Современная западная философия_Словарь

фии науки* к философии культуры* и философской антропологии*. Типично кантианскую методологию К. поначалу распространил на обширный историко-философский материал и данные точных наук. Дальнейший путь к феноменологии культуры и созданию собственной оригинальной концепции явился для К. лишь расширением проблемного поля и применением прежнего метода к таким новым с точки зрения традиционного кантианства областям как язык, миф*, религия, гуманитарные науки. Результатом этой новой ориентации стало появление в 1923-29 трехтомной работы «Философия символических форм», принесшая К. прижизненную славу, а также множество работ по проблемам философии языка*, мифологического мышления, искусства, философии истории*, политики, истории культуры. Из всех неокантианцев, выходящих за пределы традиционно кантианской проблематики, К. оказался едва ли не единственным, кто видел в системе Канта не конец, а начало критики познания.

В «ФИЛОСОФИИСИМВОЛИЧЕСКИХ ФОРМ» доминирование кантианских подходов смягчено влиянием целой гаммы «инородных» философских систем — от Платона до Лейбница и Гегеля, — хотя последнее слово все же остается за кантианством. Таково центральное для К. понятие символа*, представляющее собой не что иное, как модификацию кантовской «априорной формы», т.е. означающее формальный синтез чувственного многообразия. Вопрос о том, есть ли реальность помимо символа, К. характеризует как философски неуместный и мистический. Решение проблем культуры и человеческого бытия сводится к отысканию формообразующего принципа, а не к раскрытию содержания, могущего скрываться за символическими формами. К. не отрицает интенциональной* природы символа как указующего на «нечто». Однако под этим «нечто» подразумевается у него единство функции само-

го формообразования, т.е. правила символического функционирования. С этой точки зрения миф открывает нам не «воспоминание о космическом таинстве» (формула Вяч. Иванова),а правила собственной грамматики. Поэтому философские притязания К., по его словам, не выходят за рам- -ки разграничения морфем и идиом грамматики символической функции, с одной стороны, и структурального анализа их функционирования в установленных'пределах — с другой.

К.А. Свасьян

ЦЛекции по философии и культуре // Культурология. XX век.М., 1995; Философия символических форм: Введение и постановка проблемы // Там же; Познание и действительность. СПб., 1996; Das Егkenntnisproblem in der Philosophic und Wissenschaft der neueren Zeit. В.. 1906-1920; SubstanzbegriffundFunklionsbegriff. В., 1910; Idee und Cestalt. В., 1921; Philosophie der symbolischen Formen. В., 1923-29; An Essay on Man. N.Y., 1944.

КЕЙНС (Keynes) Джон Мейнард (1883-1946)— знаменитый англ. экономист. Сын Дж. Невилла Кейнса, известного в свое время экономиста и методолога науки, автора кн. «Предмет и метод политической экономии» (1891, рус. пер. 1899). Образование получил в Кембриджском ун-те, был учеником А. Маршалла. В 1909-15 — преподаватель экономической теории этого ун-та. В 1912-45 — редактор «Economic Journal». Главное произведение К. «Общая теория занятости, процента и денег» (1936) произвело настоящую революцию в экономической науке и во взглядах на государственную экономическую политику. Он стал основателем влиятельного направления в экономической науке, получившего название кейнсианства. К виднейшим представителям1 этого направления относятся Дж. Хикс, Р. Харрод, Е. Домар, Э. Хансен, Дж. Робинсон и др. К. активно занимался экономической политикой. В 1919 участвовал в Парижской мирной конференции, посвя-

тивного получения теоретических следствий. Научное знание тесно связано с представлениями здравого смысла и, взятое в его целостности, развивается путем теоретической идеализации (замены понятий и представлений здравого смысла теоретическими конструкциями) и последующей деидеализации, приводящей к обогащенным представлениям здравого смысла. В этом процессе изменение информации логически независимо от соответствующих теорий, и информация может использоваться для их сравнения и оценки.

