istor-i-teor soc

- разрыва с прошлым общественным порядком (существованием людей — Конт, Маркс и др.). При таком подходе имеет место тенденция рассматривать прогресс и традицию изолировано друг от друга. Традиция — это консервативные состояния (системы ценностей) прошлого, и новое общество (капитализм, коммунизм) появляется в качестве разрушителя традиций как таковых. Тард, наоборот, считал кризис традиции явлением времени и выдвинул идею циклических изменений: периоды доминирования «обычая» уступают место периодам доминирования «моды» и наоборот. Поэтому каждая революция, отрекаясь от традиций прошлого, неизбежно подлежит традиционализации, и этот процесс, в свою очередь, чреват революционной ситуацией.

В современном обществе подражание «обычаю» полностью уступило место подражанию «моды» — модернизации. В связи в этим встают вопросы источника моды как распространения и превращения в обычаи.

Применительно с социальному миру единственным источником его развития является новое знание — открытия, изобретения новых элементов культуры, которые возникают вследствие инициативы и оригинальности отдельных талантливых людей, их актов творчества1. Именно они, по мнению Тарда, являются причиной действия других людей, то есть огромного количества подражаний по всему миру: подражанием — модой или подражанием — привычкой, подражанием — симпатией или подражанием -повиновением, подражанием — образованием или подражанием — воспитанием, наконец добровольными рефлекторными подражаниями (21, гл. 1). Люди являются стадом овец, среди которых рождается подчас умная овца, гений, которая одною только силою примера увлекает за собой других2. Поэтому общественный процесс предстает как изобретение и подражание, и само общество — это ряд сходств, произведенных разнообразными видами подражаний (21, 20).

Тард развивает теорию «трех основных социальных процессов»: а) под- i ражание (повторение), б) противоположение (оппозиция), в) приспособ - ление (адаптации). На их основе он формулировал три универсальные (временных) социальные закономерности.

1. Закон подражания. Тард рассматривает подражание как «владычество примера», когда всякая новация в сфере общественной жизни усваивается и повторяется многими людьми, обогащая их разнообразную деятельность, жизнь и расширяя власть над природой. В процессе меж индивидуальных взаимодействий одни подражают другим, обусловливая изначальный элемент социальности. Подражание составляет основной способ — движущую силу общественного прогресса: оно есть неодолимое психическое стремление людей (личности, групп, общества) ко взаимному подражанию (по анало -

1Здесь просматривается влияние учения А. Бергсона о «творческой эволюции», который, в свою очередь, высоко оценивал труды Тарда.

2В решении вопроса о роли подражания Тард признавал приоритет Н. К. Михайловского, который, решая проблему героя л толпы, впервые выявил потенциал «закона подражания».

262

гии с наследственностью в живых организмах)1. Тард, вслед за Спенсером, подчеркивает, что в подражательных отношениях проявляется принцип, что «душа всего сущего не однородность, а разнородность». Поэтому подражания не обедняют, а обогащают удовлетворение потребностей людей.

Для подкрепления своих выводов Тард использует статистические методы: статистику употребления различных продуктов (табака, кофе и др.), динамику производства техники (железнодорожных локомотивов) и др. Статистика обнаруживает возрастание (рост) или падение (убыль) подражательного воспроизведения раз сделанных открытий. Поэтому статистический метод он рассматривает как социологический по преимуществу.

Вслед за постулатом Гельвеция о том, что «человек весь состоит из подражания», Тард рассматривает исторический, процесс как непрерывную цепь подражаний: собрание деяний, «имевших успех», и которым «более всего подражали» (21, 144). При этом кредо закона подражания: любое нововведение в сфере социальных отношений распространяется по направлению от высших (творящих новшества) к низшим (повторяющим эти новшества), от социальных верхов к социальным низам, от элитных групп со специальными знаниями к группам менее профессионально развитыми и т. п. Поэтому определяющей схемой подражания являются отношения «учитель — ученик» («оригинал — копия») во всех ситуациях. Само оно проходит три стадии: во-первых, медленного распространения из-за борьбы с существующим; во-вторых, быстрого роста; в-третьих, постепенного перехода к норме.

