Бутнев статья (к теме 1)

эффект воздействия на психику перенесенных ранее страданий; 2) перечисленные в ст. 411 ГК РФ случаи недопустимости зачета совпадают со случаями недопустимости перехода требований, которые, если пользоваться терминологией ст. 383 ГК РФ, неразрывно связаны с личностью кредитора. Поскольку зачет требования о компенсации морального вреда не запрещается, он является допустимым, а значит, и ст. 383 ГК РФ не должна рассматриваться как препятствующая переходу этого требования. Поэтому уступка требования о компенсации морального вреда и переход его по наследству допустимы 6.

С представленной точкой зрения едва ли можно согласиться. Неразрывная связь требования с личностью кредитора может заключаться не только в отмеченной А. М. Эрделевским направленности на получение денежного обеспечения гражданина. Как явствует из п. 2 ст. 418 ГК РФ, такая связь налицо и в случаях, когда исполнение предназначено лично для кредиторагражданина или когда требование иным образом неразрывно связано с его личностью. Такой связью требование о компенсации морального вреда, несомненно, обладает, независимо от отсутствия законодательного запрещения его зачета.

Отмечая личный характер требований о компенсации морального вреда, некоторые отечественные суды включают их в состав наследства, если потерпевшему была присуждена компенсация морального вреда, но он умер, не успев ее получить7. Однако если обязательство о компенсации морального вреда должно быть исполнено лично потерпевшему, то присуждение к ее уплате, открывая возможность принудительной реализации соответствую-

щего притязания, не может отменить его неразрывную связь с личностью потерпевшего. Поэтому даже если против должника по требованию, неразрывно связанному с личностью кредитора, вы-

6См.: Эрделевский А. М. Компенсация морального вреда: анализ и комментарий законодательства и судебной практики. 2-е изд. М., 2000.

С. 153–155.

7См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 9. С. 12; 2003. № 6.

С. 19.

101

несено судебное решение, то это требование не может перейти к другому лицу ни вследствие уступки8, ни в порядке наследования.

2. Согласно п. 1 ст. 404 КТМ РФ передача права на предъявление претензий и исков другим организациям или гражданам не допускается, за исключением случаев передачи такого права отправителем получателю или наоборот, а также отправителем или получателем экспедитору либо страховщику9. Пункт 1 ст. 404 КТМ РФ совпадает по содержанию с предписаниями ранее действовавших транспортных уставов и кодексов (ср., напр.: ч. 1

ст. 221 УВВТ СССР 1955 г., ч. 1 ст. 172 УЖД СССР 1964 г., ч. 1

ст. 297 КТМ СССР 1968 г., ст. 109 ВК СССР 1983 г.), в которых под «правами на предъявление претензий и исков» понимались не какие-то процессуальные права, а материально-правовые требования10. Впервые же запрет уступки «прав на предъявление претензий и исков» был введен ст. 94 УЖД СССР 1935 г., которая была направлена на исключение «всякой возможности какихлибо спекулятивных (или – поскольку запрет распространяется и на социалистические организации – спекулятивно-подобных) це-

8 На это обстоятельство правильно обратил внимание Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ, указавший в своем постановлении от 26 октября 1999 г. № 4641/99, что «вынесение судом решения о взыскании задолженности не меняет природы и характера долговых требований и не делает возможной перемену кредитора в случаях, когда удовлетворенное судом требование не могло быть уступлено по основаниям, предусмотренным статьями 383 и 388 ГК РФ» (Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2000.

№ 2. С. 64).

9В п. 10 Обзора практики применения арбитражными судами Кодекса торгового мореплавания Российской Федерации, утвержденного Информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 13 августа 2004 г. № 81, отмечается, что установленный в п. 1 ст. 404 КТМ РФ запрет действует только в отношении права предъявить претензии и иски к морскому перевозчику, но не ограничивает передачу соответствующего права самим перевозчиком (напр., требования об уплате демереджа) (см.: Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2004. № 10. С. 99, 100).

