Криминалистика умк
.pdfпересечений папиллярных линий, которое и явилось основанием для придания данному узору соответствующего числового обозначения.
closetest5Завитковые узоры для выведения дополнительной дактилоскопической формулы делятся в зависимости от взаимного расположения нижних рукавов левой и правой дельт. Соответственно различают завитковые узоры с «внутренним» расположением дельт, когда нижний рукав левой дельты проходит над нижним рукавом правой дельты; со «средним» расположением дельт – нижние рукава левой и правой дельт совпадают (сливаются); и с «наружным» расположением дельт, при котором нижний рукав левой дельты проходит под нижним рукавом правой дельты (см. рис.2). Узоры с внутренним расположением дельт обозначаются цифрой «7», со средним – «8», а с внешним наружным – «9».
Отсутствующие на руках пальцы в дополнительной формуле обозначаются «0»
closetest11Следует иметь ввиду, что ни дополнительная, ни тем более основная формулы не являются характеристиками, индивидуализирующими человека, поскольку могут у разных лиц совпадать. Поэтому для поиска нужной датилокарты учитываются демографические данные зарегистрированного лица, которые заносятся в дактилокарту и обеспечивают связь с алфавитной картотекой. Для окончательного же вывода о принадлежности дактилокарты конкретному лицу иногда требуется проведение дактилоскопической экспертизы.
Помимо отпечатков ногтевых фаланг пальцев рук (в том числе контрольных оттисков) и демографических сведений о зарегистрированном лице, дактилокарта содержит описание его особых примет и сведения об основаниях привлечения к уголовной ответственности, данных об аресте и т.д. В верхнем углу бланка дактилокарты проставляются основная и дополнительная дактилоскопические формулы.
Монодактилоскопическая регистрация основана на использовании автоматизированных информационно-поисковых систем, среди которых наибольшее распространение в России получил комплекс АДИС «Папилон». В отличие от традиционной систематизации дактилоскопической информации, осуществляемой по формулам, систематизация отпечатков пальцев в автоматизированных монодактилоскопических комплексах осуществляется на основе выделенных координатных точек, которыми обозначается местонахождение частных признаков папиллярного узора в избранной системе координат.
opentest11Монодактилоскопическая система регистрации позволяет установить личность человека даже по одному отпечатку пальца, оставленному им на месте происшествия. Эти возможности автоматизированных систем дактилоскопической регистрации используются для проверки отпечатков пальцев рук, изъятых с мест нераскрытых преступлений, прежде, чем их поместить в «следотеку» для учета.
quest9«Следотека» содержит фотоснимки отпечатков пальцев неизвестных преступников, обнаруженных и изъятых с мест происшествия в процессе производства осмотра. Фотоснимки изготавливаются в масштабе 1:1. Чтобы исключить возможность регистрации следов, не относящихся к делу, необходимо убедиться, что поступающие
в «следотеку» отпечатки пальцев не оставлены лицами, не имеющими к расследуемому событию отношения, но которые могли их оставить на месте происшествия при иных обстоятельствах, например, участниками следственного действия, лицами, проживающими в осматриваемом помещении и т.д. Таких лиц приходится дактилоскопировать и затем сравнивать полученные отпечатки со следами рук, обнаруженными в ходе осмотра.
closetest10Прежде, чем направить изъятые с места происшествия следы в «следотеку», они, как уже отмечалось, проверяются по монодактилоскопическому учету, который ведется в экспертгно-криминалистических подразделениях МВД, а при обнаружении не менее шести отпечатков разных пальцев рук одного человека и по десятипальцевой дактилоскопической картотеке. Эта проверка позволяет установить личность оставившего отпечатки на месте происшествия человека. В свою очередь и дактилокарты, например, задержанных по подозрению в совершении преступлений лиц, прежде чем направить их в дактилоскопическую картотеку, проверяются по учету следов рук, изъятых с мест нераскрытых преступлений, что иногда позволяет установить еще неизвестные эпизоды их преступной деятельности.
Поступившие в «следотеку» отпечатки пальцев далее проверяются путем сравнения с отпечатками, имеющимися в учетном массиве, что помогает выявить факты совершения нескольких нераскрытых преступлений одним лицом и, таким образом, объединить в одно несколько расследуемых дел.
