геополитика. мухаев

Первый этап деколонизации (конец XVIII — начало XX в.) связан с освобождением сначала США от господства Великобритании, а затем стран Латинской Америки от влияния Испании и Португалии. В 1800 г. в Америке произошел всплеск суверенизации: к единственному независимому государству США добавилось 18 суверенных республик и один доминион (Канада). Напротив, в Африке в течение XIX в. наблюдался всплеск колониальных захватов: число государств сократилось с 42 до 6 (1900). Аналогичный процесс колонизации происходил в Азии, в которой число суверенных стран сократилось с 42 до 6. В этот период деколонизации изменился характер зависимости колоний от метрополий: были созданы условия для неформального империализма.

В середине XIX в. Великобритания использовала механизм «эры свободной торговли» и внедряла свой капитал и товары в латиноамериканские колонии, подрывая тем самым формальное влияние Испании и Португалии. Не обладая формальным господством над этими основными колониальными владениями метрополий Иберийского полуострова, Великобритания внедряла свой капитал в эти территории и безраздельно господствовала здесь вплоть до того времени, когда на мировую арену вышли геополитически окрепшие США. Первый пик деколонизации не распространился на колонии Старого Света.

Второй этап деколонизации — интенсивная деколонизация XX в. — шел крайне неравномерно и импульсивно. Первоначально расширили рамки своей автономии доминионы (Канада, Австралия Новая Зеландия, Южно-Африканский Союз и др.). В 1917 г. за доминионами Великобритании был признан статус государственной автономии. В 1923 г. Великобритания вынуждена была признать за доминионами право заключать договоры с иностранными государствами, а также определять в каждом конкретном случае свое уча- стие или неучастие в международных договорах, заключаемых Великобританией. Но это касается доминионов, или переселенческих колоний, куда были перенесены капиталистические порядки и бур- жуазно-демократический строй.

Более интенсивно деколонизация проходила после окончания Второй мировой войны. В результате ее произошел географический переход деколонизации в Старый Свет, включая значительную часть Африки. Поворотным пунктом стало обретение независимости Индией. Пик деколонизации пришелся на 60-е годы XX в. Главным импульсом стала национально-освободительная борьба за независимость. В результате суверенными государствами стали около 100 колоний в Африке и Азии. Среди «импульсов», приводивших к

мощь, охраняет культурные памятники и посылает миротворческие силы («голубые каски» ООН) практически во все уголки Земли.

Независимо от того, какие интересы преследуют государства во внешней политике: будь то безопасность, экономические выгоды, идеологическая гегемония т.д., достижение их во многом зависит от характера международной системы. Характер международной системы определяется типом è мощью господствующих в ней акторов: империями, национальными государствами, союзами, наднациональными и интернациональными организациями и т.д. Гегемония и доминирование одних государств в мировой системе сменяются их упадком и восхождением других. Так, упадок системы греческих городов-государств сменяется средневековой европейской системой государств, которые уступают место европейской системе национальных государств XIX—XX вв.

Вплоть до Второй мировой войны большинство исследователей рассматривали международную систему как стабильную в том смысле, что ее конфигурации определялись конкурентной игрой взаимодействующих между собой независимых субъектов международных отношений. Считалось, что в этих рамках каждый актор защищал собственные интересы и, как правило, с подозрением относился к любой попытке структурировать и организовать геополитическое пространство, которое стало бы препятствием на пути реализации этих интересов. Однако, как показывает опыт, начиная с Древнего мира вплоть до исхода XX столетия в международной политике, как правило, доминировали великие военно-политические державы. Именно они устанавливали правила международной политической игры, определяли характер самого политического дискурса, структуру международной арены, располагали возможностями разрешать споры между малыми государствами или малыми и великими державами на приемлемых для последних условиях. Они контролировали или могли контролировать решение всех вопросов, касающихся распределения мировых ресурсов, особенно тех, которые рассматривались ими как приоритетные. Именно конфигурация распределения сил показывает, кто именно фактически правит международной системой и чьим интересам она более всего отвечает. В руках доминирующих в международной иерархии держав сосредоточиваются организация è контроль над процессами взаимодействия всех участников системы.

В западной геополитике выделяют три типа контроля, которые были характерны для международных систем на протяжении всей мировой истории1:

1 Gilpin R. Op. cit.

держанию динамического равновесия внутри системы и обеспече- нию известного баланса интересов всех значительных акторов системы. Нарушение равновесия и смена лидеров в международной иерархии приводят к экономическим, политическим и технологиче- ским изменениям, в результате которых либо значительно увеличи- ваются потенциальные выгоды, либо уменьшаются потенциальные издержки одного или нескольких государств. Предупреждение потерь или увеличение выгод того или иного государства или группы государств становится в их глазах стимулом для содействия изменениям системы. В конечном итоге происходит разрыв между существующей международной системой и потенциальными выгодами (потерями) конкретных государств, получаемыми от происходящих в ней изменений. Это ведет к кризису в международной системе. Хотя кризис возможно устранить мирными путями и средствами, все же главным механизмом его разрешения на протяжении всей истории была война за гегемонию, т.е. война, призванная определить, какое именно государство или группа государств займет доминирующее положение в международной системе. Последующий за гегемонистской войной мир характеризуется переустройством политических, территориальных и других основ системы. Таким образом, цикл изменений завершается тем, что гегемонистская война и следующий за ней мир создают новые статус-кво и равновесие, отражающие новое распределение сил в системе.

