11Ги|)оп гтрнха и тревожного ожидания

11сиро:1страха и тревожного ожидания является одним из наи- пилсс распространенных проявлений невроза у детей. Страх — чув- с1но, снизанное с стремлением избежать опасности, обусловленное инстинктом самосохранения в его оборонительной форме. Это одна и) наиболее пеприятных эмоций, снижающая познавательные спо- июносги, иногда вызывающая полный упадок сил. В том случае, когда страхи наблюдаются у детей дошкольного возраста преиму­щественно в ночное время, их не следует рассматривать как болез­ненное состояние. Но если они сохраняют максимальную частоту, приобретают характер ведущего признака и после первого крити­ческого периода развития ребенка, когда активность и самостояте­льность в значительной мере определяют всю его деятельность, то речь идет уже о неврозе страха и тревожного ожидания. Патофи­зиологические механизмы этого невроза недостаточно изучены.

До завершения первого критического периода страх определяет­ся, по-видимому, не столько содержанием устрашающего раздражи­теля, сколько его непонятностью. У маленьких детей течение невроза страха и тревожного ожидания более благоприятное, чем у детей школьного возраста и у взрослых.

11од влиянием острой и внезапно действующей психической трав­мы или при более длительной травматизации в виде неблагоприят­ной жизненной ситуации невроз страха и тревожного ожидания мо­жет развиваться у ребенка и подростка с различными типологичес­кими особенностями. Однако у лиц с тревожно-мнительным характером, впечатлительных, легко внушаемых и ранимых, с вро­жденной пли приобретенной нервозностью он’появляется быстрее. Ношнкает невроз либо остро, внезапно, при наличии очевидной и безусловной психической травматизации, когда окружающие ре- Ленка и сам ребенок отдают себе отчет в причине его возникнове­нии, либо постепенно и незаметно, исподволь, как бы без внешнего нпнпди. Пи ребенок, ни окружающие его лица не могут назвать при­чину невроза.

II нервом случае наблюдается непродолжительная заторможен­ность, ребенок пуглив, прячется в угол, вскрикивает при неожидан­ном шуме, стуке, суетлив,беспокоен, озирается по сторонам, неред- 141 шмечастея иллюзорное восприятие, усиливающееся к вечеру. Во н юром случае (постепенного, незаметного развития невроза), при микром важную роль играет неправильное воспитание, неуспевае- мпгм. и школе, нарушение сна, после незначительной заторможен­ности появляются рассеянность, капризно-раздражительное наст-110141111', нонишеипан утомляемость, лабильный пульс, пугливость.

У детей дошкольного и младшего школьного возраста повышен­ная пугливость представляет собой физиологическое явление. Если дети этого возраста находились в узком окружении, а не в коллекти­ве сверстников, не испытывали воздействия положительных раздра­жителей, перенесли различные соматогенные заболевания, не при­учены к самостоятельности, то при перемене обстановки у них бы­стро возникает психогенная реакция тревоги и страха. Например, такого ребенка впервые приводят в детский сад или школу-интер­нат, незнакомая обстановка которых воспринимается им с тревогой. Сразу же появляются слезы, дрожание, покраснение лица, крик и одышка, тревога и страх. Такие дети боятся оставаться сами в комнате, во время сна кричат, на смену обстановки реагируют дви­гательным возбуждением, выраженными оборонительными дейст­виями. Наличие подобной симптоматики у детей дошкольного и младшего школьного возраста свидетельствует о преобладании у них подкорковых структур при наличии торможения в коре большо­го мозга.

У подростков невроз страха проявляется по типу тревожного ожидания, беспокойства о будущем, так как содержанием мысли­тельных операций в этом возрасте является предвосхищение, пред­видение будущего, что сказывается на характере испытываемого ими страха. При распознавании этого невроза его следует диффе­ренцировать с истерическими реакциями, которые отличаются иной симптоматикой и наличием явного или скрытого желания быть бо­льным, чего нет при неврозе страха и тревожного ожидания.

ЛЕЧЕБНО-ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ МЕРОПРИЯТИЯ

Профилактика психогенных заболеваний заключается в созда­нии условий среды, снижающих возможность травматизации психи­ки. Улучшение условий среды, трудовое воспитание, закаливание, надзор за здоровьем учащихся в школе, психогигиеническая пропа­ганда, вооружающая родителей пониманием особенностей психиче­ского развития детей, правильный режим, чередование учебной на­грузки и отдыха, а также привитие инициативы и самостоятельно­сти — все это мероприятия, препятствующие развитию психогенных заболеваний. В абсолютном большинстве случаев психогенные пси­хозы, как и неврозы, излечимы благодаря лечебно-педагогическим мероприятиям и потенциальным возможностям детского организма.

Лечение психогенного заболевания предусматривает, в первую очередь, устранение фактов, особенно травмирующих больного. Та­кие больные обычно нуждаются в лечении в специальном психонев­рологическом учреждении, в котором различными методами дости­гается нормализация соотношения основных корковых процессов и устраняется состояние истощения нервных клеток. При лечении учитывается форма проявления психогенного заболевания и особен­ности его клинической симптоматики. Применяют небольшие дозы наркотических анальгетиков и снотворных средств, кислород, пе­реливание крови, введение инсулина, глюкозы, витамино-, физио­терапию и др. Постельный режим, лечение прерывистым сном, а в дальнейшем т ихоіч‘р;іппя и трудовая терапия дают хорошие ре­зультаты.

II ОТЛПЧИС III реаКТИВНЫХ психозов, лечение неврозов представ- лиет зпачт ельпые трудности, так как наряду с психической трав- Mimii.Ni.iicn (иногда не совсем выраженной), которую необходимоиьшипіь, наблюдается соматическое истощение, при котором пока­зами <»Гипсу 1чі>(мі.;іяющее лечение. Профилактика неврозов заключа­ете» и у иелпчепии выраженности подвижности и уравновешенностиMiphoilUX процессов.

С, физиологической точки зрения процесс обучения и воспитания »пишется прежде всего процессом образования условных связей, переотиион и навыков. Он обеспечивает тренировку нервных про­цессом, формирование целенаправленной активности, выдержки и і пмообладапия, обеспечивающих устойчивость и сопротивляемость организма воздействию психогенных факторов.

Сочетание занятий по общеобразовательным предметам с про- и июдстиенным обучением, воспитание трудолюбия, чувства долга, Лорьба с тепличной обстановкой, эгоизмом, тенденцией к превос­ходству над другими являются факторами, тонизирующими кору Полі.того мозга, препятствующими развитию неврозов. Чрезмерное нпимание, постоянная тревога о ребенке, выполнение всех его же­ланий и капризных побуждений лишают ребенка самостоятельности, снижают выдержку и культивируют в нем черты эгоцентризма. Иредно, разумеется, и недооценивать интересы ребенка, имеющего спой собственный внутренний мир, игнорирование которого может принести к ощущению заброшенности, одиночества. Уделяя ребенку ииимание, родители, воспитатели не должны идти на поводу всехего желаний.

При лечении неврозов необходимо выяснить их причину и по­пытаться се устранить. Давая заболевшему рекомендации, не сле­дует фиксировать его внимание на наблюдающихся у него психо­патологических явлениях. Применяются методы безусловно-, услов­но рефлекторной терапии и психотерапии, направленные на мін і гаиоиление силы корковых процессов, выработку новых или юрможеппе старых связей, устранение очага инертного застойного побуждения и др. Большое значение в лечении имеют покой, дли- и*Л1.иый сои, пребывание в психоневрологическом стационаре или шноле санаторного типа. Подход к больным неврозом должен бытьсірого индивидуальным. Если, например, при неврастении основ­ными и лечении являются отдых, покой, то при некоторых других формал некроза он применяется как вспомогательный метод лече­нии и и ряде случаев становится даже нежелательным.

При мопосимптоматическом неврозе прежде всего выясняют, яв- л міч си ли причина болезни для заболевшего очевидной или скры­то, осознает ли он психотравмирующее воздействие. Поскольку Мпноненроз довольно часто возникает в результате неправильного НМгНН 11)1111)1, то одними из эффективных методов его лечения явля- юпн педагогическое вмешательство, психотерапия, рациональнаяAmp/m, направленные на перевоспитание личности.