Тард выделяет три основных типа подражания: а) взаимное подражание; б) подражание обычаям и образцам; в) обдуманное подражание. Их механизмами являются мода, обычаи, традиции, которые формируют групповые ценности, а индивиды, усваивая их, социализируются. Отсюда вытекает определяющая роль психологического настроя — верований и хотений (согласия и разногласия) как своего рода субстанций социального взаимодействия отдельных людей и социальных групп, организующих человеческое общество. В силу этого приоритетными в обществе являются юридические основания, так как они базируются на взаимном распределении обязательств или соизволений, прав и обязанностей (21, 19). Тем самым Тард одним из первых приблизился к пониманию необходимости изучения механизмов социального взаимодействия, способствующих сотрудничеству, согласию и гармонизации отношений в обществе2.

Таким образом, закон подражания выражает бесконечное стремление людей к усвоению, восстановлению и распространению новшеств, обогащающих образ жизни и культуру народов. В такой трактовке он является у Тарда концептуальным ядром социологических конструкций, ключом к пониманию массового поведения.

1В частности, проявление данного закона убедительно продемонстрировал Ро берт Такер в работе: Сталин; путь к власти. 1879 — 1929. История и личность. — М.: 1991. В ней он раскрыл выстраивание Сталиным линии жизни на основе подража ния выбранному герою — вначале Камо, а затем Ленину.

2Решение данной задачи станет в 20-е годы XX века вначале в США, а затем в европейских странах содержанием новой науки и деятельности «Паблик ршейшнз».

263

2.Закон противоположения (оппозиции). Данный закон выражает во вза имодействии борьбу сторонников противоположных социальных изобре тений — борьбу самих новшеств в обществе (лучшее враг хорошему). По добная оппозиция повторяемости является формой социального конфликта, возникающего по поводу конкурирующих моделей подражания. Оппозиция выступает второй стороной социального процесса и играет в нем роль про тивовеса. Противодействие, противопоставление одних взглядов (полити ки) другим способствует выработке определенного вектора социального взаимодействия людей.

Вэтом смысле оппозиция является необходимым фактором социальных отношений и общественного прогресса. Наличие конструктивной оппозиции обусловливает противоборство идей как их соревнование и конкуренцию. Она задает социальному процессу динамику, так как в условиях состязательности на альтернативу должно искать адекватный ответ. В частности, его правильность в политике проверяется на основе одобрения (неодобрения) в результате выборов. Как свидетельствует исторический опыт, именно отсутствие оппозиции ведет к ситуации, которую можно назвать «правой» или «левой» диктатурой.

Преодоление ситуации оппозиции происходит под воздействием приспособлений.

3.Закон приспособления (адаптации). Данный закон выражает доминиру ющий момент социального взаимодействия — приспособление людей к появившимся новшествам и изменяющимся условиям жизни (21, 40), По этому главным моментом социальных отношений является сотрудниче ство. В этом плане Тард считает классовую борьбу отступлением от правил «нормальной жизни». Отсюда вытекает его рекомендация «низшим клас сам»: осуществлять восхождение по ступеням общественной иерархии пу тем абсолютного подражания «высшим классам».

Тард распространял рассмотренные законы на предметные области различных дисциплин и паук. В частности, его длительная работа в должности судебного следователя обусловила интерес к криминалистике и формированию социологии преступности. В соответствии с законом подражания он сформулировал установку, что «человек становится преступником, а не рождается». В этом плане преступник — это социальный «экскремент» об-! щества, который образуется в соответствии с законами подражания и приспособления. Тард выступает против инстинктивистского представления о преступнике (преступлении) и обосновывает социальный характер преступности: многие люди становятся нечестными или остаются честными по милости судьбы и стечению обстоятельств.

