колонка

Есть в Москве человек по имени Сергей Романов. Уроженец городского центра, выходец из интеллигентной московской семьи. Вузовский преподаватель. Такой очень домашний, приятный в общении человек. Но это всё совершенно не важно, потому что вся его жизнь связана с коллекционированием игрушек — в основном, советского периода.

Сейчас нам кажется, что в советское время игрушечная промышленность была скучна, сера, бедна фантазией. Доля правды в этом мнении имеется, безусловно. Её, эту долю, признаёшь — до тех пор, пока не увидишь коллекцию Сергея Романова. И в особенности, пока не услышишь его истории о каждой — каждой! — игрушке из его, уже огромного, собрания.

Вот кукла. Во время войны семья уехала в эвакуацию в маленький город. А отца отпустили повидать семью. Идёт он в горсправку получить адрес и вдруг видит — на подоконнике первого этажа сидит эта кукла. И так он нашёл свою семью.

Или вот мишка, совсем новый. Его подарили девочке в 1941 году перед

отъездом на дачу. На даче он быстро испачкался, его постирали, и он как раз сох на верёвке на веранде, когда объявили о начале войны. И его — не то, чтобы забыли — оставили, потому что теперь было, ну, совсем не до него. Потом была война. А в 1945 семья снова приехала на дачу. Стёкла в доме были выбиты, вокруг — мерзость запустения, но на веранде, «всем смертям назло» гордо висел на верёвке тот самый мишка. Это грустная история — потому что, пока шла война, девочка выросла — время детства не стоит на месте. Поэтому он остался в семье не как любимая игрушка, а как память о времени, когда было не до мишек и не до детства.

Подобную историю Сергей Романов может рассказать, как я уже сказала, о любом мишке, пупсе или пластиковом космонавте. Потому что это не просто собрание образцов игрушечной промышленности, это коллекция уникальных игрушек, чья уникальность заключается в том, что когда-то вот эту куклу и этого мишку до невозможности любил какой-нибудь ребёнок. Игрушка — это часть детства, не