Раздел 4. Понятие знания и его развитие.

Результатом познавательной деятельности выступает знание.

Любой вид человеческой деятельности всегда обусловлен знанием: чтобы что-то сделать, надо знать. Поэтому знание в системе культуры исторически выполняет две основные функции: регулятивную и осуществляет передачу опыта от поколения к поколению. Столь важная роль знания всегда приковывала интерес к этому феномену и требовала его исследования. Определение сущности знания, его происхождения, развития – сложная проблема, поскольку связана не только с его сложностью, но и с историей развития познавательной культуры.

В настоящее время знание исследуется не только философией, но и рядом наук: когнитивной психологией, логикой и методологией научного познания, историей науки, науковедением, социологией знания и др.

Что есть знание? В каких формах существует? Эти и другие вопросы, касающиеся природы знания интересовали ещё древних философов. Мыслители античности выделяли двоякую природу источника знания: чувства и разум. Первый источник даёт ненадёжные знания или мнения, т.к. имеет дело со случайными, изменчивыми событиями. Второй – разум – даёт надёжные знания, подчинённые законам логики. Между этими видами знаний возникают противоречия. Поэтому особенно со времён софистов внимание философии было обращено к изучению знаний, мнений, убеждений, доказательств, так как именно в них заключён источник всех противоречий. Об одной и той же вещи можно высказать противоположное суждение: близко – далеко, прекрасное – безобразное и т.п. Как утверждал Платон, чувства не могут дать нам знания, будь то непосредственное знание через ощущение, будь то опосредованное знание – не просто ощущение, а мнение, основанное на ощущениях, и даже более того – знание - мнение, в котором выделены существенные признаки в определении. Всё это, с точки зрения Платона, не есть знание. «Знание – это припоминание»,- утверждал Платон, - припоминание сущего, которое разумная душа когда – то узнала в мире идей, а затем позабыла. Опираясь на метод анамнезиса (метод восхождения к идеям, к общему путём пробуждения в душе забытого знания, нахождения его в ней), он, строго говоря, к знанию относил лишь знание сущего. Он обозначал его как знание совершенно достоверное без примеси лжи и заблуждений – знание идей, получаемое до вселения разумных душ в тела непосредственным умозрением идей. Близкое к достоверному знанию Платон считал знание чисел и основанных на них наук, способствующих получению знания идей. Чувственное познание в его понимании выступало как знание мнимое, смесь истины и заблуждения, т.к. оно опиралось на чувственное восприятие, в котором нет истины. К нему примыкает воображение, благодаря которому человек не столько воспринимает естественные вещи, сколько творит искусственные, занимаясь ремёслами и искусствами.

Ученик Платона Аристотель разработал последовательный систематический логический анализ знания. Знания, независимо от их источника, выражаются в языке. Поэтому Аристотель поставил задачу, рассмотреть формальную, т.е. логическую структуру предложений и основных типов понятий. Он сформулировал основные законы формальной логики, тем самым впервые научные знания предстали как последовательность предложений (высказываний), связанных между собой логическими отношениями и выводимые друг из друга по правилам логики. Это сыграло огромную роль в развитии анализа знания. Аристотелем признаётся трудность истинного познания, т.к. сущность – предмет познания скрыта. В знании он различает более явное и известное для нас и более явное и известное с точки зрения природы вещей. Первое – это то, которое даётся в чувственном восприятии, второе – сути бытия, причины, полученные с помощью разума. В зависимости от ступеней познания Аристотель составляет иерархию знания. На первой ступени чувственного познания складывается знание об индивидуальных вещах. На второй ступени – ступени опыта (эмпейриа) также знание об отдельных вещах, но уже в степени некоторого обобщения, поскольку учитывает повторяемость чувственных восприятий. Более высокая ступень восхождения к знанию – «искусство» (технэ), понимаемая как знание общего и причин. Высшая ступень обозначена Аристотелем ступенью наук и философии, где разумной частью души выявляется знание общего, сущего, заложенного в разуме.