10См.: Гражданское право / Под ред. М. М. Агаркова и Д. М. Генкина.

М., 1944. Т. 1. С. 398 (автор главы – М. М. Агарков); Черепахин Б. Б. Правопреемство по советскому гражданскому праву. М., 1962. С. 69.

102

лей скупки претензий»11. С учетом такой цели рассматриваемого запрета предписание п. 1 ст. 404 КТМ РФ, будучи явным анахронизмом, подлежит исключению из закона.

В соответствующих статьях других транспортных уставов и кодексов аналогичное предписание отсутствует. Однако по мнению А. А. Павлова, ст. 125 ВК РФ, ст. 162 КВВТ РФ, ст. 120 УЖТ РФ запрещают передачу права на предъявление претензий и исков к перевозчику12.

Применительно к ст. 120 УЖТ РФ аналогичную позицию занял Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ, который указал в п. 40 своего постановления от 6 октября 2005 г. № 30 «О некоторых вопросах практики применения Федерального закона "Устав железнодорожного транспорта Российской Федерации"», что иным лицам, не перечисленным в статье 120 УЖТ РФ, право на предъявление претензий и исков к перевозчику не предоставляется; следовательно, указанные в УЖТ РФ лица не могут уступать свое право на предъявление претензий и исков третьим лицам; аналогичный подход должен применяться также к связанным с перевозкой груза требованиям перевозчика, предъявляемым к грузоотправителям или грузополучателям13.

Подобное толкование следует признать ошибочным. То обстоятельство, что в ст. 120 УЖТ РФ, а также ст. 125 ВК РФ, ст. 162 КВВТ РФ и ст. 39 УАТ и ГНЭТ РФ содержится перечень лиц, которые могут предъявлять претензии и иски, связанные с осуществлением перевозок, само по себе не препятствует уступке ими своих притязаний, ибо, как отмечали еще дореволюционные русские цивилисты, указание в законе на принадлежность права на иск определенному лицу не является препятствием цес-

сии, если при этом не выражено прямого воспрещения его передачи14.

11Новицкий И. Б. История советского гражданского права. М., 1957.

С. 202–203.

12См.: Комментарий к Гражданскому Кодексу Российской Федерации.

Часть первая (постатейный) / Под ред. Н. Д. Егорова и А. П. Сергеева.

С. 741.

13См.: Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2006. № 1. С. 18.

14См.: Анненков К. Система русского гражданского права. Т. 3: Права обязательственные. СПб., 1898. С. 198.

103

Кроме того, подп. 5 п. 2 ст. 125 ВК РФ и абз. 20 ст. 120 УЖТ РФ допускают приобретение соответствующих притязаний страховщиками в порядке суброгации. В п. 3 Обзора практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации, утвержденного информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30 октября 2007 г. № 120, отмечается, что уступка страховщиком по договору имущественного страхования права (требования), полученного в порядке суброгации (ст. 965 ГК РФ), лицу, не имеющему лицензии на осуществление страховой деятельности, не противоречит законодательству15. Но если соответствующие притязания могут быть приобретены в таком порядке от страховщиков лицами, не перечисленными в транспортных уставах и кодексах, то почему должно исключаться приобретение ими этих прав на основании договора цессии в других случаях?

3. Цивилисты по-разному отвечают на вопрос, могут ли уступаться регрессные требования. Анализируя абз. 2 п. 1 ст. 382 ГК РФ, одни авторы отвечают на этот вопрос отрицательно 16, другие – положительно 17.

Проиллюстрируем практическое значение рассматриваемого вопроса на следующем казусе. Регрессное требование гаранта к принципалу о возмещении сумм, уплаченных бенефициару по банковской гарантии (п. 1 ст. 379 ГК РФ), было обеспечено поручительством. Исполнив свое обязательство, поручитель приобрел регрессное требование к принципалу, а затем уступил его другому лицу. Цессионарий обратился в суд с иском по этому требованию. Суды первой, апелляционной и кассационной инстанции

15См.: Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2008. № 1.

