Занятие 14 человек как продукт биологической, социальной, культурной эволюции

1. Философский аспект проблемы «Человек».

2. Человек как космопланетарный феномен.

3. Происхождение вида «Homo».

4. Культура как результат деятельности человека.

Литература

Алексеев В.П. Происхождение человечества. — М. 1984.

Дерягина М.А. Эволюционная антропология. Биологические и культурные аспекты. — М., 2003.

Драч Г.В. Проблема человека в раннегреческой философии. — Ростов н/Д, 1987.

Марков Б.В. Философская антропология: очерки истории и теории. — СПб., 1997.

Феномен человека. Антология / Сост. П.С. Гуревич. — М., 1993.

Человек как философская проблема: Восток — Запад. Под ред. Н.С. Кирабаева. — М., 1991.

Самым удивительным созданием на Земле является человек. В наше время внимание ученых все более и более перемещается с загадок природы на загадку человека. Человек начинает рассматриваться как космопланетарный феномен. Понимание того, что есть человек, лежит в основе любой формы культуры, и в этом смысле человек, как говорил Протагор, мера всех вещей.

Человек является объектом многих наук как естественных, так и гуманитарных. Какую прибавку к биологическому или социологическому знанию может дать философия? В чем состоит необходимость исследования «идеи человека»? На первый взгляд, такое исследование бессмысленно, его эвристическая ценность равна нулю. Не трудно, однако заметить, что идея человека является порождающим элементом той или иной культуры. Так, демократия, наука, современная система образования невозможны без понимания человека как существа разумного и сознательного (Homo sapiens), способного анализировать окружающую действительность, выявлять скрытые причины природы и собственного поведения и делать выбор. Иное понимание человека характерно для Средневековья, чем и определяется абсолютно иной строй культуры этой эпохи. Таким образом, понимание человека структурирует культурные феномены вообще.

Наряду с культурным значением человека, существует и экстраординарное, которое смело можно определить как космопланетарное. В каком смысле человек имеет вселенское значение? Ведь даже исчезновение всего человечества, не говоря уже о конкретном человеке, не окажет сколь-либо заметного влияния на Вселенную. Действительно, человек по своим физическим параметрам бесконечно мал для масштабов известного нам сейчас физического универсума, однако необходимо обратить внимание на несколько идей, придающих человеческому существованию вселенский характер. Во-первых, основные научные теории сформулированы по отношению к существованию человека. Так, теория эволюции просто не представима без человека как последней точки развития биологического мира; именно по отношению к существованию человека проводится классификация видов и проводится их ранжирование на эволюционной лестнице. Даже космогонические теории, скажем, теория Большого Взрыва, далекие от биологических установок, пытаются пояснить, каким образом во Вселенной сложились или могли сложиться условия, необходимые для возникновения жизни и появления человека. Таким образом, и космологические доктрины вынуждены систематизировать реальность по отношению к существованию человека. Во-вторых, безотносительно к теориям, созданным нами, сам мир таков, что человек существует уже, следовательно, Вселенная в своих основных кондициях скоординирована с человеком. Она такова, что производит человека. И, наконец, в-третьих, технические силы человека уже настолько велики, что их вполне достаточно для преобразования космоса, причём эти силы все время возрастают. В.И. Вернадский ещё в начале XX века отразил в понятии «ноосфера» образование особого конструкта между природой и человеческой деятельностью, равного по масштабу процессов геологическим образованиям, скажем, литосфере. Исходя из факта того, что техническая мощь человечества растёт, известный советский астрофизик И.С. Шкловский утверждал отсутствие разумной жизни технологического уровня в наблюдаемой Вселенной. В противной случае, мы могли бы наблюдать, как целые астрономические объекты сворачивались прямо на наших глазах, преобразованные братьями по разуму в вещество и энергию, необходимые для роста техногенной цивилизации. Таким образом, человек является уникальным объектом, поэтому понять, чем мы являемся в действительности, каковы основания нашего бытия, — важнейшая задача философии.

