Док № 19. Принципы национальной политики россии из книги историка б.Н. Миронова

С народами, имевшими государственность, заключался фор­мальный договор. С теми же, кто ее не имел, дело ограничивалось принесением присяги на верность русскому царю. <...> Степень авто­номии зависела от многих обстоятельств. Но первым основным принципом политики на инкорпорированных территориях явля­лось сохранение существовавшего до вхождения в состав России административного порядка, местных законов и учреждений, от­ношений земельной собственности, верований, языка и культуры. При лояльности к центральной власти автономия увеличивалась, как это было с Финляндией, при проявлении враждебности и се­паратизма автономия сужалась, как это было с Польшей после восстаний 1830 и 1863 гг. ...Но вплоть до 1917 г. полной админи­стративной, общественной и правовой унификации в так называе­мых национальных окраинах и великороссийских губерниях не произошло. <...> Вторым, после уважения статус-кво, краеугольным принципом национальной политики являлось широкое сотрудничество цент­рального правительства с нерусскими элитами, которые в боль­шинстве своем получали права русского дворянства, что облегчало для центральной власти управление новой территорией. <...>

Третий основной принцип национальной политики состоял в создании некоторых преимуществ в правовом положении нерус­ских сравнительно с русскими. Даже евреи, хотя и проживали в черте оседлости и подвергались другим дискриминационным мерам, не закрепощались, не рекрутировались в армию наравне с русски­ми, имели налоговые льготы и др. Процент евреев в гимназиях со­ставлял в 1865 г. - 3,3%, в 1870 г. - 5,6%, в 1877 г. - 10%, в 1881 г. -12,3%, но в последующие годы стал снижаться. То же наблюдалось и в высшей школе: в 1881 г. процент студентов еврейской национальности составлял 8,8%, в 1886 г. — 14,5%, в 1907 г. — 12,1%, в 1911 г. — 9,4%. В черте еврейской оседлости еще в 1880-е гг. евреи преобладали на некоторых факультетах, например медицинском и юридическом: в 1886 г. на медицинском факультете Харьковского университета доля евреев составляла 41,5%, Одесского университе­та —30,7%, а на юридическом — 41,2%. Крещеные евреи имели те же права, что и русские, и иногда делали исключительную карьеру на светской, военной или религиозной службе. Среди евреев известны генералы, адмиралы, министры и даже епископы. <...>

...Нерусские народы, у которых до присоединения к России не было крепостнических отношений, так и не узнали, что это такое. До введения всеобщей воинской повинности в 1874 г. большинство нерусских народов было освобождено от тяжелейшей рекрутчины. ...Инородцы подразделялись на оседлых, кочевых и бродячих, кре­щеных и некрещеных. ...Все они по своим правам приближались до 1860-х гг. к государственным крестьянам, после — к сельским обывателям и управлялись «по законам и обычаям, каждому племе­ни свойственным». ...Оседлые инородцы могли переходить в любое из сословий империи. Сложное положение некоторых нерусских народов, например малых народов Сибири, в котором они оказа­лись к началу XX в., являлось следствием не притеснений со стороны русских, а трудностями адаптации к европейской культуре, носите­лями которой являлись русские.

Согласно четвертому принципу национальной политики этни­ческие и национальные критерии не служили определяющими для продвижения по социальной лестнице. Благодаря этому между социальным статусом и национальностью отсутствовала связь, а политическая, военная, культурная и научная элиты России были многонациональными, включавшими протестантов-немцев и фин­ляндцев, татар-мусульман, католиков-поляков и представителей многочисленных нерусских народов.... В составе высшей бюрокра­тии доля неправославных и, значит, нерусских составляла в 1825 г. — 11,1%, в 1853 г. - 32,7%, в 1917 г. - 11,8%. ...Вплоть до 1917 г. лояль­ность трону, профессионализм и знатное происхождение ценились гораздо выше, чем этническая или конфессиональная принад­лежность.

Составной частью национальной политики являлось то, что правительство с помощью налоговой системы намеренно поддер­живало такое положение в империи, чтобы материальный уровень жизни нерусских, проживавших в национальных окраинах, был выше, чем собственно русских, нерусские народы всегда платили меньшие налоги и пользовались льготами (см. таблицу).

Как видно из данных табл. 1.6, в 1886—1895 гг. преимущественно нерус­ское население 39 губерний платило в год 1.22 р. налогов, в то время как население 31 великорусской губернии — 1.91 р., или на 59% больше. Исклю­чений не было: во всех районах, заселенных преимущественно нерусским населением и подчиненных общероссийской налоговой системе, прямые на­логи были меньше. В Финляндии и среднеазиатских автономиях существо­вали свои налоговые системы. То же следует сказать и о косвенных налогах. В результате общая сумма государственных доходов на душу населения в 31 великорусской губернии была на 39% выше, чем в остальных 39 губер­ниях (10.92 р. против 7.88 р.). «Инородцы обложены гораздо ниже рус­ских», — верно констатировал известный финансист Н. П. Яснопольский, правда, не объясняя причину этого парадокса. Напротив, государственные расходы в 30 великорусских губерниях были меньше — 3.71 р. против 4.83 р. Это обеспечивало дополнительный финансовый поток (деньги предназнача­лись на оплату услуг и закупки товаров местного производства для распо­ложенной там армии) из центра в губернии, заселенные нерусским населе­нием, и давало ему возможность воспользоваться этими средствами для удовлетворения своих потребностей.

Табл. 1.6. Среднегодовые государственные доходы и расходы в 1892-1895 гг.