Глава 29
Триумф мистера Коллинза по поводу полученного приглашения не знал преград. Возможность представить этим темным, в сущности, визитерам все величие своей благодетельницы, показать ее любезность по отношению к нему и его жене он ждал с нетерпением; но то, что вожделенный шанс появится так скоро, оказалось примером воистину вселенской доброты, воплощенной в леди де Бург, которую не в силах отблагодарить ни один из смертных, сущих в этой грешной юдоли.
–Признаюсь, – заявил он, – что я совсем бы не удивился, если бы ее светлость пригласила всех нас в воскресенье на чай в Розингс. Зная безграничную ее доброту, я даже надеялся, что такое случится. Но кто был способен предвидеть такой знак внимания? Кто мог представить, что нас удостоят чести приглашением отобедать там, и тем более всей компанией, и уж тем более так скоро после вашего приезда!
–А я ни капли не удивлен тому, что случилось, – осмелился возразить зятю сэр Уильям. – Знакомство с действительно великими мира сего позволило мне пребывать в этой счастливой уверенности. При королевском дворе такие примеры галантного поведения не так уж и редки.
Никакая другая тема так не занимала умы домочадцев этим вечером и следующим утром, как предстоящий визит в Розингс. Мистер Коллинз неутомимо инструктировал всех, кто попадался на его пути, относительно того, что ждет их на приеме. Он искренне опасался, что роскошь обстановки, обилие слуг и великолепие обеда смутят деревенских родственников и за них придется краснеть.
Когда дамы расходились, чтобы заняться туалетами, мистер Коллинз нацелил свою заботу на кузину.
–Вы только не стесняйтесь, любезная мисс Элизабет, своего платья. Леди Кэтрин вполне далека от того, чтобы требовать от нас той же элегантности, коей отмечены она сама и ее дочь. Я бы просто советовал вам облачиться в ваше самое лучшее платье, потому что едва ли найдется более подходящий повод в нем покрасоваться. Леди Кэтрин не станет плохо
овас думать только оттого, что вы одеты просто. Ей нравится, когда люди ведут себя в соответствии с собственным положением. Всяк сверчок, как говорится…
Покуда дамы одевались, мистер Коллинз дважды или трижды смущал их тем, что подкрадывался к дверям, а потом громко советовал поспешить,
Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/
так как леди Кэтрин не любит, когда гости опаздывают к столу. Такая строгость нравов ее светлости, а так же положение этой особы безмерно напугали Марию Лукас, не привыкшую еще к обществу. При этом она все же ждала и алкала той минуты, когда ее представят пред светлые очи, почти как ее собственный отец в незапамятные времена трепетал пред входом в Сент-Джеймс.
Погода стояла превосходная, и вся компания с удовольствием преодолела полмили до Розингса по парку. В каждом парке есть свое очарование и прекрасные виды; и Элизабет лицезрела достаточно, чтобы он ей понравился, хотя при этом и не задыхалась от восторга на каждом повороте, подобно мистеру Коллинзу. Вполне спокойно она отнеслась и к названному количеству окон на фасаде усадьбы, и к сумме за глазурь, которую выложил в свое время сэр Льюис де Бург.
Когда они поднимались по ступеням холла, ноги Марии от волнения начали подкашиваться, и даже сэр Уильям покрылся лихорадочным румянцем. Одна лишь Элизабет не разделяла общего возбуждения и оставалась вполне спокойной. Она не слышала о леди де Бург ничего такого, что говорило бы о выдающихся ее талантах или чудесных достоинствах, а созерцать величие, богатство и роскошь она вполне могла и без дрожи в коленях.
Из холла, достоинства коего в архитектурном решении и орнаменте мистер Коллинз не преминул отметить, они вслед за слугами прошествовали в переднюю, где, расположившись в креслах, их уже ожидали леди Кэтрин, миссис Дженкинсон и мисс де Бург. Ее светлость изящно поднялась навстречу гостям. Поскольку на семейном совете у Коллинзов было решено предоставить право представиться хозяйке приема, официальная часть знакомства прошла просто и без утомительных благодарностей и извинений, которые, несомненно, выплеснул бы на всю компанию мистер Коллинз.
