5 курс / Психиатрия детская (доп.) / Нейропсихология / Govard_Gardner_Struktura_Razuma

На мой взгляд, было бы упрощением принять концепцию некоего моделирующего устройства. Как только один психолог заявит, что кратковременная память может вместить нечто большее, чем пресловутое "магическое число" из семи объектов, то всегда найдется защитник классической теории, который просто иначе пересчитает эти объекты или заявит, что то, что прежде воспринималось как четыре предмета, можно "ужать" до двух. Другими

отличать один подход к обработке информации от другого, существует большая вероятность того, что в дальнейшем число не менее убедительных диаграмм и графиков, представляющих обработку потока информации, сравняется с количеством исследователей, которые занимаются этой проблемой.

ПОДХОД СИМВОЛИЧЕСКИХ СИСТЕМ

Исследования, которые обращают внимание на один из аспектов деятельности человеческого интеллекта, неизбежно вызывают появление противоположного движения. Мы уже видели, что и коэффициент интеллекта, и концепция Пиаже, и теория информационных процессов направлены на решение определенной логической или лингвистической задачи. Ни одно из этих течений не учитывает биологию, ни одному из них не удается принять во внимание творческую деятельность более высокого уровня, и, кроме того, все они игнорируют разнообразие ролей, которые человек может исполнять в обществе. Как результат, в связи с этим возникла альтернативная точка зрения, которая как раз и занимается всеми этими проигнорированными вопросами.

Я не могу писать о данном, только что появившемся движении отстраненно, поскольку оно больше других связано с моей работой и наиболее полно соответствует моим личным убеждениям. Наверное, лучшим вариантом было бы считать этот финальный раздел введением в ту полемику, которой посвящены остальные главы книги, а не простым выводом из беглого исторического обзора, предпринятого на предыдущих страницах. В качестве "символа" такого "движения" я воспользуюсь местоимением "мы", когда буду описывать основные положения данной теории.

На протяжении почти всего XX века философы проявляли особый интерес к способности человека распознавать символы. Согласно мнению таких

способность использовать различные символические средства для передачи информации и при общении резко выделяет человека среди других существ. Использование символов было основополагающим в эволюции человека, благодаря ему возникла мифология, язык, искусство, наука. Кроме того, символика лежала в основе лучших творческих

"парадигматических" сдвигах в философии. Сначала на смену интересу философии классической эпохи к предметам физического мира пришел интерес к разуму и его объектам, что особенно заметно в учении Дэвида Юма, Иммануила Канта и других мыслителей эпохи Просвещения. Однако в XX веке произошло еще одно смещение акцентов, на этот раз — в сторону символических средств мышления. Таким образом, большая часть современных философских исследований направлена на понимание

языка, математики, изобразительных искусств, жестов и других символов, которыми пользуется человек.

Те же тенденции можно заметить и в психологии. В рамках этой науки мы тоже перешли от интереса к внешнему поведению — к особенностям деятельности и результатам работы психики, а особенно к разнообразным символическим средствам, используемым людьми. Отказавшись от мнения, что символические средства (т.е. способы передачи символов) — это прозрачный механизм, представляющий одно и то же содержание, некоторые исследователи — в том числе Дэвид Фельдман, Дэвид Олсон, Гавриэль Саломон и я — пришли к выводу, что первоочередное внимание необходимо уделить символическим системам человека. По нашему мнению, в процессе познания и обработки информации применение различных символических систем играет заметную роль. Эмпирическим остается вопрос о том, отличаются ли способности, необходимые для функционирования одной символической системы, например речи, от тех, что используются в случае с музыкой, жестами, математикой или изображениями. Точно так же еще не выяснено, является ли информация, полученная с помощью одного средства ее передачи (например, фильма), той же, что и полученная с помощью другого (скажем, книги).

Развивая такую символическую теорию, мы не предлагаем забыть о том ребенке, который фигурировал в теории Пиаже. Можно сказать, что мы, скорее, стараемся применить предложенные Пиаже методы и схемы, направив их на изучение не только лингвистических, логических или цифровых символов из его классической теории. В нашу задачу входит исследование всего диапазона

символических систем, в том числе музыки, тела, пространства и даже личностных символических систем. Цель, в нашем понимании, состоит в том, чтобы разработать алгоритм развития каждой из этих систем и на практике установить, какие возможны между ними связи и различия.