Ребенок, подросток погружен в свой внутренний мир, со своими проблемами, имеющими для него важное значение, он нуждается во внимании окружающих его взрослых, разъяснении интересующих вопросов, удовлетворении его потребностей. Все это необходимо дать ребенку, но не тогда, когда он добивается своей дели обманом, криком, судорогами, рвотой и другими подобными реакциями. Эти реакции следует игнорировать, чтобы отучить от них ребенка. При анорексии, например, ребенка кормят насильно. Между тем голод является лучшим физиологическим стимулятором аппетита. При отказе от приема пищи, если он ие обусловлен соматическим забо­леванием, следует, не фиксируя внимания, убрать пищу.

При нервном кашле, афонии, крике, падении на пол как протесте против режима ребенка лучше оставить в покое, пока у него не прекратятся эти истерические стигмы. Вне этих реакций ребенок, конечно, нуждается во внимании окружающих. В зависимости от течения моионевроза лечебно-педагогическое вмешательство имеет свои особенности.

При психогенном заикании (логоневрозе) необходимо комплекс­ное лечебно-коррекционное воздействие. Оно должно воздейство­вать не только на речевую функцию, но и на личность в целом. Ре­бенок с остро возникшим заиканием нуждается сначала в полном речевом покое, молчании. Лечение должно быть направлено на вос­становление нормального течения корковых процессов путем уве­личения продолжительности сна. Для этой цели назначают препа­раты брома и снотворные средства, усиливающие процесс охрани­тельного торможения.

Эффективно однократное эфирное или алкогольное опьянение, применение метода смывания застойных очагов торможения в ре­чедвигательной зоне коры большого мозга волной возбуждения (электроток на область гортани, д’Арсонваль, эфирная маска и др.). Логопедическая коррекция проводится на игровом или учебном ма­териале, направлена на выработку плавной речи, устранение судо­рожной готовности, нормализацию условных речевых связей. Эти занятия требуют обоюдного терпения — как от ученика, так и от учителя.

Лечение неврастении должно быть этиологическим и патогене­тическим. В первую очередь устраняют неблагоприятную ситуацию, травмирующую психику, в том числе уменьшают или полностью исключают учебную нагрузку, проводят мероприятия, направленные на повышение соматического тонуса. Наряду с уменьшением нагруз­ки и введением щадящего режима применяют средства, усиливаю­щие процесс торможения в коре большого мозга,— препараты брома в сочетании с кофеином. Важное значение имеют полноценное пи­тание, применение глюкозы, фитина, кальция глицерофосфата, про­должительный сон, физиотерапевтические методы лечения и др. В случаях, когда нет возможности устранить неблагоприятную си­туацию и течение болезни принимает затяжной характер, необходи­мо длительное общеукрепляющее лечение и перевоспитание. По­следнее заключается в привитии ребенку навыков и умений приспо- еоблеппи к ivюжишигися действительности, преодоления данной неприятнойen Iу.пши. При этом следует учитывать как тяжесть си- тумпии, I >1к м пи ложность ее устранения, возраст заболевшего, его умстиепиоеp:i .чиитпе.

Лечении lu д.|г<и ическос вмешательство при неврозе навязчивых состоянии должно бить комплексным (общеукрепляющая терапия,|iiuiimii:i 'ii,ii,'ni психотерапия, направленная на подавление навязчи-iincui) 1\слп при неврастении рекомендуется санаторный режим,ni при ишро.че навязчивости он может оказать отрицательное воз-jn’iic | пт*. Псдагогу-воспитателю нужно учитывать, что освобожде­ние ребенка с навязчивым состоянием от занятий, уменьшение учеГнюп нагрузки, перевод на постельный режим лишь усилят у него пмпн ччпиость. Отдых, сочетаясь с бездельем, приводит к увеличению и'пим побуждения, фиксации ипохронических тенденций. Такие Гимн.мыс лучше себя чувствуют при достаточной рабочей нагрузке. Им ппчпачают небольшие дозы препаратов брома, барбитуратов и друшх седативных и снотворных средств, а также введение раство­ри магния сульфата в сочетании с глюкозой.

Уменьшения навязчивого состояния можно достичь путем во- илеченин ребенка в интересную учебную, игровую и трудовую дея­тельность, создающую новые очаги возбуждения в коре большого мочга. При неврозе тревожного ожидания и страха применяются общеукрепляющее лечение, инсулинотерапия гипогликемическими до.шми, витаминизация. Уменьшают чувство тревоги, страха анти­депрессанты, триптизол, левомепромазин и др.

Гюлыиое значение имеет рациональная психотерапия в виде pu чьиспепия больному необоснованности страхов, убеждения его в юм, что их причина устранена, а настоящее чувство тревоги обус- лоплепо самовнушением. Для преодоления чувств тревоги и навяз­анноеm можно использовать тренировки (например, без помощи других пройти или проехать транспортом определенное расстояние), постепенно расширяя поставленные задания. Все рекомендации больному должны быть строго индивидуальными.

Г л а н n XXII

ПСИХОПАТИИ

ПИЩИК СВЕДЕНИЯ

Иод термином «психопатия» следует понимать дисгармонию лнчпосш jпатологический вариант), развивающуюся на основе умнеледопанной, врожденной или приобретенной в течение жизни, чище иеего и раннем детском возрасте, аномалии психической дея- Iильноегн. Таким образом, психопатия не является психическим за- Полеипнием » узком смысле слова, а представляет собой аномаль­ный инриппт личности, дисгармонию или психическое уродство осо-fldfn ниш, проявляющееся в патологии эмоционально-волевой гферм п ущербности, неполноценности высших функций мышле­нии умозаключении и критичности. Психопатия находится на гра­ни между психической болезнью и здоровьем, балансирует между нормой и патологией.

По П. Б. Ганнушкину — классику отечественной психопатоло­гии, «психопатическими называются личности, с юности, с момента сформирования представляющие ряд особенностей, которые отли­чают их от так называемых здоровых людей и мешают им безбо­лезненно для себя и для других приспособляться к окружающей среде. Присущие им патологические свойства представляют собой постоянные, врожденные свойства личности»¹. По мнению совет­ского психиатра Л. Л. Рохлина (1967), н некоторых случаях по своей тяжести и глубине психопатия может быть приравнена к пси­хической болезни.

Таким образом, отечественными психиатрами была дана вполне определенная и четкая характеристика психопатии. Некоторые за­рубежные авторы отождествляют психопатию с патологическим характером, что является ошибочным. Конечно, любая форма пси­хопатии представляет собой в той или иной мере патологический характер, но далеко не всякий патологический характер есть психо­патия. Каждый психопат является трудновоспитуемым, но не каж­дый трудновоспитуемый — психопат.

Принципиально важно уметь отграничить психопатию от педа­гогической запущенности, чтобы не ошибиться и не расширить рам­ки психопатии за счет антиобщественных тенденций нравственно запущенных и других характерологических вариантов поведения, не имеющих к ней отношения. Дети и подростки с теми или иными нарушениями поведения « педагогически запущенные имеют много общих черт в поведении. Но было бы неправильным связывать с психопатией любую неадекватность поведения, трудновоспитуе- мость и правонарушения. Расстройство только эмоционально-воле- вой сферы еще не свидетельствует о психопатии. Лишь патологи­ческое развитие всей личности, сплав унаследованных, врожденных и приобретенных аномалий психической деятельности дают основа­ние говорить о наличии психопатии. В отдельных случаях она фор­мируется даже при весьма благоприятных условиях внешней среды, что свидетельствует о сложности аномалии.