Современные автоматизированные информационно-поисковые дактилоскопические системы позволяют объединить «следотеки» с монодактилоскопическим учетом и, таким образом, проводить проверки более оперативно с помощью компьютера.
quest11Регистрация по признакам внешности. Этот вид учета ведется в основном посредством фотоальбомов или фототек, где помещаются фотоснимки особо опасных преступников, рецидивистов, специализирующихся на совершении преступлений определенного вида (карманных краж, мошенничества, грабежей и т.д), «воров в законе», преступных авторитетов и др. По этим категориям построены отделы фотоальбома. Систематизироваться фотоснимки в каждом отделе могут как по демографическим данным, так и по признакам внешности изображенных на них лиц, принятым в системе описания по методике «словесного портрета»: возраст, рост, телосложение, голова в целом, форма лица и т.д. Основное назначение этих учетных данных – использование при подготовке и проведении опознания, для чего фотоальбомы с фотоснимками зарегистрированных лиц предъявляются потерпевшим, свидетелям или очевидцам преступления.
Современные компьютерные технологии позволяют отказаться от фотоальбомов и вести автоматизированный учет изображений регистрируемых лиц, введенных и сохраняющихся в памяти ЭВМ.
В последние годы система регистрации по признакам внешности пополнилась новыми информационными массивами видеоизображений регистрируемых лиц, именуемыми видеотеками или видеобанками. Каждая видеокассета содержит
записи изображений определенной категории зарегистрированных лиц («воры», «грабители», «убийцы», «мошенники» и т.д.) Эти учеты ведутся на региональном уровне в экспертно-криминалистических, оперативных и следственных подразделениях органов внутренних дел.
quest12Регистрация преступлений с характерным способом совершения
(Modus operandi sistem)
База данных данного вида учета содержит как сведения о лицах, совершивших тяжкие или особо тяжкие преступления, а также судимых за преступления, имеющие серийную или межрегиональную направленность, причем не только анкетные данные, но и факты рецидива, сведения о местонахождении, дактилоскопическую формулу и др., но и описания способов совершения этих преступлений. Учет способов совершения преступлений основан на стереотипе поведения людей, проявляющемся в характерных, устойчивых, повторяющихся признаках действий, предпринимаемых для достижения одной и той же, в данном случае преступной, цели, в стремлении действовать аналогичным образом в одних и тех же повторяющихся условиях. Не всякое, между тем, преступление, совершенное тем или иным способом, подлежит регистрации, а только такое, которое отличается от аналогичных преступлений именно индивидуальностью, характерными особенностями предпринятых преступником действий (бездействия) для достижения желаемого результата, то есть отличающееся оригинальностью избранного способа совершения преступления.
Учет ведется по двум картотекам. В первой содержатся сведения о раскрытых преступлениях, совершенных известными лицами с описанием способов их совершения, во второй – с описанием способов совершения преступлений неизвестными лицами.
При поступлении сведений о нераскрытом преступлении, совершенном способом, отличающимся индивидуальностью, сведения с описанием этого способа проверяются по картотеке, содержащей описание способов совершения преступлений известными лицами. Совпадение описания способа совершения еще нераскрытого преступления с одним из описаний, имеющихся в данной картотеке, даст основание для обоснованных предположений о причастности конкретного лица, сведения о котором имеются в картотеке, к совершенному новому преступлению.
Проверка вновь поступающих сведений проводится и по картотеке с описаниями способов совершения преступлений неизвестными лицами. Целью такой проверки является выяснение эпизодов преступной деятельности одного, пока еще неизвестного, преступника.
По мере установления лиц, совершивших зарегистрированные преступления, карточки из картотеки с описанием способов совершения преступлений неизвестными лицами направляются в картотеку с описанием способов совершения преступлений известными лицами.
quest13Учет quest14неопознанных трупов, лиц, пропавших без вести, неизвестных больных и детей.
closetest8Все эти opentest5виды учета тесно связаны между собой. Так, при обнаружении неопознанного трупа с целью установления личности потерпевшего данные, отраженные в опознавательной карте трупа (описание признаков внешности по методике «словесного портрета» в том числе особые и броские приметы, опознавательные фотоснимки и др.) проверяются по картотеке лиц, пропавших без вести. И, наоборот, при получении сведений о лицах, пропавших без вести, эти сведения проверяются по картотеке неопознанных трупов. Карта пропавшего без вести составляется на основании заявлений, обычно родственников, поданных в связи с исчезновением человека. В нее заносятся демографические данные, время исчезновения, описываются признаки внешности и приметы пропавшего без вести, обстоятельства исчезновения. При наличии прикладывается его фотография. Эти данные сверяются с алфавитной картотекой с целью проверки, не привлечен ли пропавший без вести к уголовной ответственности, и по картотеке неопознанных трупов для выяснения, не явился ли он жертвой преступления или несчастного случая.