16См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (ч. 1) / Под ред. Т. Е. Абовой и А. Ю. Кабалкина. М., 2002. С. 762 (автор комментария – Е. В. Кабатова); Научно-практический комментарий к Гра-

жданскому Кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред. В. П. Мозолина и М. Н. Малеиной. М., 2004. С. 711, 714 (автор комментария – Л. Г. Ефимова).

17 См.: Новоселова Л. А. Указ. соч. С. 19, 20; Комментарий к Гражданскому Кодексу Российской Федерации. Часть первая (постатейный) / Под ред. Н. Д. Егорова и А. П. Сергеева. С. 730 (автор комментария – А. А. Павлов).

104

объявили договор уступки ничтожным со ссылкой на абз. 2 п. 1 ст. 382 ГК РФ и отказали в иске. В постановлении от 17 августа 2004 г. № 5106/04 Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ признал ошибочным вывод судов о недопустимости уступки требования по регрессному обязательству, отменил все соответствующие судебные акты и направил дело на новое рассмотрение. При этом он исходил из следующего. При регрессе возникает новое обязательство и не происходит перемены лиц в обязательстве, в силу чего положения гл. 24 ГК РФ о переходе прав кредитора к другому лицу, регулирующие отношения в рамках одного обязательства, к регрессным требованиям не применяются (абз. 2 п. 1 ст. 382 ГК РФ); уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору (п. 1 ст. 388 ГК РФ); ни п. 1 ст. 382 ГК РФ, ни иной закон или иные правовые акты не содержат запрета на уступку требования по регрессному обязательству; следовательно, поручитель, к которому это требование перешло в силу закона, вправе уступить его другому лицу 18.

Необходимо согласиться с мнением Л. А. Новоселовой и А. А. Павлова, что абз. 2 п. 1 ст. 382 ГК РФ не содержит запрета уступки регрессных требований. В пользу этого мнения свидетельствует сама структура ст. 382 ГК РФ. Поместив предписание абз. 2 п. 1 ст. 382 ГК РФ сразу вслед за предписанием, определяющим основания перехода требования, законодатель тем самым хотел подчеркнуть, что исполнение основного обязательства влечет возникновение у регредиента нового, регрессного,

требования, но не является основанием перехода к нему требования по этому обязательству. Толкование предписания абз. 2

п. 1 ст. 382 ГК РФ как устанавливающего запрет уступки регрессных требований едва ли оправдывается какой-то практической потребностью. Вместе с тем нужно признать, что неудачная формулировка абз. 2 п. 1 ст. 382 ГК РФ дает почву для такого толкования: ведь абз. 1 п. 1 ст. 382 ГК РФ, который допускает уступку требования, также содержит, выражаясь словами абз. 2 п. 1 данной статьи, «правило о переходе прав кредитора к другому лицу»; неприменимость этого правила к регрессным требованиям

18 См.: Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2004. № 12. С. 47, 48.

105

означала бы невозможность их уступки. Поэтому, на мой взгляд, было бы желательно исключить из п. 1 ст. 382 ГК РФ его второй абзац, тем более что выраженная в нем мысль, что регрессное требование не является требованием, перешедшим к регредиенту от кредитора по основному обязательству, достаточно очевидно вытекает из предписаний п. 3 ст. 200 и ст. 201 ГК РФ

М. Г. Баумова

Новое понятие земельного участка и проблемы защиты прав собственника

В последние годы законодатель пытается создать эффективную систему норм, позволяющих регулировать и защищать права землепользователя. Однако, как можно вести об этом речь, если само понятие объекта данного права до последнего времени не устоялось в законодательстве.

Впервые понятие земельного участка было дано в российском земельном законодательстве в Федеральном законе от 2 января 2000 г. № 28-ФЗ «О государственном земельном кадастре»1. Статья 1 данного закона определяла земельный участок как «часть поверхности земли (в т. ч. поверхностный почвенный слой), границы которой описаны и удостоверены в установленном порядке уполномоченным государственным органом, а также все, что находится над и под поверхностью земельного участка, если иное не предусмотрено федеральными законами о недрах, об использовании воздушного пространства и иными федеральными законами».