2.1.1. Теория толпы и публики

Феномен выхода па арену социальной жизни масс (классов, народов, толпы) под предводительством «своих» вождей актуализировал интерес к] массовой психологии1. Тард в работе «]Мнение и толпа» (1892) анализирует

1 См об этом в книге: Преступная толпа. — М.' 1998. В ней печатаются основополагающие работы С. Сегеле, 3. Фрейда и В Вундта, исследующих проблематику психологии и патологии толп и преступных ассоциаций.

264

особенности психологических процессов в больших группах, разделяя их на два типа: толпу и публику.

Толпа. В развитии общества он выделяет два «зародыша»: а) в деревенском обществе господствует семья; б) в городском — доминирует толпа (нация, так как в ней господствует дух толпы). Толпа — это большая аморфная группа разнородных и незнакомых между собой людей, взаимодействующих непосредственно. Поведение толпы иррационально, в основном деструктивно. В ней (митинг, съезд, собрание, театр, суд присяжных и т. п.) малооднородные единицы соединены слабо, так как между ними нет сходства и органической связи. В толпе перестает действовать «принцип сум-марпости», и на первый план выступает коллективная психология, частью которой является психология толпы. Для последней характерно двоякое действие механизма подражательности: а) люди подражают друг другу; б) люди походят друг на друга. В первом случае происходит подражание путем внушения: проявление известного душевного состояния возбуждает такое же состояние у того, кто его наблюдает. По мере роста численности толпы интенсивность ее душевного движения возрастает. Во втором случае при составлении толпы «углы индивидуальности взаимно сглаживаются в пользу национального типа, который прорывается наружу» (23, 268).

Тард использует разные критерии для классификации разновидностей толпы: демографический (мужские и женские), геронтологический (молодые и старческие), по времени, сезону (летние и зимние), широте. Однако самое важное различие между видами толпы вытекает из самого существа их цели (желания) или их веры (идеи) (23, 279), которые их одушевляют (религиозные, политические, экономические, эстетические). «Но как не разнятся толпы друг от друга по своему происхождению и по всем своим другим свойствам, некоторыми чертами они все похожи друг па друга; эти черты — чудовищная нетерпимость, забавная гордость, болезненная восприимчивость, доводящая до безумия чувство безнаказанности, рожденное иллюзией своего всемогущества и совершенная утрата чувства меры, зависящая от возбуждения, доведенного до крайности взаимным разжиганием. Для толпы нет середины между отвращением и обожанием, между ужасом и энтузиазмом, между криками да здравствует! или смерть!. Да здравствует, это значит, да здравствует навеки. В этом крике звучит пожелание божественного бессмертия, это начало апофеоза. И достаточно мелочи, чтобы обожествление превратилось в вечное проклятие» (23, 282). Свои рассуждения о переменчивости, патологичности настроений толпы Тард сопровождает многочисленными примерами из французских революций.

Тард особо выделяет четыре вида толпы, которые показывают различную степень ее пассивности или активности.

Толпы ожидающие (выжидающие) — собираются на основе коллективного любопытства (театр, казнь, встреча популярного человека и т. п.), и для них характерно взаимное заражение чувствами собравшихся индивидов

(23, 284).

Толпы внимательные (внимающие) — тесно толпятся около кафедры проповедника или профессора, около трибуны, эстрады, сцены. В толпе, заинтересованной каким-нибудь зрелищем или речью, только небольшое количество зрителей или слушателей видит и слышит очень хорошо, мно-

265

гие видят и слышат только наполовину или же совершенно ничего не видят и не слышат. Но как бы плохо они ни поместились, как бы дорого ни стоило их место, они бывают удовлетворены и не жалеют ни своего времени, ни денег (23, 286). В таких случаях сама толпа, собственно, служит зрелищем для себя самой. Толпа привлекает и порождает толпу.

Толпы манифестанские (заявляющие) —- проявляют свое убеждение, радость или печаль, любовь или ненависть с преувеличением. Можно отметить их двоякий характер: замечательно выразительный символизм в соединении с крайней бедностью воображения при изобретении этих символов. Но если в такой толпе мало идей, то люди держатся за них крепко и без устали кричат одно и то же (23, 284).

