пример. Пусть бы стал другим хоть на восемь часов в день. Ненавидь негров, когда придешь со службы домой. Всту пай, если хочешь, в общество Джона Берча или ку-клукс- клан. Но восемь часов в день, будь добр, отработай, как положено.
Сам я редко работал с молодыми. С ними долго не вы держишь. В полиции нравов я больше работал с пожилыми, опытными людьми. Они негров на дух не выносили, но работали мы вместе и даже вместе выпивали. Жили они кто в Гейдж-Парке, кто в Нортвест-Сайде *, так что в гости мы друг к другу не захаживали. С одним из них
ячасто беседовал но душам. Он говорил: «Не люблю я ва ших, разве что по службе приходится иметь дело. Может,
яи неправ, но так уж меня воспитали. Чтобы мои дети хо дили в школу вместе с черными?! И говорить тут не о чем. Нет, тебе меня не переубедить». Но что делать, я с ним считался, а он считался со мной. Мы ладили.
Тем, кто с образованием, приходится нелегко. Поведи они себя, как подсказывает совесть, и их заклюют другие
полицейские. Такие ребята колеблются, сомневаются, но их прижимают. Когда они работают в черных кварталах в одиночку, все идет хорошо. Но вздумай они протестовать, работая в паре с белым, который привык с людьми не це ремониться, их как смутьянов сразу занесут в черный список.
Наша работа в короткий срок превращает в общем не плохих людей в расистов. Будь это самый мирный парниш ка, стоит ему нацепить бляху и взять пистолет, как — на тебе! — к утру он уже законченный Джордж Уоллес. Пора менять принцип работы. Очки следует начислять не за то, что ты бросаешься на людей, а что приходишь им на вы ручку.
Будь ты хоть трижды расистом, но если ты работаешь на сталеплавильном заводе, так отыграться можешь раз ве что на железной болванке. Вот я и говорю, пусть те белые, что не могут контачить с нашим братом негром, идут себе в штамповочный цех. Поставьте их на изго товление крапплака или на сборку деталей. Не надо ли шать их работы. Им ведь тоже нужно есть и семью кор мить.1
1 Мелкобуржуазные кварталы, где негров не жалуют.— Прим.
автора.
80
Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/
Около пяти лет назад он учредил Афро-американскую лигу патрульной службы с целью «наладить взаимоотно шения между негритянской общиной и полицией. Нам ка залось, что, будучи полицейскими, мы являемся единст венной сплоченной организацией, способной чего-то до биться. Все другие попытки ни к чему не приводили. Кому как не нам, полицейским с черной колеей, рассуждали мы, способствовать переменам к лучшему. Начальство, по все му видать, хочет избавиться от нас. Пока я еще в поли ции, но не знаю, надолго ли. Улсе не раз меня отстраняли от работы. Я потерял на этом примерно пятнадцать тысяч долларов».
Когда происходил наш разговор, он был в очередной раз отстранен от службы сроком на месяц, «что обойдется еще в тысячу долларов». Обвинение: поведение, не достой ное представителя закона. Его арестовали прямо в поли цейском участке за распространение брошюр лиги среди черного персонала, сочтя это нарушением общественного порядка. «Белые полицейские распространяют листовки, когда им вздумается. У нас действуют двадцать четыре ор ганизации для белых, и ни одну из них еще ни разу не за претили, ни одной даже замечания не сделали. Зайдите в любой полицейский участок, и вы найдете там минимум пять-шесть брошюр на доске объявлений, рассказывающих о работе той или иной организации».
Неоднократно за «дорожные нарушения» его отстраня ли от исполнения служебных обязанностей. «Однаэ/сды меня оштрафовали пять раз в течение одного дня. Это было что-то невероятное». Недавно его оштрафовали на двести долларов за то, что он припарковал машину в непо ложенном месте,— состряпали дело из ничего. Его отстра няли за невыполнение «установленных медицинских пред писаний». Только что ему сообщили, что старший инспек тор вновь выдвинул против него снятые ранее обвинения. Вышло так: вместе с женой и своим коллегой он смотрел спектакль в местном театре. Руководство пригласило его выступить, он согласился. Пятнадцать полицейских при были на место с намерением выдворить его и тех, кто был с ним, из театра. Они отказались подчиниться. В суде им предъявили обвинение в нарушении порядка. Его жену и друга отпустили, его самого признали винов
ным-
81
До принятия нового решения его вторично определили уличным регулировщиком. Когда он основал лигу, его не ожиданно отстранили от конспиративной работы в черных кварталах 1и перебросили в район «Петли».