Если проводить аналогию с какой-либо психической аномалией, то психопатию можно сравнить с дебильностью. Но принципиаль­ная разница между этими двумя состояниями заключается в том, что в основе дебильности лежит слабоумие, которое сопровождает личность в течение всего жизненного пути, а лица, страдающие пси­хопатией, формально слабоумия не обнаруживают, хотя их мысли­тельные операции неполноценны. При этом интеллект страдает не столько из-за нарушений памяти, сколько вследствие ущербности осмысления, критических возможностей и предвидения содеянного. Причудливая парадоксальность качественной структуры личности психопата проявляется нарушением процесса мышления даже при иг шнчптелмю усложненной жизненной ситуации. При этом проис-НПДІП дсм>м пене;і ции психопатии, а регулирующее свойство мыш­лении нас кип.м>іі.ін)),■нцается, что нередко возникает необходимость тешиллтаппп психопата в психиатрическое учреждение.

ІІ.'і формирование психопатии определенное влияние оказыва- |)11НсГіЛЛІ опрПИТПЫО условия среды, но все же главным этиологи-»іссмім <1>.інк>ін>м /гой патологии является унаследованная, врож-ДІЧІН.ІН или приобретенная в раннем детстве неполноценность дея-НМІМЮСПІ центральной нервной системы. Речь идет о диссоциации и уі рнроилнпости подкорковых взаимоотношений, наследственном иішОІЦСНИП, патогенных факторах, действовавших во время внутри-уіроініоіо развития, и заболеваниях, перенесенных в первые годы пимпи. Психопатия является результатом взаимодействия большого числа неблагоприятных биологических и социальных факторов. Не- диопепка унаследованной, врожденной или приобретенной в раннем леп ном возрасте биологической неполноценности ведет к ошибоч­ному отождествлению психопатии как формы психической анома­лии с педагогической запущенностью как следствием неправильного иоспптапня. Последнее более доступно коррекции, чем первое. Пе­дагогически запущенный нуждается в перевоспитании, психопат — и лечении и перевоспитании.

Я прошлом зарубежные авторы описывали психопатию под раз­личными названиями: «моральная дефектность» (Притчард), «мо­ральное помешательство» (Маудсли), «оригинальное чудачество» (Гризингер), «дегенеративная неуравновешенность» (Маньян), «пси­хопатическая конституция» (Крафт-Эбинг), «психическая неполно­ценность» (Трель), «дегенеративное помешательство» (Крепелин).

И отечественной психопатологии взгляды на сущность психопа­тий формировались собственным, самобытным путем. Передовым отечественным психиатрам было чуждо подражание самым модным зарубежным доктринам. Разумеется, учение о психопатиях в нашей гтрппе не было изолированным от воззрений зарубежных психиат­рии, но оно развивалось самостоятельно, на прочной основе матери­алистического естествознания. Вот почему проникавшие с Запада и отечественную психопатологию идеалистические теории постоян­но нстречали решительный отпор со стороны наиболее передовых и кидающихся ее представителей.

Большой вклад в развитие учения о психопатии внесли выдаю­щиеся отечественные психиатры — С. С. Корсаков, В. X. Кандинс­кий, П, М. Балинский, О. А. Чечотта и педагоги — А. Н. Острогор- сіиі/і н 11. Ф. Бунаков.

,4 н и чи тельную роль в формировании взглядов отечественных пси- к патрон п педагогов на сущность психопатий сыграла монография(І. I. Ганнушкина «Клиника психопатий» (1933), в которой он по­качал сложность иричинно-следственных отношений в развитии психопатии и обосновал единство биологических и социальных при­мниее происхождения. Ученый подчеркнул возможность припсихо­пати не только заострения психопатических черт личности, вплоть до криминального поведения, но и выравнивания их, сглаживания.

Психопатия — это не одна форма, а целая группа патологичес­ких состояний, характеризующихся общими особенностями, форми­рующими у психопата, по выражению С. С. Корсакова, неуравнове­шенность и дисгармонию душевного строя и всей его личности.

Рассмотрим характеристику основных клинических форм пси­хопатий и их психопатологическое, психолого-педагогическое и юри­дическое значение.

КЛИНИЧЕСКИЕ ФОРМЫ ПСИХОПАТИЙ

Органическая психопатия

Эта форма психопатии обусловлена воздействием вредных фак­торов в период внутриутробного развития, во время родов и в ран­нем детстве. В раннем детском возрасте органическая психопатия протекает без видимых клинических симптомов, в дальнейшем она характеризуется полиморфной резидуальной микросимптоматикой преимущественно церебрального характера. Сначала отмечаются незначительные отклонения от нормального развития, к которым в дальнейшем, в зависимости от условий жизни, присоединяются бо­лее выраженные изменения. Речь идет, таким образом, о психопа­тическом развитии личности на фоне резидуального дефекта. При этом нередко обнаруживаются и некоторые дефекты физического развития: нарушения моторики, функции эндокринных желез, сни­жение тонуса мышц, едва заметные паретические позы, изменение темпа речи, нарушения иннервации мышц лица и сфинктера зрачка, причем церебральная природа этих явлений не вызывает сомнения. Иногда наблюдаются непропорциональность телосложения, измене­ние формы черепа. Однако общей психической задержки развития в раннем детстве не бывает. Об этом необходимо помнить при диф­ференциации органической психопатии с дебильностыо или иными формами умственной отсталости. Точку зрения некоторых зарубеж­ных авторов, рассматривающих аффективный вариант дебильности как проявление психопатии, следует признать ошибочной, так как она обусловлена неправильным подходом к пониманию сущности психопатий. По-видимому, в отдельных случаях психопатия может сочетаться лишь с дебильностью легкой степени.

Первым в отечественной литературе упомянул о дисгармонии личности на резидуальной основе М. Г. Лукашевич в 1857 г. Извест­ные психиатры И. М. Балинский (1882), В. X. Кандинский (1894) также отмечали, что развитие психопатии может быть вызвано ор­ганическим поражением мозга на ранних этапах онтогенеза. Э. Кре- пелин одни формы психопатий рассматривал как результат недо­развившегося психоза, а другие—как следствие органических из­менений в центральной нервной системе. Это подтверждается дан­ными исследования советских психиатров П. Е. Вишневского (1968), обнаруживавшего органические изменения мозга у 80% психопатов, и Н. И. Озерецкого (1957), выявлявшего эти измене­ния с помощью пневмоэнцефалографии.

Наиболее обстоятельно вопросы этиологии, патогенеза и диф­ференциальной диагностики органической психопатии изучены Г, !■ < .у.\ л ремой. Исследованием отдельных вариантов динамики

чтй психопатии, а также возможной гармонизации аномальных черт личноеги занимались С. 3. Галлацкая, А. А. Пархоменко, II Л Култа, Д. П. Селецкий, Л. С. Юсевич и др.

11,1пн имм органической психопатии носит сложный характер, опу! -юилеп тесным взаимодействием органического и функциональ­ною процессов.В одних случаях органическая симптоматика вы- милнею! сравнительно легко, в других — ее обнаружить не удает- П1По преобладание у некоторых больных функциональных психо­патологических феноменов не должно являться основанием отри­цания органической природы психопатии.

Мшопе больные органической психопатией коренасты, с корот­кой и толстой шеей, неправильной формы черепом, лицо их напо­минает лицо акромегала. Изредка наблюдаются слабовыраженный Iемисиндром и снижение тонуса мышц в результате нарушения их иннервации. Наиболее часто встречаются арефлексия, косоглазие, иистагм, недостаточная модуляция речи, словарный запас и грам­матический строй речи при этом не нарушены.

Обращает на себя внимание то, что при фактическом отсутствии грубых очаговых изменений в центральной нервной системе имеет место выраженная аномалия личности, отсутствует моральная само­регуляция поведения. Подобные больные не могут произвольно ру- ыжодить своим поведением соответственно принятым этическим нормам. Наличием незначительной органической церебральной симптоматики нельзя объяснить полное отсутствие у них устойчи- иых нравственных установок.

