1.2. Основные теоретические подходы к изучению суицида как социального явления.

Социологическая теория

Первым исследователем суицида в социологии и основателем современной суицидологии, можно считать французского социолога Эмиля Дюркгейма, впервые уделившего внимание социальным факторам суицида в своём социологическом этюде «Самоубийство». Ещё в начале работы Э. Дюркгеймом выдвигает определение суицида, четко разграничивая, таким образом, предметное поле своего подхода: «самоубийством называется каждый смертный случай, который непосредственно или опосредованно является результатом положительного или отрицательного поступка, совершенного самим по­страдавшим, если этот последний знал об ожидавших его результатах»⁷. Э. Дюркгейм также ввёл и категорию суицидальной попытки: «Покушение на самоубийство — это вполне однородное действие, но только не доведенное до конца». Далее, он указывает, что следует учесть всё многообразие факторов, влияющих на суицид и чётко отделяет самоубийства по социальными причинам и совершенные по причине физиологических либо психических отклонений. После этого Э. Дюркгейм проводит анализ статистических данных, в котором наблюдаются определенные закономерности:

1.Число самоубийств изменяется обратно пропорционально степени интеграции религиозного общества.

2. Число самоубийств изменяется обратно пропорционально степени интеграции семейного общества.

3. Число самоубийств изменяется обратно пропорционально степени интеграции политического общества.⁸

Из этого он делает вывод о том, что число самоубийств напрямую коррелирует с степенью социальной интеграции. Обнаружив обратную корреляцию между этими явлениями, Э. Дюркгейм пытается выделить другие социальные факты, влияющие на суицидальное поведение. Таким образом, он создает типологию суицидального поведения, выделяя в ней различные социальные факты, воздействующие на индивида:

1. Эгоистическое самоубийство. Самоубийство, совершаемое в результате «чрезмерной индивидуализации» в ситуации, когда степень социальной интеграции низка и индивид теряет социальные связи. Социальная связь в данной ситуации является сдерживающим фактором для индивида, при её ослаблении, человек «выпадает» из социального контекста, заканчивая жизнь самоубийство. Эгоизм при этом выступает основной причиной суицида, объединяя под собой данную группу.

2. Альтруистическое самоубийство. Самоубийство, совершаемое в результате чрезмерной социальной интеграции, когда личность индивида полностью идентифицирует себя с коллективным. Господство сверх-эго. Альтруистическое самоубийство также делится на несколько подкатегорий:

1. Обязательное – в ситуации абсолютной зависимости, общество само принуждает индивида к самоубийству во имя общественных целей.

2. Факультативное – человек совершает суицид преднамеренно и без социального принуждения, во имя собственной радости и всеобщего уважения.

3. Чистое – суицид рассматривается человеком как способ помощи обществу, индивид, отрекаясь от своей жизни, приносит её в жертву в пользу единого социального. В современной интегрированной социологической теории

3. Аномическое самоубийство. Самоубийство, связанное с потерей обществом ценностной системы и в условиях, когда новые общественные ценности ещё не сформировались. Подобное состояние социума Дюркгейм называет аномией и связывает его с трансформацией социальной системы или переходом общества на другой этап развития.

Таким образом, Эмиль Дюркгейм выделяет и классифицирует три различных типа самоубийств, выделяя в них исключительно социальные причины самоубийств. За исключением некоторых исследователей, большинство социологов не высказывает сомнений в наличии влияния данных факторов на рост числа самоубийств и суицидальных попыток.