Схожие признаки содержало определение, данное в статье 6 ЗК РФ: «земельный участок как объект земельных отношений – часть поверхности земли (в т. ч. почвенный слой), границы которой описаны и удостоверены в установленном порядке».

Такое определение земельного участка требовало разъяснения в части порядка его удостоверения и описания границ. Исходным материалом для выявления границ земельного участка являлись землеустроительная документация, материалы межева-

1 СЗ РФ. 2000. № 2. Ст. 149.

106

ния объектов землеустройства, карты (планы) объектов землеустройства, утвержденный внутрихозяйственный землеустроительный проект.

Географическое описание и юридико-техническое удостоверение земельного участка более полно закреплялось в документах государственного земельного кадастра. Такое описание, надлежащее документирование и последующая регистрация земельного участка могли выражать юридическое понятие земельного участка.

Однако правоприменительная практика до сих пор сталкивается с примерами, когда признается право на земельный участок с неопределенными или невыявленными границами.

Согласно Федеральному закону от 21 июля 1997 г. № 122-ФЗ « О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним»2 государственная регистрация прав на земельный участок не обязательна, если право на него возникло до введения в

действие данного Закона. Государственная регистрация права на земельный участок требует проведения его межевания и кадастрового учета, но без государственной регистрации эти действия не проводились. Таким образом, возможно наличие земельных участков, которые правомерно используются, право на которые подлежит правовой защите, но границы которых весьма спорны.

Согласимся с мнением Е. А. Галиновской, что индивидуальная определенность земельного участка может быть весьма относительным параметром, но при этом право на него, включая право собственности, сохраняется и признается3.

Теперь ЗК РФ дополнен нормой, раскрывающей понятие "земельный участок". Для этого Закон № 141-ФЗ4 ввел в ЗК РФ новую гл. I1 – "Земельные участки", в которой дано новое определение земельному участку: земельным участком является часть земной поверхности, границы которой определены в соответствии с федеральными законами. Законодатель обращает внимание

2Федеральный закон от 21 июля 1997 г. № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним».

3См.: Галиновская Е. А. Теоретические и методологические проблемы

земельных правоотношений. М., 2009. С. 138.

4

107

на тот факт, что земельный участок будет признан таковым, если определены его границы. При этом понятие "земельный участок как объект земельных отношений", приведенное в ст. 6 ЗК РФ, сохраняется. Из того, что под земельным участком понимается часть поверхности земли, следует, что к нему не относятся недра, а также часть земли, покрытой водами поверхностного водного объекта. Из этого исходит и норма ст. 102 ЗК РФ, согласно которой на землях, покрытых поверхностными водными объектами, образование земельных участков не осуществляется.

Кадастровые отношения применительно к недвижимости, в том числе и к земельным участкам, регулируются Федеральным законом № 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости", который начал действовать с 1 марта 2008 г.

Согласно ст. 7 данного Закона описание местоположения границ земельного участка является уникальной характеристикой объекта недвижимости, включаемой в государственный кадастр. На основе кадастрового плана соответствующей территории или кадастровой выписки о соответствующем земельном участке составляется межевой план. Этот план представляет собой документ, в котором воспроизведены определенные внесенные в государственный кадастр недвижимости сведения и указаны сведения об образуемых земельном участке или участках либо о части или частях земельного участка либо новые необходимые для внесения в государственный кадастр недвижимости сведения о земельном участке или участках.

Межевой план состоит из графической и текстовой частей. Местоположение границ участка отражается в графической части межевого плана, а в текстовой приводятся сведения о согласовании местоположения границ участков в форме акта согласования местоположения таких границ (когда такое согласование необходимо в соответствии со ст. 39 Закона о кадастре).

