Великобритания

Несмотря на прочные позиции лейбористов, сам Блэр в 2002-2003 гг. не раз оказывался под огнем самой жесткой критики – прежде всего в связи с проамериканским внешнеполитическим курсом и крайне непопулярной войной в Ираке. Более 60 депутатов правящей партии подписали обращение к премьер-министру, в котором выразили серьезную озабоченность американскими планами нанесения военного удара по Ираку и возможным участием в нем Великобритании. Жесткое сопротивление проамериканской политике Блэра оказали рядовые члены Лейбористской партии на ежегодном съезде в Брайтоне в сентябре 2002 г. Работа съезда сопровождалась многотысячными демонстрациями протеста против военной авантюры в Ираке, а сама партия оказалась на грани раскола. Руководство партии осталось при своем мнении, но глава министерства иностранных дел Робин Кук сдержал слово и ушел в отставку вскоре после начала военной операции, а после ее завершения опубликовал книгу, в которой убедительно доказал, что премьер-министр Т. Блэр знал, что у Ирака нет оружия массового поражения, готового к применению в течение 45 минут. Его примеру последовали некоторые другие члены правительства, что чуть было не привело к острому правительственному кризису в Великобритании. А незадолго до этого в Оксфордшире было обнаружено тело эксперта министерства обороны в области бактериологического оружия доктора Дэвида Келли, который обвинил правительство в раздувании масштабов угрозы со стороны Ирака с целью предлога для военного вторжения. В результате утечки конфиденциальной информации в стране разразился громкий скандал, и отчаявшийся ученый покончил с собой, не выдержав тяжести обвинений и упреков со стороны правящих кругов. Палата общин британского парламента немедленно создала комиссию лорда Хаттона по расследованию обстоятельств гибели известного ученого-микробиолога, премьер-министр вынужден был давать показания в суде, а оппозиция его правительству получила в руки дополнительные аргументы в пользу отставки правительства лейбористов.

В этих непростых условиях в октябре 2003 г. в Борнмуте состоялась очередная конференция правящей Лейбористской партии, на которой значительная часть делегатов выступила против некоторых аспектов внутренней и внешней политики кабинета и даже потребовала отставки лидера. Т. Блэр еще раз подтвердил свою преданность союзу с США и выразил уверенность в том, что насильственное свержение режима Саддама Хусейна в Ираке пошло на пользу всему мировому сообществу. «Я могу идти лишь одним путем, – сообщил он делегатам съезда. – У меня нет задней скорости». Большинство делегатов съезда поддержали политику правящего кабинета, чему в немалой степени способствовали несомненные успехи Великобритании последних лет в области национальной экономики и социальных отношений. Впервые в истории у британских лейбористов появился реальный шанс править страной полные два срока и завершить намеченную программу реформ. Однако Блэр рискнул провести внеочередные выборы, для того чтобы еще больше закрепить свой успех.

Выборы состоялись в мае 2005 г. Победа лейбористов оказалась не так эффектна (они получили лишь 37% голосов против 33% у консерваторов и 22% у либеральных демократов), но благодаря мажоритарной системе получили достаточное большинство в парламенте. Программа законодательной деятельности, объявленная после выборов, включила уже достаточно хорошо известные приоритеты – продолжение реформы Палаты лордов и избирательного права, реформу вооруженных сил в контексте общеевропейской, принятие биллей о борьбе с терроризмом и с преступностью, социальной защите и об изменениях в системе пенсионного обеспечения. Было запланировано даже обсуждение билля о создании специального государственного ведомства «по борьбе за право Великобритании принимать у себя Олимпийские игры 2012 года». Но за всеми этими планами стояло стремление правительства вообще избежать какой-либо корректировки своего курса. Оппозиционные партии ничего не могли противопоставить основному аргументу лейбористов – экономической стабильности. В такой ситуации единственным «вызовом» для Блэра оставалась внешнеполитическая ситуация. Объективно говоря, Блэр проявил себя если не талантливым, то весьма эффективным дипломатом. Он очень искусно выстроил стратегию своей страны в условиях непростых дискуссий о расширении ЕС и разработке европейского конституционного договора (получив политические дивиденды и период разработки проекта, и после его провала). При Блэре впервые за долгое время очень оживились отношения с Россией, которая после 2000 г. существенно укрепила свои позиции на мировой арене. И кончено самые прочные отношения связывали Лондон с американскими союзниками. После террористической акции 11 сентября 2001 г. Блэр сразу же заявил, что Великобритания окажет Вашингтону любую поддержку в борьбе против международного терроризма и не отказался от своих обещаний, когда началась военная операция в Афганистане, а затем и в Иране. Но именно это и стало причиной резкого падения его популярности. Первоначально британское общество вполне поддерживало курс на союзнические отношения с США Но принципиально новая ситуация сложилась в 2005 г. после того, как 7 июля в Лондоне состоялся кровавый теракт. Ответственность за него взяли боевики из исламистской организации «Аль-Каида». Политический резонанс этого события оказался огромным. Первый взрыв в лондонском метро произошел примерно за час до открытия саммита «большой восьмерки», который проходил в Великобритании, и на другой день после объявления Лондона столицей Олимпиады-2012. А 21 июля, несмотря на резкое усиление мер безопасности, в Лондоне была совершена еще одна попытка проведения терактов.

