3 курс / Гигиена / Работа Стадс Теркел

машина за счет фирмы. Моей жене только этого и надо, а у меня на душе скверно. Я начинаю задавать себе вопро­ сы. На том мой брак и кончился.

Я об этом никогда ни с кем не разговариваю. Люди ведь подумают, что я коммунист или спятил. Человек, ко­ торый гребет деньги, не должен ставить под вопрос их источник. И я помалкивал. Ведь это же Великая Амери­ канская Мечта. Это мне в голову вбил отец.

Такому взгляду на вещи я научился от отца. Он все время изыскивал новые способы загрести побольше денег. Ему не хотелось до конца жизни оставаться торговцем. Он все время пытался завести свое дело, открыть контору. И терял все, что зарабатывал, до последнего гроша. Он верил в Американскую Мечту. А надо бы получше разо­ браться, что это за мечта. Если я продам аппарат ценой в четыреста восемьдесят долларов за тысячу двести пять­ десят, это и есть Великая Американская Мечта?

Развод на меня сильно подействовал. Я пережил на­ стоящий кризис. Винил систему, винил страну, винил бога. Отсюда и нервное расстройство. Просто мне стало на все наплевать. Я никого не хотел видеть. Не желаю я слы­ шать, как мне сообщают: «Да, через неделю меня назна­ чат управляющим филиала». Замечательно! Да пусть его сделают хоть президентом Соединенных Штатов, мне-то что? Я стал циником. И это всегда при мне.

Когда я был коммивояжером, мои приятели глядели на меня снизу вверх. Один работал в пекарне, другой во­ дил фургон — доставлял на дом продукты. Они думали: «Может, и мне стоило бы?» Коммивояжер! Ходишь в ко­ стюме, ездишь в машине фирмы. Теперь их называют от­ ветственными за расчеты. Может, водитель городского ав­ тобуса зарабатывает больше, но зато на тебе белая рубаш­ ка, галстук... Все мои сестры замужем за белыми ворот­ ничками.

Многие люди слывут неудачниками, но они же не ви­ новаты. Я сам не знаю, чем бы я хотел заняться. Только не эти крысиные гонки. Опять то же самое? Мне пред­ лагали вернуться — быть очковтирателем высшего класса. Но с меня хватит. По-моему, я упустил свою возможность. Если бы мне дали начать жизнь сначала, я бы, наверное, занялся психологией, чтобы узнать, чем люди живы на са­ мом деле. Мне бы очень хотелось узнать, почему люди

140

Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/

БРЕТ ХОЗЕР

подносчик в универсаме

Ему семнадцать. Он был подносчиком в ма­ газине самообслуживания в респектабель­

ном пригороде Лос-Анджелеса. «Люди подходят к прилав­ ку, а ты укладываешь их покупки в корзину и относишь к машине. Та еще работка».

Становишься жутко угодливым: «Сударыня, разреши­ те я помогу вам с корзиной?», «Позвольте я вам помогу». Как раз тогда бастующие сборщики винограда раздавали свои листовки. Они держались очень достойно. А покупа­ тель подходит к контролю и говорит: «Вот в первый раз купил-таки винограду — и все из-за этих идиотов у две­ рей». А я должен укладывать их виноград в корзину, и благодарить за покупку, и провожать к машине. Очень меня злило, что приходилось им прислуживать.

У компании таких магазинов много — целые комбина­ ты с пекарнями, и повсюду динамики, а из них музыка льется, чтобы покупатели расслаблялись. Чего только не прокручивали: и отрывки из «Волос», и «Гуантанамеру» — кубинскую революционную песню. И кливеровская «Душа на льду» в продаже. Все очень мило, просто чудес­ но. А покупатели на музыку ноль внимания. Выбирают, что бы еще купить, шлепают своих ребятишек, разговари­ вают про «этих идиотов», которые раздают листовки про­ тив винограда.

Все выглядит таким свежим и нарядным. Им и в голо­ ву не придет, что в подсобке воняет, все кругом ящиками заставлено, а стены черт знает в каком виде. Все испи­ саны разными словами, а рабочие ругаются и кричат друг

142

Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/

на друга. Но стоит пройти за дверь — тут тебе и музыка, и все блестит. Говоришь вполголоса, вежливо и почти­ тельно.