Проблемой примирения плюралистического подхода к познанию с однолинейной схемой развития, которую предложил Пиаже, вплотную занялся Дэвид Фельдман. Согласно утверждениям этого психолога, изучающего развитие человека с точки зрения его образования, когнитивные достижения могут иметь место в самых разных областях. Некоторые культурные сферы, например логико-математическая, которую изучал Пиаже, универсальны. Их должны постигать (и постигают) люди во всем мире просто в силу своей принадлежности к одному виду, а также из-за необходимости существовать в свойственном ему физическом и социальном окружении. Другие сферы культуры специфичны. Например, способность читать важна во многих культурах, но неизвестна (или практически не ценится) в других. Если человек живет в обществе, где отсутствует данная культурная сфера, то он и не будет в ней совершенствоваться. Б то же время распространенность некоторых сфер ограничена отдельными узкими субкультурами в рамках одной культуры. Например, картографирование играет важную роль в некоторых субкультурах, но необязательно в других. Различаются также сферы, которые можно назвать крайне идиосинкразическими. Умение играть в шахматы, искусное владение правилами японской игры "го",

добиваются выдающихся успехов в этих областях в рамках определенной культуры.

Наконец, как противовес универсальным культурным сферам, существуют также и уникальные сферы, т.е. те области знания, овладеть которыми изначально может весьма ограниченное число людей. В качестве примера можно вспомнить об ученых-новаторах или о художниках, работающих в техниках, которыми в совершенстве владеют только они. Особенно притягательным кажется тот факт, что некоторые уникальные культурные сферы могут в конце концов стать настолько исследованными и

достижения, например овладение счетом или теория эволюции, сначала были уникальными культурными сферами, но теперь доступны широким кругам населения. Возможно, те же процессы происходили и в прошлом в таких отраслях, как топография или чтение.

Внимание к совершенствованию в различных культурных сферах влечет за собой некоторые предположения. Одно из них заключается в том, что в рамках одной культурной сферы существует несколько этапов, или ступеней, совершенствования, начиная от уровня новичка, затем подмастерья и вплоть до статуса специалиста или профессионала. Независимо от культурной сферы должна существовать поэтапная последовательность, которой предстоит проследовать человеку (это полностью согласуется с теорией Пиаже). Однако люди значительно отличаются друг от друга по скорости, с которой они поднимаются по этим ступеням. Таким образом, вопреки утверждениям Пиаже, успех в овладении одной культурной сферой не обязательно связан с

успешным совершенствованием в другой. По этому критерию культурные сферы можно отличать друг от друга. Более того, успех в определенной культурной сфере зависит не только от действий самого человека. Скорее, большая часть информации о той или иной культурной сфере содержится в самой культуре, ведь именно она определяет этапы и устанавливает пределы возможностей человека. Необходимо понять, что человек и его культура воплощают определенную последовательность этапов, при этом значительная часть информации, необходимой для развития, присуща непосредственно культуре, а не содержится лишь внутри черепа человека.

Такое внимание к развитию человека в той или иной культурной сфере подтолкнуло Фельдмана к решению заняться изучением детей-вундеркиндов. Вундеркиндом можно считать человека, который овладевает одной или несколькими культурными сферами с невероятной скоростью, и этот темп, как кажется, и отличает его от других людей. По мнению Фельдмана, само существование вундеркиндов является любопытным "совпадением" нескольких факторов. Среди них врожденная склонность, сильное давление со стороны родителей и семьи, великолепные учителя, высокая мотивация и, возможно, самое главное — культура, в которой у имеющейся склонности будет шанс развиться в полной мере. Изучая феномен вундеркиндов, можно наблюдать весь процесс обучения обычного человека в "ускоренной съемке". В отличие от человека в теории Пиаже, который продвигался по пути, общему для всех людей на планете, в основном благодаря самому себе, вундеркинд — это примечательное соединение "огромного количества" природной склонности с

активным поощрением и структурой, присущими тому обществу, в котором он растет.

Пример вундеркиндов наглядно демонстрирует некоторые основные характеристики этого нового подхода к интеллектуальному развитию. Прежде всего, само существование вундеркиндов порождает проблему, с которой не способна справиться теория Пиаже: как человек может в столь раннем возрасте добиться совершенства всего в одной сфере развития? (От себя добавлю, что ни один из рассмотренных до этого подходов тоже не в состоянии адекватно ответить на этот вопрос.) Во-вторых, исследование вундеркиндов помогает разобраться в самом понятии особых символических сфер, поскольку вундеркинды чаще встречаются в одних областях (математика, шахматы) и почти не отмечены в других (литература). Изучение достижений таких чудо-детей подтверждает мысль Пиаже о том, что существует определенная последовательность этапов развития, поскольку продвижение вундеркинда вперед можно наглядно описать в виде набора этапов или ступеней. И поскольку появление вундеркинда невозможно без поддержки социального окружения, исследования в этой области помогают выяснить влияние общества на становление человека. Наконец, обращая внимание на людей, в чем-то отличных от других, например вундеркиндов, исследователи различных видов интеллекта имеют возможность на практике выяснить природу и функционирование определенных интеллектуальных возможностей в их первозданном виде.