Кадастровое законодательство различает понятия "установление" и "уточнение" местоположения границ земельного участка.

Местоположение границ земельного участка устанавливается посредством определения координат характерных точек таких границ. Федеральный закон от 22.07.2008 № 141-ФЗ указал, что под характерными точками следует понимать точки

108

изменения описания границ земельного участка и деления их на части (ч. 7 ст. 38 Закона о кадастре).

Закон № 141-ФЗ существенно конкретизировал порядок уточнения границ путем новой редакции ч. 9 ст. 38 того же Закона о кадастре. При уточнении границ земельного участка их местоположение определяется исходя из сведений, содержащихся в правоустанавливающем документе на участок, или (при отсутствии такого документа) из сведений, содержащихся в документах, определявших местоположение границ участка при его образовании. В случае если указанные документы отсутствуют, границами участка являются границы, существующие на местности 15 и более лет и закрепленные посредством природных объектов или объектов искусственного происхождения, позволяющих определить местоположение границ участка. Эта новелла, бесспорно, позволит более эффективно уточнять границы земельных участков по фактическому землепользованию, однако необходимо отметить, что доказательственное значение приобретает не только факт наличия вынесенных на местность границ, закрепленных при помощи природных объектов или же объектов искусственного происхождения, но и достаточно длительный срок (15 и более лет) существования таких границ на местности.

Главой I1 ЗК РФ вводятся новые требования при формировании земельных участков, при разделе, объединении, перераспределении, выделе земельных участков, а также при образовании земельных участков из земель, находящихся в государственной или муниципальной собственности.

Прежде всего гл. I1 ЗК РФ направлена на защиту правообладателей земельных участков (собственников, землевладельцев, землепользователей, арендаторов, собственников объектов недвижимости, обладателей сервитутов) при образовании новых земельных участков и прекращении существования исходных земельных участков, при разделе земельных участков, объединении и перераспределении. Приведем некоторые примеры. Так, ст. 3 Федерального закона «О введении в действие Земельного кодекса РФ» предусматривает, что юридические лица, за исключением указанных в п. 1 ст. 20 ЗК РФ, обязаны переоформить право постоянного (бессрочного) пользования зе-

109

мельными участками на право аренды или приобрести земельные участки в собственность, религиозные же организации, кроме того, – переоформить на право безвозмездного срочного пользования по своему желанию до 1 января 2010 г. в соответствии с правилами ст. 36 ЗК РФ.

При оформлении кадастровых документов на практике неоднократно возникал вопрос о том, могут ли они переоформить право не на весь, а на часть земельного участка, и если да, то как это следует сделать.

Норма ст. 3 Закона о введении в действие ЗК РФ дает основание для положительного ответа на первый вопрос. Что же касается процедуры переоформления, то до недавнего времени практика не была единой.

Водних случаях пользователь участка устанавливал новые границы участка необходимой площади и оформлял право собственности или право аренды уже на новый участок.

Вдругих случаях участок, принадлежащий лицу на праве постоянного (бессрочного) пользования, пользователь делил на два и в отношении одного из них оформлял новое право.

Однако и в первом, и во втором случаях возникало мнение, что при разделе (любом другом действии по изменению границ) земельный участок как объект недвижимости прекращал свое существование и появлялся новый объект недвижимости (но только после его государственной регистрации).

Теоретически получалось, что право на прежний участок прекращалось, так как прекращал свое существование объект права. Право на новый участок должно было возникнуть уже на общих основаниях, установленных в Земельном кодексе.

Таким образом, любое землеустроительное действие потенциально создавало опасность потери права на земельный участок, получалось, что после раздела земельного участка право постоянного (бессрочного) пользования прекращалось и, следовательно, право на переоформление участка в собственность или аренду по собственному выбору ставилось под сомнение.

Внастоящее время законодатель установил, что старые земельные участки, из которых при разделе, объединении, перераспределении образуются новые земельные участки, прекращают свое существование с даты государственной регистрации

110