Мы носим планку с именем и фамилией. Я как-то уви­ дел человека, с которым был знаком много лет назад. Вспомнил его фамилию и говорю: «Здравствуйте, мистер Касл». Ну, Ды потолковали с ним о том о сем. А когда прощались, он сказал: «Рад был тебя повидать, Брет». И так мне приятно стало, что он меня помнит. Но тут по­ глядел я на свою планку. Ах ты, думаю, ведь вовсе он меня и не помнит, а просто прочел на планке мое имя. Надо было бы написать на ней: «Ирвинг». Он бы сказал: «Ну конечно, Ирвинг, я тебя прекрасно помню». Уж я бы знал, что ему ответить. Тут полная обезличенность.

Со всеми будь почтителен—с покупателями, с заведу­ ющим отделом, с кассирами. На кассе висят наставления: улыбайся покупателю, здоровайся с покупателем. Счита­ ется, что раз ты подносчик, то только потому, что мечта­ ешь когда-нибудь стать заведующим отделом. Ну, и пости­ гаешь всякие мелочи, которые тебе совсем не интересны.

Тут главная цель — стать заместителем заведующего, а потом и заведующим. Кассиры-мужчины тоже мечтают стать заведующими — прямо-таки курсы какие-то! Изуча­ ют, как молоко разливается по пакетам. У каждого заве­ дующего своя область. Заведующий мороженым, заведую­

тебе будет хорошо». Ну, вот и принимаешь к сердцу, хо­ рошо ли расфасовано мороженое. А если что-нибудь с полки свалится, так это уж смерти подобно. Столько вся­ кой пакости, что я не выдержал. Там, кроме меня, под­ носчиками работали один черный, один желтый и парень с техасским выговором. Им жить надо было. А я мог себе позволить такую роскошь — уйти, когда мне эта лавочка опротивела.

Когда я начинал, заведующий меня предупредил: «Подстригись. Приходи в белой рубашке с галстуком и в черных ботинках. Смотри не опозда. Ну, я пришел, а его нет. Я стою и не знаю, что мне делать. Кассирша обо­ рачивается и спрашивает: «Новенький? Как тебя зо­ вут?» — «Брет».— «А меня Пегги». И больше они ничего не объясняют, только командуют: «Сюда не клади! Вон туда!» А помочь не помогут.

т

Следи, чтобы фартук у тебя был белоснежный. На барьер не облокачивайся. С кассирами не разговаривай. Чаевых не бери. Вот я вынес покупки и уложил их в ма­ шину. Что почти всякий сделает? Возьмет из кошелька двадцать пять центов и протянет их мне. Я говорю: «Из­ вините, запрещено». А они обижаются. Ведь когда даешь чаевые, чувствуешь себя аристократом. Достаешь монету, суешь в руку и ждешь, что тебе СШЖут: «Большое спаси­ бо». Ну, а когда приходится говорить: «Извините, запре­ щено», это им неприятно. Они говорят: «Но никто же не узнает» — и суют монету тебе в карман. Ты говоришь: «Да правда же, нельзя». Прямо хоть дерись с ними. А как это согласовать с магазинной философией вежливости и услужливости? Ведь покупатель хочет, чтобы ты взял чае­ вые, а спорить с ним невежливо. Я никак не мог разо­ браться в этом противоречии. Одна покупательница опу­ стила мне монету в карман и сразу уехала. Что же мне было делать? Швырнуть четвертак ей в окошко, прогло­ тить его или что?

Когда наплыва нет, кассиры рассказывают всякие смешные происшествия. Про Нас и про Них. Мы — это те, кто тут работает, а Они — это всякие дураки, которые ни в чем не разбираются, а просто приходят, все перепутывают и делают покупки. Мы их обслуживаем, но любви к ним не питаем. Мы знаем, где что лежит. Мы знаем, когда магазин закрывается, а они нет. Мы знаем, что делают с купонами, а они нет. Это своего рода товарищеская спай­ ка. Но только поганенькая. За счет других.

Например, один кассир просто исходил злобой. Он про­ сто упивался возможностью превратить всякий пустяк в критическую проблему, чтобы победоносно ее разрешить. Покупательница отдает ему купон, а он брюзжит: «Вы обя­ заны были отдать его мне сначала». Она говорит: «Изви­ ните, пожалуйста». А он продолжает: «Теперь мне при­ дется открывать кассу и проверять все с самого начала. Я не могу следить за каждым покупателем. Вы сами за себя отвечаете». Что угодно, лишь бы уязвить человека.

Когда я по ошибке клал в корзину что-то не то, меня это не волновало. Если брать по большому счету, в миро­ вом разрезе, так банка собачьих галет не в той корзине — такая уж мелочь! Но только не для этих.