Несмотря на то, что в жизни своей сэр Уильям бывал даже в СентДжеймсе, сейчас он так сильно смутился от роскоши, царившей вокруг, что смелости его хватило лишь на глубочайший поклон. Он уселся в предложенное кресло, не произнеся ни слова, а дочь его, ныне пребывавшая почти что на грани обморока, опустилась на самый край стула, вращая глазами с не вполне осмысленным взглядом. Элизабет смущения не испытывала, и поэтому рассмотрела всех трех дам хорошенько. Леди Кэтрин оказалась высокой, крупной женщиной с сильными и тяжелыми чертами, которые когда-то вполне могли пленять мужчин красотой. Весь ее вид был далек от того, чтобы быть названным
располагающим. Манера встречать гостей также не способствовала тому, чтобы те почувствовали себя свободно и забыли табель о рангах. Своим молчанием она мало добавляла к внушительности, но если уж она говорила, то делала это с таким авторитетом, таким уверенным и безапелляционным тоном, что в ней немедленно угадывался напыщенный эгоист, а на ум шли слова мистера Уикема. Вспоминая вчерашний день, Элизабет теперь полностью убедилась в правоте его мнения относительно леди Кэтрин.
Рассмотрев хорошенько мать, в горделивой осанке и чертах лица которой она легко обнаружила сходство с мистером Дарси, Элизабет перевела взгляд на дочь и почти тут же прониклась удивлением Марии, потому как та действительно казалась неестественно хрупкой и мелкой. Ни в лице ее, ни в фигуре не было ничего такого, что даже отдаленно напоминало бы мать. Лицо мисс де Бург поражало чахоточной бледностью. Черты ее, хоть и были вполне благородными, производили все же впечатление какой-то неопределенности. Говорила она очень мало, да и то полушепотом и только с миссис Дженкинсон, во внешности которой не обнаруживалось ничего примечательного, и единственным занятием которой было слушать тихие речи подопечной.
Посидев еще немного на месте, гости вскоре отправились к одному из окон полюбоваться открывающейся панорамой. Их сопровождал мистер Коллинз, дабы указать наиболее выигрышное положение для обзора, а леди Кэтрин из кресла милостиво соизволила заметить, что пейзаж гораздо приятней смотрится летом.
Стол был действительно великолепно сервирован. Вокруг него в чинном порядке сновала прислуга, тарелки всех мыслимых и немыслимых размеров отражали пламя сотен свечей, и в целом предсказания мистера Коллинза относительно обеда оправдались. Опять-таки же в согласии с его словами, леди Кэтрин усадила соседа во главе стола, по правую от себя руку, и тот восседал там с таким видом, будто большего в этой жизни желать ничего и не мог. Он орудовал ножами, отправлял куски в рот и с рвением нахваливал блюда. Ему отдали право опробовать первым все кулинарные изыски, и сэр Уильям, оживший теперь достаточно для того, чтобы эхом вторить восторгам своего зятя, составил с ним дуэт, который Элизабет, будь она на месте леди де Бург, не снесла бы и пяти минут. Однако ее милости, судя по всему, поток похвал пришелся по душе, и потому она то и дело раздавала налево и направо снисходительные улыбки, особенно стараясь ослепить ими гостей в тех случаях, когда к столу подавалось блюдо, которое те никогда раньше не пробовали. Разговор в
Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/
такой компании как-то не клеился. Элизабет была готова подхватить предложенную тему при первой же возможности, но она сидела между Шарлоттой и мисс де Бург, первая из которых увлеченно внимала словам леди Кэтрин, а вторая за весь обед ни разу не обернулась в сторону соседки. Миссис Дженкинсон терзали печали о том, как мало ест ее
воспитанница. Она уговаривала барышню попробовать то тот, то этот кусочек и регулярно высказывала озабоченные опасения относительно здоровья девушки. Мария для себя решила, что станет лишь отвечать на вопросы, но джентльмены занимались только тем, что все время ели, а в перерывах между блюдами восторгались только что съеденным.
