геополитика. мухаев
.pdf252 |
I. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɤɚɤ ɧɚɭɱɧɚɹ ɞɢɫɰɢɩɥɢɧɚ |
ностей, должно уметь внушать к себе любовь, должно притягивать к себе, должно обладать даром обаяния, должно вести своим народностям свет и свободу». Русский империализм итак пространственно насыщен, поэтому у него не может быть хищнических вожделений. Внешними задачами русского империализма, с точки зрения Бердяева, выступают лишь обладание проливами (включая овладение Константинополем, причем русский Константинополь должен быть одним из центров единения Востока и Запада), выход к морям и освобождение угнетенных народностей, так как миссия России — защита и освобождение маленьких народов. Россия не стремится к колониям, потому что в ней самой есть огромные азиатские колонии, с которыми предстоит еще много дела1.
Н.А. Бердяев подчеркивает двойственный, евразийский характер Российской империи. В допетровский период он подтверждается тем, что Россия вообще не покидает балтийско-черноморских пределов, борясь с агрессорами, отстаивая суверенитет на собственной территории. Геостратегическим венцом европейской петровской кампании стал Ништадский мир, превративший заштатную, окраинную, едва известную Московию в мощнейшую континентальную империю. Послепетровская стадия империи удовлетворяет императивам петровской политики, установленным навеки: (а) эксцентричный центр империи притязает на континентальную приморскую периферию, которую надлежит покорить; (б) примыкающее к России европейское преддверие (разделяющие мировые панидеи лимитрофы) — зона исключительных, высших национальных интересов; (в) слава, благоденствие России прирастают Евразией (юго-восточное расширение через государственную и поощряемую короной вольно-народную колонизацию). Россия никогда не выходила из Евразии, никогда не пыталась играть или даже обозна- чать некую дирижерскую роль в отношении Европы. Объект домогательства России — не дефицитный европейский мир, а его окраина — прибрежные, лимитрофные зоны. Маргинальное преддверие континента в лице лимитрофов прикрывает не только Европу от Евразии, но и Евразию от Европы. Это его стратегическое значение всецело определяет повышенное — до болезненного — внимание России к данному рубежу, полностью объясняя ее активность, скажем, в разделах и переделах Польши. Аутентичное же направление державного хода России — юго-восточное расширение со столь замечательными, непреходящими вехами, как доблестные казанские, астраханские, азовские, крымские, кавказские, сибирские, центральноазиатские, дальневосточные экспедиции и
1 Бердяев Н.А. Судьба России. С. 115—116, 126.
5. Ɋɨɫɫɢɣɫɤɚɹ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɱɟɫɤɚɹ ɲɤɨɥɚ: ɢɫɬɨɪɢɹ ɢ ɫɨɜɪɟɦɟɧɧɨɫɬɶ |
253 |
походы, обусловившие геополитическое складывание России по евразийскому контуру.
5.8. Ⱥɧɬɪɨɩɨɥɨɝɢɱɟɫɤɢɟ ɬɟɨɪɢɢ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɤɢ
Ʉɨɧɰɟɩɰɢɹ ɚɧɬɪɨɩɨɝɟɨɝɪɚɮɢɱɟɫɤɨɝɨ ɞɟɬɟɪɦɢɧɢɡɦɚ Ʌ.ɂ. Ɇɟɱɧɢɤɨɜɚ
Родоначальником русской школы политической географии был Л.И. Мечников (1838—1888). Важнейшей задачей географии он счи- тал изучение Земли в ее особых отношениях к человеку. Он подверг жесткой критике теорию «географического фатализма», которая
наперекор фактам провозглашала, что дан- |
|
|
ная совокупность |
географических условий |
|
играет и должна всюду играть одну и ту же |
|
|
неизменную роль: «Нет, дело только в том, |
|
|
чтобы установить |
историческую ценность |
|
этих условий и изменчивость этой ценности в |
|
|
течение веков и на разных ступенях цивили- |
|
|
зации»1. Его основная работа «Цивилизация |
|
|
и великие реки» ( 1889) первоначально после |
|
|
его смерти была издана в Париже благодаря |
|
|
стараниям французского географа Э. Реклю. |
|
|
На русском языке книга впервые увидела свет |
Л.И. Мечников |
|
â 1924 ã. |
|
|
Доктрина антропогеографического детерминизма в анализе политического пространства основана на положении Мечникова о том, что господство человека над пространством пропорционально степени способности использовать его2. Он исходил из того, что человек в отличие от животных не только обладает способностью приспосабливаться к пространству обитания, но и приспосабливает само пространство к своим потребностям. Способность человека преобразовывать пространство под свои нужды развивается одновременно с прогрессом науки, искусства и промышленности. В процессе освоения жизненного пространства человек познает окружающую среду, что позволяет ему: (а) освободиться от абсолютной власти среды (например, в условиях холода обеспечивать себя теплом, обильной пищей и известным комфортом) и (б) максимально увеличить точки соприкосновения со средой и использовать пространство в своих целях. По его мнению, влияние географической
1Мечников Л.И. Цивилизация и великие реки. М., 1995. С. 220.
