Подсудность

Статья 34 Основного закона предписывает обращение за возмещением вреда в суды общей юрисдикции. Данная подсудность обусловливается, с одной стороны, тем, что ответственность должностных лиц исторически рассматривается как персональная. С другой стороны, исторически административные суды значительно позднее достигли независимости, чем суды общей юрисдикции.

По сути же дела в сфере защиты частными лицами своих прав от вмешательства и причинения вреда государственной властью и суд общей юрисдикции, и административный суд параллельно рассматривают иски, строящиеся на одном и том же предмете. Если гражданину причинен вред незаконным административным актом, он должен будет подать иск об отмене незаконного акта в административный суд, затем, вероятно, подать иск о возмещении государством ущерба в рамках ответственности государства за нарушение должностным лицом его обязанностей в суд общей юрисдикции, и, наконец, ему, возможно, придется подавать также иск об устранении последствий незаконного административного акта (Folgenbeseitigungsanspruch) опять же в административный суд.

В связи с этим важным является вопрос о связанности судов общей юрисдикции решениями административных судов, в частности, если акт, послуживший основанием для иска о возмещении вреда в рамках ответственности государства, уже является предметом рассмотрения административного суда.

Если же решения административного суда не было, то суд общей юрисдикции фактически принимает решение о том, являлся бы административный акт (действие) неправомерным, и тем самым дающим основание для возмещения причиненного в результате его принятия (совершения) вреда. Вопрос правомерности административного акта в данном случае является предварительным для принятия решения о требовании возмещения вреда: оценка данного акта как правомерного или неправомерного в решении суда общей юрисдикции не оказывает никакого воздействия на действительность или недействительность административного акта.

* * *

Чему же мы можем научиться у немецкого права для формирования ответственности государства за неправомерные действия?

Прежде всего немецкое право ответственности государства показывает, как не должно быть построено это право. Речь вовсе не идет об ответственности должностных лиц или за должностных лиц; речь идет об ответственности государства за неправомерные действия его органов. В этом смысле ст. 53 Конституции РФ сформулирована не лучшим образом. И задача судебной практики - таким образом интерпретировать этот элемент состава обязательства, чтобы он имел соответствующий институту смысл наряду с действительно значимым элементом, таким как "государственный орган".

Немецкое право ответственности государства предлагает разумный подход к прояснению взаимоотношений между первичной и вторичной правовой защитой: действительно, задачей любого совершеннолетнего гражданина является борьба против неправомерного действия государства в рамках первичной правовой защиты. Если он упускает возможность уменьшения или предотвращения вреда, ему вполне может быть уменьшено возмещение вреда или вовсе отказано в иске. Возникшему в XIX в. принципу "терпи и получай компенсацию" ("Dulde und liquidiere") нет места в современном правовом государстве XXI века.

Конструирование неправомерности через понятие "служебные обязанности по отношению к третьим лицам" ясно показывает, что речь идет о правовой защите, т.е. о защите субъективных прав. Вмешательство в субъективные права частных лиц неправомерно, поскольку ущемляет эти права. Таким образом, материальную ответственность государства влечет за собой неправомерность, при которой нарушение норм касается положений, установленных для защиты прав и интересов частных лиц (человека и гражданина).

Содержание требования, вытекающего из ответственности государства, состоит (как и в целом в рамках требования возмещения вреда в гражданском праве) в реституции, и только при ее невозможности - в возмещении. Требование о возмещении вреда, причиненного должностным лицом, должно было быть ограничено возмещением вреда в денежной форме, и поэтому судам пришлось для конституционно требуемой реституции найти и придумать собственное право требования, так называемое требование по устранению последствий (Folgenbeseitigungsanspruch).

Ответственность государства за неправомерность действий его органов является по своей природе публично-правовым требованием, во многом схожим с гражданско-правовыми требованиями о возмещении вреда, но в то же время самостоятельным. Это показывает и особая конструкция неправомерности, и ненужность вины или, по крайней мере, индивидуальной вины конкретного должностного лица, а также приоритет первичной правовой защиты и ее воздействие на обоснованность требования о возмещении вреда.

