- •Аннотация
- •Об авторе этой книги
- •От редактора-составителя
- •От автора
- •ЧАСТЬ I ХАРАКТЕРИСТИКИ ПСИХИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ
- •Глава 1
- •ЗАГАДКА ПСИХИКИ
- •Статус психологического знания
- •Потребность в единой теории психических процессов
- •Структура книги и этапы исследования
- •Глава 2
- •СПЕЦИФИКА ПСИХИЧЕСКИХ ЯВЛЕНИЙ
- •Психические процессы – что в них особенного?
- •Феноменология психических проявлений
- •Глава 3
- •Логика человеческого познания
- •Ассоциативная психология
- •Структурализм и гештальтизм
- •Функциональная психология
- •Бихевиоризм
- •Психологический энергетизм
- •Психология деятельности
- •Логика теоретико-эмпирического исследования
- •Глава 4
- •РЕФЛЕКТОРНАЯ ТЕОРИЯ ПСИХИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ
- •От допсихических процессов – к ментальным явлениям
- •Нервная система: центр vs периферия?
- •Предпосылки рефлекторной теории
- •Концепция психических процессов И. М. Сеченова
- •Структура понятия "рефлекс"
- •Роль сигналов в организации поведения
- •Психофизиологическая концепция И. П. Павлова
- •Общие нейродинамические механизмы
- •Сигнальная деятельность нервной системы
- •Глава 5
- •КОЖНО-МЕХАНИЧЕСКИЙ АНАЛИЗАТОР И ТАКТИЛЬНЫЕ ОЩУЩЕНИЯ
- •Базовая роль осязания в процессе чувственной репрезентации
- •Сенсорный образ как эффект рефлекторного кольца
- •Чувствительность тактильного анализатора
- •Адаптация органов чувств
- •Пороги тактильной чувствительности
- •Пространственный порог тактильного различения
- •Временной порог тактильных ощущений
- •Глава 6
- •ОСНОВНЫЕ ЭМПИРИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ОЩУЩЕНИЙ
- •Пространственно-временная структура ощущений
- •Интенсивность ощущений
- •Глава 7
- •ПРИРОДА ЧУВСТВЕННОГО ОБРАЗА
- •Образ как регуляторный компонент рефлексов
- •О физической основе предметности образа
- •Классификация свойств физических объектов
- •Глава 8
- •АНАЛИЗ СТРУКТУРЫ ВОСПРИЯТИЯ
- •Пространственно-временная структура восприятия
- •Восприятие формы
- •Восприятие величины
- •Временные характеристики перцепта
- •Модальность восприятия
- •Интенсивность восприятия
- •Константность восприятия
- •Глава 9
- •ЭМПИРИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ПЕРЦЕПТИВНОГО ОБРАЗА
- •Предметность перцептивного образа
- •Целостность перцептивного образа
- •Обобщенность перцептивного образа
- •Глава 10
- •COGITO ERGO SUM
- •От образа – к мысли
- •Познавательные процессы: специфика демаркационной линии
- •Неполнота традиционных определений мышления
- •О переходной форме между образом и мыслью
- •Глава 11
- •РОДОВЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ МЫШЛЕНИЯ
- •Пространственно-временная структура мышления
- •Модальность мышления
- •Интенсивность мышления
- •Глава 12
- •ОСНОВНЫЕ ПРИЗНАКИ МЫСЛИ
- •Структурная формула мысли
- •Суждение как единица мысли
- •Опосредствованность мысли
- •Обобщенность мысли
- •Феномен "понимание"
- •Глава 13
- •АНАЛИЗ ПРОЦЕССА МЫШЛЕНИЯ
- •Проблемная ситуация – стимул мышления
- •Речевая форма мышления как процесса
- •Основные фазы мыслительного процесса
- •Мыслительные операции
- •Обратимость мыслительного процесса
- •Глава 14
- •ОРГАНИЗАЦИЯ МЫСЛИТЕЛЬНЫХ ПРОЦЕССОВ
- •Классификация познавательных форм
- •Изоморфизм пространственно-временной последовательности