2Òàì æå. Ñ. 323.
254 |
I. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɤɚɤ ɧɚɭɱɧɚɹ ɞɢɫɰɢɩɥɢɧɚ |
среды не происходит автоматически, оно опосредовано культурой и традициями. Переселяясь в какую-либо новую страну, весьма отлич- ную от той, в которой он родился, человек приносил с собой в новое свое местожительство прежние нравы, обычаи, физические и моральные способности, развитые и приобретенные на старой родине.
Например в Месопотамии, некогда в древней области, где протекают реки Тигр и Евфрат, благодаря искусственному орошению культурные племена достигли того, что земля давала богатые урожаи. После завоевания Месопотамии арабами — людьми пустыни, для которых родной стихией были пески с редкой и тощей растительностью, арабы стремились изменить физико-географическую среду в соответствии с привычным ландшафтом, придать ей вид родной Аравии: они вырубали леса, оставляли без ремонта каналы, не поддерживали запруды. Постепенно пески покрыли плодоносные поля, и земля пришла в запустение.
Мечников полагал, что определяющим фактором в развитии общества всегда была вода, водные пространства. Особенности древних обществ Китая, Египта, Месопотамии определялись освоением великих рек, протекающих на их территории. Это была «ðå÷- íàÿ» цивилизация. Затем возникает средиземноморская цивилизация, особенности которой связаны с овладением морскими пространствами. С открытием Америки возникает глобальная «океаническая» цивилизация.
Согласно Мечникову, логика развития водных путей является и логикой развития цивилизаций. Подобно тому как всякая большая река впадает в море, всякая речная цивилизация, т.е. цивилизация, развившаяся на берегах больших рек, должна рано или поздно погибнуть, или быть поглощенной в широком потоке, или развиться в более обширную морскую цивилизацию. Речные цивилизации могли быть только первобытными, изолированными и отличными друг от друга. И наоборот, в тех случаях, когда цивилизации распространялись с берегов рек на побережья морей, они становились способными к дальнейшему развитию и постепенно охватывали целый ряд народов, приобретая международный характер. Эта способность усиливается при переходе цивилизаций с побережий внутренних морей на берега океана. Достаточно долго Атлантический океан был единственной ареной развития цивилизации, но с конца XIX в. Тихий океан постепенно начинает играть все более важную роль в развитии человечества. Пока неизвестно, какое будущее хранит история для Антарктического океана, до сих пор остающегося вне общего потока цивилизаций.
В концепции Мечникова вода (речная, морская, океаническая) является подлинной двигательной силой в истории. Являясь быст-
5. Ɋɨɫɫɢɣɫɤɚɹ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɱɟɫɤɚɹ ɲɤɨɥɚ: ɢɫɬɨɪɢɹ ɢ ɫɨɜɪɟɦɟɧɧɨɫɬɶ |
255 |
рым природным средством коммуникации, она играет особую роль в освоении человеком пространства, эволюция которого развивается по определенным законам. Мечников верил в природную способность человека к солидарности, которая будет возрастать по мере глобализации процесса его освоения.