Карта неопознанного трупа содержит сведения о времени, месте, причине смерти (на основе судебно-медицинского заключения, если уголовное дело возбуждено, либо заключения патологоанатома), описание признаков внешности по методике словесного портрета, особых примет, одежды и обуви, надетой на трупе. К опознавательной карте неопознанного трупа прилагается дактилокарта, для чего труп дактилоскопируется, и опознавательные снимки: фас, правый и левый профиль, правый и левый полупрофиль (в ¾ поворота головы).
opentest13Помимо картотек неопознанных трупов и лиц, пропавших без вести, отдельно ведутся картотеки больных, инвалидов, престарелых, которые по состоянию здоровья не могут сообщить о себе сведений и личность которых установить не удалось. Сведения об этих лицах, прежде чем занести в картотеку, проверяются по учету пропавших без вести.
Отдельно ведется и учет несовершеннолетних, бежавших из детских учреждений. Эти сведения используются, главным образом, для их розыска.
Помимо перечисленных, в информационных центрах и экспертнокриминалистических подразделениях ведется регистрация и иных объектов: похищенного, утерянного, добровольно сданного или обнаруженного огнестрельного оружия; пуль, гильз и патронов со следами огнестрельного оружия, изъятых с мест происшествия («пулегильзотеки»); поддельных денежных знаков; похищенных вещей, имеющих номерные знаки и др. Такие учеты и натурные коллекции (например, коллекции следов орудий взлома, наркотических веществ и пр.) создаются как инициативно по мере необходимости на местах, так и в централизованном порядке (например, учет поддельных денежных знаков)4.
Тема 3. Криминалистическая тактика
§ 1. Понятие криминалистической тактики и ее задачи
quest1Термин «тактика» привнесен в криминалистику из военной науки Вайнгартом А.
В предисловии к руководству по расследованию преступлений он отмечал, что «чиновнику, призванному к расследованию преступлений необходимо…вести свое расследование методически; он должен, прежде всего, уяснить себе, какие вопросы следует разрешить, какие трудности преодолеть, и, соответственно этому, составить полный план действия.
Цель этой книги – дать руководство к составлению таких планов и их выполнению.
Она имеет в виду дать криминалисту то, что дает военному стратегия и тактика. Поэтому я и назвал ее «Уголовной тактикой»1.
Из сказанного видно, что создавалась тактика как некое практическое руководство
для достижения целей расследования преступлений. Адресована она была лицам, расследовавшим уголовные преступления, что в сравнении с тактикой военных действий подчеркивало ее отличительную особенность, выраженную в самом названии «уголовная тактика». Содержание тактики состояло из организационных (планирование), познавательных и психологических рекомендаций, применяемых в условиях противоборства сторон для выяснения обстоятельств преступления. Все это весьма важно с точки зрения понимания сущности и содержания тактики, как самостоятельной части криминалистики в единой системе науки. Преодоления ошибок и заблуждений в подходе к разработке единой научной концепции развития, как самой структуры тактики, так и тактических приемов расследования.
Название тактики за истекший период в нашей стране неоднократно менялось в зависимости от взглядов на ее содержание и задачи. Самые первые работы повторяли наименование, данное тактики Вайнгартом А.2 Затем до 1958 года во всех учебниках по криминалистике рассматривалась только тактика отдельных следственных действий, имевшая одноименное название.3 Такое одностороннее развитие тактики не отвечало ни насущным потребностям практики, ни науки в целом. Нужны были общие тактические рекомендации, пригодные для всего расследования (следствия) по уголовному делу.
Так впервые в учебнике по криминалистике, вышедшем в 1958 году появилось название «следственная тактика», которая, по мнению ее автора Митричева С. П., «является системой приемов выполнения следственных действий, основанной на использовании научных методов расследования…Научные основы расследования определяются также правильной разработкой версий и умелым планированием следствия»4. Митричеву же принадлежит и первое употребление в учебнике названия «криминалистическая тактика». Не меняя представлений о содержании и задачах тактики, оно, по мнению автора, подчеркивает, что тактика является частью единой quest4системы науки криминалистики5.
В 1960 году Васильев А. Н. защитил первую докторскую диссертацию на тему основы следственной тактики6, определившей на долгие годы не только название тактики, ее предмет и задачи, но и пути развития в системе криминалистики и др. юридических и специальных наук. А в 1963 году под редакцией Васильева А. Н. был
издан первый учебник криминалистики, в котором следственная тактика, в отличие, например, от учебников 1958 и 1959 гг. включала не только вопросы планирования и следственных версий7, но и общие положения: понятие, значение, предмет и другие важные элементы следственной тактики8.