Молодых негров редко ставят регулировщиками. Посто вым на «Петле» я пробыл совсем недолго. Белый водитель говорил мне: «Я поверну на этой улице. Там моя контора». Я отвечал: «На этой улице поворот от четырех до шести запрещен». А он: «Черта с два запрещен! Зря я, что ли, плачу налоги? — И добавлял: — Погоди, сукин сын, добе русь я до твоего начальства». В Саут-Сайде такой номер не прошел бы. Если б негр сказал там что-нибудь подоб ное, ему бы хорошо врезали или засадили за решетку. На «Петле» черному полицейскому такого сделать не позво лят. Не то он попадет в неприятную историю, и все свалят на него. Каждый, конечно, имеет право спорить. Но на деле это распространяется только на «Петлю» и белые кварталы. Если на той же «Петле» шофер-негр скажет не что подобное, его засадят в кутузку, можете не сомне ваться.
Нам не разрешают штрафовать возле мэрии. Не разре шают останавливать машины владельцев магазинов на «Петле». Если моя машина пробудет на стоянке лишнюю минуту, с меня сдерут штраф. А на «Петле» ты должен делать кое для кого исключения, даже если они паркуются лишних пятнадцать минут. Нарушишь этот неписаный за кон, и тебя поставят на каком-нибудь богом забытом пере крестке, где ты уже никого не оштрафуешь.
Я как-то выписал пятьдесят три квитанции неподалеку от мэрии, и меня оттуда убрали. На другой улице я опять выписал целую кучу квитанций, и меня услали еще даль ше. Мне, собственно, запретили штрафовать. Я думал, это входит в мои обязанности. Но мой начальник сказал мне: «Не выписывай вообще никаких квитанций». Дорожный знак указывает: СТОЯНКА ЗАПРЕЩЕНА. Специальное разрешение стоит недешево. Так что эти люди кому-то хо рошо платят.
У нас есть один негр, похожий скорее на белого, и ра
1 |
Одно из последних его назначений — охрана проезда на за |
дах |
полицейского управления. «Так они стараются унизить |
меня»,— говорит он.— Прим, автора.
82
Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/
ботает он в белом округе. Никто не знает, что он негр. Он приходит на наши собрания и рассказывает: «Они говорят такие вещи, ушам своим не поверите. Уважайте, говорят, право белых сомневаться в правильности ваших действий. Если человек заявляет, что забыл дома водительские права, съездите с ним вместе к нему домой, и пусть он возьмет их. Обращайтесь с ними повежливей, не то с их жалобами хлопот потом не оберешься. Не штрафуйте их на десять долларов за то, что они пошли за покупками, оставив ма шину. Пять-десять минут роли не играют». В нашем райо не: «Штрафуйте их. Попробуйте только не штрафовать». Вопиющее неравенство, и никто об этом слова не скажет. Л газеты и телевидение, говоря об обращении полиции с черным населением, делают вид, что все прекрасно.
Описать обычный день? Приходишь на перекличку, мотом полчаса выслушиваешь всякую дребедень. Кто-ни будь читает памятку. Обратите внимание на то, на это. 11очаще штрафуйте. Джон Доу получил льготное разреше ние на месяц. Мистеру Джону Доу предоставлено особое право парковаться возле своего магазина. Затем получа ешь задание и напарника. Это самый паршивый момент. Едва ли не каждый белый гадает в эту минуту, кто из черных ему сегодня достанется. А негр в это время ду мает: «Интересно, с кем из этих болванов мне нынче ра ботать?»