1.Расширение геополитического пространства и покорение новых территорий неизменно требовали от людей солидарности и общего коллективного труда для борьбы с окружающими неблагоприятными условиями физико-географической среды. «В этом заключается великий закон прогресса и залог успешного развития человеческой цивилизации»1. Первоначально человек не сразу покорил реку, море и океан. Древний человек со страхом смотрел на водную стихию. Так, под страхом неминуемой смерти река-кормилица заставляла население объединять свои усилия на общей работе, учила солидарности, даже если в действительности отдельные группы населения ненавидели друг друга. Первоначально и воды океана вселяли в человека только чувство непреодолимого страха и служили сферой разъединения народов. Но начиная с XV в., с Великих географических открытий, океаны стали средством международного сообщения, важным каналом торгового и культурного обмена.
2.Человек в состоянии завоевать è контролировать только то пространство, которое соответствует уровню его культуры и степени его социально-политической организации. Одна и та же река может составлять непреодолимое препятствие для некультурного народа и превращаться в средство сообщения у культурного народа. Исторические реки — Нил, Тигр и Евфрат, Инд и Ганг, Янцзы и Хуанхэ — отличаются от других тем, что обращают орошаемые ими земли то в плодородные житницы, питающие миллионы людей за труд нескольких дней, то в заразные болота, усеянные трупами бесчисленных жертв.
Для освоения речных пространств человек использовал различ- ные формы социально-политической организации. Среди них Меч- ников выделял: для речных цивилизаций — деспотизм и рабство; для покорения морей — крепостничество, подневольный труд, олигархические и феодальные федерации; для господства на океанах потребуется уничтожение принуждения (свобода), ликвидация социальной дифференциации (равенство), утверждение солидарности согласованных индивидуальных сил (братство)2.
3.Закон возрастания солидарности людей в борьбе за покорение больших пространств. Тенденция наращивания солидарности людей
1Мечников Л.И. Óêàç. ñî÷. Ñ. 443.
2Òàì æå. Ñ. 270—271.
256 |
I. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɤɚɤ ɧɚɭɱɧɚɹ ɞɢɫɰɢɩɥɢɧɚ |
в освоении жизненного пространства выражается в том, что природа, нуждаясь в солидарности людей, без которой она не смогла бы осуществить высшие формы жизни, вынуждена была использовать разные способы их социальной интеграции. Первоначально она объединила отдельные живые организмы в коллективы при помощи принуждения к необходимости, а затем, приучив как бы насильственно их к общественной жизни, она видоизменила формы общественной жизни посредством дифференциации и, наконец, когда отдельные личности достаточно созрели для сознательной и добровольной кооперации и объединения своего труда, исчезало и природное принуждение1.
В главе «Географический синтез истории» Мечников формулирует методологию геополитического исследования. Она ориентирована на формирование целостного представления о фазах геополитического развития. Он полагал, что
только строго научный аналитический метод может предохранить от поспешных и банальных обобщений и избавить нас от фетишизма и преклонения перед свершившимися фактами именно потому, что они факты; только строго критическое отношение может охранить нас от излишнего преклонения перед торжеством грубой силы, которая царствует в наше время в науке2.
По Мечникову, комплексное исследование включает в себя два метода.
Аналитический метод позволяет изучить влияние как отдельных условий данного пространства, так и воздействие всей совокупности условий физико-географической среды, включая (а) влияние географической широты и климата; (б) влияние физической среды (геосферы, гидросферы, атмосферы); (в) наконец, процесс адаптации среды (растительного и животного мира) к потребностям человека;
Анпропогеографический синтез, следующий за анализом. Синтез предполагал выявление влияния антропогеографической среды на политическую историю разных народов. С его помощью ученый пытался выявить наличие внутренней связи между различными историческими фазами в судьбе цивилизованных народов и той географической средой, в которой жили и развивались эти народы. Управлять пространством можно на основе глубокого изучения как особенностей этого пространства, так и характера людей, населяющих его, понимания их тесной взаимосвязи и взаимовлияния на протяжении всей истории. Однако эта задача не была осуществлена
1Мечников Л.И. Óêàç. ñî÷. Ñ. 252.