Необходимо отметить, что Великобритания до последнего времени считалась страной, где по отношению к исламистским организациям проявлялась едва ли не наибольшая толерантность. Активное участие Великобритании в «антитеррористической коалиции» не меняло эту традицию. Теперь же правительству Блэра предстояло пересмотреть многие принципы не только внешней, но и внутренней политики, в том числе предпринять меры по ужесточению уголовно-процессуального и иммиграционного законодательства, депортации представителей исламистских организаций, ограничению свободы слова в прессе и телевизионном эфире. Первые шаги в этом направлении были сделаны уже летом 2005 г. Однако в целом попытки Блэра ввести жесткое антитеррористическое законодательство потерпела неудачу, когда против них выступили даже некоторые парламентарии-лейбористы.

Политический кризис середины 2000-х гг. и возвращение консерваторов к власти. В ноябре 2005 года в парламентской фракции лейбористов развернулось движение за импичмент Блэра: основанием служили действия премьер-министра перед войной в Ираке, когда, по мнению критиков, он сознательно ввел парламент в заблуждение. Старый соратник и главный конкурент премьер-министра – Гордон Браун – по-прежнему заявлял о своей лояльности Блэру. Тем не менее, некоторые сторонники Брауна отказывались безоговорочно поддерживать Блэра и требовали, чтобы он дал преемнику достаточно времени для подготовки к следующим выборам. В феврале 2006 г. Блэр потерпел довольно курьезную неудачу в парламенте: предложенный им законопроект о признании разжигания расовой ненависти уголовным преступлением был отклонен большинством в один голос. При этом незадолго до голосования сам премьер покинул заседание, ожидая, что число голосов «против» будет ощутимо больше.

В 2006 г. тема Ирака по-прежнему оставалась одной из наиболее острых в политической жизни Великобритании. В феврале произошел скандал: были опубликованы видеозаписи, запечатлевшие британских солдат, предположительно занимающихся избиением молодых иракцев. В марте 2006 г. активисты антивоенного движения критиковали Блэра за его заявление о том, что решение о начале войны с Ираком будет окончательно оценено только Богом. Выступая в ходе телепередачи канала ITV1, премьер-министр заявил: «Если вы верите в Бога, судить должен Бог». «Единственный возможный способ принять решение такого рода – постараться действовать в соответствии со своей совестью». Блэр упорно выступал в защиту своей иракской политики и подчеркивал важность партнерства с США. В конце марта 2006 г. в выступлении перед австралийским парламентом Блэр объявил, что в Ираке и Афганистане идет решительная борьба за ценности, которым привержен Запад, и поэтому участие Запада в ней необходимо. По словам Блэра, все реакционные силы в мусульманском мире противостоят целям западных демократий, понимая, что победа Запада станет сильнейшим ударом по их идеологии.

В 2006 г. требования отставки Блэра стали звучать все громче в связи с целой чередой скандалов. В марте выяснилось, что некоторые состоятельные предприниматели, предоставившие крупные секретные займы Лейбористской партии, получили места в Палате лордов, рыцарские звания или другие титулы – этот скандал получил название «займы за пэрство», или «деньги за почетные звания». Еще один скандал был связан с именем министра внутренних дела Чарльза Кларка. Как выяснилось в ходе расследования, проведенного парламентским комитетом, в период с 1999 по март 2006 г. на свободу были отпущены более тысячи заключенных-иностранцев, в том числе виновных в тяжких преступлениях. Это произошло в результате ошибок Министерства внутренних дел, тогда как по закону преступники должны были быть депортированы из страны. Кроме того, вице-премьер Джон Прескотт был уличен в супружеской измене – у него была связь с одной из сотрудниц, а муж министра культуры Тессы Джоуэлл, адвокат Дэвид Миллз, был обвинен в получении взятки от премьер-министра Италии Сильвио Берлускони. Самого Блэра обвиняли в использовании королевского самолета для поездок в отпуск с семьей.