Также суицид как социальное явление рассматривает в своем небольшом произведении П. А. Сорокин. Свой труд «Самоубийство как общественное явление» он начинает с того, что указывает основные дефиниции суицида и суицидального поведения. Так, по его мнению, различные религиозные обряды или «военные суициды» нельзя рассматривать как самоубийства, ведь они являются ситуациями, в которых индивид добровольно жертвует свою жизнь на благо общества. Подобные случае смерти он называет «жертвой». Также Сорокин указывает, что у животных суицид не возможен по той же причине – мать, скорее, жертвует собой ради потомства, нежели целенаправленно совершает аутоагрессивные действия. А суицид, по мнению Сорокина, происходит в ситуациях, когда индивид «добровольно и сознательно предпочитает жизни смерть, как прекращение жизни, ее страданий, ее бессмысленности и т.д.»⁹. Определив основные понятия, Сорокин переходит к анализу причин суицидального поведения. Среди них он сначала указывает наиболее распространенные на то время, по мнению психиатров: особые виды сумасшествия, девиантное поведение, наследственность. Но далее, опровергая все эти причины, переходит к обоснованию суицидов культурой. Сорокин говорит, что уровень развития культуры напрямую связан с числом самоубийств. Так, в древних обществах личность, в силу развития культуры, полностью подчиняется коллективу и ей намного легче пережить все проблемы и давление, оказываемое на неё потому, что эти проблемы на себя принимает весь коллектив, а по мере культурного развития общества, происходит социальная дифференциация, люди становятся всё дальше друг от друга и уже не видят поддержки. «Человек для человека становится какой-то Андреевской "маской" и "рожей". Есть номера, маски, рожи, но людей нет. Благодаря этому, жизнь человека обесценивается в глазах других: разве есть возможность заинтересоваться всеми, кто умирает кругом… Их так много, и жизнь течет так быстро - что "всех не пересмотришь". Благодаря этому, и своя жизнь обесценивается в глазах каждого. Все это создает неустойчивость, зыбкость, непрочность и в своей совокупности представляет ту почву, на которой самоубийства могут пышно процветать».¹⁰ Однако Сорокин не исключает другие условия, оказывающие влияние более слабой степени:

• обычно, люди, состоящие в браке и имеющие семью, реже совершают самоубийство, так как, не смотря на потерю индивидуального смысла жизни, продолжают жить для семьи.

• значительно сокращается число самоубийств в революционное время – люди объединяются в общественные партии, движения, таким образом значительно усиливая степень социальной интеграции.

• процент самоубийств ниже среди людей, исповедующих догматичные религии, они дают личности меньше возможностей для саморазвития и поиска, сильнее коллективизируют личность.

• Суицид более характерен для мужчин, в силу того, что женщины «в силу исторических условий отстали от мужчины, более привязаны к семье, менее индивидуализированы, и их жизнь более устойчива, чем жизнь мужчины»¹¹.

Из всего выше следующего Сорокин делает следующий вывод об основной причине самоубийства – одиночество и изоляция личности. Он говорит о том, что в современном обществе личность слишком сильно оторвана от коллектива, низкая степень социальной интеграции вызывают резкое увеличение числа самоубийств, однако более конкретной причиной он называет нужду – следствие беспорядочного устройства общества. Голод, безработица вызывают кризис личностного развития, сильные психологические стрессы и потерю ценностной ориентации. А в условиях индивидуализации, оторванности от общества, индивид не может найти поддержки у коллектива, самостоятельно побороть депрессию и другие кризисные состояния, совершая суицид.

Психологические и психоаналитические теории самоубийства

В начале XX века аутоагрессивное поведение стало пристально изучаться представителями психоанализа. Первой работой в этой области стала «Печаль и меланхолия» - статья Зигмунда Фрейда. Ее появление по времени совпадает со знаменитым заседанием Венского психоаналитического общества, на котором впервые обсуждалась проблема суицидального поведения с участием А. Адлера, К. Г. Юнга, В. Штекеля и других. В своей работе Фрейд анализирует суицид на основании представлений о существовании в человеке двух основных влечений: эроса — инстинкта жизни и танатоса — инстинкта смерти. Континуум человеческой жизни является полем битвы между ними. Человек не только хочет жить, быть любимым и продолжить себя в своих детях — бывают периоды или состояния души, когда желанной оказывается смерть. С возрастом сила эроса убывает, а танатос становится все более сильным, напористым и реализует себя полностью, лишь приведя человека к смерти. По Фрейду, суицид и убийство являются проявлениями разрушительного влияния танатоса, то есть агрессией. Различие состоит в ее направленности на себя или на других. Совершая аутоагрессивный поступок, человек убивает в себе интроецированный объект любви, к которому испытывает амбивалентные чувства. Господство танатоса вместе с тем почти никогда не бывает абсолютным, что открывает возможность предотвращения самоубийства.