Исследование интеллектуальных способностей органических психопатов с помощью свободного словесного эксперимента (реше­ние задач на отвлечение, установление отношений между понятия­ми н обобщениями, образование индуктивных умозаключений) по­ка илшет, что с отпоептелыю простыми задачами они справляются удонле торнтол ыю. По но мере усложнения задач в пределах, со­ответствующих возрасту и приобретенным знаниям, все более об­наруживаются затруднения процессов анализа и синтеза, особенно при дифференцировании абстрактных истинных и ложных, сходных по смыслу понятий. При этом отмечаются учащение пульса, лабиль­ность вегетативных реакций, беспокойное поведение в виде потира­ния рук, вскакивания со стула, раздражительности, категорического о1кл.ш от исследования.

Несмотря на то, что в зтиопатогенезе органической психопатии участвуют биологические и микросоциальные факторы, все же роль неблагоприятных микросоциальных факторов в этом случае менее иыражена, чем при чрезмерно возбудимой, аффективно-неустойчи- но<|, истерической и псевдологической психопатиях.

Но многих случаях органическая психопатия может развиваться н Гинн оириятных условиях среды, в окружении заботы и внимания. Мм|ним поведения лиц с органической психопатией обусловлены ущербностью биологической «почвы» с преобладанием импульсив­ности, извращенных влечений. Неблагоприятные условия окружаю­щей среды еще больше усиливают типические реакции такого субъ­екта, которые становятся весьма беспорядочными. Социально-тру­довая реадаптация их при органической психопатии представляет большие трудности.

В младшем школьном возрасте у таких больных на первый план выступают расстройства в сфере моторики в виде расторможеннос- ти, моторной возбудимости с повышенной судорожной готовностью, излишней подвижностью, неожиданно сменяющимися капризами, криком, плачем. У детей старшего возраста, примерно с 13 лет, расторможенность постепенно нивелируется, стихает, но при этом возникают более сложные психопатические изменения, наступают качественные сдвиги в структуре личности. Формируется более вы­раженная эмоциональная ущербность, которая на фоне формально сохранного интеллекта достигает степени эмоциональной тупости. Усиливаются патология влечений, склонность к дисфорическим расстройствам, отмечаются бравада, потребность самоутверждения с явным вредом для себя и полным отсутствием интереса к какому- либо целенаправленному виду занятий. Постепенно органическая психопатия усугубляется, отклоняющееся поведение становится бо­лее массивным и менее корригируемым. Мы сочли возможным на­звать такое качественное превращение «трансформирующим эта­пом» в динамике органической психопатии (А. И. Селецкий, 1966). В этот период настроение психопатов обычно мрачное, угрюмое, с выраженной напряженностью и злобной раздражительностью, лю­ди, которые их окружают, их голоса вызывают у них ненависть и отвращение.

У подростков и юношей в результате усложнения взаимоотно­шений с окружающей средой, столкновения личности с реальностью проявления психопатии усиливаются. Снижение регулирующего свойства мышления приводит к удовлетворению примитивных по­требностей без раздумья и учета последствия своего поведения, их поступки непредусмотрительны и опрометчивы, в ряде случаев они не могут объяснить, почему поступили так, а не иначе. Для таких лиц характерно также усиление эгоистических тенденций и беспо­рядочный образ жизни. Даже в добром отношении они видят об­ман и подвох, товарищам и старшим не доверяют. Конфликтная ситуация, неудачи и разочарования обусловливают злобность с су­жением сознания, агрессией и суицидальными попытками.

Чрезмерно возбудимая психопатия

В основе этиологии и патогенеза этой формы психопатии, во- первых, лежит патологическое преобладание процесса возбуждения кад процессом торможения, во-вторых, искаженное, диспропорцио­нальное развитие всего организма, обусловленное наследственными особенностями.

Советские психиатры Е. А. Попов, И. Ф. Случевский и Г. Е. Су- ллрсвл полагают, что патогенетической основой этой психопатии ннлиется крайнее выражение сильного, неуравновешенного (без­удержного) типа психической деятельности, по И. П. Павлову, когпрIлн хлрлктсризустся сильным процессом раздражения в соче-I мши со слабым процессом торможения. Речь идет об утрирован­ное! ифона сильного, неуравновешенного типа психической дея-ir.ni,пт-т,1> конституциональных особенностях, при которых на- р;и111(* с молодыми страдают и более древние функциональные ( и«1смы головного мозга. При этом развитие одних систем извра- |||.пчс)|, задерживается, а других ускоряется.

Чрезмерно возбудимые психопаты плохо поддаются воспитанию. И семейном анамнезе отмечаются психические отклонения у роди­телей и у родственников. Многие из них находились на лечении в психиатрических стационарах, состоят на учете в диспансерах по нпноду депрессивных, маниакальных состояний, реактивных психо- *ои и других заболеваний с невыясненной этиологией, в том числе с нарушением обмена и базедовизмом. Родители детей, страдающих чрезмерно возбудимой психопатией, обычно расторможены, бестакт­ны, деспотичны, среди них распространен алкоголизм. Наряду с неблагоприятным личным анамнезом имеют место и семейные кол­лизии. Однако формирование этой психопатии нельзя объяснить только отрицательным воздействием микросреды.

II. Б. Ганнушкин (1933), называя таких больных «конституци­онально-возбужденными», подчеркивает, что уже в школе, обладая н общем хорошими способностями, они обычно плохо учатся, не­усидчивы, не в состоянии заставить себя заниматься систематиче­ски. Рано пробуждающееся у чрезмерно возбудимых психопатов интенсивное половое влечение приводит к возникновению эротиче­ских эксцессов, которые отрицательно сказываются на их физиче­ском здоровье. В практической деятельности они далеко не всегда отличаются моральной щепетильностью: из-за свойственного им легкомыслия они не видят границ между дозволенным и запрет­ным, л самое главное — их бурный темперамент просто не позволя­ет нм удерживаться в рамках законности и морали.

В благоприятных условиях среды такие больные очень само­уверенны и беззаботны, высокого мнения о себе, умеют держаться с достоинством и внешне могут производить впечатление положи­тельных личностей. Но все это сочетается с глубокой дисгармонией психических функций, явным недостатком активного торможения. Даже на незначительные неприятности они реагируют стремительно нарастающими аффективными вспышками гнева, нередко с агрес­сией, разрушительными действиями и членовредительством.

Усложненная жизненная ситуация является для них сверхсиль- иым раздражителем, нередко полностью нарушающим на некото­рое время способность к адаптации: они ругаются нецензурными словами, бросаются в гневе на окружающих, совершенно неучиты­вая последствий своего поведения. На высоте такого аффекта не­редко суживается сознание, резко нарушается суждение, мышление становится бессвязным, а воспроизведение событий либо полное- тью невозможно из-за амнезии, либо отрывочно и фрагментно. Такая выраженная декомпенсация поведения, возникающие рас­стройства настроения с напряжением и злобной тоскливостью не­редко свидетельствуют о невменяемости и обусловливают необхо­димость госпитализации больного в психиатрический стационар. Так же, как и органические, чрезмерно возбудимые психопаты склонны к суицидальным попыткам.

В изданном в 1915 г. двухтомном труде отечественного психи­атра Г. Я. Трошина «Сравнительная психология нормальных и не­нормальных детей» о чрезмерно возбудимых психопатах говорится следующее: «В раннем детстве у них пароксизмы гнева, крайняя раздражительность, разрушительные наклонности, ребенок не об­наруживает никаких моральных чувств, не ласкается, не любит родных. Лет около шести главное наслаждение находит в том, чтобы причинять неприятности другим: бить кого можно, не ис­ключая родителей, мучить животных, портить вещи, обманывать. Явления далее получают особую окраску: такие дети бранятся площадными словами, не исключая родителей, грозят убить, желают смерти матери или отцу, крадут деньги и вещи, шантажируют близких. Еще немного старше — и такие дети убегают из дома, за­водят подозрительные знакомства, начинают пить и развратничать, обращаются в хулиганов и воров, совершают необычные, из ряду вон выходящие преступления»¹.

Иллюстрацией поведения лиц с чрезмерно возбудимой психопа­тией может служить следующий пример.