2Òàì æå. Ñ. 283.
5. Ɋɨɫɫɢɣɫɤɚɹ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɱɟɫɤɚɹ ɲɤɨɥɚ: ɢɫɬɨɪɢɹ ɢ ɫɨɜɪɟɦɟɧɧɨɫɬɶ |
257 |
Мечниковым. Он смог завершить только первую часть работы, в которой исследовал первый исторический период в развитии цивилизаций — период освоения великих рек — Нила, Тигра и Евфрата, Инда и Ганга, Хуанхэ и Янцзы.
В эпоху глобализации и информационной революции антропологические доминанты геополитики становятся все более определяющими, ибо в центр геополитических технологий уверенно выходит человек. За много лет вперед подобный вывод сформулировал Мечников как завещание современным геополитикам.
Ʉɨɧɰɟɩɰɢɹ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɱɟɫɤɨɝɨ ɫɢɧɬɟɡɚ ȼ.Ɉ. Ʉɥɸɱɟɜɫɤɨɝɨ
Синтез географических и антропологических факторов в геополитиче- ском анализе представлен в теории русского историка В.О. Ключевского (1841—1911). С одной стороны, он подвергает критике установки вульгарного географического детерминизма, утверждавшего прямую зависимость политики от географии. С другой — рассматривает географию в качестве одного из существенных факторов политической истории. Все это позволило Ключевскому вывести формулу:
...человеческая личность, людское общество è природа страны — вот те три основные исторические силы, которые строят людское общежитие. Каждая из этих сил вносит в состав общежития свой запас элементов и связей, в которых проявляется ее деятельность и которыми завязываются и держатся людские союзы1.
В концепции Ключевского особое значе- ние имеет тот факт, что внешняя природа никогда и нигде не действует на все челове- чество одинаково, всей совокупностью своих средств и влияний. Ее влияние подчинено многообразным географическим изменениям: разным частям человечества по его размещению на земном шаре она отпускает неодинаковое количество света, тепла, воды, болезней — даров и бедствий, а от этого и зависит степень влияния природных факторов и местные особенности нравов людей.
Особое значение Ключевский придавал роли народного темперамента и его влиянию на ход политической истории, в особенно-
1 Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в трех книгах. Кн. 1. М., 1993. С. 10.
258 |
I. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɤɚɤ ɧɚɭɱɧɚɹ ɞɢɫɰɢɩɥɢɧɚ |
сти с точки зрения территориальной политики государств. Он под- черкивал, что для территориальной экспансии необходим сильный народный темперамент, могучая сила духа и способность к государственному строительству. Поэтому только в государстве народ становится исторической личностью с ясно выраженным национальным характером и сознанием своего мирового значения. Так, в концепции человеческого народный характер и государственное творчество признаются определяющими и доминирующими в геополитике, а география и природа занимают важное, но все-таки подчиненное место.
5.9.ɉɪɢɪɨɞɚ ɦɢɪɨɜɨɝɨ ɝɨɫɩɨɞɫɬɜɚ ɜ ɤɨɧɰɟɩɰɢɢ ȼ.ɉ. ɋɟɦɟɧɨɜɚ-Ɍɹɧ-ɒɚɧɫɤɨɝɨ
Известный русский географ Вениамин Петрович Семенов-Тян-Шанский
(1870—1942) в работе «О могущественном территориальном владении применительно к России. Очерк по политической географии»
|
(1915) критически переосмысливает историю |
|
геополитической экспансии. Природа миро- |
|
вого господства и экспансии объясняется им |
|
в контексте синтеза морских и континен- |
|
тальных частей земного шара. Прежняя ин- |
|
терпретация глобального могущества госу- |
|
дарств опиралась на вульгарный тезис бри- |
|
танских географов о дихотомии и извечном |
|
противостоянии Суши и Моря (талассокра- |
|
тий и теллурократий). Подобная упрощенная |
|
и односторонняя геополитическая идея, по |
В.П. Семенов- |
мнению Семенова-Тян-Шанского, приводила |
к недолговечности существования государств- |
|
Тян-Шанский |
гегемонов и их упадку. Он выделил три формы |
«территориальных систем политического могущества», существовавшие в истории: (1) кольцеобразную систему; (2) клочкообразную систему; (3) систему «от моря до моря».