В теоретическом мышлении, согласно К., основополагающую роль в развитии знания играет категориальный каркас (принимаемое учеными множество взаимосвязанных категорий), в рамках которого происходит категоризация исследуемых объектов, эксплицируется используемая логика, формулируются интерсубъективные критерии принятия научных утверждений или отказа от них.Фиксируя высшие, метафизические принципы научной деятельности, категориальный каркас, однако, не является единственным и априорным (как считал Кант), но подвержен историческим изменениям и органически связан с эволюцией человеческого знания в целом. Основные принципы философии науки К. позволяют ему выдвинуть серьезные критические аргументы против парадигматической концепции научных революций Куна* и методологии научно-иссле- довательских программ Лакатоса*.

ЩThe Philosophy of Mathematics. An Introductory Essay. L., 1960; Kant's Conception of Freedom. L., 1967; Categorial Frameworks. Oxford, 1970; Metaphysics: Its Structure and Function. Cambridge, 1984.

КЛАГЕС (Klages) Людвиг (18721956) — нем. философ. Развивал идеи философии жизни*. Одна из основных тем К. — противоречивость взаимоотношения между жизнью и духом. Человек, согласно К., формируется на инстинктивно-творческой ос-

нове и в то же время испытывает внешнее организующее воздействие духа. Изначальное единство души и тела расчленяется, по К., деструктивной деятельностью духа. Позитивная природа духа в его концепции не определяется. Функция духа заключается в вечном противоположении душе, исторические ступени развития которой были всегда сопряжены с его разрушающей силой. К. считает, что полноту духовного уничтожения первичных оснований жизни демонстрирует разъединение понятия и вещи. Человек имеет шанс вернуться к подлинным первоначалам, лишь постепенно растворяясь в нейтральной, безличной основе непосредственного чувствования, переходя порог наличного существования. К. соотносит метод истинного постижения жизненной целостности с непосредственным видением, созерцанием, выраженным в сказаниях, мифах, образах, где субъект и объект существуют слитно. Первооснования человеческого мира открываются, по К., путем «непосредственного физиогномического наблюдения» самой жизни в целостном языке символов*. Исходя из этого, К. в работах «Проблемы графологии» (1910) и «Графология» (1932) обосновал научность графологии, определяющей в почерке неповторимую уникальность индивидуальной души, возвышал до уровня философской дисциплины учение о характере в книгах «Принципы характерологии» (1910) и «Основы характероведения» (1926). Критические позиции К. по отношению к духовной культуре современности были односторонне восприняты в национал-социалистичес- кой идеологии.

ЦMensch und Erde. Leipzig, 1920; Vom kosmogonischen Eros. Miinchen, 1922; Der Geist als Widersacher der Seele. Leipzig, 1929; Geist und Leben. Leipzig, 1934.

КЛОССОВСКИ (Klossowski) Пьер

(1905-1995) — франц. писатель и художник. В 30-е был близок сюрреализму, в 1935 примкнул коснованной

Батаем* и Андре Бретоном группе «Союз борьбы революционных интеллектуалов». К. создал концепцию интегрального атеизма, которую противопоставил доктринерационального атеизма материалистов XVIII века. Он считает, что рациональный атеизм наследует нормы монотеистических религий, лишь заменяя теоцентризм антропоцентризмом. Интегральный атеизм, который разрабатывает К., отказывается признать, что общественные институты и социальные нормы принципиально внетекстуальны, что они «записаны» в существующих отношениях до всякого текста. Заменяя представления текстуальными действиями, К. совершает «агрессию против языка институтов», вне которого Я немыслимо как субъект. «Мое»тело*, по К., есть продукт языка общества и существует как «мое» исключительно внутри логически структурированного языка, поддерживающего в человеке субординацию жизненных функций. Лишь из языка институтов человек узнает, что тело, в котором он есть, есть «его» тело. Таким образом, преодоление логически структурированного языка являет собой преодоление социальности как таковой. Эта проблема решается философией и литературой —точнее, философиейкаклитературой — в опыте выхода за пределы языка, а следовательно, и за пределы субъекта, истории, сознания. Возникающее в результате такого преодоления текстуальное образование является внешним по отношению к любой системе норм, ко всякому набору культурных запретов, и в этом смысле оно безвластно. ПодлинноеЯ в его рамках есть Другой. Индивидуальная структура личности оказывается вконцепции К. множеством психических состояний, не имеющих между собой ничего общего. Трансгрессивныйтекст утверждает не оптимум, а максимум движения, он стремится не представлять становление, а быть им.

