «Превращений» Овидия (1887),

• «Энеида» Вергилия (1888),

• элегии Проперция (1888),

• сатиры Персия (1889) и

• эпиграммы Марциала (1891).

В планах Фета был перевод «Критики чистого разума», однако Н. Страхов отговорил Фета переводить эту книгу Канта, указав, что русский перевод этой книги уже существует. После этого Фет обратился к переводу Шопенгауэра. Он перевел два сочинения Шопенгауэра: «Мир, как воля и представление» (1880, 2-е изд. в 1888 г.) и «О четверояком корне закона достаточного основания» (1886).

Фет был увлеченным переводчиком римских поэтов, но сторонником буквального перевода. Настаивал на буквальности и на обязательности рифмы в стихотворном переводе. Сам автор гордился своими переводами и считал их образцовыми для той цели, которую он преследовал. Цель эта состояла в том, что переводы имели учебный характер, предназначались для молодежи, чтобы показать ей красоты римской лиры, "осовременить".

25.Место и. С. Тургенева в истории литературы, определяемое новейшей концепцией о делении критического реализма на социологическое о психологическое течения, и ваше отношение к этой концепции.

И. С. Тургенев был характерным представителем классической русской литературной школы, которая всегда ставила перед собой социальные задачи и играла важную роль в общественной жизни. Писатель по праву гордился своими «Записками охотника», издание которых способствовало отмене крепостного права. Его социально-психологические романы оказывали большое влияние на российскую общественную мысль, ибо писатель, по словам Добролюбова, «быстро угадывал новые потребности, новые идеи... и в своих произведениях обращал внимание на вопрос, стоявший на очереди и уже смутно начинавший волновать общество». Когда начинающие литераторы обращались к Тургеневу за советом, он никогда не открывал профессиональных секретов своего мастерства, а абсолютно серьезно говорил: «Вы должны себя делать, человека из себя делать».

Творчеству Тургенева свойственны глубокий психологизм, изящество и музыкальность языка и стиля; особенно очаровательны его женские образы, подкупающие своим обаянием. Его лиризм, вера в личность, человеческий разум обусловлены тем, что он был особенно тесно связан с наследием русского и западного романтизма и сложился как писатель в эпоху позднего романтизма 40-х годов XIX века. В то время преобладал особый тип «идеалиста», блестяще образованного и талантливого, активность которого в условиях невозможности практической и общественной деятельности ограничивалась пылкими речами и страстной полемикой в действовавших тогда кружках.

Ранние произведения Тургенева «Гамлет Щигровского уезда» и «Дневник лишнего человека» стали блестящей сатирой на это поколение и на всю эпоху 40-х годов XIX века. Однако повести по характеру являлись памфлетами и не содержали художественной оценки эпохи. Этот недостаток Тургенев преодолел позже, в романах «Рудин» и «Отцы и дети», в которых он не только показал развитие исторических эпох и смену типа русского общественного деятеля, но и засвиде^-тельствовал перед читателем свое несомненное художественное дарование.

26.Поэтика романов Тургенева:

а) композиция: группировка образов, пространственно-временные координаты повествования, сюжетная целеустремленность и экскурсы в прошлое, роль диалогов;

б) позиция автора по отношению к героям (поэтизация и критика, портрет, характер лиризма, функции пейзажа и музыки). Проблема идеала писателя;

в) особенности психологического анализа.

1. Тургенев часто изображает переломные этапы жиз­ни общества, раньше других писателей умеет увидеть новые социальные тенденции, воссоздать типические социально-психологические черты героя своего време­ни.

2. Сюжетные коллизии произведений Тургенева про­сты, манера повествования лаконична. Иногда сюжет замедляется вставными новеллами (в том числе, боль­шое значение имеют экскурсы в прошлое героев).

3. Для Тургенева характерен тонкий лиризм, особенно это видно в описаниях природы. В пейзаже Тургенев про­должает традиции позднего Пушкина. Помимо основных композиционных функций пейзажа, для Тургенева важ­на природа как таковая: эстетическое любование ею, умение «сочувствовать» ей (выражение из романа «Отцы и дети») — самостоятельная ценность в поэтическом мире Тургенева.

4. В большинстве романов Тургенева нет фигуры рассказчика. Повествователь не индивидуализирован и внесюжетен, он никак не мотивирует свою осведомлен­ность о судьбах героев, обращается прямо к читателю (чаще всего при переходе от изображаемого события к характеристикам героя). Однако иногда от имени автора героям даются лаконичные и выразительные ха­рактеристики. (Найдите примеры в романе «Отцы и де­ти».)