Основатель индивидуальной психологии Альфред Адлер полагал, что быть человеком означает, прежде всего, ощущать собственную неполноценность. Жизнь заключается в стремлении к цели, которая может не осознаваться, но направляет все поступки индивида и формирует жизненный стиль. Чувство неполноценности возникает в раннем детстве и основано на физической и психической беспомощности, усугубляемой различными дефектами. Для человека экзистенциально важно ощущать общность с другими людьми. Поэтому в течение всей жизни он находится в поиске преодоления комплекса неполноценности, его компенсации или сверхкомпенсации. Он реализуется в стремлении к самоутверждению, власти, которая становится движущей силой человеческого поведения и делает жизнь осмысленной. Однако этот поиск может натолкнуться на значительные препятствия и привести к кризисной ситуации, с которой начинается «бегство» к суициду. Утрачивается чувство общности; между человеком и окружающими устанавливается «дистанция», канонизирующая непереносимость трудностей; в сфере эмоций возникает нечто напоминающее «предстартовую лихорадку» с преобладанием аффектов ярости, ненависти и мщения. «Дистанция» формирует рекурсию, и человек оказывается в состоянии застоя, мешающем ему приблизиться к реальности окружающей жизни. В итоге возникает регрессия — действие, состоящее в суицидальной попытке, которая одновременно является актом мести и осуждения в отношении тех, кто ответствен за непереносимое чувство неполноценности, и поиском сочувствия к себе.

Последователь школы психоанализа, знаменитый американский ученый Карл Меннингер (1893-1990) развил представления Фрейда о суициде, исследовав их глубинные мотивы. Он выделил три составные части суицидального поведения. По его мнению, для того чтобы совершить самоубийство, необходимо:

1. желание убить; суициденты, будучи в большинстве своем инфантильными личностями, реагируют яростью на помехи или препятствия, стоящие на пути реализации их желаний;

2. желание быть убитым; если убийство является крайней формой агрессии, то суицид представляет собой высшую степень подчинения: человек не может выдержать укоров совести и страданий из-за нарушения моральных норм и потому видит искупление вины лишь в прекращении жизни;

3. желание умереть; оно является распространенным среди людей, склонных подвергать свою жизнь необоснованному риску, а также среди больных, считающих смерть единственным лекарством от телесных и душевных мучений.

Таким образом, если у человека возникают сразу три описанных Меннингером желания, суицид превращается в неотвратимую реальность, а их разнесение во времени обусловливает менее серьезные проявления аутоагрессивного поведения.

Карл Густав Юнг, касаясь проблемы самоубийства, указывал на бессознательное стремление человека к духовному перерождению, которое может стать важной причиной смерти от собственных рук. Это стремление обусловлено актуализацией архетипа коллективного бессознательного, принимающего различные формы:

1. метампсихоза (переселения душ), когда жизнь человека продлевается чередой различных телесных воплощений;

2. перевоплощения, предполагающего сохранение непрерывности личности и новое рождение в человеческом теле;

3. воскрешения-восстановления человеческой жизни после смерти в состоянии нетленности, так называемого «тонкого тела»;

4. возрождения-восстановления в пределах индивидуальной жизни с превращением смертного существа в бессмертное;

5. переносного возрождения путем трансформации, происходящей не прямо, а вне личности.

Архетип возрождения несет в себе мыслеобраз о награде, ожидающей человека, находящегося в условиях невыносимого существования, и связан с архетипом матери, который влечет человека к метафорическому возвращению во чрево матери, где можно ощутить долгожданное чувство безопасности.