Существуя как целостность в единстве своих биологических, социальных, культурных проявлений, человек, в первую очередь, есть продукт развития животного мира. Биологическая антропология (наука о виде Homo sapiens) прослеживает развитие антропоидов от общих с обезьянами предков до появления человека современного вида. Важнейшие этапы этого процесса, по данным современной науки, выглядят так:

1) животные-антропоиды, очень отдаленно напоминающие человека и жившие около 9 миллионов лет назад;

2) прегоминиды, приматы, потенциально пригодные для постепенного очеловечивания;

3) Homo habilis — человек умелый, первая форма человека, производившая орудия из камня;

4) Homo erectus — человек выпрямленный, к этой форме относят питекантропа, пекинского человека, яванского человека и т. д.;

5) самая близкая к современному типу форма — неандерталец, вымершая, возможно, истребленная или ассимилированная современным человеком форма;

6) человек современного типа, археологическое название — кроманьонец (около 40 тысяч лет назад).

Процесс антропогенеза далеко не однозначен и таит массу проблем: почему среди ныне живущих видов мы не встречаем ранние стадии существования человека, даже неандертальца, хотя последний вполне разумен, а следовательно, приспособлен к окружающей среде значительно лучше, чем любое другое животное; происходит ли процесс дальнейшего развития человека или на уровне современного человека он остановился; и самое главное — в чем причина того, что один из видов животного мира начал долгий эволюционный путь, причём не в сторону накопления только биологических признаков, но и таких экстраординарных черт, как разум и культура?

Возможно выделить биологические признаки, отличающие человека от других видов животных: вертикальное положение тела; ноги длиннее рук; позвоночный столб имеет S-образную форму; мозг уникально большой по отношению к телу; большая часть тела без волосяного покрова. Определение человека не исчерпывается, однако, биологическими особенностями, мало родиться представителем вида «человек». Исследования детей, долго находившихся вне человеческого общества, показывают, что они так и не становятся в полном смысле людьми — плохо усваивают язык, нормы поведения, их интеллектуальный уровень оказывается довольно примитивным.

Человек есть не только комплекс устойчивых телесных характеристик, простой результат разворачивания генофонда. Человек способен творить себя сам в рамках того или иного общества. Эта способность делает его вечной загадкой, исключает его однозначное определение, вполне возможное для животного. Человек также обладает признаками социальными, которые не заложены генетически, как, скажем, структура тела. Они формируются только в результате общественной жизни — таковы сознание, мышление, членораздельная речь, труд, то есть то, что наиболее рельефно отличает человека от всех других тварей на Земле. Наряду с комплексом биологических признаков, образуются и надбиологические особенности человека.

С возникновением этой сферы вид Homo уже не находится целиком в потоке биологической эволюции, человек становится продуктом также и общественных изменений. Он изменяется теперь не в направлении модификации костной структуры, пропорций тела, но в сторону увеличения социальных возможностей, роста силы воздействия на среду обитания, увеличения многообразия социальных ролей и связей. При этом сами биологические характеристики находятся под влиянием социальных факторов, так, продолжительность жизни увеличилась насколько раз за последние столетия отнюдь не по причине биологической эволюции.

Человек находится сегодня в искусственной среде обитания, второй природе — культуре. Культура есть особый способ поведения, свойственный только человеку и состоящий в создании предметов и идей. Результатом культурного развития является этнос (народ), характеризующийся такими чертами, как: 1) язык; 2) территория; 3) традиционный уклад быта; 4) психический склад (менталитет). В зависимости от менталитета желания, цели, пути их достижения отличаются на Западе и Востоке, в России и Европе. Территория определяет не только основные занятия людей, но и проявляется в их особом характере. Так, необозримые пространства нашей родины вызвали особый способ поведения людей, сочетающий в себе удаль и бесшабашность. Расположение большей части страны в районах неустойчивого земледелия привела к известной всем «надежде на авось». Традиционные способы жизни и миропонимание того или иного народа фиксируется в языке.

Человек, таким образом, представляет собой не только результат длительной биологической эволюции, но и воспитания в соответствии с социальными стандартами, а также усвоения культурных идей в процессе образования и коммуникации в обществе. Результатом последнего становится человек не только как часть вида, но член общества, представитель той или иной культуры.

Занятие 15

Сознание и бессознательное как важнейшие

антропологические идеи современной культуры

1. Рефлективная природа сознания.

2. Cogito — основа новоевропейской философии.

3. Теория отражения.