Осуществляемое судебной практикой "переформирование" требования из ответственности должностного лица в требование о возмещении вреда, причиненного неправомерными действиями, показывает в конечном итоге возможности и границы судейского права: из "подпорченного" права требования в отношении должностных лиц можно сделать вполне сносное требование к государству за неправомерные действия. Однако "чистый" и ясный в применении институт ответственности государства за причиненный вред из него вряд ли получится.

А. Бланкенагель,

доктор юридических наук профессор (ФРГ)

И. Калинина,

кандидат юридических наук

"Законодательство и экономика", N 12, декабрь 2005 г.

─────────────────────────────────────────────────────────────────────────

*(1) Здесь и дальше по тексту термин "Rechtschutz" переведен как "правовая защита", в то время как в подавляющих случаях речь идет о судебной защите.

*(2) Помимо данного института к искам из права ответственности государства относятся, в частности, иски об устранении последствий (Folgebeseitigunsanspruch) и иски из незаконного вмешательства, подобного отчуждению собственности (Entschaedigungdanspruch wegen enteignungsgleichen Eigentumseingriffs).

*(3) Здесь и далее по тексту при ссылках на судебные решения сначала указывается номер тома Сборника решений, затем страница начала решения, и, наконец, в скобках - страница на которой находится цитата или на которую делается ссылка.

*(4) См., например: BGHZ 11, 197 (218); 22, 383 (388). Thomas von Danwitz, in: Bonner Kommentar zum GG, Art. 34, Rdnr. 40, Fn. 154

*(5) Федеральный Высший административный суд. BVerwG DOEV1972, 500; BVerwGE 57, 55 (58)

*(6) Ñì. Thomas von Danwitz, in: Bonner Kommentar zum GG, Art. 34, Rdnr. 61.

*(7) См.: Федеральный верховный суд. BGHZ 48, 98 (103)

*(8) Ñì. BGHZ 99, 249 ff.

*(9) См.: Федеральный верховный суд. BGHZ 121, 161 (165).

*(10) Òàì æå. BGHZ 116, 312 (314).

*(11) См., например MaurerH. Allgemeines Verwaltungsrecht, 14. Aufl. 2002, S. 43 ff.

*(12) См., в частности: BGHZ 29, 38 (40 f.).

*(13) См.: Федеральный верховный суд. BGHZ 60, 54 (55).

*(14) См.: Федеральный верховный суд, BGHZ 23, 36 (47).

*(15) См. например: BGHZ 90, 310 (312), 110, 1 (9).

*(16) Ñì., BGHZ 65, 196 (199).

*(17) См.: Федеральный верховный суд. BGHZ 106, 323 (326 ff.); 108, 224 (225f.); 109, 380 (385 ff.).

*(18) Òàì æå. BGH, NJW 1969, 234 (235f.); NJW 1975, 1968 (1969).

*(19) Òàì æå. BGH, NJW 1985, 265f.

*(20) См. Федеральный верховный суд. BGHZ 63, 319 (325).

*(21) Постановление Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. N 1-П // Вестник Конституционного Суда РФ. - 2001. - N 3.

*(22) См.: Федеральный верховный суд. BGHZ 106, 323 (329 f.)

*(23) Òàì æå. BGHZ 2, 209 (214); BGHZ 4, 302 (313); BGHZ 22, 258 (263).

*(24) Ñì.: Ossenbühl, Fritz, Staatshaftungsrecht, S. 73.

*(25) См.: Федеральный верховный суд. BHGZ 25, 231 (237); 61, 7 (14).

*(26) Ñì.: Ossenbühl, Fritz, Staatshaftungsrecht, 4. Aufl., 1991, S. 80.

*(27) См.: Федеральный верховный суд. BGHZ 68, 217 (219 ff.).

*(28) Òàì æå. BGH, DOEV 1993, 570 (DVBl.1993, 602).

*(29) Òàì æå. BGH, NJW 1976, 2074.

*(30) BGHZ 113, 17 (24).

*(31) Постановление Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. N 1-П // Вестник Конституционного Суда РФ. - 2001. - N 3.