2. Реальный

И'СУБЪЕКТИВНО-КАТЕГОРИАЛЬНЫЙ . АСПЕКТЫ , ИСТОРИЧЕСКОГО /ВРЕМЕНИ

Отсутствие четкости в различении этих аспектов проб­лемы — основная помеха на пути к раскрытию сути каждого из них. Объективно, т. е. как форма движения социальности, «историческое время» и «социальное время» суть тождество, В обоих случаях речь идет о времени, социально опредмечен-нЬм, реализованном, содержательно наполненном^; в истори­ческом движении системы «общество» и ее составляющих. Или — что то же — о времени, воспроизведенном в процессе предметно-практического и духовного освоения человеком окружающего его мира как «собственное», «внутреннее», «специфическое» время этого процесса, т. е. об истории человечества**. Итак, в онтологическом смысле «иСторичес-

* Мы:,здесь отвлекаемся от напрашивающегося вопроса: дочему именно средневековый .материал оказался столь благодарным для соб­ственно исторической постановки интересующей нас проблемы. Заме­тим лишь, что ни одни' другая культурно-историческая эпоха не знала столь богатого сочетания унаследованных и собственных представле­ний о времени и не являла столь наглядной картины их эволюции! ** Из этого определения следует, что ошибочно сводить историчес­кое время к событийному, хроникальному течению истории; Действи­тельной формой социального опредмечивания времени является исто-

. Кое время» возникает вместе £ историей общества, Поэтому* правомерно рассматривать его как «социально-историческое». Совершенно пО-иному предстает перед нами та же проб­лема, если нас будет занимать аспект гносеологический. Дело в том, что духовное освоение человеком окружающего мира развивалось' сообразно тому, в какой степени он от простого приспособления к природе переходил к производ­ству, к активному и целенаправленному воздействию на нее. Первому из этих полюсов соответствует простая способность человека отдифференцировать себя от мира Природы, но уже на этой стадии возникала потребность в объяснении и соот­несении мира человека с миром природы.

Поистине «человек возникает путем дифференциации». Однако в своих попытках осмыслить этот процесс человек еще тысячелетиями остается в плену' у природы, от которой он, перешедший к производству средств своего существования, уже отпочковался исторически, т. е. объективно. Именно поэтому социальное время в плане субъективно-категори­альном сознавалось и выражалось в каких угодно терминах — мифологаческах и натуралистических, космических и са­кральных, но только не в терминах исторических. Как из­вестно, первые проблески осознания исторической при­роды социального времени относится к эпохе Возрождения и связаны они прежде всего с именем Петрарки ¹²~¹³. Но и после этого интеллектуального скачка потребовалось еще 500 лет, чтобы содержание субъективно-категориального аспекта исторического времени стало последовательно исто­рическим. Это достигнуто было только к середине XIX в. Объяснение этого феномена не требует больших усилий: из всех познавательных задач наиболее трудной для. чело­века оказалась задача, по сути своей исходная и выраженная в знаменитом: «Познай Самого себя» ^и. История раскрытия исторического смысла категории времени может.'в частности, служит» яркой иллюстрацией этой истины. Рассмотрим каж­дый из указанных аспектов занимающей нас проблемы.

Если очевидно, что календарное (счетное) время ecib чисто внешняя, количественная мера движения истории, то в плане объективном социально-историческое время характе­ризует качественную сторону этого движения* Иными словами, огромный отрезок календарного времени может озна­чать лишь исторически ничтожный путь, проделанный дан­ным обществом, и наоборот, незначительный отрезок ка- лендарного времени может означать громадный путь, проде­ланный во времени историческом. Не подлежит сомнению, что каждому историческому типу отношений общественного производства имманентно присущи только ему свойственные длительность, интенсивность (ритм), периодичность и т. п. процесса социального «опредмечивания» времени, словом, своя хроноструктура, в которой, повторяем, отражена ка­чественная специфика этих отношений.

Та же специфика хроноструктуры бросается в глаза на всех уровнях социальности, в каждом Составляющем системы ' «общество».. Следовательно, при всей стадиальной (социоло­гической) коррелированное™ внутрисистемных процессов применительно к обществу в целом следует — на уровне Конкретно-исторического исследования — постулировать на­личие в нем сложной совокупности социально-исторических времен. ""■*':, '"„'

_; В самой общей форме под социально-историческим опред­мечиванием времени следует понимать наделение определен­ным социально-историческим содержанием, значением, функ­цией всех временных связей, в которых находятся общественные индивиды как по отношению к природе, так и по отно­шению друг к другу. В «Немецкой идеологии» мы читаем: «, ..каждая ее (т. е. истории. —JJf. Б.) ступень застает в наличии определенный материальный результат, опреде­ленную .сумму производительных сил, исторически создав­шееся отношение людей, к природе и друг к другу. . .»¹⁵. Иными словами, процесс «опредмечивания» времени вопло­щается не только в процессе материального производства (хотя им и задается качественное своеобразие всей системы временных связей в обществе), но и в области надстройки — в социальных, политических и идеологических формах, в нормативной и ценностной системах и т. д.