Традиции античности в исследовании знания вошли в классическую философию и развивались на протяжении всего периода её существования. Преимущественно сложилась отражательная концепция знания – знание есть отражение. Формы, в которых отражалось знание, обозначались идеальными формами отражения или знаковыми системами. Однако, если подойти более детально к анализу знания, то ограниченность подобного подхода очевидна: в нём отсутствует соотнесённость объекта и субъекта. Присутствующая созерцательность не объясняет происхождение знания, скорее рождает представление о независимости знания от субъекта, как нечто субстанциональное, вложенное в субъект информационным путём, а носителем знания выступает знаковая система как нечто значимое само по себе и действенное для любого субъекта в любой культуре. Поскольку познание осуществляется через взаимодействие субъекта и объекта, то знание правомерно исследовать не только соотносительно с объектом, но и с учётом познающего субъекта, его возможностей и способностей. В этом подходе основной акцент в представлении знания с субстанциональной формы фиксации знания на реляционную основу – знание есть, прежде всего, отношение. Поэтому под знанием следует понимать не знаковую систему, создаваемую человеком в качестве материального средства выражения знания, и даже не формы идеальных конструкций, возникающие в голове субъекта в качестве смыслеобразующих элементов соотнесения знаковых моделей с онтологически представленным объектом, а идеальную сторону соотношения субъекта с объектом, связанную со всей системой их деятельностного взаимоотношения. Причём, знание становится таковым, когда субъект осознаёт это знание, когда в отличие от животного, отделяет его от своей жизнедеятельности. Следовательно, знание – это не просто идеальная, но ещё и рефлексивная сторона взаимоотношения субъекта и объекта, когда субъект отличает в себе некую автономность, «поднимается» над своим отношением к объекту, осознаёт его и конструирует. Существенный момент в понимании знания заключается в том, что знаковые модели и идеальные конструкции могут рассматриваться субъектом в качестве знания только в том случае, если он их уже включил в направленное отношение к объекту и для него они уже выступают в качестве регуляторов этого отношения. Иначе говоря, знание – не вся информация, которая поступает субъекту, а лишь та, которая преобразована и переработана человеком. Она приобретает знаковую форму или выражается в ней с помощью других знаний, хранящихся в памяти, она должна быть усвоена субъектом: получить смысл и значение, т.е. стать понимаемой - воспроизводимой, используемой в действиях субъекта. В превращении информации в знание участвует целый ряд закономерностей, регулирующих деятельность мозга, и различных психических процессов, а также разнообразных правил, выработанных той или иной культурой. Многие операциональные знания не выражены в вербальной знаковой форме, в них существуют другие знаковые средства передачи информации, например, жест.

Суть данного понимания знания выражена в деятельностной концепции знания. Она делает акцент на активной роли субъекта в познании, его социокультурной обусловленности, как и познавательного субъект – объектного взаимодействия в целом. Этот подход позволяет более глубоко раскрыть и саму природу знания, и его развитие. Из этого следует, что содержание знания определяется не только исключительно объектом или субъектом, а сложным характером их взаимодействия.

Во – первых, очевидно, что содержание знания зависит от объекта, точнее, от его связи с субъектом: для непосвящённого человека техническое устройство – это одно, а для специалиста – другое.

Во – вторых, содержание знания определяется качествами и свойствами самого субъекта. Субъект различен по уровню развития, по познавательным интересам, является представителем той или иной культуры со своими знаниевыми традициями. Поэтому, например, геоцентрическая система уступила место гелиоцентрической, на смену классической физике пришла неклассическая и т.п.

В – третьих, содержание знания определяется и порядком, направленностью взаимосвязи субъекта и объекта в познавательном отношении. Познавательное отношение всегда направлено: оно зависит от цели субъекта. Из всего многообразия связей, присущих объекту, субъект всегда выбирает те, которые его интересуют в данный момент. Для этого он использует соответствующие средства и методы познания. Можно проводить наблюдение какого-либо явления, а можно экспериментально менять условия и получать более глубокие знания о нём.

Рассмотрение факторов, влияющих на содержание знания, позволяет объяснить и процесс развития знания. Прежде всего, деятельностная концепция преодолевает ограниченность кумулятивистской версии и линейности в развития знания. Развитие знания – не просто количественное накопление сведений об объекте, углубление его познания, а в первую очередь, качественное изменение знаний (о чём уже говорилось в предыдущем параграфе), связанное с развитием субъекта и объекта и отношения между ними. Также сомнительна и однолинейная направленность, поскольку историчность субъекта и его связи с объектом может рождать многонаправленность развития знания.

Ещё один важный аспект в анализе знания – роль внутренних и внешних факторов. С одной стороны, знание составляет относительно самостоятельную когнитивную систему, поэтому имеет свои внутренние тенденции, обусловливающие структурирование и развитие знания. С другой стороны, познание, знание, как уже было отмечено, всегда включено в контекст культуры, формирующий субъект - объектные отношения. Процессуальность знания, следовательно, зависит и от внешних – социальных факторов.

Идеи логического позитивизма (начало XX века), утверждавшего возможность автономного развития системы знания, в дальнейшем потерпели крах, т.к. носили ограниченный характер, замыкаясь на формализованных системах. Используя принцип конвенционализма (произвольность выбора начальных понятий и аксиом, ограниченного лишь некоторыми формальными требованиями относительно соотношений между членами принятой группы положений), например, К. Айдукевич в работе «Картина мира и понятийная аппаратура» (1934 г.) утверждал, что все предложения, которые составляют ту или иную представляемую нами картину мира, а значит, и мировоззрение, в принципе зависят от избранной нами понятийной системы и изменяются в зависимости от неё. Возникает вопрос, выбираем ли мы картину мира в зависимости от её соответствия структуре и свойствам самого объективного мира или же нет? Ответ на вопрос должен исходить из простого положения: человеческое знание всегда является знанием «о чём-то», находящемся вовне, и становится таковым лишь в соотнесении с реальностью. Иначе говоря, чтобы формализовано заданная теория имела познавательный смысл, должно иметься определённое соответствие между ней и содержательной теорией, сложившейся на основе исследования реальности.