Что ни день, тебе дают нового напарника. Разъезя^аешь па машине, патрулируешь район, являешься по вызовам, штрафуешь — все одно и то же. С напарником за восемь часов словом не обмолвишься. Белый считает, что терпит радом с собой негра потому, что надо поддержать миф о ('диной нации. Черный полицейский рассуждает про себя, что он сидит рядом с белым на тот случай, если понадо бится защитить его, пока они находятся на территории черной общины: «Он будет ко всем цепляться, а я пристав лен к нему, чтобы прикрыть его собой в случае чего». Друг
другом вы не разговариваете. Можете себе представить: за восемь часов — ни слова!
Многие были бы не прочь работать все время с одним и тем же напарником, все-таки покороче узнаешь челове ка. Но вся штука в том, что негров — раз, два и обчелся, а полых, не желающих с ними работать, вон сколько. Вот и приходится постоянно перетасовывать пары.
83
В черных кварталах обычно относятся к полицейскомунегру с подозрением. Среди полицейских есть черные, ко торые ничем не лучше какого-нибудь белого. Правда, в последние годы все больше и больше черных начинает ве сти себя иначе. Поначалу ведь как было? Чем круче ты по ступал с людьми, тем выше ценился как полицейский. Мы строим свою работу на новых принципах. Обращаемся с людьми по-человечески, не по-солдафонски. Сейчас обра щение черных полицейских с населением изменилось до неузнаваемости.
Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/
ЭНТОНИ РУДЖИЕРО детектив
Он служит сыщиком в частном агентстве. «У нас работает сорок — пятьдесят детек тивов. Есть три группы слежения, восемь операторов-по-
лиграфистов и не знаю сколько специалистов по сбору био графических данных. И телохранителей человек тридцать, не меньше. Майк, мой начальник, координирует всю рабо ту. Мы сообщаем ему наперед о као/сдом своем действии. С ним мы держим связь. Кахсдый день я докладываю Майку. Если что-нибудь срочное, звоним.
Какой мне представляется моя работа? Разнообразной. Необычной. Сопряэхенной с неудобствами. Нас используют для расследования крупных краж или регулярного хишуения товаров. Или, скажем, клиент подозревает в злоупо треблениях своих управляющих и приставляет к ним тай ных агентов. Я этим занимаюсь уже два года, и пока все шло гладко. Сыщики — величайшие актеры. Одна ошибка, и домой ты не вернешься. (Смеется.) Если б узнали, что я сыщик, меня бы спустили с лестницы.
Спрос на нас быстро растет. Прямо на глазах. Откройте газету за любое число, и сами увидите. Спрос налицо. Взять универмаги, ведь их буквально грабят. В год они теряют на этом три миллиарда долларов. Уму непостиэюимо.
Моя работа мне по душе. Не надо торчать в паршивой конторе. И потом всегда интересно иметь дело с людьми. Удивительные личности попадаются... Зарабатываю при лично, грех жаловаться: на рождество премиальные и тричетыре прибавки в год. Думаю остаться тут надолго. Рабо та нужная. Без нее ни в одной отрасли не обойтись. Обес
85
печение безопасности. И полиции мы полезны. Они полу чают от нас кучу информации».
Время от времени в разговор вступает его жена Диана. Здесь oice в комнате возится симпатичный мальчуган. Го стя радушно угощают пивом с бутербродами.
На одно дело у меня может уйти день, на другое — во семь месяцев. Никогда нельзя сказать заранее, сколько по требуется времени. Приходишь, как будто ты с улицы. Тебя берут. Все уже согласовано. Управляющий в курсе, а больше никто. На девяносто процентов наша работа за ключается в мобильности. Нужна свобода передвижения, ну, как у грузчика или товароведа. Если в каком-то отделе происходят хищения, тебя пристраивают в это место.
Один раз я работал в пекарне. Пришлось пройти спе циальное обучение. Взяли меня тестомесом. У них пропа дало масло. Может показаться смешным, но суммы набега ли порядочные. В среднем за неделю пропадало семьдесят коробок. Это продолжалось полгода, так что выходило уже четыре, не то пять тысяч долларов. Само по себе это бы еще ничего, но дело в том, что у компании был контракт с муниципалитетом. На миллион долларов с лишком, и компания боялась его потерять. Вдруг бы городские вла сти начали расследование, куда деваются продукты.
