34.Глобализация как культурно-исторический процесс: объективные и субъективные составляющие. Сценарии и формы глобализации.

Одним из важнейших вопросов, связанных с дискурсом о глобализации , является вопрос о том, объективным или же кем-то навязываемым процессом является глобализация . На наш взгляд, ответ на этот вопрос представляется достаточно очевидным: глобализация – процесс объективный , выражающий определенный период исторического развития, когда, в первую очередь, информационные технологии сделали мир единым.

Сложно представить, что столь грандиозный процесс как глобализация , проявляющий себя на всех уровнях общемирового бытия, может быть субъективно обусловленным, являться неким геополитическим проектом. Мы вполне согласны с утверждением о том, что «глобализация должна пониматься не как реализация геополитических интересов наиболее развитых стран, а как процесс построения взаимозависимого многополярного мира…» (1). Другой вопрос, что выгоду из этого процесса извлекают, прежде всего, страны «золотого миллиарда», но это и естественно, поскольку уровень их экономического развития, их технологическо-информационный потенциал намного выше, чем в других странах. Можно говорить об определенной управляемости глобализации , но сам этот процесс как таковой, безусловно, имеет объективный характер, и «призывы остановить глобализацию не имеют под собой никаких оснований, ибо этот процесс никому не подвластен» (2).

Следует отметить, что данная точка зрения разделяется далеко не всеми исследователями, вопреки утверждению, сделанному в коллективной монографии, претендующей на обобщение интерпретаций глобализационных процессов : «…признано то обстоятельство, что глобализация – это объективный процесс » (3). Действительно, «среди российских исследователей … превалирующее мнение сводится к тому, что глобализация – явление объективное , а не изобретенное и «подброшенное» остальному миру Соединенными Штатами» (4), однако, например, А. Панарин утверждает, что «глобализация является своекорыстно-элитарным проектом нашего времени, а не некоей естественноисторической реальностью, которой «нет альтернативы» (5).

В другом месте он конкретизирует свою мысль, связывая глобализацию с беспрецедентным по своим масштабам проектом Соединенных Штатов, результатом реализации которого должно стать построение однополярного мира. «Глобализация, – пишет А. Панарин, – один из главных лозунгов нового «великого учения», с помощью которого сверхдержава-гегемон намерена завоевывать умы. Под глобализацией имеется в виду переход от старой системы, представленной совокупностью независимых национальных государств, к новой, более напоминающей всемирное «открытое общество» без жестких границ и других барьеров. Идеология глобального «открытого общества» пришлась как нельзя более кстати в период, когда США задумали построить свой однополярный мир и демонтировать препятствующие такому миру национальные суверенитеты. Претенденту на мировую гегемонию выгодно, чтобы его волюнтаристские намерения выглядели как «веление времени», которому нет альтернативы» (6).

Как полагает А. Бузгалин, «глобализация развивается в современном мире в той мере, в какой «глобальные игроки» (их перечень общеизвестен: это ТНК, такие наднациональные институты, как НАТО, МВФ, ВТО и т.п., сверхдержавы и пр.) оказывают влияние (вплоть до решающего) на экономические, социальные, политические и духовные процессы, протекающие в национальных государствах и на международной арене» (7).

Г. Вельяминов прямо утверждает, что «важнейшая системообразующая особенность современной глобализации – ее ярко выраженная управляемость. Хотя глобализационные процессы объективно обусловлены общей интернационализацией жизни на планете и, казалось бы, стихийны, на самом деле они умело направляются в русло рыночной экономики, в рамки ее концептуально капиталистической, неолиберальной модели» (8).

По мнению А. Дугина, «действительная глобализация есть осуществляющийся в реальности процесс навязывания всем странам и государствам мира западного экономического, политического, культурного, технологического и информационного кода» (9).

По нашему мнению, процитированные авторы не учитывают того обстоятельства, что использование глобализационных процессов в своих интересах странами Запада еще вовсе не означает того, что сами эти процессы были ими инициированы. В действительности, на наш взгляд, речь в данном случае идет не более как о «подстраивании» к процессам глобализации , стремлении извлечь субъективно обусловленные дивиденды из объективных процессов .

В этом смысле глобализация может пониматься, с одной стороны, как процесс естественный и объективный , а с другой стороны, как искусственный и управляемый. В данном отношении характерно следующее высказывание: «… глобализация представляет собой противоречивое единство двух процессов, а именно глобализации «снизу», или естественной глобализации, и глобализации «сверху», или управляемой, «искусственной» глобализации» (10).

К. Момджян предлагает различать понятия «глобализм» и «глобализация». Глобализм, в его понимании, — «это целенаправленная и планомерная деятельность в сфере хозяйства, политики и культуры, которая осуществляется вполне конкретными людьми и направлена на достижение того, что одни деликатно называют однополярным миром, а другие – стремлением США к мировому господству». В то же время, «глобализация – это не деятельность, это процесс, в который все мы вовлечены не только в качестве субъектов, но и в качестве объектов; глобализация – это не только то, что делают люди, это то, что происходит, делается с ними» (11).

На наш взгляд, именно такой терминологический расклад наиболее точно отражает суть происходящих сегодня процессов. Понятие «глобализм» указывает на относительную управляемость глобализации, а само понятие глобализации указывает на объективность происходящих глобальных трансформаций.