- •Языки мышления
- •Мышление как межъязыковой обратимый перевод
- •Обратимость, инвариантность и понимание
- •Границы внутри мыслительной сферы
- •Допонятийный и понятийный уровни мышления
- •Децентрация
- •Согласованность содержания и объема в понятийной мысли
- •Индуктивно-дедуктивный строй понятийной мысли
- •Иерархизованность понятийной мысли
- •Полнота обратимости операций в структуре понятийной мысли
- •Глава 15
- •МЫШЛЕНИЕ КАК ИНТЕГРАТОР ИНТЕЛЛЕКТА
- •Соотношение мышления и интеллекта
- •Глава 16
- •ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ ЭМОЦИЙ
- •Жанры психологического познания
- •О недостаточности традиционных определений эмоций
- •Психосоматическая организация эмоций и проблема интроспекции
- •Глава 17
- •ЭМПИРИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ЭМОЦИОНАЛЬНЫХ ПРОЦЕССОВ
- •Родовые свойства эмоций
- •Внутренняя организация эмоционально-когнитивного времени
- •Пространство эмоций
- •Модальность эмоциональных процессов
- •Интенсивностные характеристики эмоциональных процессов
- •Двузначность эмоций
- •Обобщенность эмоциональных процессов
- •Глава 18
- •РЕГУЛИРУЮЩАЯ ФУНКЦИЯ ПСИХИКИ
- •Психическое регулирование
- •Процессуальный состав психических регуляторов деятельности
- •Глава 19
- •ХАРАКТЕРИСТИКИ ПСИХИЧЕСКОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ
- •Эмпирика регуляционно-волевых процессов
- •Психическое пространство регулятивных параметров
- •Временные компоненты регуляции
- •Модально-интенсивностные характеристики психических программ
- •Предметность психических программ – регуляторов деятельности
- •Целостная связность психических программ
- •Обобщенность психических программ регулирования
- •Глава 20
- •ПАМЯТЬ, ВООБРАЖЕНИЕ И ВНИМАНИЕ
- •Сквозные психические процессы: общая характеристика
- •Память как универсальный интегратор психики
- •Память, сенсорное время и сенсорное пространство
- •Память и другие психические процессы
- •Воображение и психическое время
- •Внимание и психическое время
- •Глава 21
- •РЕЧЬ И СОЗНАНИЕ: ПРИРОДА ИНТЕГРАЛЬНЫХ ХАРАКТЕРИСТИК ПСИХИКИ
- •Психика – речь – сознание
- •Глава 22
- •НА ПУТИ К ЕДИНОЙ ТЕОРИИ ПСИХИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ
- •Об онтологическом парадоксе субъекта
- •Литература
Онлайн Библиотека http://www.koob.ru
понято, т.е. чем с меньшей определенностью оно выделено с помощью соответствующей операции, тем менее вариативной, или более стандартной, будет мыслительная структура.
Можно даже, по-видимому, полагать – и это ставит соответствующую эмпирикотеоретическую задачу, – что мера вариативности в рамках сохранения инвариантности отображаемого мыслью отношения содержит в себе возможности выделить не только качественный показатель, но и количественный критерий степени понимания. И это относится – подчеркнем еще раз – не только к мыслительной конструкции, воплощающей решение какойлибо сложной проблемы или задачи, но и к элементарному суждению, выражающему простейшую мысль в ее специфическом качестве: какова бы ни была степень сложности соответствующего отношения, если оно не понято, то оно может скрыто присутствовать в образе или соответствующей речевой конструкции, но мысли как специфической психической структуры в этих условиях быть не может.