В настоящее время тактика в учебном курсе называется криминалистической. Однако, при этом, следует иметь в виду, что ряд соображений, высказанных в литературе в разное время в поддержку этого наименования с целью расширения предмета тактики нельзя признать достаточно обоснованными и убедительными.
Называя тактику следственной Митричев С. П., Васильев А. Н. и др. не ограничивали возможности ее применения только предварительным следствием и следователем, как писали Арцышевский Г. В. и Винберг А. И9., не смешивали практического и научного понятий тактики.10 Говоря о целесообразности сохранения названия «следственная тактика» Васильев А. Н. указывал на то, что оно уже сложившееся, привычное и к тому же удачно выражающее волевой, поисковый характер тактики11. Однако применение тактических приемов, разработанных для предварительного следствия судьями во время судебного следствия, по его мнению, возможно только эпизодически12.
Эти утверждения автора основаны на различном характере тактических приемов предварительного (оперативные, быстрые, энергичные, поисковые) и судебного (обобщающие, синтетические, изучающие) следствия, что препятствует их соединению в системе криминалистической тактики13. Актуальность этой проблемы в наши дни ни только не устранена14, но с принятием нового УПК РФ значительно возросла.
Справедливо высказывание Комисарова В. И. о том «что переименование устоявшихся определений, очевидно, целесообразнее делать не тогда, когда усматриваются новые направления в развитии традиционного предмета исследования, а когда эти направления уже сформировались в самостоятельные, конкретные формы»15. Проблемы тактики судебного следствия, в силу исторического развития криминалистики в системе учебного курса серьезно и основательно не исследовались и не рассматривались, «даже в обстоятельном учебнике криминалистики 1970 года, который был подготовлен авторским коллективом под редакцией Р. С. Белкина и Г. Г. Зуйкова, особенности тактики судебных действий рассматриваются только в отдельных случаях»16. Эта ситуация сохранилась и до настоящего времени17.
Однако представляется, что трудности преодоления одностороннего развития криминалистической тактики, как тактики для предварительного расследования и следователя в сторону расширения ее предмета и включения в него тактики приспособленной для судебного следствия и судьи (суда), обусловлены не только дифференциацией тактических приемов предварительного и судебного следствия, но и существенными различиями в нормативном регулировании стадий судопроизводства, процессуальным положением участников и различными промежуточными задачами. Назначение тактики предварительного расследования, следователя – собирание доказательств по уголовному делу, находящемуся в его
производстве, задача тактики судебного следствия, судьи (суда) – проверка и оценка собранных и представленных доказательств с позиций их относимости, допустимости и достоверности. И хотя «суд не повторяет предварительное расследование, а осуществляет новое исследование всех обстоятельств и собранных доказательств…не связан выводами предварительного расследования. … судебное следствие с самого начала четко ограничено пределами судебного разбирательства…о виновности или невиновности только подсудимого и только по тому обвинению, которое ему было предъявлено в предварительном расследовании и по которому назначено судебное разбирательство»18. Эти ограничения не позволяют во время судебного следствия проводить такие процессуальные действия, как обыск и выемка, задержание подозреваемого, эксгумация.
Если, при этом, еще учесть те существенные изменения в уголовнопроцессуальном законодательстве, которые произошли с принятием нового УПК РФ, в связи с чем, ряд положений, предусмотренных, например, ст. 255-256 УПК РСФСР 1960 г. вообще не был законодательно закреплен,19 то становится очевидным, что имевшиеся до этого времени работы по тактике судебного следствия во многом утратили свое значение, а новых серьезных исследований пока нет.
В свете сказанного становится очевидным, что существующее сегодня название «криминалистическая тактика» не изменят содержания предмета тактики, а подчеркивает, что тактика часть науки криминалистики, научный характер которой проявляется в тактических приемах, отличных по своему содержанию от многочисленных действий следователя и других участников процесса расследования. В то же время это название в сравнении с предшествующими расширяет рамки структурных преобразований криминалистической тактики по пути ее совершенствования и развития.
Содержание криминалистической тактики, как и ее название также подвергалось неоднократному пересмотру. Делалось это зачастую без учета ее исторического развития, достаточной научной аргументации, что не способствовало разработки каких-то новых направлений, тактических приемов. Вся «новизна» подобных предложений сводилась в основном к расширению или сокращению ее предмета.