В качестве примера кольцеобразной системы могущества Семе- нов-Тян-Шанский рассматривает Средиземноморье. Ее становление он объясняет влиянием не природных, а естественно-исторических факторов (климат, культурно-экономические очаги). Подобно тому как на Востоке зарождались могучие религиозные представления и затем продвигались к Западу, тем же путем двигались и политические господства. Он говорил, что к Европейскому Средиземноморью вполне применимо изречение «ex oriente lux» («с Востока идет свет»).
5. Ɋɨɫɫɢɣɫɤɚɹ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɱɟɫɤɚɹ ɲɤɨɥɚ: ɢɫɬɨɪɢɹ ɢ ɫɨɜɪɟɦɟɧɧɨɫɬɶ |
259 |
Колониальные захваты испанцев и португальцев в Средние века создали клочкообразную систему экспансии. Эта система господства разбросанных по морям и океанам отдельных островов и кусками материков. Однако и эта система была разрушена. «Могучие вначале силы разбросались, энергия населения была окончательно истощена и сломлена... сами метрополии пришли в глубокий упадок»1. Среди других стран (Голландия, Франция), применивших клочкообразную систему политической экспансии, только Англии удалось выдержать без ущерба для себя в течение более ста лет эту клочкообразную систему.
Наибольшее внимание ученый уделил системе господства «îò ìîðÿ äî ìîðÿ», которую впервые применил Александр Македонский. Ее повторили Россия и США, а также Англия. Главным недостатком данного типа системы является растянутость территории и неравномерность расселения:
При громадной протяженности такой системы в широтном направлении всегда с того конца, откуда началась колонизация, находится гораздо более густо населенная и экономически более развитая территория, чем на противоположном конце2.
В ситуации с Россией ослабленный восточный конец, вклинивающийся между суровыми в климатическом отношении территориями севера Азии и исконными землями обширного государства многомиллионной желтой расы, создает угрозы для существования самой системы «от моря до моря» в случае попытки желтой расы обрубить восточный конец.
Выходом для России Семенов-Тян-Шанский считал увеличение численности населения и уровня экономического развития географического центра территории.
Тогда крайняя восточная часть приблизится сама собой на несколько тысяч верст к сильной количеством населения и культурной средней части государства и, опираясь на такого своего непосредственного соседа, гораздо успешнее сможет выдержать борьбу с внешним врагом3.
При отсутствии подобного выравнивания местных русских обитателей развивается психология «временных жителей».
Целостность Российского государства предполагает перестройку дуалистического географического представления, согласно которому
1Семенов Тян-Шанский Â. О могущественном территориальном владении применительно к России. Очерк политической географии. Пг., 1915. С. 13.
2Òàì æå. Ñ. 15.
3Òàì æå. Ñ. 16.
260 |
I. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɤɚɤ ɧɚɭɱɧɚɹ ɞɢɫɰɢɩɥɢɧɚ |
государство искусственно делят Уральским хребтом на совершенно неравные по площади Европейскую и Азиатскую части. По его мнению, на пространстве между Волгой и Енисеем от Ледовитого океана до самых южных граней государства следует выделить Русскую Евразию как культурно-экономическую единицу. Ее следует считать коренной и равноправной Русской землей, подобно Европейской России, а не окраиной. Сдвинуть культурно-экономический центр к истинному географическому центру можно двумя способами:
(1)воспользоваться методом Петра Великого и перенести столицу, в данном случае Екатеринбург;
(2)образовать новые культурно-колонизационные оазы. Перенесение столицы пригодно, как отмечает автор, для примитивных времен государства, когда подобные эксперименты сходятся сравнительно дешево, но совершенно не пригодно «в наш сложный век дороговизны». Образование культурно-экономических очагов, которые, «посылая свои лучи во все стороны, поддерживают настоящим образом прочность государственной территории и способствуют более равномерному ее заселению и культурно-экономическому
развитию»1.