4. Классический психоанализ и понятие «бессознательное».

5. Влияние глубинной психологии на современную антропологию.

Литература

Автономова Н.С. Рассудок. Разум. Рациональность. — М., 1988.

Гарнцев М.А. Проблема самосознания в западноевропейской философии: (От Аристотеля до Декарта). — М., 1987.

Дубровский Д.И. Проблема идеального. — М., 1983.

Лейбин В.М. Фрейд, психоанализ и современная западная философия. — М., 1990.

Руткевич А.М. От Фрейда к Хайдеггеру: (Критический очерк экзистенциального психоанализа). — М., 1985.

Фрейд З. Введение в психоанализ. Пер. Г.В. Барышниковой. — СПб., 1999.

Мы достаточно часто используем термины «сознание», «сознательный» в практике ежедневного общения. Понятно, что сознание — это нечто, связанное с нашей психической жизнью, а не с жизнью тела. Как термин «сознание» характеризует особую ментальную способность, которая и определяет особенности человеческого существования.

Способы обработки информации, свойственные животным, не могут быть сведены только к инстинктам — врожденным или приобретенным. Охотящийся хищник способен обрабатывать огромное количество подчас абсолютно новой информации. Отличие человеческого мышления состоит не только в способности обрабатывать информацию несравненно большую по объему, но и в способности одновременно с такой обработкой, понимать сам процесс подобной обработки. Итак, сознание есть ментальная способность человека воспринимать содержание собственной психики как объективное (отличное от самого себе). На уровне теоретическом эта способность проявляется в способности человека изменять собственные знания. Говоря, что мы способны изменять наши знания, мы утверждаем различие наших знаний и нас самих. Однако мы и есть наши знания, наши знания находятся в наших собственных головах, определяя способы действий. И все же мы способны разделить все, что мы знаем, и нас самих, и если знания еще могут быть представлены как, скажем, многотомная энциклопедия, то выражение «мы сами» вообще не имеет видимых аналогий. На уровне эмоций сознание проявляется как способность контролировать эмоции. Последние являются сложным механизмом, где наряду с психологической составляющей существует и чисто физиологическая. Мы не способны контролировать выделение в кровь веществ, однако человек способен контролировать страх или не выказывать радости. Мы способны воспринимать собственные эмоции как нечто внешнее по отношению к нам (известный прием психотренинга) и таким образом их контролировать. Животное жестко связано с окружающей средой именно невозможностью изменить свои знания. Человек же способен создавать вторую природу (культуру) посредством осознания собственных знаний и мотивов поведения. В сознании психика отражает саму себя, потому обычно говорят о рефлексии как природе сознания.

Ментальная активность человека издавна была объектом философских исследований, но только в культуре Новой Европы эта проблематика достигла онтологической глубины. Основатель новоевропейского рационализма Р. Декарт задался вопросом об основаниях истинного знания. Само собой эти основания должны быть абсолютно достоверны. Французский философ провёл мысленный эксперимент, отбрасывая любое знание как неистинное, если по отношению к нему существует хотя бы какое-то сомнение. Разумеется, чувственный опыт человека был первым отброшен как недостоверный. Декарт приводит множество примеров, когда органы чувств вводят нас в заблуждение. Теоретическое знание кажется более достоверным, однако же люди совершают ошибки, решая математические задачи. Следовательно, и теоретические суждения не могут претендовать на статус абсолютно достоверных. Декарт решается на, пожалуй, самое смелое в истории европейской мысли предположение: что если мир сотворен злым демоном и основные структуры мира и нашего познания полностью рассогласованы? То есть каждый шаг нашего познания, сенсорного или логического, ведёт к заблуждению? И главный вопрос: что в такой ситуации могло бы всё-таки претендовать на статус абсолютной несомненности?

Ответ Декарта был такой — единственное, что не допускает сомнения, есть само сомнение, сам акт мышления. Отсюда всемирно известная формула — Cogito ergo sum (мыслю, следовательно, существую). Французский философ, таким образом, создал идею, утверждающую: единственно несомненным для новоевропейской культуры является факт мышления, залогом которого является возможность осознания мышления (сознание).

