2. Свобода творчества журналиста в ходе теракта должна быть ограничена.

Каждый журналист стремится к полной свободе в освещении того или иного вопроса. Профессиональное стремление журналистов исполнить свою работу как можно ярче и захватывающе при освещении террористических актов непроизвольно играет «на руку» террористам. Субъективно на первоначальном этапе теракции «главным героем» выступает террорист, присваивая себе большую часть журналистских формулировок в репортаже. А это, в свою очередь, заставляет общественное мнение фокусировать внимание на террористах и их требованиях, бессознательно заставляя задуматься о возможной справедливости их действий. Научной основой данного вывода являются общеизвестные психологические установки «якорения» внимания на начале и окончании описания чего-либо. Освещая свершившийся террористический акт или контртеррористическую операцию, журналист обязан критически (именно так) оценивать ситуацию, объективно просчитывать последствия своих репортажей с места событий. Его лозунгом должны стать слова «Не навреди!». Информацию нужно дозировать и облекать в такие формы, чтобы она не нанесла моральных травм родным и близким заложников, не поставила бы под угрозу жизнь и здоровье последних. Повествование о событии и комментарий к нему однозначно не должны приводить к выводу о симпатиях к позициям террористов, оправдывающим или даже объясняющим их насильственные действия. Общий смысл репортажа или статьи непременно должен быть заключен в идее о недопустимости применения насилия, какими бы лозунгами оно не оправдывалось. Целесообразна также подготовка и трансляция материалов, формирующих и укрепляющих в российском обществе негативное отношение к террористам (в подавляющем большинстве случаев поведение террористов отличается наглостью, употреблением наркотиков и пьянством, является вызывающим к существующим общественным и государственным институтам).

3. Серьезной проблемой является другой символический аспект терроризма — воздействие показа сми актов насилия на потенциальных террористов.

Коммуникативное внимание служит катализатором последующего поведения: кадры о многочисленных жертвах действуют на зрителей возбуждающе, особенно на тех, кто склонен к жестокости и преступлениям, по пути подталкивая их на определенные шаги. Человеку с гипертрофированным чувством самомнения после просмотра аналогичного сюжета скорее захочется стать героем подобной журнальной статьи или телерепортажа. Действительно, как показывает мировая и отечественная контртеррористическая практика, при планировании и совершении политически мотивированных террористических акций лица, их подготавливающие и осуществляющие, одной из своих целей ставят прорыв к широкой общественной аудитории. В этой ситуации журналисты, освещающие подобного рода факты, становятся не просто рассказчиками, но и активными участниками этих событий. В этой связи представляется, что самооценка журналистов и отношение к ним сограждан должны включать критерии роли и направленности их действий в процессе возникновения, развития, локализации, пресечения террористического проявления, ликвидации его последствий. Кроме того, журналист, описывающий или показывающий хронологию развития драматического события, порой незаметно для самого себя может переступить через почти неразличимую черту, за которой он превращается из обыкновенного источника информации в соучастника преступления.