Вместе с тем, именно и только при условии выделенности и понятости соответствующего отношения как инварианта, сохраняющегося при различных вариациях операндного и операторного состава мысли, может осуществляться адекватный перенос и использование этой мысли в ситуации, где отношение остается
тем же, а объектыоперанды и соотносящие их операторы являются уже иными. Другим качественным показателем и количественным критерием понимания является мера переноса, или транспонируемости, инвариантного отношения, выраженного данной мыслью. Поэтому вполне обоснованным является эмпирический вывод К. Дункера (1965) о том, что "в той же мере, в какой определенное решение "понято", оно "транспонируемо", т.е. при измененной ситуации оно соответствующим образом (т.е. с сохранением своего значения для решения) изменяется. Решение является транспонируемым именно тогда, когда осознано его функциональное значение, его общий принцип, т.е. инвариант, из которого путем введения варьирующих условий ситуации каждый раз получается соответствующая задаче вариация решения" (с. 94).
Глава 13
АНАЛИЗ ПРОЦЕССА МЫШЛЕНИЯ
Рассмотрев характеристики мысли как результативного образования и найдя, хотя бы в первом приближении, необходимый минимум эмпирической определенности, можно сделать
следующий шаг – перейти от этого относительно статичного итогового среза к процессу его становления.
Такое продвижение "сверху вниз" именно благодаря большей статичности и структурной определенности мысли как результативного образования дает некоторые опорные точки и определяет вектор для анализа и ориентации в эмпирическом массиве хотя и более
разносторонне исследованной, но все же достаточно аморфной и трудноуловимой динамики мыслительного процесса.
Онлайн Библиотека http://www.koob.ru
Первый из этих ориентиров задается эмпирическим существом феномена понимания, который не случайно располагается в конце списка характеристик рассмотренной подгруппы. Это пограничное положение определяется тем, что понимание относится не только к мысли как
результату, но и к мыслительному процессу. Оно воплощается в мысли как результативностатическом структурном образовании, но складывается именно в ходе мыслительного
процесса, формирующего этот результат.
Логика соотношения конечного, результативного и среднего, процессуального звена понимания как важнейшей характеристики мышления с необходимостью приводит к соотнесению этих звеньев.
С чего начинается мыслительный процесс в его специфическом качестве? Экспериментальная психология дает ответ на этот вопрос, и связывается он обычно с понятием "проблемная ситуация".
Проблемная ситуация – стимул мышления
Проблемная ситуация не без оснований считается стимулом и исходным пунктом мысли. Это не сам по себе объективный стимул, не внешний толчок. Внутренним, психическим стартом мысли является отображение проблемной ситуации, которое и составляет проблему или вопрос как мотивирующее, движущее начало мысли. Однако, как и самая категория мышления, понятие проблемной ситуации как исходного пункта мыслительного процесса является чрезвычайно общим, фактически – при традиционной его трактовке – "растягиваемым" по всему диапазону психических явлений. Будучи необходимым для анализа пусковой фазы мыслительного процесса, оно недостаточно для выявления ее специфики.
Проблемная ситуация обычно трактуется как выражение дефицита информации, необходимой
для реализации какого-либо действия. Такой дефицит действительно является исходным пунктом психической и поведенческой активности, но его преодоление в общем случае вполне возможно на уровне перцептивной или вообще образной регуляции действий. И не случайно поэтому проблемный ящик или проблемная клетка служат исходным пунктом для возбуждения психической активности животных, направленной на решение определенных поведенческих задач. Но каких задач? Собственно мыслительных или перцептивных?
Ведь не случайно Э. Торндайк не обнаружил следов понимания в процессах решения животными задач, предлагаемых им проблемной ситуацией. Как упоминалось, из этого отсутствия понимания радикальный бихевиоризм сделал эмпирически необоснованный вывод об отсутствии психической регуляции соответствующих действий. В действительности же, как показал последующий ход исследований в рамках даже самого бихевиоризма, это поведение,
не будучи выражением понимания и мышления, является перцептивно или образно
регулируемым. И если говорить здесь о задачах и проблемах, то это перцептивные "задачи" и перцептивные "проблемы". Примером типично перцептивной "задачи", т.е. задачи, которая вполне может быть решена и без опоры на собственно мышление, а только на перцептивном уровне, является известная задача обхода препятствия. По существу траектория обходного пути, как и пути прямого, содержится в самой структуре перцептивного поля. Стимульная ситуация, толкающая человека на поиск обходного пути, является "проблемной" только в том смысле, что выбор варианта двигательного решения здесь более труден хотя бы потому, что прямой, кратчайший путь представлен единственным вариантом, а обходных путей всегда
множество. Но этот выбор остается перцептивным, поскольку "вектор" траектории обходного пути задается структурой перцептивного поля и не требует для его "извлечения" никаких
специальных преобразований. Выбор обходного пути, как и всякая другая чисто перцептивная
задача, может, конечно, у человека решаться и на мыслительном уровне, однако это лишь специфически высший, но частный случай решения задачи такого типа. В этом частном случае выбор опирается уже не только на восприятие, но и на понимание ситуации, а последнее влечет за собой осмысленное транспонирование решения (см. Дункер, 1965).