Трудности логического позитивизма в трактовке и классификации знания стремился преодолеть постпозитивизм. Своей главной задачей он видел уже не исследование структуры знания, а понимание развития знания на примере научного. В решении этого вопроса их мнения разделились. «Когнитивисты» (К. Поппер, И. Лакатос, Дж. Агасси, Л. Лаудан) причины развития знания усматривали лишь в самой системе научного знания, «социологисты» (Т. Кун, М. Полани, С. Тулмин, П. Фейерабенд и др.) же к обоснованию знания подходили более широко, вынося причины развития в социокультурную реальность. Они считали, что без обращения к социальным факторам не возможно теоретическое объяснение не только внешней, но и внутренней истории науки. При этом не отрицается роль внутринаучных факторов (точность, непротиворечивость, относительная простота, плодотворность), но их содержание определяется господствующим в те или иные исторические периоды способа деятельности научного сообщества, включённого в контекст культуры. По версии Т. Куна, научное сообщество действует в рамках определённой парадигмы (модели постановки проблем, принятой в качестве образца решения исследовательских задач), «нормальной науки», распад парадигмы и переход к новой означает научную революцию. Поэтому критерии знания в каждой парадигме свои и не может быть линейного развития знания. И. Лакатос разработал универсальную концепцию развития науки, построив её на объяснении истории науки как смене научно – исследовательских программ. Достигнув «пункта насыщения», развитие исследовательской программы замедляется, на смену ей приходит другая.

Постмодернизм наших дней ещё больше отходит от традиций классической созерцательной гносеологии и в понимании знания: знание определено культурной ситуацией. С учётом отмеченных изменений, которые внёс постмодернизм в трактовку субъект – объектного отношения, знание выступает уже не столько об объекте как таковом, а человекоразмерном (реальность создаётся самим субъектом): оно всегда определено не только средствами, но и ценностями и целями деятельности субъекта. Ценности и цели меняются со стремительным развитием современного мира, поэтому не может быть каких – либо форм регламентации знания как и его законченных форм. «Концепт всегда обладает той истиной, которую получает в зависимости от условий своего создания», - отмечает Ж. Делёз, один из видных представителей постмодернизма [Делёз Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? – СПб.. 1998, с.40]. Отсюда – плюрализм знаний об одно и том же объекте, постоянная изменчивость, фрагментарность.

Акцент современного познания на субъекта и его социальную природу, включённость в различного рода отношения, профессиональные и иные коммуникации, культурно – исторические условия в целом выдвигают интерес к так называемому неявному знанию. Речь о том, что в системе знания как его разновидность присутствуют компоненты, которые не представлены в явном виде, существуют как подтекст, скрытые основания и предпосылки знания, образующие нерефлексируемый до некоторого времени слой в структуре объективированного знания. Например, в ходе индивидуального опыта - скрытая от обыденного сознания широко распространённая подмена одного объекта другим, неявная процедура, в результате которой вещь обретает неосознаваемый самостоятельный характер (понятия, категории и т.п.). Так, М. Полани в своей концепции неявного знания говорит о «триаде неявного знания»: личность А может сделать слово В обозначением объекта С, т.е. осуществить вспомогательную неявную операцию – интеграцию слова и референта. [Полани м. Личностное знание. – М., Прогресс, 1985. – 344 с.] Способ, которым мы «обеспечиваем значением» наши собственные высказывания, и способ приписывания значения высказываниям других являются актами неявного знания. По словам Полани, общие «интеллектуальные навыки» хотя полностью и неосознаваемы, составляют фундамент совместной работы коллектива. Неявное знание выступает в самых различных формах: это и дискурсивное (например, математическое) знание, и самосознание как неявное знание о самом себе (знание различия между реальным миром и субъективными состояниями, знание связи перспективы опыта с объективным положением тела субъекта), и знание и употребление языка (язык, когда субъект владеет им как родным, становится неявным вспомогательным знанием). Роль неявного знания в системе знания важна, т.к. его связь с явным знанием позволяет оптимизировать знание, обозначить его отнесённость к субъекту и его коммуникациям, выступает основой деятельности субъекта в понимании и получении знания.

Рассмотрев проблему понимания и развития знания, можно заключить,

что знание – это идеально – знаковые структуры, сознательно регулирующие человеческую деятельность.

Человеческая деятельность представлена разнообразными видами, поэтому разнообразна и познавательная деятельность. Следовательно, существует множество типов и видов знания: чувственно – образное и рациональное, обыденное и теоретическое, практическое, художественное, мировоззренческое, научное, явное и неявное, личностное и общественное и т. д.