КОГЕН (Cohen) Герман (18421918) — нем. философ,глава марбургской школы неокантианства*.Преподавал в Галле (1865-76) и Марбурге (1871-1902). К. стремился преодолеть дуализм «вещи в себе» и «явления» на пути дальнейшей разработки кантовского трансцендентализма. Он считал, что при решении этой задачи следует исходить не из понятия объективной действительности, как это делает «наивный реализм», и не из понятия сознания, как это делает субъективизм, а из понятия научного знания: философия должна изучать логические условия возможности науки, исходя из факта ее существования в виде «напечатанных книг». Опираясь на кантовское положение о том, что вне знания нет ничего, с чем это знание можно сравнить, К. рассматривал научное знание как самостоятельную и бесконечно саморазвивающуюся систему, в пределах которой развертываются все отношения между частными содержаниями научных положений,в том числе и отношения между субъектом и объектом, илипознанием и действительностью. Исследование познания не должно брать ощущение в качестве основы, поскольку представление об ощущении опирается на представление о причиннойсвязи, т.е. на категорию рассудка. Ощущение должно получить свое обоснование в науке как физиологическое, психологическое или биологическое явление. По К., «действительность» есть категория знания — форма, в которой мы мыслим достижения знания, а поэтому она меняется в зависимости от изменения этого знания. Различие между объективно существующим предметом и нашимзнанием о нем есть лишь различие между этапом развития знания, к которому мы стремимся, и уже достигнутым знанием. Предмет познания не «дан» познающему субъекту, а «задан». Сущность процесса познания К. видит в решении этого «задания», где

ния, но не представляющее собой никакого содержания, постепенно определяется в серии актов категориального синтеза, протекающего по априорным законам мышления. Сконструированный подобным образом предмет познания остается всегда незавершенным, поскольку каждый синтез открывает все новые возможности последующих синтезов. Бесконечный процесс познания предмета является вместе с тем и процессом становления самого предмета как определенного сущего.

Перед философией К. ставит задачу найти «первоначало»(Ursprung), лежащее в основе этих процессов. Универсальную модель такого «первоначала» он усматривает в почерпнутом из математического анализа понятии бесконечно малой величины, в которой он видит единство логической единицы мышления и элементарного «атома» бытия. В этой точке соприкосновения мышления и бытия, не имеющей никакой определенности, и начинает формироваться мысленный объект как предмет познания. Согласно К., кантовский априоризм должен быть понят лишь в «трансцендентальном» смысле — не как объективная логическая предпосылка возможности математического естествознания, а как основополагание, все время заново совершаемое мышлением. Поэтому категории он считал не изначально данными правилами мышления, а никогда не завершаемым рядом мыслительных структур. Пространство и время К. рассматривал не как формы созерцания, а как систему идеальных отношений, на основе которых математика должна развиваться как чисто спекулятивная наука, не нуждающаяся в созерцании. То же требование выдвигается и в отношении теоретической физики, химии и др. наук. В результате философию К. понимал как методологию, предметом которой являются отдельные науки. Например, философия права рассматривает не само право, а возможность науки о праве, филосо-

фия искусства — возможность науки об искусстве и т.д. Свое этическое учение он строил как логику «чистой воли», в основе которой лежит идея свободы человеческой личности как абсолютный идеал. Эта концепция получила развитие в «этическом социализме». В основу разработанной К. эстетики положено понятие «чистого чувства» — любви к «человеческой природе» как высшей эстетической ценности.

Т.Содейка (Вильнюс)

ИKants Begriindung der Ethik. В., 1877; Kants Theorie der Erfahrung. В., 1885; Kants Begriindung der Asthetik. В., 1889; System der Philosophie. Bde. 1-3, В., 1922-23.

