Тема 17. Западные течения социализма. Эволюции экономической теории “государственного социализма”

Теоретическое обоснование и отражение экономической системы, сложившейся в СССР, а затем и в других странах Европы и Азии, где установился коммунистический режим, официально именовалось марксистско-ленинской концепцией социализма (в СССР и европейских его сателлитах с 30-х по начало 50-х “марксистко-ленинская” заменялась на “ленинско-сталинскую”, а в послевоенном Китае – на “маоистскую”). Эта теория называлась концепцией государственного социализма. Экономической основой социалистического общества была объявлена государственная собственность. На первых порах, когда в странах, где пришли к власти коммунисты, еще существовала многоукладная экономика, а государство рассматривалось как форма диктатуры пролетариата, государственная собственность истолковывалась как собственность рабочего класса. Когда же многоукладность экономики была практически ликвидирована, а государство – объявлено выражающим интересы всего народа, государственная собственность была отождествлена с общенародной.

В.И. Ленин, заложивший основы экономической теории государственного социализма, отвергал как противоречащую марксизму идею передачи собственности на фабрики и заводы коллективам работников этих предприятий. Неприемлемой была объявлена “синдикализация” собственности, то есть передача ее профсоюзам или любым другим объединениям производителей. по Ленину, только государство становится верховным субъектом общественной собственности и потому неизбежно принимает на себя функции непосредственного управления экономикой. Будучи единым собственником, государство получает реальную возможность планомерной организации производства и распределения в масштабе страны. Такая планомерная организация означает, в принципе, устранение диспропорций в хозяйстве и недопущение их возникновения в будущем, максимально эффективное использование материальных и трудовых ресурсов, возможность сосредоточения сил и средств на наиболее важных и перспективных участках. Централизованное плановое управление устраняет стихию рынка с его конкуренцией, ликвидирует цикличность развития экономики и кризисы перепроизводства.

Поскольку на смену множеству частных собственников приходит единый собственник, купля-продажа устраняется. Товарно-денежные отношения сменяются плановым распределением благ. В.И. Ленин считал возможным существование товарно-денежных отношений в период перехода к социализму, когда сохраняются еще мелкие собственники – крестьяне и ремесленники, а также утерявшие господствующее положение капиталистические предприятия. При этом для этого периода, по мнению Ленина, предпочтительней был бы безденежный товарообмен как переходная форма от капиталистической торговли к социалистическому продуктообмену. Однако для отсталой России особенно в условиях разрухи, безденежный товарообмен он считал нереальным. Что касается отношений между отдельными объектами государственной собственности, то они, не будучи товарными, сохраняют на некоторое время товарно-денежную форму. Деньги служат для учета и контроля движения ресурсов и произведенных продуктов. Некоторые российские экономисты марксистской школы предлагали в начале 20-х отказаться от денежного учета и перейти к прямому учету в трудовых единицах, сокращенно “тредах”. В последний период своей жизни В.И. Ленин существенно изменил свой взгляд на социализм. Это касалось прежде всего отношения к кооперации производителей. Раньше он полностью разделял представления К. Маркса о производственной кооперации как о переходной форме от капиталистического способа производства к социалистическому. Теперь Ленине объявил кооперативную собственность социалистической, но лишь в том случае, если кооперативы существуют на земле, принадлежащей государству, и при господстве государственной собственности на основные средства производства.

Видный теоретик марксизма Н.И. Бухарин (1888–1938) также придерживался в 20-е концепции бестоварного социализма, использования прямого продуктообмена. Однако в начале 30-х он эволюционировал

в сторону признания торговли при социализме. Поскольку в 1929–1933 в деревне в СССР была осуществлена сплошная коллективизация, в стране сложились две формы собственности, признаваемые социалистическими: в городе преобладала государственная (кооперативная была представлена объединениями ремесленников-кустарей), а на селе – кооперативная в виде колхозов (государственная в форме совхозов играла второстепенную роль). Согласно Бухарину, рынок принципиально изменился. Торговля из инструмента связи между социалистической промышленностью и множеством индивидуальных крестьянских хозяйств превратилась в инструмент связи государственных и кооперативных единиц, направляемых в их развитии единой “организующей, централизованной волей”. Товарооборот перестал быть синонимом рыночной стихии.

В 30-х, 40-х и в начале 50 теоретическое обоснование государственного социализма, анализ его экономического механизма и перспектив дальнейшего развития были связаны с именем И.В. Сталина (1879–1953), хотя в действительности многие сталинские положения были заимствованы им у политических противников, чьи труды были изъяты из обращения. Сталин целиком разделял ленинскую концепцию государственного социализма. Признавая кооперативную собственность социалистической, он подчеркивал ее “второсортность”, ввиду более низкого уровня обобществления средств производства.

Последовательно социалистической признавалась только государственная форма собственности. Со второй половины 40-х теоретическое представление о социалистической неполноценности кооперативной собственности начинает находить практическое воплощение: промысловая кооперация в СССР административно-волевым решением ликвидируется, а ее предприятия объявляются государственной собственностью. В работе “Экономические проблемы в ССР” (1951) Сталин утверждал, что колхозная собственность становится тормозом развития производительных сил и должна быть превращена в общенародную. Если в 30-е предполагалось, что слияние двух форм собственности произойдет на высшей фазе развития, когда социализм перерастет в коммунизм, то в начале 50-х провозглашается такое слияние еще при социализме.