Подход Декарта не остался чисто философской идеей, идея первенства сознания проникла во все части нашей культуры. Мы считаем, что теоретические принципы выше наличной реальности, наше знание в его завершенных проявлениях полностью рационально, но главное — это наша идея о человеке как о сознательном существе. Эта идея лежит в основе всех форм современной культуры от научно-познавательных до ежедневных (призывы быть сознательными). Сознание, таким образом, есть особое понимание человека, в соответствие с которым человек способен точно осознавать причину своих действий, подчинять действия целям. Но самое главное человек способен понимать мотивацию своих действий. Собственная психика для человека является полностью открытой, доступной и, следовательно, абсолютно понятной.

Тезис Декарта о дуализме души и тела создал возможность трактовки процессов психических и соматических как полностью независимых и понимаемых изолированно. Эта позиция создала условия для создания полностью анатомической медицины и полностью «душевной» психологии.

Путь развития естественных наук, однако, лежал в несколько иной плоскости. Нейрофизиология установила эмпирическую связь между физиологическими функциями мозга и сознательными проявлениями человека. Такой подход требовал преодоления дуализма Декарта, заполнения на теоретическом уровне пропасти между сознанием и телом. Такой теорией стала теория отражения, которая может быть рассмотрена как одна из попыток обоснования возможности биологического изучения сознания.

Теория отражения строится на утверждении, что все материальные объекты способны как бы воспроизводить свойства друг друга в процессе взаимодействия (такое свойство материи и обозначено термином отражение). Так, два шара сталкиваются и в момент удара деформируются в соответствии со свойствами друг друга, скажем, пластиковый больше, а стальной меньше, как бы отражая свойства друг друга. По мере усложнения материальных объектов отражение становится все более сложным, достигая на уровне такой мегасистемы, как мозг, столь специфической формы, как сознание.

Понимание человека как сознательного поддерживало европейскую культуру вплоть до начала XX века. Появившаяся психоаналитическая доктрина была проявлением абсолютно новой парадигмы познания не только в психологии и психотерапии, но и оказала огромное воздействие на наше восприятие самого феномена «Человек».

Базовой идеей психоанализа является идея бессознательного, т.е. наличия таких частей психики, такого психического материала, о существовании которого человек даже не подозревает. Указанный психический материал является результатом прошлых психологических травм (так утверждал ранний психоанализ), а возможно, появляется вместе с сознанием как необходимая часть психики (поздний З. Фрейд и, скажем, аналитическая психология К.Г. Юнга). Важнейшее утверждение психоанализа таково — бессознательное способно определять наше поведение, одновременно создавая видимость разумно осознанного поступка (Фрейд называл это рационализацией). Таким образом, истинные мотивы поведения человека сокрыты от него и могут быть выявлены только с помощью специальной психоаналитической процедуры, включающей толкование сновидений, метод ассоциаций, анализ случайных действий и т.п.

При построении психоаналитической теории З. Фрейд отталкивался от популярных в XIX веке идей механистического детерминизма, считая, что все действия человека, включая акты психики, так или иначе детерминированы. Тем не менее, взгляды австрийского психоаналитика стали основой нового понимания человека именно в XX веке. Две мировые войны, первоначально сопровождавшиеся взрывами патриотизма и лишь затем осознанные как, в первую очередь, величайшие катастрофы, неожиданный успех тоталитарных диктатур в Европе, манипуляция общественным мнением с помощью средств массовой информации — эти факты отражают ситуацию в обществе, на основе которой и сложился новый взгляд на человека. Конечно, культура Новой Европы и, следовательно, идея сознательного человека продолжает существовать, однако картина современного восприятия человека будет не полной без прямо противоположной идеи, утверждаемой, в той или иной форме, всей глубинной психологией — идеи бессознательного.

Согласно этой идее человек не может полностью понять мотивов своих действий; даже удерживая какую-то цель, он не может соотнести ее с имеющимися средствами, сделать свою деятельность в полном смысле слова целесообразной. Культура нашего времени породила несколько феноменов, где такое понимание человека доминирует: образ врага становится необходимой частью политических доктрин; искусство сюрреализма отвергает возможность творчества вне прорывов бессознательного; современный кинематограф все чаще обращается к проблеме сумасшествия, а ежедневное сознание сейчас ориентировано на опознание патологий.