КОГНИТИВНАЯ ПСИХОЛОГИЯ (от лат. cognitio — знание, познание). Оформление этого направления в психологии обычно связывают с именем амер. ученого У. Найссера, опубликовавшего в 1967 кн. под одноименным названием (Neisser U.Cognitive Psychology. N.Y., 1967), которая стала в определенном смысле программной. Возникновение К.п. в значительной степени обусловлено стремлением преодолеть скептицизм в отношении роли внутренней организации психических процессов, характерный для доминировавшего в США необихевиоризма. Вместе с тем К.п. унаследовала от последнего убежденность в значимости лабораторных исследований, а также отношение к проблематике научения и памяти как принципиально важной для понимания мышления и поведения. К числу важнейших принципов К.п. относится трактовка человека как существа, активно воспринимающего, перерабатывающего и продуцирующего информацию, руководствующегося в своей мыслительной деятельности определенными когнитивными схемами, правилами, стратегиями. Для К.п. характерна также специфическая направленность исследований, выражающаяся в движении от понимания сложного феномена к пониманию простого (в отличие, напр., от бихе-

виоризма*, для которого типична противоположная исследовательская стратегия: понять сложный процесс на основе предварительного изучения простых); рассмотрение активности индивида как иерархически организованной. Существенное влияние на развитие понятийного аппарата К.п. оказали теория информации и исследования в области искусственного интеллекта. Первоначально основной задачей когнитивного подхода было изучение преобразования информации, происходящее с момента поступления сигнала в органы чувств до получения целостного образа предмета или ситуации. При этом сторонники К.п. исходили из уподобления мышления человека тем процессам переработки информации, которые протекают в вычислительном устройстве (так называемая «компьютерная метафора»). Сейчас все больше осознается ограниченность подобной аналогии. Однако использование сложных динамических информационных моделей для описания мыслительных процессов сыграло и продолжает играть значительную позитивную роль. Стремление выявить и описать закономерности преобразования информации в процессе ее восприятия, переработки и хранения дало возможность использовать в К.п. определенные математические формализмы, а также привело к появлению в ее языке таких понятий, как сигнал, фильтр, информационный поток, различные виды памяти и т.п. Еще одной сферой, оказавшей большое влияние на стиль когнитивного подхода, явились исследования в области структурной лингвистики, в частности в области трансформационных грамматик, разработанных Хомским*. К.п. переживает определенные трудности, связанные с обилием моделей, предлагаемых для интерпретации различных аспектов мыслительного процесса, и отсутствием достаточных оснований для аргументированного выбора среди них. В настоящее время К.п. рассматривается как часть

более общей, междисциплинарной «когнитивной науки», исследующей мыслительные процессы на стыке концепций и методик психологии, лингвистики, информатики, нейрофизиологии, антропологии и философии.

ИЛ. Бескова

ШНайссерУ. Познание и реальность. М., 1981; Солео Р.Л. Когнитивная психология. М., 1996.

КОЖЕВ (Kojeve, наст, фамилия А.В. Кожевников) Александр (19011968) — рус.-франц. философ. Род. в Москве, в 1920 уехал из России. Учился у Ясперса* в Гейдельберге. С 1928, во Франции, был близок к евразийскому движению. В начале 30-х посещал семинары Койре*, который предложил ему вести занятия по философии Гегеля. Его лекции 1933-39 годов в Практической школе высших исследований по «Феноменологии духа» Гегеля привлекли внимание многих позднее ставших известными франц. интеллектуалов— Арона*, Батая*, Клоссовски*, Лакана*, Мер- ло-Понти* и др.

Отвергнув гегелевский панлогизм, К. ввел представление об «онтологическом дуализме», согласно которому природной реальности противопоставляется человек, наделенный способностью как к самоотрицанию, так и к отрицанию природы, что раскрывается в истории. Согласно такому представлению, только история развивается диалектически, в природе же диалектика полностью отсутствует. Поэтому К. отбрасывает спекулятивную философию природы Гегеля, обращаясь всецело к размышлениям над философией истории*. Целью философии является постижение «фактичности истории». Истина измеряется ее осуществимостью в истории. К. стремился придать абстрактной гегелевской диалектике вкус и краски реальной истории с ведущейся в ней жестокой борьбой, порой за ничтожные цели. Именно этот аспект его философии с энтузиазмом был воспринят

теми, кто искал в экзистенциализме* обновления философии. В интерпретации К., гегелевская философия связывает сущность и существование и рассматривает человека как историческое существо. Поэтому он считал, что философия Гегеля является такой же «экзистенциальной», как и философия Хайдеггера*, и должна служить основой для онтологии*. Идея «дуалистической онтологии» К. впоследствии была развита Сартром*.