Толпы действующие (любящие и ненавидящие) — употребляют свои силы на создание (энтузиазм) или разрушение (ненависть). Но и в том, и в другом случае имеет место сила взаимного ослепления, общей галлюцинации, на которую способны люди, собравшиеся вместе. При этом нужно отметить разновидность действующей толпы — праздничную радостную, любящую себя самое, опьяненную единственно удовольствием собираться для того, чтобы собираться: народные празднества, периодические увеселения города (деревни) и т. п., которые сопровождаются весельем, сглаживанием разногласий, успокоительным влиянием на граждан, патриотическим энтузиазмом (23, 288).

По Тарду, в действиях толпы всегда царит (явное или скрытое) различие между вожаками и ведомыми. Последние слушают и подчиняются внушению первых (руководящей воле, мысли и т. п.), которое подчас ведется медленно и исподволь (23, 373—374; 399). Благодаря природному обаянию, сильные и энергичные люди управляют массами, овладевают народным духом: их мнение имеет в себе столько силы, что обращает на себя внимание толпы гораздо большее, чем какое-нибудь другое мнение. В этом выражается бессознательное подчинение посредственностей людям с высшим развитием. Как справедливо восклицание поэта: «О как глупа толпа, мнит, что она вершит людские судьбы. А ведь она сама ведется хитрецами». В качестве примера заразительной власти авторитета (вдали или вблизи) некоторых людей, являющихся образцами, Тард приводит отношения между Руссо (внушающий) и завладевшим им Робеспьером (подвергнувшийся внушению), когда последний читал и перечитывал первого: между Марксом, «этим вещуном», и тысячами социалистов и анархистов, которые разобрали каждую его букву (23, 400).

Таким образом, действия толпы, по Тарду, легковерны и бездумны, однообразны и повторяются в течение веков — это сооружение баррикад, разграбление дворцов, убийства, погромы, пожары. Когда вожаки перестают держать толпу, она перестает слышать их голос и распадается. Толпа до некоторой степени представляет собой явление из царства животных и характерна для отсталых обществ: она есть «социальная группа прошлого». XX век уже не будет «эрой толпы»1. «Наш век — это эра публики или пуб-лик...» (23, 266).

1 В этом пункте Тард полемизирует с Лебоном, считавшим, что наш век — это «эра толпы».

266

Публика. Тард рассматривает публику как социальное образование, характерное для достаточно развитых обществ. Она формируется под воздействием изобретения книгопечатания и функционирования средств массовой информации. Публика есть чисто духовная совокупность, группа индивидуумов, физически разделенных, и соединенных чисто умственной связью (23, 259). «Эта связь состоит в одновременности их убеждения или увлечения,

всознании, проникающем каждого, что эта идея или это желание разделяется

вданный момент огромным количеством других людей. Достаточно человеку знать это, даже не видя этих других людей, и на него влияет вся их совокупная масса, а не только один журналист, общий вдохновитель, сам невидимый и неведомый и тем более неотразимый» (23, 260). При этом читатель не осознает, что подвергается влиянию газеты, которую он обыкновенно читает. Журналист же скорее осознает свою угодливость по отношению к публике, никогда не забывая се природы и вкусов.

Основой для объединения «рассеянных» в пространстве индивидов является интеллектуализм (общее самосознание). Благодаря последнему читающая аудитория духовно «заражается» без соприкосновения друг с другом огромным распространением, в частности газет. Расширение и соединение взаимно поддерживающих друг друга изобретений — книгопечатания, железных дорог и телеграфа — придало «страшное могущество прессе». Последняя, как агент интеграции, контроля и просвещения, создает из публики, читающей одну и ту же газету, однородную группу. В результате публика стала бесконечно растяжима. Как отмечает Тард, публика некоторых больших газет («Фигаро», «Тайме») и некоторых журналов рассеяна по всему свету.