Мать подростка Виктора Н., отец которого страдает хроническим алкоголиз­мом, обратилась в райисполком с таким заявлением: «Прошу нас устроить моего сына Виктора куда-нибудь в другую школу, так как я кроме него имею еще двух маленьких детей, а он мне и детям угрожает убийством. Ходит с ножом, и я бо­юсь, чтобы не кончилось дело плохо. Дети боятся оставаться одни, он их силь­но избивает, издевается над ними, и они стали заикаться. Бросается на меня с ножом и говорит, что ночью зарежет меня и детей». Из характеристики, пред­ставленной школой, известно, что Виктор заниматься не хочет, груб, циничен, вспыльчив, стал бродяжничать и воровать, употребляет алкогольные напитки, находится на учете в детской комнате милиции и психоневрологическом диспан­сере, с шестого класса вообще отказался посещать школу.

При изучении поведения 49 несовершеннолетних правонаруши­телей, страдающих чрезмерно возбудимой психопатией, нами (А. И. Селецкий) установлено, что уже в младших классах они проявили себя отрицательно, а в старших классах у них отмеча­лась склонность к праздношатанию, угрозам, стремительному на­растанию вспышек гнева. Показатели лицевой психомоторики, по Л. А. Квинту, у них понижены. Отмечаются выраженные двига­тельные нарушения в виде суетливой беготни, повышенной под­вижности, быстрой необдуманной речи, гримасничанья, частого моргания, тиков, синкинезий, отсутствия грациозности движений, избыточного и внезапного нелепого размахивания руками и др.

При обр;пои;ниш искусственных понятий, суждений и умозаклю­чений иыиилиютсн отчетливые затруднения.

Некоторые зарубежные авторы придерживаются точки зрения о невозможности коррекции поведения у лиц с чрезмерно возбуди­мой психопатией. С этим мнением нельзя полностью согласиться. После длительного лечения психотропными препаратами и психо­терапии мы наблюдали случаи удовлетворительной реадаптации, никелировку дисгармонии в структуре личности такого психопата, рнеипфопис его трудовых и социальных связей.

Истерическая психопатия

И основе патогенеза этой аномалии лежит задержка развития молодых структур мозга с патологическим преобладанием подкор­ки над корой, первой сигнальной системы над второй. Эти явления и її ряду со слабостью корковой нейродинамики обусловливают склонность к внушаемости, бурным проявлениям чувств, грезам и лживости с извращением наиболее важных и сложных функций мышления — умозаключения и критичности.

Далеко не всегда в популярной и художественной литературе термин «истерический» используется в соответствии с его научным содержанием. Под терминами «истерия», «истерический невроз» следует понимать временное функциональное расстройство психи­ческой деятельности, возникающее под действием психической травматизации, в патогенезе которого лежит механизм «условной приятности и желательности» данного болезненного состояния, формирующегося по типу патологических условных связей. При истерической же психопатии речь идет не о временном, эпизодичес­ком явлении, а длительной постоянной аномалии.

В семейном анамнезе таких больных обнаруживается наследст- пепная отягощенность (алкоголизм, туберкулез, нарушения обмен­ных процессов, психогенные заболевания). Анамнез жизни неред­ко включает нарушения внутриутробного развития, недоношен­ность, тяжело протекавшие инфекции, энурез, рвоту невыясненной этнологии, раннее появление менструаций, сопровождающееся чув- стпом тревоги и растерянностью.

Характерны также некоторые особенности моторики, а именно: усиление подвижности, богатство и грациозность движений, их обилие и выразительность, мимическое беспокойство и быстрое че­редование вазомоторных реакций. В большинстве случаев истери­ческие психопаты — это лица астенического телосложения, с тон­кой нежной кожей и лабильными вегетативными реакциями. При исследовании лицевой моторики, по Л. А. Квинту, у них обнаружи- пшот высокие показатели.

Лица с истерической психопатией, как правило, живут не рас­судочной, а эмоциональной жизнью. Уже в дошкольном возрасте они стремятся фиксировать особое внимание к себе с помощью при- тиорстна. В зависимости от возраста, внутрисемейных и школьных синзей эта притворная установка на фиксацию внимания к себе ко­леблется в весьма широких границах. Понимание некоторой собст­венной неполноценности ведет такого ребенка к рисовке, фальши и театральности, желанию и стремлению казаться более значитель­ной и оригинальной личностью, чем на самом деле. Средства, мето­ды и пути, ведущие к достижению этой цели, самые различные, их трудно перечислить, ибо борется этот психопат за свое признание всеми возможными методами. Кажется, нет ни одного средства, которое не явилось бы в его сознании пригодным для завоевания признания окружающих. Подобные особенности личности отмеча­ются и у взрослых, страдающих истерической психопатией, кроме того для них характерно вульгарное кокетство, крикливая манера одеваться, выдуманные истории о своем замечательном прошлом, необычных успехах и трагических случаях.

Полиморфность поведения подростка или взрослого, страдаю­щего истерической психопатией, обусловлена слабостью корковой нейродинамики. Такой больной «все видит и знает», его незрелые суждения не считаются с логикой и фактами, он «умнее и важнее всех», твердит о своем высоком происхождении, о связях с выдаю­щимися личностями как своими приятелями, о выполнении в про­шлом важных общественных и государственных заданий. При по­такании им они вкрадчиво обворожительны и льстивы, но стоит ука­зать на недопустимость поведения и ложь, как они разряжаются бурей гнева, криком и слезами, причем это не обычный плач, а ры­дания с причитаниями. Театральной манерой себя держать, агрес­сивными взглядом и позой, пафосом речи и заиканием, бутафорной попыткой к самоубийству истерический психопат проявляет свою враждебность к окружающему.

Кроме упомянутого драматического психопатического поведе­ния у таких больных могут появляться избирательный мутизм, афо­ния или дисфония, парциальная анестезия, тик, рвота, судорожная готовность и другие нарушения моторики с ограниченностью мыш­ления и аффективной логикой. В моральном отношении лица с ис­терической психопатией обычно нечистоплотны. А. С. Макаренко пишет в «Педагогической поэме» о воспитаннице колонии Марусе Лемченко следующее: «Она принесла в коммуну невыносимо вздор­ный характер, крикливую истеричность, подозрительность и плак­сивость... С пьяной бесшабашностью и больным размахом она мог­ла в течение одной минуты вдребезги разнести самые лучшие ве­щи: дружбу, удачу, хороший день, тихий ясный вечер, лучшие меч­ты и самые радужные надежды»¹.

Клинические и педагогические данные показывают, что именно сознание собственной незрелости, неполноценности ведет истери­ческого психопата к эгоцентризму и фальшивости в поведении, выявляемым уже в дошкольном возрасте. Но наиболее отчетливо психическая дисгармоничность проявляется у подростков и у юно­шей. Усложнение и усиление психопатической симптоматики с воз­растом объясняется расширением и усложнением внутреннего ми- |К1детей но мере их взросления. С возрастом нивелируется детская Лг I тГютмость, увеличивается интенсивность многих взаимодейст- иующпх вредных факторов окружающей среды и усложняется ре­альное положение личности в обществе, происходит ее самоопре­деление.

Некоторые авторы обращают основное внимание лишь на эмо­циональные особенности поведения таких больных. Но эмоции не мш ут не нести на себе печати интеллектуального содержания лич­ное! и. Действия, мысли и эмоции человека — это различные аспек­ты единых процессов, которые создают личность, в свою очередь и ишмодействующую со средой. Нарушение указанного единства ннлиется ведущим в поведении лиц с истерической психопатией. По­стоянная черта психики подобных людей — инфантильный эгоцент­рики находится под сильным влиянием эмоций, определяющих его суждения и умозаключения. Такой субъект с волнением восприни- мпст одно явление, но совершенно безразлично проходит мимо другого. Эту незрелость, дезинтегрированную слабость и чрезмер­ный эгоцентризм Г. Е. Сухарева определяет как «социальную не­зрелость». Страдающий истерической психопатией интересуется лини,тем, что тесно связано с его интересами. Другие же раздра­жители, вызывающие у здоровых людей сильную реакцию, у исте­рического психопата не вызывают никакой, ибо не связаны с его личными интересами.