4 мая 2006 г. лейбористы потерпели поражение на выборах в местные органы власти, набрав всего 26% голосов. Результаты социологических опросов свидетельствовали, что 50% британцев выступают за отставку премьер-министра, при чем 36% желали бы его увольнения немедленно. Лишь 26% жителей Великобритании были удовлетворены работой премьер-министра. Результаты опросов свидетельствовали, что на всеобщих выборах Блэра поддержали бы 30 процентов избирателей, а лидера консерваторов Дэвида Кэмерона – 3%. В случае противостояния Кэмерона с Брауном преимущество тоже было бы на стороне консерваторов: 41% против 31.

За оглашением результатов выборов со стороны лейбористов последовали новые требования отставки Блэра. Положение дел в Лейбористской партии называли «гражданской войной». Сторонники Брауна настаивали, чтобы Блэр уступил место министру финансов, хотя сам Браун по-прежнему избегал конфронтации. Тем не менее, как сообщила газета The Independent, в одном из интервью Браун все же продемонстрировал нетерпение, говоря о необходимости «обновления» партии и употребив слово «обновление» 25 раз в течение 20 минут. По словам Брауна, поражение на местных выборах стало для правительства «предупредительным выстрелом».

Под растущим давлением в середине мая 2006 г. Блэр сообщил членам своего кабинета, что намерен уйти в отставку летом 2007 г. и объявил о своей поддержке кандидатуры Брауна как нового главы правительства. 24 июня 2007 г. в Лейбористской партии прошли внутренние выборы, на которых Гордон Браун одержал победу – он был единственным кандидатом на пост лидера лейбористов. 27 июня Блэр официально ушел с поста премьера, уступив его Брауну, десять лет проработавшему в правительстве Блэра канцлером Казначейства (министром финансов). Брауну на тот момент было 56 лет. Мировоззрение Брауна основывалось на идеях рабочего социализма с последующим дрейфом в направлении нового «идеала» в лице экс-главы американского Центробанка Алана Гринспена. Определение его личных качеств носит еще более противоречивый характер: «мрачный интриган, сеющий распри», «деликатный, щедрый, с великолепным чувством юмора», «политик надежный, но обидчивый и злопамятный». Но в плане интеллекта и серьезности Браун явно перевешивал Блэра. За упрямство и несгибаемую волю получил кличку «железный канцлер» и даже одно специфическое внутрипартийное прозвище – «Сталин». Любопытно, что долгие годы Браун оставался холостяком, терпеливо снося сплетни о своей нетрадиционной ориентации, и лишь в 2000 г. женился на Саре Макаулей, 37-летней руководительнице пиаровского агентства. В последний период правления Блэра влияние Брауна на формирование правительственного курса было чрезвычайно значительным. Многим аналитики тогда утверждали, что внутренняя политика Великобритании в основе своей уже «брауновская». Но при этом Браун не имел почти никакого отношения к непопулярной внешней политике своего предшественника.

Первые 100 дней премьерства Брауна ознаменовались целым рядом более прагматичных инициатив, которые британцы восприняли очень позитивно. Среди них – строительство нового дешевого и экологичного жилья в британской провинции и на бывших военных полигонах, новый комплекс конституционных мер для обеспечения прозрачности и ответственности властей перед народом, предложения по реформированию международных институтов. Но первым тревожным звонком стал кризис ипотечного банка Northern Rock. Это банк из Ньюкасла оказался жертвой расползавшегося по миру кризиса ипотечного кредитного рынка США. Банк Англии был вынужден пойти на беспрецедентные финансовые вливания в размере 25 миллиардов фунтов стерлингов, которые в итоге так и не смогли удержать Northern Rock на плаву, и в феврале 2008 г. он был национализирован. В начале лета 2008 г. инфляция в стране достигла рекордного с 1997 г. показателя в 3,3%. Впервые с 1970-х британцы бросились в банковские отделения снимать свои сбережения в страхе, что глобальные финансовые проблемы приведут к потере накоплений. Во своих многочисленных выступлениях Браун сетовал на то, что экономика страны испытывает на себе последствия мирового кризиса. Однако эксперты указывают на то, что часть проблем в экономике вызвали и собственные действия британского правительства, включая меры, принятые Брауном в его бытность главой Казначейства.