Карен Хорни в русле психодинамического направления и эгопсихологии полагала, что при нарушении взаимоотношений между людьми возникает невротический конфликт, порожденный так называемой базисной тревогой. Она появляется еще в детском возрасте из-за ощущения враждебности окружения. Кроме тревожности, в невротической ситуации человек чувствует одиночество, беспомощность, зависимость и враждебность. Эти признаки могут стать основой суицидального поведения (например, детская зависимость взрослого человека с глубоким чувством неполноценности и несоответствием образу идеального Я или стандартам, существующим в обществе). Враждебность при конфликте актуализирует, как считала Хорни, «разрушительные наклонности, направленные на самих себя». Они не обязательно принимают форму побуждения к самоубийству, но могут проявляться в форме презрения, отвращения или глобального отрицания. Они усиливаются, если внешние трудности сочетаются с эгоцентрической установкой или иллюзиями человека. Тогда враждебность и презрение к себе и другим людям могут стать настолько сильными, что разрешить себе погибнуть становится привлекательным способом мести. В ряде случаев именно добровольная смерть представляется единственным способом утвердить свое эго. Покорность судьбе, при которой аутодеструктивное поведение является преобладающей тенденцией, Хорни также рассматривала как латентную форму самоубийства.

Американский психоаналитик Гарри Стэк Салливэн рассматривал суицид с точки зрения своей теории межличностного общения. Самооценка индивида возникает главным образом из отношения к нему других людей. Благодаря этому у него могут сформироваться три образа эго: «хорошее эго», если отношение других обеспечивает безопасность, «плохое эго», если окружение порождает тревогу или другие эмоциональные нарушения; кроме того, Салливэн утверждает, что существует и третий образ «не-эго», возникающий, если человек утрачивает эго-идентичность, например, при душевном расстройстве или суицидальной ситуации. Жизненные кризисы или межличностные конфликты обрекают индивида на длительное существование в образе «плохого эго», являющегося источником мучений и душевного дискомфорта. В этом случае прекращение страданий путем совершения аутоагрессии и превращения «плохого эго» в «не-эго» может стать приемлемой или единственно возможной альтернативой. Но этим же актом человек одновременно заявляет о своей враждебности к другим людям и миру в целом.

Роль тревоги и других эмоциональных переживаний в происхождении суицидального поведения подчеркивалась и представителями гуманистической психологии – Ролло Мэйем и Карлом Роджерсом. Для Мэя тревога являлась не только клиническим признаком, но и экзистенциальным проявлением, важнейшей конструктивной силой в человеческой жизни. Он считал ее переживанием «встречи бытия с небытием» и «парадокса свободы и реального существования человека». Карл Роджерс полагал, что основная тенденция жизни состоит в актуализации, сохранении и усилении эго, формирующегося во взаимодействии со средой и другими людьми. Если структура является ригидной, то не согласующийся с ней реальный опыт, воспринимаясь как угроза жизни личности, искажается либо отрицается. Когда человек не признает его, он как бы заключает себя в тюрьму. Не переставая от этого существовать, опыт отчуждается от эго, в силу чего теряется контакт с реальностью. Таким образом, вначале не доверяя собственному опыту, впоследствии эго полностью теряет доверие к себе. Это приводит к осознанию полного одиночества. Утрачивается вера в себя, появляется ненависть и презрение к жизни, смерть идеализируется, что приводит к суицидальным попыткам.

Интегративные теории суицида

Интеграция данных современных исследователей привела к созданию модели суицидального поведения – «крик боли». Она рассматривает суицидальное поведение как попытку избежать чувства «попадания в ловушку». Данные индивиды ощущают неспособность убежать от внешней ситуации иои от своего собственного внутреннего смятения. При этом отсутствует надежда на спасение. Эта модель создаёт основу для создания моста между исследованием различного вида факторов.

Долгие годы считалось, что умышленный суицид и умышленное нефатальное самоповреждение (парасуицид или суицидальная попытка) требуют различных объясняющих моделей. В силу различного исхода, были обнаружены различия в возрастно-половом составе представителей двух этих групп, а также в возрастании или снижении их числа с течением времени. В 1960-х годах, когда число суицидов упало, частота случае нефатального суицидального поведения возросла.