Для истеричного субъекта многое человеческое чуждо, оценка им окружающего почти невозможна, ему нравится то, чему здоро­вые удивляются. Такая извращенная интрапсихическая переработ­ка окружающего ведет к однобокости, к причудливому своеобра­зию внутреннего мира.

Инфантильность аффективно окрашенных суждений обусловли- ипет упрямство истерического психопата, несогласие его с бес­спорными истинами, нарушение им норм поведения. При этом жажда признания, стремление играть ведущую роль, интриганство иедут к тому, что лица с истерической психопатией плохо уживают­ся н коллективе. Они отличаются чрезмерной обидчивостью, каприз­ностью и упрямством, устраивают театральные попытки к само­убийству, становятся деспотами в семье, дезорганизуют обществен­ную жизнь, вынашивают различные авантюристические планы, на которых, впрочем, долго не задерживаются. Все это рассчитано на иффект, на то, чтобы привлечь внимание к своей личности.

Аффективно неустойчивая психопатия

Аффективно неустойчивую психопатию не всегда легко диффе­ренцировать с истерической. В отличие от чрезмерно возбудимой психопатии, аффективно неустойчивая лишена злобности и взрыв­чатости. Этиопатогенез этой психопатии в значительном проценте случаев можно объяснить, во-первых, нарушением внутриутробного ра тптин, во-вторых, длительными соматическими заболеваниями и раннем детстве, преимущественно в возрасте до 3 лет, в-третьих, утрированной подвижностью нервных процессов и наличием «це­почки» следующих друг за другом различных инфекций, протекаю­щих атипично с картиной хрониосепсиса. Определенное значение имеют полигландулярные эндокринные расстройства.

Среди полиморфных проявлений аффективно неустойчивой пси­хопатии преобладает неустойчивость настроения с переходом от уныния к восторгу или наоборот по самому ничтожному поводу, ко­торая чаще всего сопровождается фоном беззаботности, веселос­ти и легкомыслия. Такие больные, как правило, поверхностны, не­усидчивы и отвлекаемы, склонны к хвастовству и многоречивости, в большинстве случаев все видят в розовом свете, крайне податли­вы, быстро увлекаются и быстро забывают собственные намерения и решения, предаются азартным играм, развратным действиям, к которым быстро привыкают.

Этот гипертимический аспект поведения является ведущим в жизни аффективно неустойчивого психопата, проявляется уже в дошкольном возрасте, но становится особенно выраженным у школьников. Подростки с аффективно неустойчивой психопатией избыточно говорливы, легко устанавливают дружеские отношения, быстро реализуют внезапно возникающие минутные желания, за­претные влечения, нередко криминальные: возможны глубокие, но очень непродолжительные вспышки гнева, особенно при психичес­кой травме, вплоть до развития реактивного психоза.

Считают, что патофизиологической основой этой психопатии является чрезмерная подвижность корковых процессов на фоне слабого активного торможения, что обусловливает неустойчивость, повышенную лабильность, легкую сменяемость установок и привя­занностей, быстрые переходы от беззаботности к гневу, от социаль­но одобряемых установок к отрицательным. Этим же можно объяс­нить неспособность к образованию и удержанию стереотипа, доми­нирующих интересов и потребностей.

В школе такие дети капризны, шумливы, эмоционально лабиль­ны, суетливы, легко поддаются дурным влияниям, непрерывно ме­няют свои решения и не выполняют данные обещания. Если им делают замечания, они быстро переходят в кратковременное тоск­ливое состояние, плачут, жалуются иа головную боль и неприят­ные ощущения во внутренних органах.

Капризно раздражительное настроение и тоскливость у детей с аффективно неустойчивой психопатией так же быстро, но тоже на короткое время сменяются общительностью и уверенностью в себе с пренебрежением к критическим замечаниям взрослых. Они начинают группировать вокруг себя тех, кто нарушает школьный режим, бестактно высмеивают старших, клевещут на них, вовле­кают школьников в свои авантюристические планы, совращают их, высказывают неприязнь к идеалам школы и семьи, становятся все более бесцеремонными. Поскольку они лишены стойкого интереса, беззаботны и склонны к смене впечатлений, то они слывут людь­ми «настроения и минуты». Даже незначительная личная неудача вызывает у них реакции, совершенно лишенные здравого смысла, кратковременные взрывы вспыльчивости, ненависти к близким и школе. При этом они бросают школу, совершают побеги из дому, ионлекаются в уличную жизнь, ночуют на вокзале, в парке, на чер­даке, возвращаются домой сами или в сопровождении представи­теля милиции. По выражению Г. Е. Сухаревой, у таких детей по­беги приобретают характер неодолимого влечения к бродяжни­честву.

2. Б. Ганнушкин характеризует аффективно неустойчивых пси­хопатов как людей примитивных, слабохарактерных, которые лег­ко попадают под влияние дурной среды, спиваются, делаются кар­тежниками, растратчиками, мелкими мошенниками, их надо веч­но понукать, бранить или одобрять. Только в условиях постоянной опеки, организованной среды, четкого режима, находясь под влия­нием сурового жизненного уклада или в руках человека с сильной полей, не спускающего с него глаз, такой психопат может сущест­вовать благополучно.

По мнению Э. Крепелина и П. Б. Ганнушкина, прогноз при аф­фективно неустойчивой психопатии в большинстве случаев, особен­но у взрослых, неблагоприятный. «Такие люди,— писал П. Б. Ган- пушкпп, невольно вызывают сочувствие и желание им помочь, но оказываемое нм содействие редко идет впрок»¹.

По нашим данным, прогностически неблагоприятными, трудны­ми в переформировании психопатических свойств личности явля­ются случаи психопатии, осложненные ранней безнадзорностью, нарушением функции эндокринных желез в пубертатном периоде и ранним приобщением к алкоголю. В одних случаях изменение условий среды, воздействие положительных раздражителей способ­ствуют при длительной адаптации переходу антисоциальных по­требностей в нравственно устойчивую мотивационную сферу, в других — эти мероприятия дают лишь кратковременный лечебно­педагогический эффект, ухудшение условий среды вновь приводит к декомпенсации психопатии. Психолого-педагогическое воздейст­вие, применение нейролептических и седативных средств, психоте­рапии с целыо компенсации психической дисгармонии у лиц с аф­фективно неустойчивой психопатией во многих случаях оказывает­ся неэффективным.

Псевдологическая психопатия

(патологические лживость и фантазирование)

Впервые наиболее характерные особенности псевдологической психопатии были проанализированы французским психиатром' Л. Дельбрюком в 1891 г. Он указывал, что поступки такого боль­ного определяются усиленным фантазированием, оторванным от реальности, что он склонен к лживости, хвастовству, живет безза­ботно, легко становится на путь наживы, воровства и мотовства.

Автор считал, что эта аномалия обусловлена наследственным отя­гощением.

В 1894 г. отечественный психиатр А. А. Говсеев отмечал, что псевдологию следует рассматривать как бредоподобное фантазиро­вание, которое вытекает из конституциональных особенностей лич­ности, сочетающей в себе переживание реальности и грез.

Э. Крепелин (1904), выделяя псевдологов в самостоятельную группу больных психопатией, в одном случае описывал их под на­званием «лгунов и плутов», в другом — «лгунов и мошенников». Он подчеркивал, что внешне они кажутся одаренными, тем более что хорошо владеют речью и нередко обладают художественными способностями, но их мышлению не хватает планомерности и свя­занности, суждениям — зрелости и обстоятельности, а жизни — глубины и серьезности.

П. Б. Ганнушкин характеризовал этих больных как лиц, кото­рые умеют держаться с достоинством, ловких, часто изящных, очень заботящихся о своей внешности и о впечатлении, произво­димом ими на окружающих. Несмотря на некоторые способности, они редко обнаруживают подлинный интерес к чему-либо, кроме своей личности. Будучи людьми легкомысленными, такие психопа­ты не способны к глубоким переживаниям, обычно не завязывают с кем-либо прочных отношений. Самой типичной их особенностью является неспособность держать в узде свое воображение. Отсю­да — их непреодолимая и часто приносящая им огромный вред страсть к лживости. Лгут они художественно, мастерски, сами ув­лекаясь своей ложью и почти забывая, что это ложь, легко изво­рачиваются, даже когда их припирают к стенке, что невольно вы­зывает восхищение. Будучи уличенными и не видя уже никакого выхода, они легко приходят в полное отчаяние и тогда совершенно теряют свое достоинство.