Пытаясь исправить ситуацию, Браун решился на реформу взимания подоходного налога, которая вступила в силу с апреля 2008 г. Основная ставка налога была снижена с 22% до 20%, но одновременно была отменена минимальная ставка в 10%. В условиях всеобщего подорожания жизни это стало дополнительным ударом по наиболее уязвимым социальным слоям – молодежи, малообеспеченным британцам, пожилым людям и государственным служащим. Сам Браун подвергся в этой ситуации двойной критике – и за то, что заложил в бюджет «мину замедленного действия», и за неумелые попытки компенсации потерь от отмены 10-процентной налоговой ставки.

В итоге первый год Брауна в экономическом смысле оказался катастрофой. Лейбористы утратили весь политический капитал, завоеванный за десять лет. Кризис ликвидности привел к тому, что банки ужесточили правила ипотечного и потребительского кредитования, в то время как ставки по кредитам резко выросли. Результатом стало продолжающееся уже полгода снижение цен на недвижимость. Инфляция тем временем выросла до самого высокого уровня за семнадцать лет. Банк Англии оказался перед дилеммой: повысить ставки и еще замедлить экономический рост (и увеличить число банкротств и конфискаций домов) или же понизить ставки и еще больше разогнать инфляцию. Ко всему прочему, в июне 2008 г. Британию раскритиковала Европейская комиссия за резкий рост дефицита бюджета, вызванный увеличением госрасходов.

На протяжении 2008-2009 гг. и оппозиция, и соратники по Лейбористской партии активно критиковали Брауна за отсутствие определенной линии в антикризисной политике. Многие ожидали, что Браун в этих условиях назначит досрочные парламентские выборы с тем, чтобы подтвердить полученный им премьерский мандат, а также обеспечить лейбористам еще пять лет пребывания у власти. Однако Браун решил выборы не назначать – в 2008 г. за правящую партию готовы были голосовать лишь 23-25 % избирателей – рекордно низкие показатели для британской послевоенной политики. Тем не менее, ухудшение экономической ситуации и привлекательные инициативы консерваторов начали понемногу «отщипывать» проценты у рейтинга лейбористов. В мае 2008 г. лейбористы проиграли выборы в местные органы власти, включая выборы мэра Лондона, а также уступили консерваторам депутатский мандат в одном из так называемых «надежных округов», издавна голосовавшем за Лейбористскую партию. Радикально изменился и личный рейтинг Брауна – если в 2007 г. его позитивно оценивали 65% британцев, а негативно – 17%, то уже год спустя «хорошо думали» о Брауне лишь 16 % опрошенных, в то время как 78% отзывались о нем неблаговидно. В этих условиях уже внутри правительства и лейбористской фракции в парламенте стали раздаваться все более явственные призывы к тому, чтобы рассмотреть вопрос о целесообразности нахождения Брауна во главе партии и правительства.

Более выигрышной для правительства Брауна оказалась сфере внешней политики, хотя сам премьер был практически неискушенным в этом вопросе. С самого начала своего премьерства, несмотря на ожидания многих британцев, Гордон Браун четко и недвусмысленно подчеркнул, что Вашингтон остается самым важным двусторонним партнером для внешней политики Лондона. У Гордона Брауна установились хорошие отношения с президентом Франции Николя Саркози и канцлером Германии Ангелой Меркель. Лондон сумел «выторговать» себе немало преференций и компромиссов при обсуждении Лиссабонским договором о реформах Евросоюза. Важным успехом Брауна стало проведение саммита «большой двадцатки» в Лондоне в апреле 2009 г. G20 решили совместно бороться с кризисом, дополнительно выделить на эти цели 1,1 трлн долларов и повысить роль международных организаций, включая МВФ. Впрочем, несмотря на громкие заявления, лишь время покажет, насколько эффективными окажутся эти меры. Так, регулирование мировой финансовой системы будет зависеть от изменений в США и Британии, в которых находятся два ведущих финансовых центра мира – Нью-Йорк и Лондон. В обеих странах было заявлено о грядущем ужесточении регулятивных норм для финансового сектора, однако детали пока не были объявлены.