Как правило, в периоды стабильности и установившегося порядка международная система существует в состоянии динамиче- ского равновесия (гомеостазиса), хотя на уровне межгосударственных отношений и происходят постоянные изменения тактического уровня.

В принципе равновесие сил присутствует в любом политиче- ском процессе, в том числе и мировом. Главную роль в этом процессе играет ведущая держава, проводящая политику, направленную на достижение равновесия и стабильности международной системы. Любая великая держава ревниво следит за тем, чтобы какая-либо другая великая держава не стала еще более могущественной за счет поглощения более мелких стран. Поэтому конфликты, споры между индивидуальными акторами в системе не подрывают определяющих характеристик системы. Например, на равновесие, достигнутое между великими европейскими державами на Венском конгрессе (1814), не повлияли ограниченные конфликты и дипломатические маневры, оно распалось в результате глубоких экономических, технологиче- ских и политических сдвигов во второй половине XIX в.

Но при этом важно отметить, что, хотя международная система и налагает определенные ограничения на поведение всех акторов,

системы и управление ею обеспечивались имперскими структурами. Поскольку каждая империя представляла какую-либо господствующую в данный исторический период цивилизацию или, во всяком случае, в ней доминировала какая-либо одна специфическая цивилизация, различные империи имели мало общих ценностей, институтов, интересов и правил. Соответственно, они редко оказывались способными разрабатывать и реализовывать единые правила и нормы совместного мирного сосуществования и регулирования своих отношений в течение сколько-нибудь длительного времени. В принципе нормой являлось стремление каждой из империй или мировых держав к военному подавлению и подчинению своей соперницы. Главными механизмами обеспечения порядка являлись завоевание è контроль территорий и сфер влияния.

Империи были господствующей формой политической организации общества и главными акторами международной системы, вплоть до появления национальных государств в XVIII в. Великие державы возникали издревле, они покоряли своих соседей и господствовали на обширных территориях. В этих условиях мировая политика рассматривалась как непрерывная череда восхождения è упадка могущественных империй, каждая из которых, в свою очередь, объединяла и структурировала собственную международную систему. Как правило, в каждой цивилизации одно государство объединяло эту систему под собственным имперским господством. Тем самым история межгосударственных отношений представляла собой большей частью историю конкурирующих и взаимодействующих друг с другом империй или крупных военно-политических держав, которые в сущности и определяли характер и конфигурацию международной системы. Такая тенденция к универсальной империи составляла главную характерную особенность досовременной политики. Поэтому изменения в международной политике в течение тысячелетий до современности были связаны с имперскими циклами.

В начале новой эры весь цивилизованный мир Евразии был разделен между четырьмя крупными державами.

Запад — Средиземноморье и большая часть Европы — принадлежал Римской империи. На территориях, расположенных восточнее, вплоть до Средней Азии, властвовали персидские цари. Значительной частью Средней Азии и Индии правили кочевники кушаны. Наконец, на Дальнем Востоке бесспорным господином являлось Срединное государство — Китай, крупнейшая и самая населенная из четырех держав. Власть императоров из династии Хань простиралась, помимо собственно китайских земель, на часть Центральной Азии, Корею, Северный Вьетнам, центральные области Индокитая.

православного мира стала Ðóñü. В 1547 г. правитель России принял титул царя, а в 1721 г. — императора.

Более нестабильной была ситуация на Азиатском и Африканском Востоке, где продолжались разрушительные для цивилизаций нашествия кочевых племен. В XI—XII вв. на развалинах Арабского халифата возникли империи кочевников: Сельджукская, а позже Хорезмийская на Ближнем и Среднем Востоке, Берберский халифат в Северной Африке и т.д. Но все они оказались недолговечными и сметались новыми волнами захватчиков из евразийских степей и африканских пустынь. Только монголы создали в правление Чингисхана и его наследников в ХIII в. самую мощную державу Средневековья, обладавшую большей частью земель Евразии вплоть до Восточной Европы. Им удалось подчинить даже Китай. Уже к концу XIII в. Монгольская империя стала распадаться. Последующий период смут завершился образованием к XVI в. нескольких крупных империй: Османской в Восточном Средиземноморье, Персидской — в Иране и соседних землях, Великих Моголов — в Индии, возрожденной Китайской — на Дальнем Востоке.

Тем не менее век традиционных империй, являющихся средото- чием силы в «своем» регионе, уходил в прошлое. Ни одна из великих держав Востока не смогла противостоять нажиму и прямому военному натиску Запада. Колониальная политика проводилась европейцами с XVI в.

По-прежнему императорский титул считался престижным, за обладание им еще в XIX в. бились Франция, Германия, Австрия, Великобритания. Правда, теперь, чтобы получить императорскую корону, были нужны заморские владения. Первыми создали колониальные империи, как мы уже говорили, Испания и Португалия. В землях испанского короля Карла I Габсбурга (1519—1556; в то же время он являлся императором Священной Римской империи), разбросанных по всему миру, «никогда не заходило солнце». Но на арену уже выходили новые колониальные державы — Великобритания, Франция, Нидерланды. В XIX в. величайшей колониальной империей стала Великобритания.

Âсовременном значении термин «империализм» впервые вошел

âобиход во Франции в 1830-х годах и применялся в отношении сторонников Наполеоновской империи. После революции 1848 г. он превратился в популярный ярлык, приклеиваемый сторонникам Наполеона III. В 1870-е годы на его основе сформировался термин «империализм» — сначала в Англии, а затем и в странах континентальной Европы, который стал обозначать политику колониальной экспансии. В Англии и других странах этот термин получил широ-