Неудивительно, что каждый из упомянутых ученых, работающих над проблемой символических систем, проявляет интерес к тому или иному аспекту данной тематики. Например, Гавриэль Саломон, психолог из Израиля, исследует

исключительно средства передачи: он занимается modus operandit9 телевидения, книг и фильмов, а также тем, каким образом различными культурами подбираются те или иные символические системы и передаются средствами массовой информации. Кроме того, его также интересует вопрос, как можно заставить человека более полноценно воспринимать информацию из этих источников. Дэвид Олсон, психолог, занимающийся когнитивным развитием в Исследовательском институте образования в Онтарио, первым приступил к разработке данной темы, доказав, что даже при выполнении такого простого задания, как построение диагонали, способ донесения задачи во многом влияет на качество работы ребенка. В последнее время Олсон начал глубже изучать роль символических систем для грамотности. Он получил свидетельства, что если человек вращается в обществе, где ценится грамотность, то он учится (и размышляет) иначе, чем те, кто пользуются другими символами, в культурах с неразвитой системой образования.

Работая над гарвардским Проектом "Зеро", мы с коллегами пытались установить глубинную структуру развития в рамках отдельно взятой символической системы. Мы стремились определить, нет ли общих процессов, присущих различным символическим системам, а может быть, каждая символическая система возникла и развивалась по своим особым причинам. Затем во время дополнительных исследований в Бостонском медицинском центре для ветеранов мы с коллегами занялись противоположным вопросом. Как изменяются различные символические способности человека при травмах мозга? Оценивая информацию с точки зрения психологии развития и

9 Modus operandi — способ действия. — Примеч. ред.

нейропсихологии, мы прилагали усилия для того, чтобы дать более точное определение структуры и организации символических способностей человека. Наша цель заключалась в том, чтобы обнаружить "естественные" символические системы: семейства взаимосвязанных (или противоположных по своему значению) символических систем, а также способы их репрезентации в нервной системе человека.

На мой взгляд (не рискну говорить за других в том, что касается теории символических систем), ключевой вопрос заключается в следующем: каково определение и структура отдельных символических сфер? Воспользовавшись логикой, можно заметить признаки неравенства среди различных символических систем. Именно это решили сделать Нельсон Гудман и другие философы.

культурных сфер, которые были выбраны в рамках данной культуры для образования и общения. Продолжая развивать эту мысль, мы снова возвращаемся к топографии, шахматам, истории или географии, которые можно рассматривать в качестве подобных сфер просто потому, что они получили такой статус в рамках всей культуры. Кроме того, можно воспользоваться эмпирическим подходом тех ученых, которые проводят тестирование интеллекта: при этом нужно лишь

предположить, что полученные результаты реально отражают уровень владения данной способностью. Если пойти этим путем, то окажется, что

ошибиться, особенно если использовать идиосинкразический набор заданий.

Наконец, можно воспользоваться теорией нейропсихологии, которая изучает нарушения способности к символическому восприятию в результате повреждений мозга. Но даже у этого подхода (которому я так предан) имеются свои недостатки. С одной стороны, физическая близость тех или иных участков нервной системы не обязательно свидетельствует об их сходстве. Соседние участки коры головного мозга могут выполнять совершенно разные функции. С другой стороны, то, как культура "формирует" или "эксплуатирует" неокрепшие способности, может повлиять на весь набор этих умений. Возможно, именно поэтому в различных культурах встречаются разные модели умственных расстройств, как, например, бывает, когда в рамках двух культур развиваются радикально противоположные виды письменности, при этом в одной из них важную роль играет пиктография, а в другой — соответствие букв звукам. Травма, после которой в одной культуре (например, в Италии) нарушается способность читать, не наносит никакого вреда

помогают лучше изучить организацию внутренних способностей, нельзя слепо утверждать, что подобное нарушение обычной деятельности мозга полностью объясняет особенности функционирования данного навыка. Причина, по которой сломалось радио (например, из-за повреждения штепсельной вилки), не всегда подскажет вам, как лучше всего описать режим обычной работы радиоприемника. Понимания того, что выключить радио можно,