Когда дамы прошествовали в гостиную, программа разнообразилась речами леди Кэтрин, которые не стихали до самого кофе. Ей хватило времени на то, чтобы осветить всяк сущий предмет в манере такой решительной, что из тона ее следовало отсутствие привычки выслушивать любые возражения. Она осведомлялась у Шарлотты по поводу ее домашних забот и давала тысячи разных советов по их разрешению; сообщала соседке, какой уклад должен быть в маленьком их семействе и поучала, как следует заботиться о скоте и птице. В интервалах между беседами с миссис Коллинз она адресовала несколько вопросов Марии и Элизабет, интересуясь в основном последней, потому как практически ничего не знала о ее связях. Впоследствии миледи заметила соседке, что подруга ее – девушка вполне изысканная и приятная. Время от времени мадам интересовалась, сколько у мисс Беннет сестер, старше они или младше, хороши ли барышни собой, какое получили образование, какой экипаж у их отца и как в девичестве звали их матушку. Элизабет смущала дерзость этих расспросов, но отвечать приходилось чинно и благопристойно. Леди Кэтрин, наконец, стала приближаться к тому, чтобы составить о гостье заключение.
–Поместье вашего батюшки завещано мистеру Коллинзу, насколько я понимаю, – сказала она и, оборачиваясь к Шарлотте, продолжила: – За вас я очень рада; но, с другой стороны, я не вижу ничего разумного в том, чтобы наследование шло исключительно по мужской линии. Мисс Беннет, умеете ли вы петь и музицировать?
–Немного.
–О! Тогда, быть может, мы однажды будем иметь удовольствие вас послушать. У нас превосходный инструмент, гораздо лучше, чем тот, к которому… Впрочем, вы сами его увидите. А сестры ваши владеют этими искусствами?
–Одна из них.
–А почему не все? Родителям вашим следовало непременно научить всех. Вот мисс Вебб играют и поют все как одна, и при этом доход их отца ниже, чем у вашего батюшки. А рисовать вы умеете?
–К сожалению, нет.
–Что, и остальные тоже?
–Увы.
–Как это странно. Но, я полагаю, у вас просто не было возможности постичь основы живописи. Миссис Беннет следовало бы вывозить вас в город каждую весну, чтобы там вы осваивали различные искусства.
–Уверена, моя мама ничего не имела бы против, вот только папа ненавидит Лондон.
–А гувернантку вы уже рассчитали?
–У нас ее никогда не было.
–Не было гувернантки! Неужели такое возможно? Пять девочек росли
вдоме, в котором никогда не было гувернантки! Никогда еще о таком не слышала. Должно быть, вашей матери стоило многих трудов, чтобы дать образование всем дочерям.
Элизабет едва сдержала улыбку, заверив хозяйку в том, что это вовсе не так.
–Но кто же тогда давал вам образование? Кто вас воспитывал? Без гувернантки вы были бы совсем заброшенными.
–Конечно, по сравнению с другими семьями мы, возможно, и были заброшенными, но те из нас, кто желал обучения, никогда не испытывали недостатка в средствах. Нас всегда поощряли к чтению, и к нашим услугам были все специалисты, которых бы мы пожелали. Те из моих сестер, которые выбирали безделье, также имели полную свободу действий.
–Да, несомненно. Но именно с этим и обязана бороться гувернантка, и если бы я была знакома с вашей матерью, я крайне настоятельно рекомендовала бы ей немедленно найти дочерям подходящую даму. Я всегда говорю, что не бывает образования без твердых и регулярных наставлений, которые не может дать в нужном объеме никто, кроме гувернантки. Вы не поверите, скольким семьям я помогла в этом вопросе. Мне доставляет огромное удовольствие удачно пристроить ту или иную юную особу. Четыре племянницы миссис Дженкинсон нашли себе места не без моей помощи. Да вот даже буквально намедни, я рекомендовала одну юную особу, о которой мне просто вскользь упомянули, и теперь та семья, в которой она служит, не перестает меня благодарить. Миссис Коллинз, я вам уже рассказывала о том, что ко мне вчера заглянула леди Меткаф, чтобы поблагодарить за гувернантку? Она считает, что мисс Поуп просто
Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/
сокровище. Она так и сказала: «Леди Кэтрин, вы прислали мне настоящее сокровище». Мисс Беннет, а ваши сестры уже выходят в свет?