После второй мировой войны К. отошел от постоянной философской работы, занимал крупные административные посты. В эти годы он построил свою историко-философскую концепцию, в которой пытался представить все развитие философии как введение в гегелевскую систему, принятую им за «абсолютную дискурсивную мудрость» человечества. Для его историко-философской концепции характерна крайняя схематизация диалектики, сочетающаяся с формальнологическим и лингвистическим анализом философии как «речевой деятельности», направленной на производство абсолютно истинных высказываний о мире в целом. В основу изложения истории философии положен конечный набор триад. Формы языка представлены как триада «дис- курсия-графизм-метризм», формы рассуждений — как «тезис-антитезис- синтез», а структура философии задается триадой «онтология-энерголо- гия-феноменология». В силу того, что содержание истории философии мыслится как абсолютно заданное, целью исследований становится исключительно классификация материала по готовым триадическим графам.

В. П. Визгин

ЙКонец истории // Танатография эроса. СПб., 1994; Essai d'une histoire raisonee de la philosophie paienne. P., 1968-1973.

КОЙРЕ (Коуге, наст, фамилия Койранский) Александр (18921964) — рус.-франц. философ и историк науки. Родился в Таганроге, учился в гимназиях Тифлиса и Ростова-на-

Дону, в 1908 уехал в Париж изучать математику и философию. В 1909-11 годах — в Геттингене, где слушал лекции Гуссерля* и был активным участником феноменологического кружка. Влияние феноменологии отразилось на стиле работ К., хотя он непринимал некоторые идеи Гуссерля, в частности его трактовку отношения науки и жизненного мира* В первую мировую войну воевал добровольцем сначала во французской, затем в русской армии. После войны вернулся во Францию, в 1929 получил докторскую степень за работу о Я. Беме. В 1930-1963 — сотрудник Практической школы высших исследований в Париже. В 1920-30-е годы опубликовал серию статей по истории русской философской мысли — о Чаадаеве, И. Киреевском, Герцене, о влиянии Гегеля в России, а также две книги по этой тематике: «Философия и национальное движение в России в начале XIX века»(1929) и «Очерки истории философских идей в России»(1950).

С начала 30-х годов интересы К. смещаются в область истории науки. После опубликования «Этюдов о Галилее» (1939) он стал признанным лидером интерналистского* направления в историографии науки, объясняющего развитие науки интеллектуальными факторами — эволюцией философских идей и внутренней логикой научной мысли. После второй мировой войны возглавлял франц. Центр исследований по истории науки. К. разработал ряд методологических принципов, определивших новый способ видения и интерпретации научного знания. Ему удалось поднять историю науки на теоретический уровень путем выявления глубинных устойчивых идеальных структур, определяющих условия возможности или невозможности возникновенияи функционирования конкретных научных идей. Основополагающим в теории К. является принцип единства научной, философской и религиозной мысли. Другая его важная установка — требование представить ход научной

мысли в ее творческой созидательной активности, для чего необходимо поместить изучаемые источники в интеллектуальный и духовный контекст эпохи, представив их в аутентичном значении и не пытаясь прояснить «темную и смутную» мысль наших предков путем перевода ее на современный язык. Существенное значение, по К., имеет также включение как значимого для историко-научного исследования того способа, каким научная мысль определенной эпохи осознавала себя и противопоставляла себя тому, что ей предшествовало исопутствовало. При этом он признавал необходимым изучать заблуждения и ошибки науки, поскольку они не менее поучительны, чем ее достижения. Одним из первых он выдвинул идею

некумулятивногоразвития науки и

вопреки позитивистской историографии сумел показать, что это развитие совершается в тесном единстве с философией, что великие научные революции всегда определялись переворотами или изменениями философских концепций. Наиболее важной в этом отношении он считал научную революцию XVI-XVII веков, которая нашла выражение в глубоком преобразовании нашей картины мира — в «разрушении старого Космоса» и утверждении принципиально иного понимания универсума. Основную линию становления новоевропейской науки К. видел в отказе от античного и средневекового понятия «космоса» и замене его понятием бесконечного и однородного пространства, а также в переходе от качественных и неточных понятий аристотелевской и средневековой физики к абстрактным идеализированным объектам математической физики Галилея и Декарта.