Суицидальное поведение в данной теории рассматривается как попытка побега из ловушки, ощущение «произошедшего краха». Это ощущение случившегося краха может возрастать под воздействием внешних обстоятельств или неконтролируемого внутреннего смятения. Важный аспект подобного стресса состоит в том, что он сигнализирует индивиду о крахе некой важной сферы жизни. Ощущение подобного краха запускает примитивные социально-психологические механизмы. Однако, для запуска полномасштабного «ответа на крах» в данной ситуации необходимо также наличие чувства «попадания в ловушку». Индивид ощущает, что он не может предпринять ничего, что позволило бы ему уйти от травматичного фактора. В дальнейшем, он начинает верить, что вероятность его «спасения» в данной ситуации другими людьми или обстоятельствами невелика. Таким образом, суицидальное поведение рассматривается как «крик боли», вызванный комбинацией обстоятельств, при которых индивид переживает ощущение краха и не представляет себе возможности побега или спасения и при этом доступны средства, которыми индивид способен причинить себе вред.

Согласно данной теории, дело обстоит в «возможности побега». Когда путь блокирован, рассматривается ряд возможных ответов, среди которых суицид является одним из вариантов. В начале, когда вероятность побега находится под угрозой, но ещё возможна, попытки побега характеризуются высоким уровнем активности в виде гнева и «протеста». Данная реакция тесно связана с ранним ответом на угрозу, наблюдаемым у животных и людей. Таким образом, менее серьёзные формы суицидального поведения являются попыткой вновь наметить пути побега из ситуации, представляющие собой раннюю «протестную» или «реактивную» фазу биосоциального ответа, за которой следуют крах и угрожающая безнадёжность. Более серьёзные суицидальные попытки и завершенные суициды представляют собой «крик боли» личности, испытывающей ощущение полнейшего краха при полном отсутствии путей побега и возможности спастись. Личности с перфекционистскими стандартами могут быстрее, без переходных этапов, впадать в состояние «безнадежности». Их первая суицидальная попытка может быть опасной и оказаться летальной. Модель «крика боли» уделяет особое внимание «реактивному» (вызываемому совокупностью факторов) компоненту суицидального поведения, нежели «коммуникативному» (вызываемому реакцией на «крик о помощи»).

Суицид как следствие социально-психологической дезадаптации личности.