Товарно-денежное обращение Сталин связывает с наличием двух форм собственности. Внутри государственного сектора отношения между предприятиями лишь формально носят товарный облик. Это – форма без содержания. Товарное производство – это производство для свободного рынка. Средства производства, изготовляемые государственными предприятиями, распределяются по плану. Рынок не диктует этим предприятиям ни цен, ни размеров выпуска, ни поставщиков сырья и полуфабрикатов. Поэтому эти средства производства товаром не являются, и закон стоимости здесь, не действует. К концу жизни Сталин пришел к выводу, что в отношениях между государственными и кооперативными предприятиями можно и нужно отказаться от торговли и перейти к прямому продуктообмену. Торговля, по его мнению, препятствует слиянию двух форм собственности при социализме. Таким образом, с одной стороны, необходимость товарно-денежных отношений при социализме выводилась из наличия двух форм собственности, а, с другой стороны, ликвидация этих отношений должна была предшествовать устранению дуализма собственности при социализме.

Регулятором производства при государственном социализме является не рынок, а жесткий всеохватывающий народнохозяйственный план. По Сталину, в социалистической экономике действует объективный, от воли и желания людей независящий закон планомерного, пропорционального развития хозяйства.

Разрабатываемые государственной администрацией планы должны были соответствовать требованиям этого закона, то есть обеспечивать полную сбалансированность отраслей хозяйства, производственных нужд и ресурсов, выпуска продукции и каналов ее распределения, производства и потребления. Именно в централизованно устанавливаемой планомерности и пропорциональности виделось важнейшее экономическое преимущество государственного социализма. Элемент стихийности, неподвластности плану допускался только в сфере распределения предметов личного потребления через торговлю.

И. Сталин внес своеобразный вклад в теорию спроса: закономерностью социализма он объявил постоянное превышение платежеспособного спроса населения над предложением потребительских товаров. Такое соотношение, утверждал он, будет стимулировать расширение производства, причем непосредственно, а не через механизм цен, поскольку цены при социализме устанавливаются в централизованном порядке и стабильны (государство с определенной периодичностью проводит общий пересмотр цен, как правило, в сторону снижения). Иными словами, дефицит потребительских благ провозглашался закономерной и при том положительной чертой социалистического общества. Поскольку государственная собственность была объявлена собственностью всего рабочего класса, а впоследствии – всего народа, отношения найма рабочей силы отрицались. Из теории исключалась проблема цены труда как фактора производства.

Вся выпущенная продукция – достояние государства. Какая часть ее пойдет на расширение производства, образование страховых запасов, содержание армии, народное просвещение и другие социальные нужды, а какая часть поступит в распределение между работниками, определяется только высшими государственными органами. В своих решениях они исходят исключительно из соображений целесообразности. В теорию были введены понятия “продукт для себя” и “продукт для общества”, однако в самой концепции государственного социализма исключалась возможность как-то нормировать, объективно обосновывалось количественное соотношение продуктов “для себя” и “для общества”.

В первые годы советской власти одни российские марксисты следовали утверждению Ф. Энгельса, что в социалистическом обществе распределение будет осуществляться только по количеству труда, другие – настаивали на уравнительном распределении как более справедливом. Ими был выдвинут лозунг: “Ударность в труде, уравнительность в потреблении”. Но все они делали особый упор на моральные стимулы к труду. Исходя из практики, уже В.И. Ленин пришел к выводу о необходимости оплаты труда не только по его количеству, но и по качеству, то есть с учетом квалификации работника, его индивидуального мастерства. Однако в концепции государственного социализма сохранялся расчет на энтузиазм, на социалистическое соревнование (оно рассматривалось как эффективная замена конкуренции).

Проблема земельной ренты в теории государственного социализма неоднократно пересматривалась. Во второй половине 20-х некоторые марксисты признавали существование при социализме абсолютной ренты. Они опирались на положение К. Маркса, что присвоение ренты – это форма реализации собственности на землю, при чем это не обязательно должна быть частная собственность. При государственной собственности на землю абсолютная рента присваивается государством. после выступления Сталина в 1929 г. против признания абсолютной ренты при социализме, она была исключена из теории. Что касается дифференциальной ренты, то большинство экономистов в 20-е годы признавало ее существование при социализме. В 30-е официальной стала обратная точка зрения: поскольку рыночные отношения в сельском хозяйстве и в добывающих отраслях заменяются плановым началом, а ни колхозы, ни совхозы, ни горнодобывающие предприятия не являются собственниками земли, рентные отношения устраняются. В 40-е наступил новый поворот – отрицание дифференциальной ренты при социализме признано ошибкой.

После смерти Сталина и критики культа его личности, на 20-м съезде КПСС некоторые элементы модели государственного социализма подверглись пересмотру. Сдвиги произошли главным образом, в сторону признания большей роли товарных отношений. В этом отношении теория “шла в ногу” с экономической политикой: была разрешена продажа орудий производства колхозам, введены элементы оптовой торговли средствами производства. Прибыль признавалась стимулом для государственных предприятий, т.е. была “реабилитирована” норма прибыли (под названием нормы рентабельности) как показатель эффективности производства. Однако основные положения концепции государственного социализма остались неприкосновенными.