Всякая публика имеет своего вдохновителя, и иногда создателя: выразителя общего состояния умов, формирующего как бы коллективную силу {антисемитическое — дело Дрейфуса, социалистическое — Маркс, анархическое — Кропоткин направление умов). При этом на публике гораздо ярче отражается индивидуальный оттенок ее создателя, нежели дух национальности (обратное справедливо относительно толпы). Поэтому виды публики — религиозный, научный, экономический, эстетический — постоянно по существу своему интернациональны. Толпы же только изредка бывают интернациональны, под видом конгрессов. Да и конгрессы могли стать интернациональными только потому, что на этом пути им предшествовала соответствующая публика (23, 275).

Таким образом, публика и толпа являются двумя крайними полюсами социальной эволюции, имеющими чисто психологический характер. Историческая задача заключается в постепенной «замене толпы» публикой, в которой главный выигрыш — распространение интеллектуализации и терпимости в обществе: мир идет по пути интеллектуализации (23, 281).

Вместе с тем, Тард отмечает, что толпа и публика имеют и определенное сходство, связь их индивидов заключается в том, чтобы взаимно отражаться друг в друге, вступить в общение идей и страстей, слиться своими сходными чертами в могущественный унисон (в публике с большей силой, чем в толпе). Поэтому при определенных условиях возможно падение публики до толпы: в этом смысле публика могла бы быть определена как толпа в возможности (23, 266). В силу этого, Тард классифицирует публику

267

на основании тех же критериев, что и толпу: ожидающая, внимающая, манифестанская, действующая. Он также отмечает факт существования «публики преступной», как и преступной толпы (23, 290). Тард сформулировал правило: «за преступной толпой скрывается еше более преступная публика, а во главе этой последней — еще более преступные публицисты» (23, 296-297). Вдохновители публики знают ее психологию и, злоупотребляя доверием, делают публику преступной. «Открыть или изобрести новый значительный предмет ненависти для публики — это одно из наиболее верных средств стать в ряды царей журнализма. Ни в какой стране, ни в какие времена защита не имела такого успеха, как поношение» (297).

Однако Тард четко отличает публику от толпы: каково бы ни было ее происхождение, пропорционально идейная и верующая публика сильно преобладает над публикой страстной и действующей. В силу того, что действие публики более разумно и более осмысленно, то оно бывает и более плодородно, нежели действие толпы (23, 283). Публика — это толпа гораздо менее слепая и гораздо более долговечная, и ярость ее, более осмысленная, накапливается и поддерживается в продолжении целых месяцев и лет (23, 290). В целом, разновидности публики как новые группировки, заменяют собой старые группировки — разновидности толпы.

Заключая анализ проблематики «толпа и публика», Тард делает вывод: «...было бы глубокой ошибкой приписывать коллактивностям, даже в их наиболее духовной форме, честь человеческого прогресса. Всякая плодотворная инициатива в конце концов исходит из индивидуальной мысли, независимой и сильной; и для того, чтобы мыслить, нужно изолировать себя не только от толпы, как говорит Ламартин, но и от публики» (23, 298).

2.1.2. Общественное мнение

Раскрывая объединяющую роль прессы по отношению к различным формам организации людей, Тард специально выделил вопрос общности мнений и механизмов формирования общественного мнения. Последнее он определяет как результат влияния умов друг на друга на расстоянии или при личном соприкосновении. Общим и постоянным средством образования данного феномена является разговор. В работе: «Общественное мнение и разговор» Тард выделяет три силы разветвления общественного духа, формирующие мнения: а) индивидуумы, составляющие нацию; б) осознание обладания ими обшей традицией; в) сознательное подчинение решениям разума, который считается высшим (23, 301). Разговор и его главный источник — публичное слово (в наше время) —• пресса являются важными факторами (каналами) мнения (наряду с традицией и разумом).

Пресса выполняет роль воспитателя общественного мнения: она превращает индивидуальные идеи в общественное достояние. Мнение становится кратковременной, более или менее логической группой суждений, которые, отвечая запросам современности, воспроизводятся в многочисленных экземплярах, в лицах одной и той же страны, одного и того же времени. Для известного случая оно становится всемогущим не только против традиции, по также и против разума судебного, научного, законодательного, государственного (23, 303). При этом мнение является силой как для добра, так и для зла.