Данная концепция суицидального поведения выдвинута Амбрумовой и Тихоненко основана на результатах теоретической структуризации и экспериментах. Под адаптацией авторы понимают приспособление – соответствие между живой системой и внешними условиями. Адаптация в данном контексте выступает как процесс и его определенная организация. Понятие дезадаптации отражает различную степень и качество несоответствия организма и среды. Полное соответствие способствует развитию, полное несоответствие – несовместимо с жизнедеятельностью. К системам, занимающим промежуточное положение, в одинаковой мере применима и адаптация, и дезадаптация. В первом случае происходят позитивные приспособительные и компенсаторные процессы, а во втором – компенсаторные процессы оказываются несостоятельными, что может привести к дезорганизованному поведению. Эти положения применимы и к человеческой форме адаптации – социально-психологической. Процесс социально-психологической адаптации развернут по четырём ключевым направлениям человеческой жизнедеятельности: преобразовательному, познавательному, ценностно-ориентированному и коммуникативному. В условиях экстремальной ситуации разные индивиды неодинаково перестраивают свою приспособительную тактику. Наиболее устойчивой является тактика пластичности и использования резервов. Такие индивиды сохраняют общий уровень адаптации. Другая часть характеризуется временным снижением этого уровня, вплоть до его минимизации, но без «полома» основных четырех направлений и их качественной трансформации. Когда экстремальные нагрузки ложатся на основу, измененную конституционально, или в процессе онтогенеза, тогда вероятность полома, парциального выпадения одного из нескольких направлений адаптационного процесса значительно возрастает. В таких случаях социально-психологическая дезадаптация влечет за собой качественную трансформацию приспособительного процесса, проявление патологических форм адаптации и компенсаторных образований за счет сохранившихся направлений. Здесь, авторы считают необходимым различать объективную и субъективную стороны дезадаптации. Объективно, дезадаптация проявляется в поведении. Субъективно – различные психоэмоциональные сдвиги. Таким образом, социально-психологическая дезадаптация является общей предпосылкой суицидального поведения. Здесь также выделяются две различные фазы: предиспозиционная и суицидальная. Решающее значение в переходе от первой фазы к второй имеет конфликт, занимающий ключевое положение структуры рассматриваемого акта. Конфликт, переживаемый личностью, образуется из совокупности разнонаправленных тенденций. Одну из них представляется актуальная потребность человека. Другую – тенденция, препятствующая её удовлетворению. Конфликт в данной ситуации может быть как внешним, так и внутренним. Вторая, суицидальная фаза, представляет собой процесс устранения конфликта за счёт аутодеструктивного поведения индивида. По определению А.Г. Амбрумовой «суицид есть следствие социально-психологической дезадаптации личности в условиях переживаемого и неразрешенного макросоциального конфликта». Суицидальное поведение в данном контексте рассматривается, как один из видов общеповеденческих реакций человека на экстримальную ситуацию. Наиболее существенным моментом социально-психологической адаптации человека является процесс социализации, который предопределяет морально-нравственные представления индивида, социально значимые оценки и формы поведения, определяемые включенностью в социальную среду. Предиспозиционная дезадаптация личности приводит к резкому сокращению известных ему вариантов разрешения конфликтной ситуации, знакомые же варианты субъективно оцениваются как неэффективные или отвергаются по другим причинам. Данная ситуация становится для индивида критической и может с высокой вероятностью перейти в суицидальную фазу. Таким образом, суицид становится единственным способом ликвидации конфликта путём аутодеструктивного поведения.

Таблица иксаа

Социально-ситуационные факторы
Конфликт	Социально-психологическая дезадаптация		Крах ценностных установок	-Провоцирующие факторы -Мотивационная готовность -Предрасполагающие внешние факторы	Пресуицид	Суицид
Личностные факторы

Суицидальный процесс можно рассмотреть в теоретическом плане как предметную деятельность, протекающую преимущественно во внутреннем плане и имеющую своей целью исход в виде смерти. Этот факт не позволяет относить или объединять суицидальное поведение с болезнью, хотя оно может быть рассмотрено также в болезненном состоянии. Аффективные расстройства участвуют и наглядно отражают интероризированные акты, а симптоматика даёт возможность косвенно определять процесс течения.

Формирование суицида происходит следующим образом: личностно значимые конфликты запускают суицидальный процесс. У опрделенных индивидов существует сверхконтроль над некоторыми потребностями нравственного характера при примитивной сенсорно-образной психологической защите. У более чем шестидесяти процентов суицидентов с повторными попытками – мотивы остаются прежними. Ставятся под угрозу ценностные установки личности, её потребности, идентичность. В зависимости от значимости конфликта и интенсивности мотивационных процессов по удовлетворению потребностей и уровней самооценки формируется тревога. Дезадаптация существенно снижает уровень психологической защиты. При отсутствии оптимального разрешения конфликта тревога нарастает. Система психологической защиты фиксирует тревогу на соответствующих стимулах, т.е. конфликте. Если ситуация не концептуальная, то психологическая защита личности начинает давать сбои, что приводит к интенсификации побуждений, мотивации. Развивается ситуация эмоционального стресса, что затрудняет реализацию мотивов вплоть до их блокады, что на ряду с тревогой вызывает фрустрацию личности. Создаётся ситуация кризиса личности, которая и является предсуицидальной, которая напрямую ведет к суициду.

Таким образом, в данном параграфе наиболее полно раскрыты основные категории, связанные с суицидом и суицидальным поведением, раскрыты основные социологические, психоаналитические и интегративные теории, описывающие воздействие различных факторов, приводящих к самоубийству индвида.