Что пытка очищает от позора бесчестия — другая смешная выдумка. Человек, законом осужденный как бесчестный, еще раз должен подтвердить репутацию хрустом своих костей. Такого злоупотребления нельзя терпеть в восемнадцатом веке. Чувство страдания, полагают, очищает от позора, чисто морального явления! Пытка — горн, а позор — смешанное тело? Само бесчестие есть чувство, подчиненное не законам, не разуму, а общественному мнению. Но сама пытка есть уже осуществленное бесчестие жертвы. Таким способом от одного позора хотят очистить другим позором. Не сложно выявить истоки этого установления, ибо эти абсурды, принятые нацией, перекликаются с другими идеями, разделяемыми той же нацией. Похоже, у них

772 Развитие просветительского разума

есть религиозные и духовные корни. Есть же нерушимая догма, что пятна, следы человеческой слабости, ненаказанные Творцом до сих пор, будут очищены в пламени непостижимого огня. Позор есть гражданское пятно, но, если страдания и огонь искупают бестелесные пятна, то почему бы с помощью пыток не избавиться от гражданских пятен?

Думаю, что признание собственной вины преступником, которое в некоторых судах остается главным основанием обвинения, по происхождению не так далеко от описанной догмы. Ведь и в мистически понятый судный день покаяние в собственных грехах — главная часть таинства. Вот как извращают люди самые яркие истины Откровения, а поскольку во времена невежества таким перверсиям следовали охотно, то послушное человечество прибегает к ним во всех случаях, делая их по мере ширящегося применения все абсурднее.

(Чезаре Беккариа. О преступлениях и наказаниях)

Неаполитанское Просвещение

Антонио Дженовези: первый итальянский профессор политической экономии

Во второй половине XVIII в. в Неаполе наиболее важные реформы осуществляются под управлением министра Бернардо Тануччи (в период несовершеннолетия короля Фердинанда IV Бурбона, и после изгнания иезуитов в 1767 г). Значительно обновился Неаполитанский университет, где расширились естественно-научные дисциплины, а также изучение права и экономики. Именно в Неаполитанском университете начал преподавать аббат Антонио Дженовези, который в этом же университете слушал лекции Джамбаттиста Вико.

Антонио Дженовези родился в Кастильоне, в провинции Салерно, в 1713 г. (умер в Неаполе в 1769 г.). Ученик Вико, в 1748 г. он написал «Начала теологии» о различии между церковной и светской властью. В них утверждается, что непогрешимость церкви ограничена вопросами веры. Несогласный с антицерковным поведением

АнтониоДженовези 773

просветителей (бесполезно пытаться «изгнать Божественное и религию, если весь человеческий род, вся природа хочет этого, и не по капризу, а по чувству самой природы»), Дженовези твердо убежден, что свобода и независимость разума необходимы для общественного прогресса. Занимаясь метафизическими и этическими проблемами, он понял, что новой наукой, полезной для целей прогресса, станет политическая экономия.

Возглавив первую в Европе кафедру политической экономии в Неаполитанском университете, созданную специально для него, он стал изучать возможности регулирования экономических отношений с помощью законов разума. 4 ноября 1754 г. Дженовези прочел вступительную лекцию. «Огромная толпа слушателей окружила кафедру. Интерес изо дня в день, из месяца в месяц рос, как и число людей, приобретавших книги по политической экономии. Книгопродавцы не успевали заказывать их из-за границы» (Ф. Вентури). Экономическая теория Дженовези затрагивала суть проблемы, заостренной на природе цивилизации и культуры, потребностей роста производительности труда и потребления. «Было бы хорошо, — пишет Дженовези в «Основах коммерции», — чтобы не только люди науки и искусства, но и крестьяне и женщины знали бы кое-что о культуре. Это: 1) Культура комерческих отношений ведет к расширению цивилизации. 2) Экономически она упорядочила бы быт большей части семей; 3) интеллектуально организовала бы многих людей для лучшего употребления талантов, которыми их наградил Господь; 4) усовершенствовала бы искусства, сделала бы их более свободными и более распространенными».

Дженовези чувствовал себя воспитателем народа, скорбя, что большинство преподавателей — обманщики и воры и лишь немногие — справедливы и знающи. В качестве модели он приводил англичан, изобретательных и отважных, противопоставляя их испанцам, вялым и тщеславным. Он советовал ученым положить конец словопрениям и обратиться к культуре и делу, занявшись, к примеру, механикой или сельским хозяйством. Дженовези настаивает на бесполезности любого исследования того, что выше нас, обращая сарказм против метафизиков и диалектиков, «Дон-Кихотов от науки». Ему представляются «пространными и неопределенными» гипотезы Декарта, а идеи Ньютона Бэкона, Галилея, Локка — «доказанными опытом или разумом».

774 Развитие просветительского разума

Его интерес обращен не столько к субстанциям и сущностям, сколько «к нашим обычаям и

Д. Антисери и Дж. Реале. Западная философия от истоков до наших дней. От Возрождения до Канта - С- Петербург, «Пневма», 2002, 880 с, с ил.