268

Тард подчеркивает, что в большом обществе, разделенном на национальности и подразделенном на провинции, на области, на города, существовало всегда, даже до прессы, интернациональное мнение, пробуждающееся время от времени; под ним — мнения областные и местные, почти постоянные. Это — слои общественного духа, наложенные один на другой. Только пропорции этих различных пластов в смысле важности, в смысле толщины значительно изменялись, и легко заметить, в каком направлении. Чем более мы углубляемся в прошлое, тем более преобладающее значение имеет местное мнение. Национализировать мало-помалу и даже постепенно интернационализировать общественный дух — такова работа журнализма (23, 308). XX век будет, по мнению Тарда, веком космополитической (интеллектуальной) публики, опосредовано соединенной массовыми каналами, передающими идеи и формирующими общественное мнение. Последнее способствует органичному — плодотворному приспособлению и превращению индивидуального мнения в мнение общественное — общественный дух. Благодаря этому граждане чувствуют себя соединенными временной связью.

Тард отмечает, что в государствах «отсталых» (закрытых) единогласие является обязательным и волю всех депутатов, кроме одного, останавливала оппозиция этого единственного несогласного лица (23, 3JO). «Высшей заслугой прежнего монарха было то, чго он устанавливал единство и сознание нации. .» (23, 311). Поэтому закон большинства не был и не мог быть понятен до расцвета прессы и национализации мнения. После же ее расцвета всякий другой закон кажется немыслимым.

Только всеобщее право голоса открывает всемогущество большинства: «... все должны склоняться перед очень важным решением, вотированным большинством в один только голос» (23, 310). Данное действие великой нивелирующей демократии сделалось возможным только благодаря продолжительному и неуклонному действию прессы. В этом смысле она является «четвертой властью» в условиях разделения законодательной, исполнительной и судебной властей. «...Теперешний монарх имеет право на существование только в том смысле, что он выражает это единство, установленное вне его при помощи постоянного национального мнения, сознающего само себя, и применяется или приспосабливается к нему, без того чтобы покоряться ему» (23, 311).

Отмечая прогресс прессы как воспитателя общественного мнения, Тард задает вопрос: «Не печать ли взрастила наравне с нашим интернационализмом наш национализм, который представляется его отрицанием и мог бы быть только его дополнением? Если возрастающий национализм вместо уменьшающегося реализма сделался новой формой нашего патриотизма, не следует ли приписать это явление той же самой страшной и плодотворной силе?» {23, 311) Отвечая на данный вопрос, он констатирует, что по мере того, как государства смешиваются друг с другом, подражают друг другу, ассимилируют и морально объединяются, разграничение национальностей углубляется, и их противоречия кажутся непримиримыми. На первый взгляд, нельзя понять этого контраста националистического XIX века с космополитизмом века передыдушего. Но этот результат, на

269

вид парадоксальный, является наиболее логическим. Благодаря обмену товарами, всякого рода опытом уменьшалось абсолютное различие между нациями. Благодаря же газетам прогрессировал обмен идеями среди индивидуумов каждого народа, увеличивая относительное и сознательное различие между нациями. «Заметим, что географические границы национальностей в наше время стремятся все более и более слиться с границами главных языков. Есть государства, где борьба языков и борьба национальностей слились воедино. Причина эта та, что национальное чувство оживилось, благодаря журнализму, и сила света газет прекращается на границах того наречия, на котором они написаны» (23, 312). Различая общечеловеческое и интернациональное (или национальное), Тард отмечает перевес книги в формировании космополитических и отвлеченных тенденций общественного духа в качестве воспитателя общественного мнения.