Если в пятидесятые годы прошлого столетия предложение Колмакова В. П. и Колесниченко А. Н. о включении оперативно-розыскных действий в содержание криминалистической тактики можно было обосновать отсутствием глубокого исследования в этой области, новизной проблемы, успешное разрешение которой во многом было ускорено благодаря привлечению к рассмотрению этих положений ведущих ученых, в результате чего были разработаны теоретические основы оперативно-розыскной деятельности, куда в настоящее время отнесены все вопросы, касающиеся ее тактики, то аналогичные предложения, появившиеся в семидесятых годах прошлого столетияи20 и в наши дни21, выглядят неубедительными.
Оперативно-розыскная деятельность обладает специфическими чертами, носит ярко выраженный разведывательный характер, что выделяет ее из других областей знаний. Решаемые с ее помощью задачи по диапазону применения в сравнении с
задачами уголовно-процессуального расследования преступлений значительно шире (ст. 2 Федерального закона РФ от 12 августа 1995 г. «Об оперативно-розыскной деятельности»). Поэтому она вполне заслуживает самостоятельного существования в сфере борьбы с преступностью.
Высказывая свое несогласие с позицией Белкина Р. С. о том, что криминалистика не обслуживает оперативно-розыскную деятельность, Бахин В. П. задает вопрос: «кто будет заниматься разработкой теоретических основ следоведения и практических средств и методов деятельности, которые еще не стали предметной задачей криминалистики, потребностью следственной деятельности, но настоятельно необходимы в иных сферах?»22. Столь конкретный вопрос предполагает и такой же конкретный ответ – специальная дисциплина ОРД. В свете перечисленных задач оперативно-розыскной деятельности, очевидно, что именно она нуждается в разработке иных научно-технических средств, методов и теоретических основ следоведения (материальных и идеальных отображений), результаты применения которых в настоящее время не входят в сферу уголовно-процессуального регулирования, например, сведения, полученные с использованием полиграфа.
Суть других предложений по пересмотру содержания криминалистической тактики, относящихся к 1970-м годам, сводилась к тому, что часть вопросов, традиционно входящих в предмет тактики: планирование расследования, следственные версии, взаимодействие следственных и оперативно-розыскных органов и участие представителей общественности в расследовании преступлений в силу их большего тяготения к методике расследования необходимо исследовать в рамках последней, но не в отдельных методических рекомендациях, а в общей части, которую необходимо создать. Эти мероприятия, по мнению сторонников приведенной точки зрения, усовершенствуют систему криминалистики, что будет
соответствовать системно-структурному подходу к исследованию содержания науки в целом.23
Аналогичные предложения уже высказывались в литературе в пятидесятых годах в связи с формированием новых положений и направлений в развитии отдельных частей и всей системы науки криминалистики в целом. Однако позиция Александрова Г. И. и Уракова Л. И., возражавших против включения в тактику планирования, построения и проверки версий, в дискуссиях по описанным выше вопросам не нашла среди криминалистов и процессуалистов общего признания и не была поддержана большинством ученых24. Голунский С. А., говоря о формировании общей части тактики, указывал, что ее существование и право на самостоятельное место в системе криминалистики возможно лишь в том случае, если ее содержание будет состоять из учения о следственной версии, «… но не взятое изолированно, само по себе, а в неразрывной связи с планированием расследования»25.
Дискуссии 50-х годов по теоретическим вопросам криминалистики имели решающее значение для формирования и становления системы современной науки. Разработка методологии криминалистики осуществлялась с учетом всестороннего исследования всех, перечисленных выше положений в их взаимосвязи, обусловленной структурой науки и ее задачами. Сказанное в полной мере
подтвердилось жизнеспособностью существующей системы криминалистики и отдельных ее частей. Поэтому нельзя согласиться с мнением, что недостаток разработки криминалистикой общей системы приемов расследования преступлений привел к тому, что в то время было не главным, к какому разделу криминалистики они будут отнесены26.
Изложенные выше доводы авторов по усовершенствованию системы криминалистики подверглись справедливой критике. В частности в литературе отмечалось, что авторы данных «новелл» не единодушны в том, к какой части криминалистики относить перечисленные вопросы. Так одни видели их в общей части криминалистики (методологии), другие в общей части методики расследования, а третьи в общей теории раскрытия преступлений. Если к этому еще добавить, «что некоторые из них в методику расследования преступлений включают не только учения о версиях, но и криминалистическую идентификацию, криминалистический учет, … учение о криминалистических версиях, взаимодействие следователя, оперативно-розыскных органов и общественности при расследовании преступлений относят к методологии криминалистики, оставляя теорию планирования в общих положениях следственной тактики»27, то становится очевидным, что все эти вопросы входят в предмет криминалистической тактики, где и получают свое теоретическое исследование.