Поскольку у детей раннего дошкольного возраста нелегко от­дифференцировать поток творческого сочинительства в игровой деятельности, расширяющего познавательные способности, от псев­дологии, то к диагностике этой психопатии у них нужно подходить крайне осторожно. У детей на третьем году жизни можно наблю­дать различные проявления фантазии, оторванной от реальности, что не является патологией. Способность отделить фантазию типа конфабуляции или прожектерского сочинительства от реальной действительности ребенок приобретает позже, в младшем школь­ном возрасте. Более того, лживость в детском возрасте — явление нередкое, безупречная правдивость достигается только воспитани­ем. При этом следует иметь в виду, что привычка лгать далеко не всегда представляет собой особенности личности. Нередко она обусловлена желанием избежать предстоящего наказания, до­биться какой-нибудь выгоды, скрыть свой проступок, необходи­мостью приспособиться к жизни, особенно при деспотизме в семье и конфликте в школе, и др. Такая ложь проявляется эпизодически и не должна рассматриваться как псевдология.

Среди 202 обследованных (А. И. Селецкий, 1981) лиц с психо- ч,пней было 18 подростков и юношей, страдавших псевдологичес- кон психопатней. Преобладающими этиологическими факторами чтой аномалии н анамнезе являлись экзогенные вредности, задер­живающие развитие по типу психического инфантилизма, дисгар­моничности, а также недоразвитие волевой деятельности, сниже­ние критических возможностей мышления. Не удалось исключить п отрицательное влияние наследственной отягощенности. В трех случаях н семье обследуемых имело место заболевание родителей маммакально-депрессивным психозом, в двух случаях — базедо- шпмом, в одном случае брат обследуемого покончил жизнь само­убийством, У родителей обследованных отмечались неврозы, не­вротическое и психопатоподобное развитие.

В раннем детстве (в первые три-четыре года жизни) у обследо- иаппых наблюдались диатезы, длительные диспепсические расст­ройства, частые респираторные заболевания, лихорадочные состоя­нии и локальные судороги невыясненной этиологии, в том числе лщпшгоспазм, а также ночныеи дневныестрахи.В физическом развитии отклонений не было. Органическая неврологическая ми­кросимптоматика, как правило, не выявлялась. Телосложение и черты лица правильные, выражение лица подкупающе приветливое, движения быстрые, порывистые. Имели место внутрисемейные уродливые условия воспитания, способствующие формированию определенной системы взглядов и поведения.

Основоположник отечественной психиатрической генетики Т. И. Юдин (1933) приводит случай наличия в четырех поколениях одной фамилии выраженной семейной склонности к патологической лживости и фантазированию.

Говоря о психопатах-псевдологах, мы имеем в виду лживость как постоянный феномен у детей, достигших школьного возраста, которые в своем бредоподобном фантазировании не опираются на реальность и преследуют корыстные цели.

Исли у дошкольника игровая фантазия расширяет познаватель­ные способности, то исендология школьника, равно как и взросло­го, преследует эгоцентрическую цель. Склонность таких детей к измышлению, радость при разрушении границ между действитель­ностью и грезами, расплывчатость мысли являются для них посто­янными.

Псевдологию нельзя отождествлять с обманами памяти, наблю­даемыми при тех органических заболеваниях мозга, когда больной как бы заполняет ложным воспоминанием то, что им забыто. В первом случае больной верит в достоверность своих неверных воспоминаний, а во втором — нет. Патологическая ложь страдаю­щего психопатией отличается от лжи здорового человека своей со­вершенной нецелесообразностью, причем психопат понимает ее нелепость, но не может подавить свою потребность лгать. Такая патологическая ложь представляет собой как бы рудимент бредо­подобных фантазий. Но в отличие от истинной бредоподобной фантазии, патологическая ложь психопата не сопровождается тре­ногой, растерянностью. Она носит постоянный, а не временный ха­рактер, представляет собой особенность, свойственную данной психопатической личности.

Такие больные игнорируют организованный труд, демонстри­руют отвращение к упорядоченной деятельности, упорны в своей склонности к вымыслам, не считаются ни со здравым смыслом, ни с моралью, ни с элементарными принципами человеческих отноше­ний. Гипертрофированное стремление к лживости, самоутвержде­нию при помощи лживости, 1! которой больше риска, чем расчета, наглость и дерзость, взвинченный пафос речи, мечта о мести тем, кто не верит их вымыслам, игнорирование истины, ущербность суж­дений—таковы характерные особенности их поведения.

Как уже отмечалось, у лиц с истерической психопатией тоже наблюдается лживость, но в этом случае ведущим проявлением психопатии является не склонность к лживости, а неустойчивость эмоций, театральность и позерство. В отличие от истерического, у психопата-псевдолога лживостью окрашены все его суждения, у него более выражен моральный дефект, он легко переходит грани­цы, определяемые общественными нормами, совершая инкримини­руемые правонарушения.

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПСИХОПАТОВ

В трудах многих отечественных и зарубежных ученых, освеща­ющих сущность психопатии, отмечается, что психопат — это лич­ность с нарушенной эмоционально-волевой сферой, но с интактным интеллектом. Лишь некоторые авторы (Э. Крепелин, П. Б. Ганнуш­кин, Е. А. Попов, Г. Е. Сухарева, А. И. Селецкий, О. Е. Фрейеров) не разделяют мнения об отсутствии у лиц, страдающих психопатией, расстройства интеллекта, в частности, нарушения мышления и его наиболее важных и сложных функций — умозаключения и кри­тичности. Вопрос о вменяемости, обучении и воспитании подростков с психопатическим развитием нельзя решать без правильного пони­мания особенностей их мышления и значения их в структуре пси­хопатии.

Несмотря на то что психопатическое развитие не сопровожда­ется распадом отражения, все же реакции психопата на окружаю­щее свидетельствуют о том, что его интеллектуальные способности неполноценны.

Судебная психопатология, накопившая в этом отношении боль­шой опыт, нередко отождествляет аномальное поведение психопа­та с поведением истинно психически больного, признавая невменя­емым того и другого. По данным Центрального научно-исследова- тельского института судебной психиатрии им. В. П. Сербского, более 10 % психопатов-правонарушителей признают невменяемы­ми, о чем свидетельствует их неспособность осмыслить и оценить свои общественно опасные действия, нелепые, совершенно непо­нятные, с точки зрения логики и здравого смысла, мотивы преступ­ления. Действительно, эмоционально-волевые нарушения в поступ­ках психопатов занимают ведущее место. Но гносеология требует

умения видеть за формой внешних явлений их внутреннюю сущ­ность. Утверждение об интактности интеллекта при психопатиях ошибочное. Нельзя представить, что расстройство эмоционально- иолевоп сферы может существовать изолированно от «вполне со­хранного интеллекта». Ведь психические функции не являются п.юлпроиапнимн.

Внешне, при поверхностном знакомстве, человек, страдающий психопатней с его склонностью к резонерским построениям,богатой речевой продукцией, широтой банальных взглядов, самомнением, стремлением к витиеватым фразам создает видимость интеллекту­ала. Уверенность в себе и в своих начинаниях у чрезмерно возбуди­мого психопата, его ловкость, умение в ряде случаев держаться с достоинством или ложь с яркими и красочными «доказательствами» психопата-псевдолога внешне производят впечатление интеллек­туальной одаренности. Однако при близком рассмотрении они оказываются никчемными личностями, у которых глубокая патоло­гии эмоционально-волевой сферы сочетается с аномалией синтеза, дефектом осмысления поступков и с прожектерством.