Разговор. Тард писал, что пресса является лишь одним из новых факторов общественного мнения. Есть и другой наиболее постоянный и универсальный фактор мнения — это разговор, и прежде всего разговор избранных (23, 313). Под ним он понимает всякий диалог, в условиях которого человек наблюдает другого человека со всей доступной ему силой внимания. В результате происходит взаимное приспособление двух людей, из которых один словом или делом отвечает вслух на высказанный или молчаливый вопрос другого. Поэтому решение задачи и удовлетворение потребности есть только ответ на вопрос: собеседники действуют один на другого и проникают друг в друга. В результате происходит фокусировка на языке, контексте, фоне разговора: тембр голоса, взгляд, жесты, мимика, кото - рые влияют на собеседников как магнетические пассы.

Эти и другие составляющие разговора, по мнению Тарда, есть основа психологии или «социологии разговора» (23, 315). Он рассматривает эволюцию разговора, его разновидности: обмен мыслями, спор, взаимный допрос, обязательный (церемониальный, установленный, ритуальный), публичный (газета) и т. п. Тем самым разговор раскрывается как могущественный агент распространения подражания (23, 329) и функционирования общественного мнения.

Творчество социологического психологизма Г. Тарда оказало влияние на развитие проблематики социальных групп, психосоциальных механизмов коммуникации, массового общества, дискурса1 и др. Он также наметил технику количественного измерения общественного мнения с помощью индикаторов поведения: количество людей, посещающих церковь; продажа книг по различной тематике; тираж газет различных оттенков; результаты выборов и др. Их колебания выражают изменения общественного мнения.

1 Концепция дискурса как вида речевой коммуникации получила развитие в 70-е годы XX пека усилиями Дж. Серля, Ю. Хабермаса, А. Гоулднера и др. В ней обосновывается «идеальная речевая ситуация», в которой через речевые акты, структуры языка получает выражение все. что фигурирует в речевом общении, социальном взаимодействии. Благодаря этому дискурс делает явными ценности, нормы и правила социальной жизни.

270

2. 2. Концепция «эры толпы» Г. Лебона

Сознательная .жизнь ума составляет лишь малую часть по сравнению с его бессознательной жизнью. Последняя хотя и ускользает от наблюдателя, но является скрытым двигателем большинства наших жизненных действий.

Г. Лебон

Г. Лебон (Ле-Бон) проводит социетальную линию психологизации социологии и рассматривает расу — нацию — народ (синонимы) как единицу измерения социального развития1. Определяющим фактором общественной жизнедеятельности у него выступает «коллективная душа». Основу последней составляют психологические механизмы (заражение, повторение), опирающиеся па биологические инстинкты — бессознательные субстраты психики. Они обеспечивают антропологическую устойчивость коллективному сознанию народов. В массовых явлениях индивидуальное сознание растворяется в сознании коллективном. Последнее, в форме общественного мнения, и является доминирующим фактором в общественных делах, управлении социальными институтами и организациями. Последние лишь санкционируют изменения, которые уже приняты нравами и общественным мнением (17, 74).

Лебон считает, что разум, идея вторичны в коллективном сознании и включаются в деятельность и поведение рас только проникнув в устойчивую бессознательную область чувств, где вырабатываются мотивы наших поступков (17, 94). Эту закономерность он выразил формулой: «пусть сознательное станет бессознательным». Таков путь разума к эффективному проявлению в социальных процессах. Ассоциация психических, интеллектуальных и нравственных признаков (а не биологических) образует душу «расы» и «толпы». Познание данной области является главным направлением его модифицированной психологии — «социологической» социальной психологии.

2.2.1. Психология рас

Для того, чтобы какой-нибудь народ преобразовал свои убеждения, свои верования и свое искусство, он должен сначала переделать свою душу.

Г. Лебон

Лебон исходит из установки, что душа рас (наций) создается механизмами наследственности и внушения, которые укореняют в ней различные фундаментальные верования — нравственные, социальные, религиозные2.

1Синтезом все\ изысканий Лебона в социально психологической области массо вых (расы и толпы) явлении, стала работа «Психология толп» (1895), принесшая ему мировую известность.

2Он отмечает преобладающую роль религиозных верований (идей) и жизни народов и их истории: из них непосредственно вытекало большинство историчес ких событий (17, ШЗ.)

271