Иуж совсем неубедительно выглядит, по мнению Божковой Н. Р., Власенко В. Г.
иКомисарова В. И. позиция тех ученых, которые считают, что из-за того, что
планирование и версии были включены в криминалистическую тактику, последняя « … якобы стала конгломератом (беспорядочной системой) научных положений … »28. Планирование расследования, криминалистическая версия, взаимодействие следственных и оперативно-розыскных действий, использование помощи общественности в расследовании являются тактическими приемами, то есть структурными элементами, образующими систему криминалистической тактики. Изъятие из системы тактики указанных тактических приемов с целью переноса их в какую-то другую самостоятельную систему, учитывая, что это не «… конгломерат
разрозненных приемов, а строго систематизированные и целенаправленные приемы собирания и исследования доказательств»29, неизбежно приведет к нарушению целостности всей системы науки криминалистики и к отрицательным последствиям.
Необходимо подчеркнуть, что известное положение, согласно которому в криминалистической тактике разрабатываются общие рекомендации, а в криминалистической методике расследования отдельных видов преступлений специфика их применения, остается в силе. Таким образом, в тактике разрабатываются общие положения использования данных специальных наук, а в методике их специфика. Без общих положений обойтись нельзя. Пришлось бы, например, планирование как общее повторять в методике расследования каждого преступления при изложении его планирования, а если выделить общее, то это будет общая часть методики. Таким образом, все сводится к дискуссии из-за слов, ибо тактика и есть это общее в использовании данных специальных наук.30
Однако криминалистическая методика сказанным не исчерпывается. Сейчас она получает собственное основание в результате своего развития. Это, видно хотя бы из того, что за последнее время накопилось большое количество вопросов, в силу объективных причин не нашедших ранее отражения в теории науки криминалистики, которые по своей сущности представляют сложные проблемы общего методического характера, требующие научного исследования31.
В этой связи, неубедительным представляется мнение Танасевича В. Г., который считает, что причиной одностороннего исследования планирования расследования является то обстоятельство, что эти вопросы находятся в рамках криминалистической тактики, где при их конструировании за отправной момент принимаются следственные действия, а не криминалистическая характеристика преступлений32.
Дело тут не в том, что планирование расследования входит в предмет криминалистической тактики, поэтому односторонне исследуется, а в том, что методикой расследования преступлений недостаточно разработано учение о зависимости методик расследования от криминалистических характеристик преступлений33. «Одно из основных положений методики расследования отдельных видов преступлений, - пишет Куранова Э. Д., - указывает на необходимость изучения способов совершения преступлений применительно к их определенному виду. Это признается всеми авторами, которые касались этого вопроса. Однако недостаток имеющихся высказываний состоит, на наш взгляд, в том, что эта зависимость методики расследования от способов совершения преступлений конкретно не раскрывается. Чем она обусловлена, в чем выражается и как реально может быть использована при конструировании методики расследования преступления определенного вида? Что, значит, изучить способы совершения преступлений?»34.
Сказанное в полной мере свидетельствует не в пользу точки зрения авторов ряда учебников, включивших построение и проверку криминалистических версий, привлечение общественности к участию в расследовании преступлений, взаимодействие следователя и оперативно-розыскных органов в процессе расследования преступлений в методологию криминалистики35. Это общие вопросы расследования преступлений (криминалистическая тактика), а не науковедческие: предмет, метод, система, история развития и др. (методология). Акцент при их криминалистическом исследовании не должен делаться на том, что такое версия, кто такой представитель общественности, каковы общие положения взаимодействия следственных и оперативно-розыскных органов, так как это достаточно подробно рассматривается в специальных, не криминалистических работах. Внимание следует концентрировать на тактико-криминалистическом аспекте этих понятий: как строится и проверяется версия, какие версии в данном случае возникают, каков их круг, какие данные достаточны для их построения, как сформулировать по версиям вопросы, как с учетом всех особенностей судопроизводства эффективно использовать помощь граждан - представителей общественности, организовать взаимодействие между участниками расследования и т. п.
Несмотря на то, что подобные идеи по пересмотру содержания криминалистической тактики не получили всеобщего одобрения ученых они, все же