13.Провиденциализм и свобода воли как проблема средневековой философии.

Провиденция «провидение»-реализация замысла творца. А может ли что-то выпасть из этого замысла, можем ли мы себя вести иначе! Что касается мира неживой природы, скорее нет. Единственный вопрос в отношение человека, может ли он выпасть из зоны общественного провидения! По логике нет. Иначе она окажется сильнее творца. С другой стороны, если человека лишить свободы, возникнет ряд проблем. А через язык люди властвуют над миром.

Свобода воли

Философский аспект свободы личности связан, прежде всего, с трактовкой свободы воли – самоопределением или детерминированием человека в своих поступках.

Концепция детерминизма исходит из того, что определяет как мотивы поступков, так и мысли людей. Концепция индетерминизма любо полностью отрицает предпосылку о причинной обусловленности всего сущего, либо предполагает разрыв причинного ряда природных явлений в сфере сознания. Следовательно, мотивы поступков, возникших спонтанно, самопроизвольно, зависят только от свободной воли человека. Сторонники индетерминизма настаивают на самополагающем характере первоначального акта выбора. Это приводит к оправданию волюнтаризма (произвола).

Спиноза определял свободу как глубокое познание необходимости. Чем яснее и полнее человек понимает необходимость, тем в большей степени он становится свободным. Но для этого он должен познать свою собственную природу как разумного существа и избавиться от аффектов и пристрастий, искажающих его человеческую сущность. Бессилие в укрощении аффектов Спиноза называл рабством, ибо человек им подверженный, уже не владеет сам собой, он должен следовать худшему.

Гегель учил, что история человечества представляет собой прогресс в сознании свободы. С помощью диалектики он преодолел метафизическое противостояние случайности и необходимости. Случайность – не плод человеческого незнания, она существует собственно в самих вещах и является формой выражения необходимости, ее дополнением. В каждой случайности есть элемент необходимости.

В марксистской философии свобода трактуется, во-первых, как познанная необходимость, и, во-вторых как практическое использование результатов этого познания. Свобода – это, прежде всего свобода выбора. Диалектический материализм ограничивает свободу волеизъявления человека строго детерминированной системой реальных возможностей. Все, что находится вне системы реальных возможностей не должно быть объектом притязаний. Иначе дело обернется бесплодным фантазированием.

14. Персонализм и ревеляционизм как принципы средневековой философии.

Персонализм.

На этом базируется христианское учение о человеке. Человек – существо духовное. Душа представляет божественное в человеке. Тело является источником греховного. Тело – это то, что должно быть отформатировано, укрощено (Средневековье прячет тело под одеждами). В это время тело изучают. Человек должен, по возможности, стать свободными от тела и сконцентрироваться на духе, на своем внутреннем мире, чтобы приблизиться к духовному источнику существования вселенной — Богу. Но душа непосредственно подвержена влиянию греха.

Внутренний мир является скорее полем битвы различных чувств и побуждений воли, чем областью холодной деятельности рассудка. Внутреннее является сферой иррациональных импульсов, греха, вины и страстного желания к спасению. Мы нуждаемся в милости и «сверхчеловеческой» помощи. Мы обладаем свободой воли, но одновременно подчеркивает, что мы полностью являемся частью предопределенного Богом плана спасения.

Человек как персона. Есть человек внутренний и внешний.

Внутренний человек – это тайна, что-то скрытое в душе, только для Бога это не тайна.

Внешний человек – это все публичное, светское.

Что важнее мир приобрести или душу спасти? Понятное дело, спасти душу.

Ревеляционизм.

Принцип откровения и познания, божественного откровения.

Познание – либо тебе открывают, либо ты сам пытаешься.

Среди философов Средневековья были такие, для которых христианская вера и мышление были принципиально несовместимы, и они считали недопустимыми попытки обосновать или понять христианскую веру с помощью философии и разума. Тертуллиан именно так неодобрительно относился к философии. Выражением его отношения к этой проблеме стала знаменитая фраза «верую, потому что абсурдно». Для него вера независима от разума. Если разум утверждает бессмысленность веры, то вера относится к этому совершенно безразлично. Эта точка зрения представляет крайнюю позицию в понимании отношения религиозной (христианской) веры и мирской премудрости.

Менее жесткая позиция допускала определенную общую для веры и разума сферу. Ее придерживались некоторые ранние мыслители Средневековья. Согласно им, в эпистемологическом смысле вера обладает преимуществом. Если возникает конфликт между верой и разумом, то права вера. Эта позиция была присуща большинству мыслителей — от Августина до Фомы Аквинского. Но в этих рамках существовало несколько подходов. Согласно одному из них, вера обладает превосходством в том смысле, что именно благодаря ней становится возможным мышление: «верую, чтобы понять». Это означает, что без откровения и веры люди были бы слепы по отношению к важнейшим аспектам жизни. Августин придерживался этого подхода.

Другой подход состоял в том, что вера действительно обладает приоритетом, но только в отношении основных христианских истин. В основном же как вера (на основе откровения), так и разум являются независимыми и обладают одинаковым статусом. Отчасти они занимаются своими специфическими проблемами, отчасти — общими для обоих. В совместной для них области между верой и разумом существует гармония. Например, к этой области относится вопрос о существовании Бога, тогда как вопрос о его сущности относится к области веры, основанной на откровении. Такой гармонический синтез веры и разума пронизывает философию Фомы Аквинского.

Нет противоречия между верой и знанием, т.к. и то, и другое от Бога. (Фома Аквинский)