В норме невозможно такое положение (вне аффективного ил­люзорного восприятия), чтобы личность, обладающая интактным интеллектом, отвечала нелепыми, противоречащими элементарной логике и личным интересам реакциями. Авторы, придерживающие­ся той точки зрения, что интеллект при психопатиях является ин­тактным, тем самым расценивают расстройство эмоционально-во­левой сферы вне мыслительной деятельности. Между тем психи­ческий акт является целостным и единым процессом, поэтому такой отрыв следует рассматривать как механистический.

Эмоциональное реагирование является следствием восприятия человека и его суждений о предметах и явлениях. Человек эмоци­онально реагирует на ситуацию в соответствии с тем, как он ее понимает. Поэтому все ■-шоцпп имеют интеллектуальное содержа­ние, они невозможны без интеллектуальной или рациональной основы. Эмоции страха, негодования и последующие действия появляются лишь после того, как человек оценит обстановку, после того, как он сообразит, что происходит. Понимание обстановки осуществляется путем мыслительных операций. Если психопат со­вершенно неадекватно относится к ситуации, то это вызвано де­фектом суждения, искаженным пониманием ситуации, неумением осмыслить воспринимаемые явления.

Для лиц, страдающих психопатией, характерна интеллектуальная ущербность, тесно связанная с ситуацией, при которой мышление теряет свои корригирующие свойства. Однако психопатическая интеллектуальная дефектность не тождественна олигофренической. Психологические компоненты интеллекта психопата (память, объем знаний, оперирование изолированными понятиями) полноценны, формальныезнания не ущербны.У него расстроены понятийные суждения и умозаключения, критическое отношение к ситуации и к самому себе. При тяжелых формах чрезмерно возбудимой, орга­нической и псевдологической психопатии патология мышления приобретает тотальный характер. Кроме того, нарушается формаль­ная интеллектуальная деятельность (расплывчатость, фрагменг- ность воспроизведения приобретенного опыта, дисфория, конфабу- ляции и др.).

Своеобразие патологии мышления у психопатов заключается в недостаточном контроле второй сигнальной системы, диссоциации сигнальных систем, отвлекаемое™, невозможности сосредоточения, слабости активного торможения, склонности к искаженному вос­приятию. Эти явления, как правило, в большей мере свойственны органическим, чрезмерно возбудимым и истерическим психопатам. При исследовании способности таких больных к образованию ис­кусственных понятий, суждений и умозаключений оказывается, что многие из них испытывают затруднение при выделении основ­ных признаков, образовании индуктивного умозаключения.

При исследовании лицевой психомоторики по метрической шкале Л. А. Квинта у многих детей, страдающих психопатией, отмечаются неполноценная моторика, отставание показателей по отношению к возрастным (на 2—5 лет), обилие движений, дисмимия и дискор- реляция между показателями лицевой психомоторики и показате­лями общей моторики (А. И. Селецкий, 1981). При попытке втор­гнуться во внутренний мир больного наблюдаются грубый цинизм, плач без слез, причитания, гримасы, мелкие гиперкинезы мышц рта, стереотипии в виде скрежета зубами, контрактуры отдельных мышц лица, неадекватное мимическое беспокойство и др.

Существующие психологические методы исследования не дают возможности обнаружить достоверные нарушения мышления не только у психопатов, но и у лиц с более грубыми деструктивными аномалиями. Иногда дебильность дошкольника, прошедшего меди- ко-педагогическую комиссию и клиническое обследование, выяв­ляется только во время занятий в массовой школе вследствие на­грузки на интелектуальные и речевые функции.

Методика определения интеллектуальных способностей с по­мощью метрической шкалы А. Бине и Ж. Шарко, на которую воз­лагали много надежд, себя не оправдала, так как у лиц с психопа­тиями наблюдается выраженный разрыв между удовлетворитель­ными показателями психометрических тестов, полученными при исследовании в условиях лаборатории, и мыслительными наруше­ниями в практической жизни.

Критерием нарушений интеллектуальных способностей психопа­тов является клиническая и педагогическая практика, которая сви­детельствует о том, что у них на фоне формально сохранного интел­лекта отмечаются аффективная логика, отрыв от действительности, парциальная дефективность мышления, нарушение критичности и отсутствие способности понимать свою неполноценность. Таким образом, психопатия — не только дисгармония эмоционально-во­левой сферы, но и аномалия интеллекта, патология разума.

Профилактика отклоняющегося поведения, обусловленного пси­хопатическим ра.'шитием, должна начинаться от рождения ребен­ка (гигиена брака, беременности, родовспоможение, исключающее травму). Характер лечебно-педагогических мероприятий зависит иг формы психопатии, ее патогенеза и ведущих клинических прояв­лении. Главную роль при этом играет лечебная педагогика, а меди­каментозная терапия является дополнительным мероприятием.

И случае утрированного преобладания в коре большого мозга процесса возбуждения с выраженной гипердинамичностью приме­няют нейролептические средства (аминазин, стелазин, неулептил п др.), антидепрессанты и транквилизаторы (мепротан, элениум, седуксен, тазепам и др.), дробные дозы инсулина. При преоблада­нии процесса торможения используют препараты, обладающие <1пмулпрующим действием. В тяжелых случаях, когда не удается улучшить условия в семье, в школе, ребенка с психопатией следует госпитализировать в психиатрический стационар. Чрезмерно воз- будимых психопатов, проявляющих дезорганизаторские тенденции и антиобщественные склонности, необходимо обучать в специаль­ных школах особого режима.

И основу педагогических мероприятий должны быть положены данные исследования И. П. Павлова и его последователей о значи­мости тренировки для укрепления нервных процессов, «переделки» мша психической деятельности. Наряду с лекарственной терапией и социальными мероприятиями (удаление из конфликтной обста­новки, направление в интернат, специальную школу) большое зна­чение имеет просветительная работа среди родителей по предупреж­дению и коррекции психопатических проявлений у детей. Посколь­ку психопатия формируется с детства, то главное внимание должно быть сосредоточено на организации правильного воспитания (кор­рекции и условиях детского сада, школы, специальной школы, пси- XI uieiipojii н и чес кого диспансера).

Важную роль в формировании личности играет трудотерапия. Однако для того, чтобы трудовая коррекция была эффективной, нужно правильно выбрать вид труда. Не следует, например, все вре­мя тормозить ребенка с чрезмерно возбудимой психопатией, ибо нужно дать выход его двигательной энергии. При этом важно пере­ключить энергию с низших влечений на высшие потребности и тру­довые установки, чтобы ребенок (подросток) получал удовлетворе­ние от своего труда и у него воспитывалась ответственность перед коллективом (работа в кружках, мастерских, спорт, участие в са­моуправлении). Педагогические мероприятия должны сводиться к тому, чтобы разрушить у психопата установку на переоценку себя и недооценку других, раскрыть перед ним достоинства окружаю­щих, мобилизовать его самокритичность, отмечая утрированные стороны его личности и указывая путь к их устранению.

Коррекция психопатических проявлений заключается в рацио­нальной психотерапии и создании таких условий учебы, труда и быта, которые не способствовали бы усилению аномальных черт и возникновению декомпенсации.

Наряду с антиобщественным поведением у лиц, страдающих психопатией, проявляется и ряд положительных, общественно одо­бряемых потребностей. Некоторые из них неудовлетворены собой, просят помощи, пытаются занять полезное место в окружающем мире. Опыт свидетельствует о возможности компенсации у таких больных ряда психопатических проявлений, о перевоспитании пси­хопатической личности. Поэтому психотерапия в широком смысле слова (убеждение, рациональная психотерапия, терапия по методу прерывания условной связи, внушения наяву, во сне, самовнушение методом Куэ, аутогенная тренировка и др.), создание атмосферы доброжелательности, уюта и внимания имеют большое компенса­торное значение. Примером тому является опыт А. С. Макаренко, перевоспитавшего не только педагогически запущенных детей, но и воспитанников, страдающих психопатией.

Поскольку дети с психопатией игнорируют мнение коллектива, не могут занять в нем достойное место, то успех их перевоспитания в значительной мере определяется тем, насколько родители и педа­гоги-воспитатели сумеют пробудить их социальную активность, включить их в содержательную жизнь, что способствует коррекции у них интеллектуальной неполноценности.