Онлайн Библиотека http://www.koob.ru
Однако более общий случай этого решения остается в рамках перцептивного выбора и не предполагает обязательного участия понимания и вообще мышления. И только потому, что гештальт-психология, исследовавшая процесс решения такого типа задач животными (в
частности, антропоидами), не располагая критериями для проведения границы между
перцепцией и мышлением, отождествила этот перцептивный выбор с мышлением (пониманием), В. Келер мог сделать свой ошибочный вывод о принадлежности интеллекта антропоидов к тому же роду и виду, что и интеллект человека. Однако при решении
животными не только таких чисто перцептивных, но и более сложных, орудийных "задач", требующих активного предметного манипулирования, такого рода извлечение информации о
межпредметных отношениях путем простейших действий с этими предметами соответствует лишь той переходной форме между восприятием и мышлением, на которой мышление только формируется в ходе перцептивно регулируемой предметной деятельности, но еще не
является сформировавшимся психическим процессом, который сам становится регулятором этой деятельности.
Таким образом, не все то, что обозначается как проблемная ситуация и ее психическое отображение, не всякий содержащийся в стимульной ситуации информационный дефицит составляют исходный пункт собственно мыслительного процесса.
Не только у животных, но даже у человека, который преодолевает информационный дефицит,
заключенный в стимульной ситуации, используя все уровни интеллекта, существуют явно домыслительные способы пополнения информации, необходимой для адекватного действия.
Сюда относится, например, перцептивная или вообще образная экстраполяция,
детерминируемая общими закономерностями организации сенсорно-перцептивного поля, отсутствующие элементы которого достраиваются, исходя из принципов его гештальтструктуры. На этом же до-мыслительном уровне находится и перцептивный поиск отсутствующей информации и даже элементарное манипулирование образами, занимающее, правда, промежуточное положение между образным и мыслительным познанием, но не достигающее мыслительного уровня в его специфических качествах.
Исходным пунктом специфически мыслительного пути преодоления информационного дефицита стимульной ситуации является вопрос. Эмпирическое существо психического феномена, выражаемого этим термином, заключается не в самом объективном факте наличия
дефицита информации, а в субъективно-психологическом факте наличия информации об этом
дефиците. Вопрос есть психическое отображение нераскрытости, непредставленности тех предметных отношений, на выяснение которых направлен весь последующий мыслительный процесс. Именно в таком качестве информации о ее дефиците и вместе с тем обобщенной информации о типе непредставленных предметных отношений (что? где? когда? как?), которые составят содержание мысли как результата мыслительного процесса, вопрос и
является исходным пунктом развертывания этого процесса.
Всякий вопрос составляет отправной пункт мыслительного процесса, поскольку суждение как результат и универсальная единица этого процесса всегда есть ответ на актуальный или потенциальный вопрос ("Это произошло вчера" и т.д.). Однако в разных вопросах степень этой пусковой, векторизующей функции по отношению к последующему процессу выражена по-
разному. Хотя суждения "сейчас двенадцать часов" или "человек стоит на улице" представляют пусть элементарную, но уже мыслительную структурную единицу (перцептивное
суждение), в вопросах "Который сейчас час? " или "Где стоит человек? ", ответы на которые
представлены в приведенных суждениях, пусковая, векторизующая функция собственно мыслительной активности представлена в минимальной степени, как и во всяком другом вопросе, ответ на который может быть получен путем стереотипного действия или акта "наведения справки". Этим, повидимому, и отличается вопрос как более общая форма информации об информационном дефиците от "проблемы". Не всякий вопрос составляет проблему. Проблемный же характер вопроса, при котором пусковая, векторизующая функция
этой исходной фазы выражена гораздо более явно, заключается, как можно думать, не просто
Онлайн Библиотека http://www.koob.ru
в факте нераскрытости соответствующих отношений, а в факте их непонятности. Здесь, в исходном пункте мыслительного процесса отсутствует понимание отношений – важнейшая характеристика мысли как результата этого процесса.