B.C. Черняк

g? Очерки истории философской мысли. М„ 1985; Etudes Galileennes. V. 1-3. P., 1939; From the Closed World to the Infinite Universe. Baltimor, 1957; La Revolution astronomique: Copemic, Kepler, Borelli. P., 1961; Etudes Newtoniennes. P., 1968.

КОЛЛИНГВУД (Collingwood) Робин Джордж (1889-1943) — брит, фи- лософ-неогегельянец и историк. К. разработал своеобразную версию историзма*. В КН. «ЗЕРКАЛО ДУХА, ИЛИ КАРТА ЗНАНИЯ» (1924) он перерабатывает концепцию абсолютного духа Гегеля, отказываясь от «мифологического элемента» — от представления о вневременной и единосущей мировой основе, божественном Логосе. Мышление образует восходящую иерархию «форм духовной активности», которая основывается на воображении, символизации и абстракции. В отличие от Гегеля, в иерархии форм опыта (искусство — религия — наука — история — философия) К. отводит самостоятельное место историческому знанию как воплощению конкретного мышления, противопоставляя его науке, выделяющей на одном полюсе абстрактно всеобщий закон, а на другом — иррациональную единичность факта. В истории сам факт становится предметом знания, но прошлое все еще рассматривается как объективно сущее и внеположное духу. Устранение этой «ошибки» поднимает мысль на ступень абсолютного знания, которое есть вместе с тем адекватное осознание того важного обстоятельства, что всякий предмет знания — это собственное творение духа и что, следовательно, вне духа нет никакой реальности. Всякая внешняя по отношению к действующему субъекту реальность воображаема, т.е. содержит неосознаваемый — и тем самым неопределенный — интуитивный момент, в котором и заложена вся суть внеположности вообще. Художественный образ, религиозный символ, система природы ученого и, наконец, картина прошлого историка — вот, по К., этапы прогрессирующего освобождения сознания от власти воображения и вместе с тем прогрессирующего понимания того, что функция интуиции — опредмечивание абстракции, превращение последней в самостоятельное сущее. К. утверждает, что победа над воображением и его

двойником, абстракцией, кладет конец «феноменологии ошибок» и выявляет самосозидающий процесс мышления, в котором теоретическое познание есть одновременно и практическое созидание, поскольку в абсолютном духе все противоположности снимаются в высшем единстве. Он понимает Абсолют как историческое целое, частью которого является индивидуальный дух. Абсолютная реальность — это само историческое сознание, опредмеченным моментом которого является историческое бытие. Этот подход породил центральную для концепции К. проблему согласования тезисов о непрерывной исторической изменчивости и об абсолютной природе философского знания: с одной стороны, если абсолютом является историческое сознание, то самостоятельно существующая теоретическая философия становится невозможной, поскольку всякое знание вовлекается в гераклитовский поток всеобщего становления, а философская рефлексия мыслителей определенной школы не может считаться полномочным представителем менталитета человечества. С другой стороны, без абсолютного предела, к которому стремится человеческое самосознание, невозможна и вся схема движения мысли, нуждающаяся в начале и конце как двух опорных точках, между которыми развертывается имманентно-необходимый диалектический процесс. Отталкиваясь от искусства, процесс самопознания необходимо заканчивается философией, но если философия растворяется в истории, то процесс уходит в бесконечность, и философская истина становится недостижимой. Эта дилемма обусловила постоянные колебания К. между догматизмом абсолютного идеализма и релятивизмом.

Временное примирение между ними достигнуто в «Очеркефилософского метода» (1933), где содержится его теория диалектики. К. синтезирует диалектику противоположностей Гегеля и диалектику различий Кроне*.

Структура диалектической системы (К. называет ее «шкалой форм») такова, что каждое звено в иерархии ее форм само по себе качественно специфично и, тем самым, отличается от остальных, являясь противоположностью по отношению к высшей инизшей формам. Напр., наука представляет собой особую форму знания, относительно независимую и отличную от всех остальных, и в то же время она противоположна религии как истина заблуждению и философии — как заблуждение истине.