потребностям» («Люди представляют собой скорее то, что они получили от воспитания, нежели то, что от рождения»). Дженовези — против теории Руссо. Науки и искусства, констатирует он, — «дети потребностей». «Если наш философ [Руссо] называет потребности пороками и преступлениями, он жесток; если считает, что не нужно думать об их удовлетворении, он несправедлив; если верит, что можно свести науки и искусства только к пользе, удалив из них всю красоту, он груб; если же хочет исправить ложь, просочившуюся в них из-за непреодолимых пороков человеческой натуры, он философ». В «Лекциях по коммерции» (1765—1767) Дженовези отмечает «слишком большое число адвокатов, врачей, церковных лиц, собственников-абсентистов, слишком много живущих на ренту бездельников. Предположим, число жителей Неаполитанского королевства — четыре миллиона; сколько среди них тех, кого можно считать производителями? Около четверти». Дженовези — все в тех же «Уроках коммерции» — предлагает следующую альтернативу: «Нужно просвещать и помогать тем, кто работает, чтобы они увеличивали доход быстрыми темпами и усердным трудом»; кроме того, нужно «довести до совершенства механику, удивительную помощницу искусств». В «Лекциях» исследуется также феномен денежного обращения, общественного кредита, инфляции, денег, предоставленных взаймы под проценты; при изучении всех этих вопросов Дженовези продемонстрировал яркую способность рационализировать проблемы, ставшие предметом европейских дискуссий. «Лекции» были вскоре переведены на немецкий, испанский и французский языки; один венецианский просветитель, назвал его «самым славным гением Италии». Другие работы Дженовези: «Философские раздумья о религии и морали» (1758), «Логика» (1766), «Метафизические науки» (1766), «Дицеозина, или Наука о справедливом и честном» (1776).

Фердинандо Галиани: автор трактата «О деньгах»

Близок к Дженовези по обсуждаемым проблемам Фердинандо Галиани. Он родился в Кьети в 1728 г. и умер в Неаполе в 1787 г. Его воспитанием занимался дядя, монсиньор Челестино. «Будучи открыт влиянию, просветительские схемы он дополнил живым чувством истории Вико и Бартоломео Интьери». В возрасте 23-х лет он опубликовал трактат «О деньгах» (1751). Это сочинение в пяти

Гаэтано Фипанджери 775

книгах, где, среди прочего, критикуется меркантилистская доктрина, согласно которой богатство нации заключается во владении драгоценными металлами (к этой и другим идеям впоследствии неоднократно обращался в «Капитале» Карл Маркс).

Впервой книге трактата Галиани обсуждает ценность вещей, которая, по его мнению, зависит прежде всего от их пользы и редкостности, а также от количества и качества труда и времени, затраченного на их производство. Ценность, по Галиани, это «соотношение между владением одной вещью и владением другой согласно представлениям человека». Другие книги трактата касаются различных видов обращения денег, их подделки, импорта и экспорта и т. д. Идеи Галиани о денежном обращении весьма интересны; их движение и рост соотносятся с сельскохозяйственной продукцией, промышленным производством и числом населения.

В1759 г. Галиани послан Карлом III в Париж в качестве секретаря неаполитанского посольства. В Париже, благодаря своим блестящим манерам и остроумию, он оказался в высшем свете. Его связывала дружба с выдающимися представителями французского Просвещения, среди которых — Дидро. До нас дошла его интереснейшая переписка с французскими просветителями.

Гаэтано Филанджери: разумные и универсальные законы должны учитывать состояние нации

Другая выдающаяся фигура неаполитанского Просвещения — Гаэтано Филанджери (1752—1788). Прервав военную карьеру, он посвятил себя занятиям под руководством епископа Тривентского, Николы де Лука. В 1774 г., уже будучи адвокатом, написал «Политические размышления о последнем государственном законе, касающемся управления органами юстиции». В своем сочинении Филанджери присоединяется к защитникам права, полагая, что гражданская свобода опирается на законы, а не на суждения тех, кто их интерпретирует. Вскоре, однако, Филанджери оставил адвокатуру, занявшись наукой. Его «Наука законодательства» (1780—1783), в четырех частях, имела большой успех. Бенджамин Франклин познакомил с ней Америку, а позже Бенджамин Констант написал к ней комментарии.

Основа законодательства — спокойствие и защита граждан; цель — счастье. Законы — разумные и универсальные, и, следовательно, общие для всех наций — нельзя применять без уче-

776 Развитие просветительского разума

та «состояния нации, которая их принимает». Противник феодальных и церковных привилегий и деспотизма, Филанджери считал, что законы должны способствовать увеличению населения, предупреждать обнищание и порчу нравов. Постоянному войску следует предпочесть народную армию. «Промышленность, торговля, предметы роскоши, искусство... раньше ослаблявшие государство...

сегодня являются наиболее крепкой опорой процветания народов». Находясь под влиянием Беккариа в том, что касается реформы судопроизводства, Филанджери уделял большое внимание проблемам воспитания, которое он хотел бы видеть «общественным, универсальным, а не рутинным». Нужны «трудолюбивые и изобретательные граждане в мирное время; стойкие защитники во время войны;

Д. Антисери и Дж. Реале. Западная философия от истоков до наших дней. От Возрождения до Канта - С- Петербург, «Пневма», 2002, 880 с, с ил.

хорошие супруги и прекрасные отцы, исполненные чувством уважения к законам и собственного достоинства». Соединявшая идеи Монтескье, Гельвеция и Руссо, «Наука законодательства» Филанджери сегодня представляет собой выразительный документ реформистских устремлений Италии

XVIII в.

Д. Антисери и Дж. Реале. Западная философия от истоков до наших дней. От Возрождения до Канта - С- Петербург, «Пневма», 2002, 880 с, с ил.