Проработав две-три недели в тестомесильне, я убедил ся, что ребята там были ни при чем. Мне нужна была боль шая свобода передвижения, и я перешел в санитарную бригаду. Попросту говоря, в уборщики. Мне нужно было раскрыть это дело за неделю, так как с понедельника пред стояло новое задание. За неделю я и управился, день в день.
Было известно, что масло крадут из рефрижератора. Он стоял в самом темном углу помещения. Устроился я на нем. Просидел там четыре дня, по восемь часов в смену. Сидел, даже ходил, места хватало. До потолка, если встать, было около фута. Увидеть меня не могли.
Я знал, у кого есть доступ к рефрижератору. Смотрел, как берут ключ. Засекал время. Смотришь на часы и от мечаешь, когда ушел человек, когда вернулся. Я говорил мастеру, что мне надо в туалет, а сам выходил и проверял, что и как. По-видимому, крали под выходной, так как обычно пропажу масла обнаруживали в понедельник или во вторник.
86
Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/
И вот в пятницу он пожаловал. Около двух часов ночи. Вынул масло, унес его в соседнюю комнату, а потом ушел. Я посмотрел номер партии и серии, записал их и позвонил шефу: «Я нашел его. Задание выполнено». Шеф говорит: «Выясни, куда он уносит его». Вот тут-то и вышла загвозд ка. Мне не удалось увидеть, как он забирает его оттуда.
В понедельник прислали операторов — ребят с детекто рами лжи. Его вызвали и сказали, что ему придется пройти проверку. Тут все и выплыло. Он подписал признание. Правда, без свидетелей. И у него не было адвоката. Так что профсоюзные юрисконсульты заявили, что признание не имеет силы. Дело приняло серьезный оборот. Профсоюз требовал, чтобы компания приняла его обратно. Пока все ото тянулось, он не мог получать пособия по безработице, поскольку уволили его за воровство. В таких случаях посо бия не дают. Дело перешло в арбитражный суд.
Он пришел на суд с профсоюзным адвокатом, а я с ад вокатом компании. Ему было не отвертеться. Его уволили. После того как я дал свидетельские показания, ему при шел конец. А ведь мне уже начинало казаться, что я не управлюсь с этим за неделю. Что никогда его ие поймаю, Н уложился в срок. И горжусь этим.
Диана (неожиданно перебивает): Хотите знать всю правду? Я вижу, когда ему действительно становится не по себе. Когда он чувствует себя последним негодяем. Как в тот раз, когда этот человек потерял работу. (Обращается к мужу.) К тебе тогда несколько дней нельзя было подсту питься.
Верно, так оно и было. Он проработал в компании два дцать, нет, двадцать пять лет. В сентябре должен был уйти на пенсию. Он черный. И все себе испортил. Оказался на улице. И кончено. Сломал себе жизнь. Двадцать пять лет коту под хвост. Остался без работы, и годы уже не те. 11у куда теперь?
Диана: Что ты тогда сказал? Я тебе напомню твои соб ственные слова, ты сказал, что хозяин был неправ. Ты все гда на стороне хозяев, а тут... (Обращается ко мне.) Он говорил: «Хозяину следовало бы разобраться по-человече ски. Вызвать его и спросить, в чем дело, на что ему пона добились эти деньги. Может, у человека стряслось что-то. Нельзя оюе вот так вышвыривать его на улицу». (Обра-
87
удается к мужу.) Ведь он же тогда впервые в жизни уви дел хозяина компании, да? Подумать только, двадцать пять лет работать на человека и ни разу его в глаза не ви деть! Ты сказал: «Надо хоть немного уважать человека, который вложил весь свой труд в твое предприятие». Ну хорошо, украл он какое-то паршивое масло. Надо же выяс нить причины. Значит, ему очень нужны были деньги. Не важно, на что, правильно?
(Муж отводит глаза и отвечает не сразу.) Начнем с того, что большинство ворует не из-за денег. Эти люди не преступники, а такие же, как мы с вами. Надеются, что как-нибудь обойдется. Не знаю, что там у него была за причина, но дело, думаю, не в деньгах. Он ведь делился еще с двумя, какие уж тут, к черту, деньги!