Такое информационное выражение нераскрытости и непонятности предметных отношений самим фактом информации о соответствующем информационном дефиците ставит задачу, но уже не в обобщенном, распространяющемся и на перцептивные уровни, а в собственном
смысле этого термина, т.е. задачу как специфически мыслительный феномен, составляющий начальную фазу мыслительного процесса, направленного на устранение этого дефицита и тем
самым представляющего собой ее решение. В этом состоит сущность распространенной трактовки процесса мышления именно как решения задач. Самая же задача описывается и определяется в экспериментальной психологии как "знаковая модель проблемной ситуации"
(Фридман, 1963).
То обстоятельство, что эта модель проблемной ситуации является именно знаковой, не случайно по отношению к эмпирическому существу исходной фазы мыслительного процесса, а
выражает природу начального этапа. Дело в том, что проблема, воплощенная в задаче, представляет собой не просто информацию об объективной стимульной ситуации. Сама по себе информационная модель проблемной ситуации может быть представлена и на
перцептивном уровне, и тогда она воплощает в себе задачу не в собственно мыслительном, а
в обобщенном смысле этого термина ("перцептивную задачу"). Специфика же задачи как собственно мыслительного феномена состоит, как упоминалось, в том, что в ней
представлена не только информация о проблемной ситуации, но и информация о дефиците
информации об определенных предметных отношениях в этой проблемной ситуации. И если
психическая модель этой ситуации может быть представлена предметными психическими
структурами, прежде всего образами, непосредственно воспроизводящими ее предметное
содержание, то информация о нераскрытости или непонятности соответствующих отношений
требует другой формы представления.
Эта необходимость определяется (если даже оставить в стороне социальную
коммуникативную детерминацию мышления) хотя бы уже тем, что предметные психические
структуры воспроизводят соответствующее объективное предметное содержание,
характеристики же самих этих психических структур непосредственно не воспроизводятся. Мы
не воспринимаем перцептивные образы, а перцептивно отображаем их объекты. Поэтому информация о неполноте предметной психической модели проблемной ситуации не может быть представлена прямо на языке самих предметных психических структур. Она требует некоторой вторичной формы представления, такой, однако, которая сама бы непосредственно отображалась и тем самым могла бы векторизовать процесс и управлять им (не говоря уже о том, что только это условие может обеспечить межиндивидуальную передачу данной информации об информационном дефиците). Именно таким требованиям удовлетворяет знаковая или, иначе говоря, речевая форма представления информационного дефицита. Поэтому действительно есть достаточные основания эмпирически определить задачу как знаковую или речевую модель проблемной ситуации.
Такова эмпирическая сущность исходной фазы мыслительного процесса: если структурная единица мысли как результата воплощает в себе раскрытое и понятое предметное отношение,
то процесс, завершающийся этим результатом, начинается с информации о нераскрытости, непонятности или непонятости этого отношения, выраженной в психических мыслительных феноменах "вопрос", "проблема" и "задача". Эмпирическое описание показывает, что,
поскольку на начальной фазе мыслительного процесса имеется и модель проблемной
ситуации, которая может быть выражена средствами предметных психических структур, и
информация о нераскрытости и непонятности некоторых отношений, которая требует знаковой формы представления, уже на исходном этапе мыслительного процесса, как и в его результативной структурной форме, имеет место сочетание пространственно-временных и
символически-операторных (знаковых или речевых) компонентов.