Несмотря на определенные внешнеполитические успехи правительство Брауна продолжило «свободное падение». Летом 2009 г. буквально в течение четырех дней о своей отставке объявили сразу шесть министров кабинета. Отставки стали результатом политического скандала, связанного с расходами парламентариев (в Британии все члены правительства избираются из членов парламента), разыгравшегося в стране в мае. Некоторые из парламентариев использовали систему компенсаций, чтобы приобрести себе предметы роскоши. Несколько парламентариев уклонились от уплаты налогов, получали компенсации за уже выплаченные ипотечные кредиты. Политический скандал оказался очень некстати. Правящая партия лейбористов потерпела поражение на местных выборах, придя к финишу третьей после консерваторов (которые добились триумфальной победы) и либерал-демократов. Лидер оппозиционных консерваторов Дэвид Кэмерон заявил, что кабинет Брауна «разваливается на части», что мешает правительству нормально работать в условиях кризиса. Он призвал Брауна объявить парламентские выборы, чтобы страна получила работающее правительство.

Кэмерон был избран лидером партии в 2005 г. после ухода в отставку Майкла Говарда. В Палате общин Кэмерон голосовал за расследование обстоятельств начала войны в Ираке, резко против запрета на охоту, за предоставление равных прав представителям сексуальных меньшинств, против предложенных лейбористами антитеррористических законов, против исключения наследственных пэров из Палаты лордов, за полностью избираемую Палату лордов, против запрета на курение. Кэмерон голосовал также против введения идентификационных карт граждан Великобритании и называл себя евроскептиком. Сильным козырем Кэмерон был его опыт в вопросах экономической политики. К тому же он обладал имиджем молодого, амбициозного лидера и был хорошим оратором. Частая критика в адрес «излишней религиозности» Кэмерона в известных условиях могла легко перерасти в еще один политический бонус, а его аристократизм и элитарность дополнялись мелкими, но броскими «демократическими штрихами» (например, его горячая привязанность к велосипедным поездкам). Противостоять такому противнику лейбористам было очень сложно. Все, что сумел Браун – сохранить власть до срока очередных выборов, состоявшихся в мае 2010 г.

Предвыборная программа Консервативной партии включила в себя обещания поддержки курса фунта стерлингов, активной поддержки бизнеса, реформирования банковской системы, снижения безработицы, реформирования системы образования и Национальной системы здравоохранения, а также развития «зеленой экономики» и высокотехнологичной отрасли с целью сделать Великобританию ведущим экспортером высокотехнологичной продукции в Европе. Также консерваторы обещали активно бороться с преступностью, реформировать систему местного самоуправления, лимитировать приток иммигрантов в страну, усилить позиции Великобритании на мировой арене и активно отстаивать национальные интересы. Предвыборная программа Лейбористской партии содержала обещания поддержки восстановления экономики и поощрения высокотехнологичного сектора экономики, общественного контроля деятельности банков, создания высокоскоростных железных дорог, реформирования системы поддержки безработных с целью недопущения жизни на пособия после 6 месяцев нахождения без работы, увеличения финансирования системы образования, улучшения работы Национальной системы здравоохранения, снижения преступности, поддержку спорта и культуры в связи с проведением летних Олимпийских игр-2012, ограничения вредных выбросов в атмосферу, проведения референдума по реформированию британского парламента (в частности, Палаты лордов), перевооружения армии и активной внешней политики. Предвыборная программа Либеральных демократов была ориентирована на широкое снижение налогов (в том числе отмену подоходного налога для первых заработанных 10 000 фунтов), перераспределение бюджетных расходов и целый ряд других мер, направленных на стабилизацию экономики, увеличение экономического роста и рост благосостояния британцев. Кроме того, Либеральные демократы предлагали интенсивное развитие высоких технологий и «зеленой экономики» в целом, контроль за иммиграцией, развитие общественного транспорта (прежде всего, экологически чистого) и объединение усилий мирового сообщества по борьбе с изменением климата. Таким образом, нет оснований говорить о существенном отличии предвыборных платформ. Все они носили вполне технократический характер, а итоги выборов определялись скорее их политическом фоном. В итоге за консерваторов проголосовали 36,1% избирателей, за лейбористов 29%, за либеральных демократов – 23%. С учетом одномандатной избирательной системы 306 депутатских мандатов получила Консервативная партия, 258 – Лейбористская партия, 57 – Либеральные демократы. 28 мест получили остальные партии (в частности впервые вошла в состав парламента Зеленая партия Англии и Уэльса). Так что ни одна из партий не получила большинство в Палате общин и возможность сформировать однопартийное правительство. Возникла ситуация «подвешенного парламента», и 7 мая 2010 г. Браун даже заявил, что не намерен уходить в отставку, а затем выдвинул идею собственной отставки как основания для создания коалиции с либеральными демократами. Однако те предпочли коалицию с консерваторами. И 11 мая 2010 г. Дэвид Кэмерон был назначен королевой Елизаветой II 75-м премьер-министром Великобритании. 12 мая 2010 г. впервые в послевоенной истории было сформировано коалиционное правительство – лидер Либеральных демократов Ник Клегг занял пост заместителя премьер-министра.