–Да, мадам, все до одной.
–Все! Что, все пять одновременно? Как это необычно! А вы по счету вторая? Значит, младшие выходят в свет еще до того, как старшие вышли замуж! Последняя из вас, должно быть, совсем еще девочка.
–Да, ей нет еще и шестнадцати. Возможно, она действительно молода, чтобы много времени проводить в обществе. Но, мадам, мне действительно кажется, что для младших сестер ничего хорошего в отсутствии общества из-за старших не было бы; ведь их вины в том, что у старших для замужества нет ни желания, ни возможностей, нет. И самый младший, рожденный в семье, имеет столько же прав на развлечения, сколько и старший. А не выезжать в свет только по такой причине… Не думаю, что это хороший способ развивать родственную привязанность или тактичность.
–Боже правый, вы очень уверенно говорите о таких вещах в столь юном возрасте! Умоляю, скажите, а сколько вам лет?
–При том, что у меня достаточное взрослые младшие сестры, вы мне ни за что не поверите.
Леди Кэтрин выглядела несколько озадаченной, так и не получив прямого ответа; а в мысли к Элизабет закралось подозрение, что она первый собеседник этой милости, осмелившийся пренебречь вниманием такой особы.
–Уверена, вам нет еще двадцати, и поэтому вам необязательно скрывать ваш действительный возраст.
–Мне нет двадцати одного.
Когда джентльмены присоединились к дамам, а чай был уже весь выпит, компания переместилась за карточные столы. Леди Кэтрин, сэр Уильям и чета Коллинзов уселись за одним столом, а мисс де Бург, чувствовавшая себя расположенной к карточному казино, устроилась за другим, и остальные барышни были удостоены чести помогать миссис Дженкинсон составить партию. Над их столом витал вполне ощутимый дух глупости. С губ дам не слетело ни слова, не относящегося к игре, не считая причитаний гувернантки по поводу того, что для мисс де Бург здесь то слишком холодно, то слишком жарко или что освещение слишком яркое, а иногда слишком тусклое. События за другим столом развивались куда как интереснее. Говорила в основном леди Кэтрин. Она неизменно комментировала ошибки всех троих компаньонов или просвещала их относительно эпизодов собственной жизни. Мистер Коллинз подвизался на
ниве соглашения со всем, что произносила благодетельница, благодарил ее за каждую выигранную фишку и извинялся, когда ему случалось отыграть слишком много. Сэр Уильям все больше молчал, будучи снедаем желанием припомнить хотя бы одну байку из жизни великих людей с его собственным участием.
Наигравшись вдоволь, леди Кэтрин объявила партию закрытой. Столы немедленно унесли, и она предложила экипаж миссис Коллинз. Та его с благодарностью приняла, и прислуга бросилась во двор. Тем временем вся компания дружно переместилась к камину, чтобы выслушать прогноз погоды от миссис де Бург на завтра. Вещания дамы прервал поданный экипаж, и после долгих благодарностей мистера Коллинза и нескончаемых поклонов сэра Уильяма гости и хозяева, наконец, расстались. Не успела повозка отъехать от крыльца, как Элизабет была окликнута кузеном, потребовавшим немедленных впечатлений о Розингсе, которые она ему выдала, изрядно приукрасив ради Шарлотты действительное свое мнение. Однако даже такие похвалы, изобретение которых стоило девушке немалых трудов, ни в коей мере не могли удовлетворить взыскательный вкус родственника, который, смекнув, что большего ему не добиться, произнесение оды и распев осанны вынужден был взять в собственные руки.
Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/