Я дал показания. Конечно, меня мучило, что он столь ко потерял. Не знаю даже, из-за чего я тогда больше злил ся. Может, из-за того, что он так сглупил, польстился на какую-то ерунду. Кончилось все это для него хуже некуда. Проработать двадцать пять лет и в пятьдесят оказаться на улице! Если у него есть дети, они, наверно, давно же наты, у самих, может, дети. А ему возвращаться домой и объяснять жене: «Знаешь, меня уволили за воровство».
Что с ним стало?
Не знаю. (Долго молчит.) От нас вовсе не требуют, что бы мы из кожи вон лезли, лишь бы утопить кого. У нашего агентства другие принципы. Что бы там ни говорили, а до бра мы людям приносим больше, чем вреда. Хотел бы я иметь хоть цент за каждого, кто благодаря мне получил повышение. Конечно, сообщаешь о малоприятных вещах, но ведь и о хороших тоже сообщаешь. Укажешь, что чело век добросовестный, знает свое дело, хоть никаких коллед жей не кончал,—и хоп, готово! Я докладываю о хороших деловых качествах точно так же, как и о служебном несо ответствии. Мы объективны. Никакой односторонности.
Что мне нравится в моей профессии, так это то, что завтра я могу прийти по заданию на предприятие, встре тить там рассыльного и за шесть месяцев сделать его заве дующим отделом. Если у него, конечно, голова варит. Я могу сказать начальству: «Надо бы дать этому парию ме сто получше. А тот мямля, он вам развалит все дело». Ну, учился он в колледже, по ведь и соображать надо.
88
Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/
Многие вот говорят: «Так вы, значит, сыщик! — И до бавляют: — Из-за вас небось все тюрьмы забиты». Ну-ка скажи, много ли народу попало в тюрьму по делам, кото рыми я занимался, если не считать одного случая?
Диана: Но человека могут уволить.
Верно, но это все-таки не срок отсиживать. (Задумы вается.) Когда я начинаю расследование, я подозреваю каждого.
Когда-то давно было у меня одно идиотское дело. На шим клиентом была крупная компания, выпускающая ав топокрышки. Они потерпели убытков на двести с лишним тысяч долларов. Подозревали одного типа. Он держал бар. Мое дело было сидеть в баре до закрытия, потягивать пиво, жевать бутерброды и завязывать дружбу с этим малым. {Смеется.) Ну вот, стало быть, каждый вечер я проводил там. И мы с этим типом быстро сошлись. Он сбывал дра гоценности, обувь, а еще серебряные вещи и манто. Только покрышками и не пахло. Через две-три недели меня ото звали. Я так и не узнал, чем все кончилось. Я думаю, если бы меня еще оставили, я бы и про покрышки выяснил, по тому что он многими темными делишками занимался.
В первый же вечер, когда я пришел в бар, он подошел ко мне и спросил: «Ты часом не легавый?» — «Ну,— гово рю,— за кого только меня в жизни ни принимали, но чтоб за полицейского!» Говорю, а самому не по себе. Вон какой детина, здоровенный поляк, десять футов росту и полтониы весу. Это был первый случай, когда меня заподозрили. Гайон был трущобный, ни один здравомыслящий человек не сунулся бы туда. А я выглядел чистеньким. Не надо было мне бриться.
Как-то в субботу меня послали на задание в ресторан чик, который работал до двух ночи. Там вроде подворовы вали. Заведующий и официанты прихватывали банки с пи вом и содовой, прятали их в хозяйственные сумки и выно сили. Я выбрал отличное место для обзора. Следить начал в шесть. В полпервого они закрыли ресторан. Погасили свет, заперли дверь, а потом достали хозяйственные сумки
пивом, содовой, молоком и всякой всячиной. Я написал отчет, и на этом все закончилось.
Или такое небольшое дело. Хозяин никак не мог по нять, откуда у него такое воровство. Я выяснил, что стар ший там зарабатывал ,в час доллар восемьдесят пять цен
39