Универсальность международной морали

 

Большинство этических систем имеют своим источником религиозное начало и являются продуктом постепенной рационализации религиозных ценностей. Процесс секуляризации обусловил определенную автономию или полную независимость этических систем от своих религиозных источников. Препятствуют разные истоки моральных норм универсальности норм международной морали? Подразумевают ли государственные деятели Запада, России и Востока разные вещи, когда говорят о справедливости, равенстве, честности и дружбе в отношениях между государствами?

Изучение с этой точки зрения мировых религий и сферы международных отношений обнаружило фундаментальные различия между ними. Даже заповеди Христа дают возможность для разнообразных интерпретаций, начиная с доктрины, в соответствии с которой кесарю воздается кесарево, и заканчивая теорией непротивления любой форме насилия. Классическая оппозиция ислама настаивает на том, что между христианами и мусульманами может существовать только перемирие, но не мир. Буддийские принципы утверждают, что вся мирская деятельность в лучшем случае есть лишь неуместная иллюзия, а, по сути, несет собой зло; буддизм говорил о достижении совершенства путем несовершения поступков и медитативного размышления.

Однако эти принципиальные различия сказываются на международной морали в гораздо меньшей степени, чем можно было ожидать. Конкурируя с распространением политического и экономического влияния европейского общества, религиозные и этические принципы христианства распространялись подобно тому, как право европейских народов внедрялось в систему универсального международного права. В этом процессе первоначальный христианский источник международной морали [с.374]отошел на второй план и система международной европейской морали преобразовалась в систему моральных норм, общую для всех цивилизованных государств.

 

Место морали в международном обществе

 

Функции международной морали, так же как и функции международного права, могут быть адекватно интерпретированы только в контексте изучения международного сообщества. Было отмечено, что международное право подчинено политической власти и функционирует более эффективно в отсутствие международной политической борьбы. В качестве требующей проверки рабочей гипотезы выдвигается следующее: международная мораль, похоже, играет второстепенную роль.

Главная задача международной морали в международных отношениях – поддержка внешней политики государства. Если у государства есть намерение присоединить какую-либо территорию в связи с ее экономической и стратегической ценностью, ему трудно найти подходящие оправдания соответствующих действий. Нередко они объясняются потребностью в «естественных» границах или в «естественном» праве доступа к морю. Союзники, объединяющиеся для противостояния третьей силе, объясняют свои действия интересами мира и безопасности, если не интересами всего человечества. Баланс сил, созданный на основе Утрехтского мира, объяснялся победителями как justum potentiae equilibrium⁶. Участники мирного договора в Шамоне в 1814 г. взяли на себя обязательства противостоять Франции «ради благородной цели прекращения страданий в Европе» и конечной цели – обеспечить «гарантии будущего покоя, на основе создания баланса сил». В государственных документах ведущих держав можно найти множество такого рода объяснений…

Однако на кого может произвести впечатление подобное пустословие? Государственные деятели считают само собой разумеющимся обязательность минимума моральных норм, даже в сфере чистой политической власти, так как в конечном счете их собственные соглашения с союзниками покоятся на моральных нормах, в первую очередь на честном исполнении данных обещаний. Однако, как правило, правительства понимают реальные намерения их партнеров, маскирующих политические цели в терминах международной морали, и не склонны доверять подобного рода представлениям. Подобные обещания рассчитаны главным образом на общественное мнение внутри страны и за границей. [с.375]

Общественное мнение, оценивая на принципах международной морали какой-то случай, оказывает неоценимую услугу политикам, освобождая их от утомительных формальностей и оговорок по обоснованию законности действий. Приводя доводы, базирующиеся на принципах международной морали, государственные деятели могут обращаться непосредственно к воображению, страстям и предрассудкам общественного мнения.

Для завоевания симпатий общественности правительства привлекают внимание газет, радио– и телевещательных каналов за рубежом, в тех странах, где агентства по распространению новостей находятся в системе частного предпринимательства. В капиталистической среде средства массовой информации отбирают новости по простому и, по их мнению, верному критерию: какие новости заинтересуют наибольшее число потенциальных покупателей и слушателей? Преступления, секс и спорт – темы, как правило, более популярные у аудитории, нежели события международной жизни, если только к таковым не относятся крупные кризисы, войны или, наконец, шпионаж. Соображения такого рода обычно учитываются политиками для обоснования необходимости создания министерствами иностранных дел и их представительствами за границей информационных отделов со штатом профессиональных экспертов.

Когда отношения между двумя государствами ухудшаются, эмоциональные призывы лидеров вызывают цепную реакцию граждан. «…Гражданин каждого государства, – писал Адам Смит в своей книге «Теория моральных настроений…» (1759), – не обращает внимания на чувства, которые граждане другого государства могут питать к нему и его поведению. Ему важно, чтобы его амбиции получили одобрение его сограждан, и поскольку они воодушевлены такой же враждебной страстью, какой наделен он сам, он никогда не угодит им более, чем вызывая бешенство и обиду у их врагов».

Идеологическое использование международной морали достигает наивысшей силы, когда общественное мнение необходимо подготовить к войне или заручиться его поддержкой в продолжительной борьбе. С этой точки зрения конфликты между великими державами превращаются в борьбу высших моральных принципов, которым горячо привержена каждая сторона вплоть до стадии достижения мира. Таким образом, в системе политической власти главная функция международной морали состоит не в том, чтобы контролировать чье-либо поведение. Принципы морали используют в качестве сильного оружия против потенциальных и реальных врагов.

Связь между политической властью и моралью осуществляется двумя путями, хотя, как и в других сферах, идеологии могут вредить [с.376]интересам, которым они призваны служить. Правительства должны (хотя бы внешне) подчиняться принципам, которые они декларировали, добиваясь преимущества над другими. Иногда общественное мнение заставляет правительство действовать в соответствии с признанными принципами и, таким образом, влияет на международную политику.

Если соображения международной морали государством не признаются во внимание, международная мораль выполняет функции, подобные тем, которые присущи международным законам взаимодействия и согласованности. В демократических государствах политические силы, чаще всего испытывающие давление общественного мнения, действуют в соответствии с категорическим императивом, сформулированным Исократом: «Обращайся со слабым государством таким же образом, каким ты хотел бы, чтобы более сильное государство обращалось с тобой». Естественные катастрофы и эпидемии – это те случаи, когда и в мирное время можно увидеть функционирование принципов международной морали, за которым не скрыты корыстные мотивы.

Даже во время войн представления о благородстве и человечности смягчали обычаи, которые в соответствии с законами войны, превалирующими в то или иное время, считались вполне приемлемыми. Победители воздерживались от продажи военнопленных в рабство, от разграбления города, взятого штурмом, от конфискации частной собственности у врагов или от захвата вражеского рыболовецкого судна в качестве законной награды, хотя международное право еще не установило запретов на такие действия.