Возглавив правительство, Кэмерон начал продвигать концепцию передачи административных полномочий от правительственного центра к общинам, то есть на «местный уровень». В июле 2010 г. он объявил о создании подобного самоуправления в нескольких населенных пунктах. Эта идея Кэмерона вызвала критику лейбористов, которые высказали сомнения в возможности организации финансирования подобных проектов. В феврале 2011 г. большой резонанс вызвало заявление Кэмерона, сделанное им на конференции по безопасности в Мюнхене: премьер-министр раскритиковал государственную политику невмешательства в функционирование разных культур на территории Великобритании и выступил за формирование национальной идентичности, которая могла бы предотвратить радикализацию молодежи (в первую очередь, мусульманской) в стране. Это заявление стало одним из целой серии выступлений европейских лидеров, провозгласивших крах мультикультурализма в Европе. Но оно внесло определенную напряженность в межпартийные отношения консерваторов и либеральных демократов. Негативно сказался по коалиционной солидарности результат референдума о реформе избирательной системы, прошедшего в мае 2011 г. Этот референдум был уступкой, на которую пошла Консервативная партия ради заключения коалиционного соглашения. На него было вынесено предложение отказаться от мажоритарной системы, когда в каждом округе побеждал кандидат, набравший простое большинство голосов, и перейти к системе «альтернативного голосования» (AV), когда избиратели расставляют кандидатов в порядке предпочтения, что учитывается при подсчете голосов, и победителем становится кандидат, набравший в совокупности не менее 50% голосов в округе. По мнению консерваторов такой шаг причинил бы ущерб традиционному духе британской политической жизни. Так что лидеры консерваторов Дэвид Кэмерон и либерал-демократов Ник Клегг, несмотря на совместную работу в правительстве, на референдуме возглавляли противоположные кампании. При этом в лагере сторонников перехода к AV оказались ведущие оппозиционные политики из Лейбористской партии, в том числе ее лидер Эд Милибэнд, а также лидер Зеленой партии Кэролайн Лукас. Консерваторам удалось одержать победу в этом сложном противостоянии и значительно упрочить свои позиции в правящей коалиции (на референдуме проголосовали около 19 миллионов жителей страны, 68% которых отвергли реформу). К тому же либерал-демократы потеряли значительное количество мест на выборах в муниципальные органы власти в Англии, а также в парламенты Шотландии и Уэльса.

Укрепление политических позиций спех консерваторов оказалось под угрозой уже вскоре – в августе 2011 г. в Лондоне и некоторых других британских городах прошли крупнейшие беспорядки, сопровождавшиеся погромами, поджогами, разграблением магазинов и столкновениями с полицией. Британские власти объявили о политике «нулевой терпимости» к участникам уличных беспорядков. 10 августа Кэмерон заявил о необходимости применения водяных пушек для разгона толпы и арестов участников беспорядков, а впоследствии поддержал идею их выселения вместе с семьями из социального жилья. 15 августа Кэмерон выступил с речью, в которой он констатировал моральный упадок многих британцев, проявляющийся в безответственности и эгоизме, и связал его с «моральной нейтральностью» – нежеланием общества в явном виде определять нравственные нормы. Говоря о причинах бесчинств, которые в основном устраивает молодежь из малоимущих семей, премьер высказал мнение, что они кроются в неблагополучной социальной политике. «Мы должны иметь такую систему социального обеспечения, которая не будет поощрять лень и праздность», – заявил он.