5. Можно сравнить манеру Толстого и Достоевского, с одной стороны, с манерой Гончарова и Тургенева — с другой. У Толстого и Достоевского — поиск истины, у Тургенева и Гончарова — поиск гармонии. Толстой и Достоевский представляют в романе свою идеологию, Тургенев и Гончаров — скорее действительность, факты, «жизнь как она есть». У Толстого и Достоевского — по­эзия противоречий, интеллектуально-философская про­за, в которой изображаются представления писателя о мире, эстетика диссонанса, дисгармоничности, силь­ная тяга преодолеть все противоречия и найти образ Бо­га, гармонии, совершенного человека. Тургенев и Гонча­ров понимают, что этот идеал недостижим, не заостряют заведомо неразрешимых противоречий, а пытаются эсте­тически примирить их, избегая крайностей.

6. Отсюда — почтительная дистанция между автором и героем (нельзя человека узнать до конца, всегда видна лишь вершина айсберга). Большинство авторских оце­нок — неявные, завуалированные, непрямые. «Тайный психологизм» Тургенева связан с исключительной ролью диалогов и внешних описаний, по сравнению с внутрен­ними монологами и авторской характеристикой того, что происходит в душе героя. Весьма значима деталь, нагруженная психологическим содержанием. Участие героя в сюжете также служит средством его характери­стики. В самом деле, события, происходящие с героем, более значимы для его характеристики в романах Тур­генева, чем в психологических романах, например, Лер­монтова или Достоевского. Печорина или Раскольникова, по замыслу авторов, едва ли не в большей степени характеризуют созданные ими тексты или внутренние монологи, чем совершенные ими убийства. Для сравне­ния можно сказать, что Пушкину свойствен в этом смысле «тургеневский» (более гуманистический, по су­ти) взгляд на человека: дуэль и смерть Ленского в рома­не «Евгений Онегин» — переломное, кульминационное событие.

27.Раннее творчество Гончарова («Счастливая ошибка», «Лихая болесть», «Иван Савич Поджабрин»).

«Счастливая ошибка» Гончарова в своей форме отразила наступающий перелом жанра: «С одной стороны, им (Гончаровым. — Е. К.) усваиваются многочисленные штампы романтической традиции: манера светской, шутливой «болтовни» рассказчика, самая фабула легкого любовного происшествия, в основе которого лежит анекдотический случай с внезапным началом, быстрым ходом действия и столь же неожиданным легким финалом, приемы авторских характеристик и рассуждений, наконец, мелкие сюжетные и композиционные детали...». С другой стороны, в повести сказываются приметы зрелой прозы Гончарова: «Меткость и острота отдельных бытовых зарисовок, отдельные черты характера героев и более всего — известный элемент стилизации».

«„Иван Савич Поджабрин“ Сахаров: «Скорее это пародия на физиологический очерк». Исходя из того, что жанр определяется не только спецификой характеров, имеет смысл говорить об особом случае, когда раздвигаются рамки, казалось бы, устоявшейся формы, меняется ее внутреннее содержание при сохранении внешних традиционных примет. Критика по публикации очерков Гончарова (1848) увидела их достоинства в «целости и оконченности» характера и образа жизни «жуира». Подобный «петербургский тип» («жуир» — весело и беззаботно живущий человек, ищущий в жизни только удовольствий) был довольно популярен у писателей «натуральной школы», и Гончаров как начинающий автор вступил в «соревнование» с современниками и вполне достиг успеха. ее герой «предстает перед читателем, так сказать, в двух ипостасях: сперва как резко очерченный узнаваемый тип, а затем как персонаж с более или менее индивидуализированной характеристикой. Динамика сюжета размывает первоначальную типовую характеристику».

28.Особенности концепции реализма у Гончарова (теория исторической дистанции как непременного условия реалистического изображения, понимание категорий «тип», «типическое»).

?????????????????????????????????????????????????????????????????????

29.Роман «Обрыв». История создания романа.

Произведение было задумано в 1849 году. Гончаров, постоянно ездил на Волгу запастись новыми сюжетами и жизненными наблюдениями. Появилась задумка нарисовать местом действия будущего произведения волжские пейзажи.

В 1862 году поездка домой подарила писателю встречу с интересным человеком. Художник, с которым он познакомился на пароходе (и которого затем вывел в очерке под именем Хотькова), оказался полной противоположностью Гончарову. Личность стремительная, экспансивная, Хотьков легко менял жизненные планы: то рвался в Италию посмотреть великие картины, то вдруг задумывал ехать в глубинку писать для церкви образа. Но эта же пылкая непосредственность не позволила ему пройти мимо людского горя. Он первым вызвался помочь едущей на том же пароходе с внучкой нищей старухе-крестьянке, собирал для них у пассажиров деньги, хлопотал об ее устройстве. Тогда у Гончарова возник замысел романа о художнике, где он мог бы попытаться передать всю сложность артистической натуры.

В 1869 роман был опубликован в «Вестнике Европы» и в том же году вышел отдельным изданием. Таким образом, самое любимое произведение потребовало самого долгого труда – в общей сложности, как нетрудно сосчитать, писалось оно двадцать лет.