Пафос поздних трудов К. составляет защита научной историографии, которую он противопоставляет двум основным фазам предыстории исторического знания — компилятивной и критической. Переход к научной историографии К. связывает с «бэконовской революцией» в истории последней четверти XIX в., которая в значительной степени благодаря археологии освободила ученых от «плена» письменных источников. Впервые историк получил возможность самостоятельно ставить и решать проблемы посредством систематического мышления, проверяющего свои выводы фактическими данными и не зависящего абсолютно и слепо от сведений «авторитетов». Единственными авторитетами историка, как и любого другого ученого, становится логика и фактическая подтверждаемость теоретических выводов. Сближая историю с естествознанием в логико-методоло- гическом отношении, К. по-прежне- му отстаивает ее эпистемологическую автономию как особой деятельности духа, основанной на априорном воображении. Поэтому он отвергает социологические обобщения, использующие исторический материал, поскольку считает это натурализмом*. Познаваемость исторического прошлого гарантируется, по К., лишь постольку, поскольку вся история есть история мысли. Из этого тезиса вытекает его методологический индивидуализм* как требование объяснить исторические события исключитель-

но на основе целеполагающей активности людей.

В кн. «ОЧЕРК МЕТАФИЗИКИ»

(1940) К. разработал оригинальную концепцию метафизики*, трактующую последнюю как опирающийсяна историческое познание анализ абсолютных предпосылок научногомышления. Будучи абсолютными, эти предпосылки лежат в основании всех логических рассуждений и выводов, они не полагаются сознательно, а предполагаются неявно. Столь же неосознаваемым является процесс изменения этих предпосылок, иоб их изменении можно узнать только a posteriori, на основе исторического анализа. Эта концепция абсолютных предпосылок повлияла на взгляды Тулмина* и через него на историческую школу философии науки*. Хотя до окончательного изменения абсолютных предпосылок их содержание невозможно осознать, можно все же констатировать определенные «напряжения» в системе предпосылок, образующих «динамическую логику цивилизации». Так, кризис современной западной цивилизации, по К., есть следствие постепенного отказа от ее главной предпосылки —от веры в разум какоснову организации культуры и социальной жизни. Симптом этого отказа К.видит вфилософском иррационализме* и егополитическом следствии — фашизме, который, по его убеждению, представляет собой сознательный вызов цивилизации. Анализируя теоретические истоки фашизма, К. резко критикует гегельянский культ государства каквызов классической политике, которая,начиная с античности и вплоть до Локка, отстаивала идею политического консенсуса какпринципа социального управления. Идеи К., не столь популярные приегожизни, нынеиграют определенную роль вдвижении западной философии по пути осторожного «возрождения метафизики».

М.А. Киссель

|!| Идея истории. Автобиография. М., 1980.

КОММУНИКАЦИЯ - в широком смысле: передача сообщения, сообщение. УЯсперса* проводитсяразличие между «объективной» и «экзистенциальной» К. Объективная К. обусловлена любого рода общностью между людьми (общие интересы, общая культурная принадлежность и т.д.). Экзистенциальная К. имеет место в ситуации общения двух «самостей». Понятие К. является центральным втеории «коммуникативного действия» Хабермаса* иодним изглавных в «трансцендентальной прагматике» Апеля*. Условия, которые должны быть выполнены длятого, чтобы двое говорящих могли со-общаться, Хабермас определяет в понятии «коммуникативной компетенции». К. в современном обществе, пронизанномотношениями власти*, подвергается искажению идеологией*. Но даже и эта К. имеет своей предпосылкой идеал К., свободной отгосподства (hershaftsfreie Kommunikation). Данный идеал предполагает, чтониодин участник К. не подвергается ограничениям, вызываемым властными отношениями.Апель распространяет теоретико-познава- тельное требование объективности и истинности насамо сообщество аргументирующих— таково понятие «трансцендентального коммуникативного сообщества». Всепритязанияна объективность и истинность, а также на нормативную правильность могут быть обоснованы только врамках коммуникативного сообщества. Решение относительно того, какие изпритязаний наобщезначимость являются правомочными, может быть принято только на основе консенсуса*, достигаемого в ходе свободной от принуждения аргументации, которую ведут нацеленные на понимание индивиды.

03Ермоленко А.Н. Этика ответственности и социальное бытие человека (современная немецкая практическая философия). Киев, 1994; J.Habermas.Theorie des kommunikativen Handelns. 2 Bde. Fr./M., 1981; K.Jaspers. Philosophie.Bd.2. В., 1932; K.Jaspers. Von der Wahrheit. Miinchen, 1947.