С точки зрения формы государственного административно-тер- риториального деления ученый выступал за сохранение империи. Он высказывался против федеративного устройства России, полагая, что оно «было бы для нее безусловно гибелью в смысле могущественного владения»2.
5.10.ɋɨɜɪɟɦɟɧɧɚɹ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɜ Ɋɨɫɫɢɢ: ɨɫɧɨɜɧɵɟ ɧɚɩɪɚɜɥɟɧɢɹ
Несмотря на признание геополитики в качестве самостоятельной сферы знания, геополитическая мысль в России в настоящее время переживает своего рода период «зарождения»: геополитические, на- учно обоснованные концепции и идеи только начинают появляться. Главный вектор движения состоит в попытке преодолеть географиче- ский детерминизм приверженцев традиционной геополитики. При этом российская геополитика развивается в жестком коридоре идеологических построений, причем радикальных, таких как националбольшевизм, неоевразийство, русский национализм и западничество.
Необходимость сделать геополитику самостоятельной политологической дисциплиной, призванной всесторонне исследовать основополагающие реальности современного мирового сообщества, свя-
1Семенов Тян-Шанский Â. Óêàç. ñî÷. Ñ. 17—18.
2Òàì æå. Ñ. 23.
5. Ɋɨɫɫɢɣɫɤɚɹ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɱɟɫɤɚɹ ɲɤɨɥɚ: ɢɫɬɨɪɢɹ ɢ ɫɨɜɪɟɦɟɧɧɨɫɬɶ |
261 |
зана с рефлексией (критическим переосмыслением) и на этой основе создания консенсусной, умеренно-патриотической (государственнической), «новой» геополитической модели развития России, избегающей крайностей.
Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɫɨɜɪɟɦɟɧɧɨɝɨ ɧɚɰɢɨɧɚɥ-ɛɨɥɶɲɟɜɢɡɦɚ
Национал-большевизм представляет собой доктрину, основанную на синтезе трех концепций: (1) идей «консервативной революции» о Третьем пути, (2) теории континентального блока (ось Берлин— Москва — Токио) и (3) неоевразийства.
Доктринально ощущается близость к идеям консервативных немецких революционеров.
Так, из евразийства заимствуется один из его важнейших краеугольных постулатов — существование исключительной евразийской цивилизации, евразийской «сверхкультуры» и славяно-тюркского суперэтноса. Как показала практика, эта цивилизация не состоялась даже в условиях большевизма (что выразилось в попытках создания новой общности — советского народа), поэтому подобное предположение не более чем миф. Евразийская цивилизация противостоит Западу, их антагонизм носит абсолютный характер и не подлежит преодолению. Объяснение этой полярности основано на неснимаемом конфликтном противоречии, существующем во все эпохи и на всех уровнях между цивилизацией Моря и цивилизацией Суши, между талассократией (современный атлантизм) и теллурократией (современная Евразия). Неснимаемый цивилизационный дуализм опирается на тексты и «законы» отцов-основателей геополитики, которые, правда, происходили из атлантистских стран на- чала и середины XX в., а отнюдь не из среды германского нацио- нал-большевизма.
История показала, что в чистом виде морские и континентальные державы недолговечны и неконкурентоспособны. Поэтому тезис национал-большевизма об извечной борьбе между талассократией и теллурократией не состоятелен, так же как практически невозможны идеальные типы этих государств. Талассократия, поскольку она нуждается в суше как источнике ресурсов, все равно старается прирастать сушей. Тем временем теллурократия пытается обрести выход к морю, который дает ей возможность свободно общаться с внешним миром (пример России).
Наиболее яркий представитель современного евразийства — А.Г. Дугин (редактор геополитического журнала «Элементы. Евразийское обозрение» и издательства «Арктогея»). Стремясь заполнить