Однако представление о сути реального социально-исто­рического времени было бы неполным, если бы мы прошли миМо второй стороны внутриобщественных временных про-цессов, а именно мимо процесса «распредмечивания» соци­ально-исторического времени. Очевидно, что интенсивность течения социально-исторического времени в рамках кален­дарного (счетного) времени зависит не только ют степени интенсивности процессов опредмечивания, но и процессов «распредмечивания» устаревших, изживших себя структур. Без учета этой функции социально-исторического времени необъяснима сама возможность выхода общества за пределы «данной предметности»; «Всё прежние формы общества, — писал К. Маркс, — погибали с развитием богатства. . .

Поэтому у Древних. . . богатство прямо обличалось как¹ раз­ложение общества» ^1в. •■

Итак, в структуре социально-исторического времени об­наруживается реальность того пространственно-временного континуума, о котором упоминалось выше, поскольку по-ледний предполагает не только следование «событий» .во времени (диахронию), но И пространственные связи (орга­низацию) составляющих синхронию *. Отсюда с необходи­мостью следует, что в качестве формы движения социальности социально-историческое время представляет один из важней­ших ^! параметров мира культуры (истории). Следует только помнить, что в этом случае речь идет не о «понятии» вре­мени, а о действительном, опредмеченном времени ¹⁷. Естественно, и «внешнее» время истории (календарное время), И «внутреннее» время ее (социально-историческое время) в данном контексте суть реальные времена. Различие со­стоит лишь в том, что в первом случае человеческая история измеряется лишенной исторического содержания, абстракт­ной по отношению к нему длительностью (это и есть истори­ческое бытие во времени), во втором же случае та же история измеряется содержательно, т. е. длительностью, качественно (социально) определенной. Соответственно различимыми яв­ляются и характеристики этих времен. Календарное время не­прерывно, историческое время прерывно, причем не только в смысле «перерыва постепенности» (революционного ха­рактера переходы от одной общественной формации к другой), но и в смысле возможности смены «носителя» истории в дан­ном ареале — этнополитической общности (хетты, Карфаген и др.)- Календарное время течет равномерно, ритмично, ему неизвестны замедления и ускорения, «изломы», т. е. то, что присуще времени историческому, последнее же •— аритмично.

Календарное время кумулятивно и абсолютно, истори­ческое время — относительно, оно не только накапливается, '' но и во многих отношениях «сбрасывается». Календарное время Однократно, eto Моменты Дискретны, в ИсторйчейкоМ времени возможны и цикличность, и повторяемость. Наконец, ка­лендарное время асимметрично, т. е. течет строго однонап-рав ленно, в историческом времени возможны не только аритмии, -остановки, но И движения вспять. Таким образом, име­ются объективные основания констатировать глубоко диа_: дектическйй характер связей как внутри структуры истори­ческого времени, так и между последним ц временем счетным. ;, .Только единство содержания (значения)- процесса, во­площенного в историческом времени, и следования (течения) — Метрики — счетного времени объясняет большой познаватель­ный интерес реалий, концептуализированных в понятии «историческое время». Из-за того, что это диалектическое единство на историческом уровне анализа понятия времени либо рассматривалось как тождество, либо вовсе игнориро­валось, больше всего страдала глубина методологических разработок таких важных категорий, как континуитет и пре­рывность (дискретность), однократность и повторяемость в истории *.. ...■',

То обстоятельство, что категория «историческое время» в последние годы привлекла пристальное внимание исто­риков, объясняет значительный шаг, который сделала исто­риографическая практика в изучении экономической истории, выразившийся в открытии одновременно протекающих хо­зяйственных циклов различной длительности, расположен­ных на различной глубине процесса и остающихся скрытыми от наблюдателя за поверхностью текущей конъюнктуры **.

* Проиллюстрируем сложность этих проблем только на примере категории «повторяемость». Число смысловых граней ее поистине по­разительно. Вот лишь некоторые из них. На всемирно-историческом уровне анализа она может означать повторяемость' одних и тех же фаз (стадий) развитая в рамках истории различных • этнополитических общностей (отдельных обществ), повторяемость одних и тех Же про­цессов в рамках всемирно-исторических эпох (например, обезземеление мелких земледельцев-собственников в древнем Риме и обезземеление крестьянства в эпоху первоначального накопления капитала и гене­зиса капитализма), повторяемость одного и того же способа перехода от одной всемирно-исторической эпохи к другой (социальные револю­ций), повторяемость государственных форм и политических ситуаций в разных странах как в различные исторические эпохи, так и на одной и той же стадии их развития и т. п. Еще большее число смысловых граней эта категория раскрывает в рамках отдельно взятых «националь­ных» историй.

** Что дает подобная рефлексия историографической практики в последние десятилетия, продемонстрировано исследованиями: на