Попадались среди кассиров и неплохие. Одна была та­ кая грустная! Тоже иногда взъедалась, но она хоть разго-

144

Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/

варивала по-человечески. Ей по-настоящему нравилось разговаривать с людьми, а это не часто встречается. Она все повторяла, как бы ей хотелось поступить на учитель­ ские курсы. Ее спрашивали: «Так чего же вы не поступи­ те?» А она отвечает: «Я ведь работаю. И как раз в эти часы. Мне пришлось бы менять часы работы». А ей гово­ рят: «Ну, так поменяли бы». Она работала там много лет,

истаж у нее был. Она говорит: «Джим не позволит». Джим — это заведующий. Ему-то плевать было. Ей хоте­ лось учиться, а потом самой учить, но она не могла, по­ тому что каждый день должна была идти в магазин счи­ тать чужие покупки. Но она не озлобилась. Если она так

иумрет кассиршей, не обогатив своей жизни,— что поде­ лаешь, такие уж у нее рабочие часы.

Она всегда впадала в крайности — и когда бранилась,

икогда сочувствовала. Я как-то разлил виноградный сок,

иона раскудахталась. Я сходил за тряпкой и начал под­ тирать. А она твердит: «Не переживай. Это с любым из нас может случиться». И объясняет покупательницам: «Да если бы я по десять центов получала за сок, который разлила за свою жизнь...»

Джим там самый главный. Руку тебе пожимает, словно рыбу в нее сует. Ему уже за сорок, на макушке плешь. Большинство заведующих — молодые люди, которым и тридцати нет, бритые, аккуратно подстриженные. А Джим все больше довоенные жаргонные словечки употребляет, вроде «железно», которые давно уже не в ходу. Каждые два часа подносчикам положен десятиминутный перерыв.

Яего ждал — дождаться не мог. Можно выйти из зала, снять ботинки, почувствовать себя человеком. Но прежде надо спросить разрешения. А они позволяют, но так, что ты себя виноватым чувствуешь.

Подойдешь и спросишь: «Джим, можно я возьму пере­ рыв?» А он отвечает: «Перерыв? Ну, бери, только экспрес­ сом за девять с половиной минут». Ха-ха-ха. Как-то я спросил у его заместителя, у Генри, он еще старше Джи­ ма: «Я возьму перерыв?» А он говорит: А ты бы сделал перерыв между перерывами». Ха-ха-ха. Даже и шутят так, чтобы уязвить.

Те, кто раскладывает товар по полкам, считаются чи­ ном выше подносчиков. Ну, как выпускники в военном училище. Уж они вовсю следят, чтобы ты каждое пра­ вило выполнял — потому что сами прежде были поднос­

145

чипами. Они знают все твои трудности. Но вместо того чтобы помочь тебе, они еще от себя добавляют. Ну, пря­ мо военное училище.

Адругие подносчики мне проходу не давали. «Джим

стобой про твои волосья говорил? Ну, так еще погово­

рит — гляди, как ты оброс. Подстригся бы ты, что ли, или припомадил бы их». И все с таким удовольствием. Джим еще ничего не сказал, а они уже тут как тут. Все там стараются уязвить кого могут...

Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/

БЕЙБ СЕКОЛИ

кассир-контролер

Она работает кассиром в магазине самооб­ служивания уже почти тридцать лет.

«Я начала работать с двенадцати лет — в бакалейной ла­ вочке напротив нашего дома. Кассовых аппаратов там не было. Я просто писала цену на пакетах.

Когда я кончила школу, то в секретарши идти не за­ хотела. Мне нравилось работать в продовольственном ма­ газине. Очень интересная работа для молоденькой дев­ чушки. Я просто увлеклась. Ни о каких других профес­ сиях я представления не имею. Нелегкая работа, но мне она нравится. Это оюе вся моя жизнь».

Мы тут продаем все что душе угодно. Миллионы вся­ ких пакетов и банок. От картофельной соломки и куку­ рузных хлопьев... у нас даже есть настоящая жемчужин­ ка в банке с устрицами. Два с чем-то банка. Улитки в ра­ ковинах, чтобы подать на праздничный стол. Есть даже такие деликатесы, о каких я раньше и не слышала. Я знаю все их цены. Иногда заведующий спросит меня, а я так и отбарабаню. Чего бы вы ни спросили, у нас это най­ дется.

Цены заучиваешь наизусть. Это как-то само собой по­ лучается. Я знаю: полгаллона молока стоит шестьдесят че­ тыре цента, а галлон — доллар десять. Глядишь на эти­ кетки. Маленькая банка горошка «Рэгеди Энн». Ну а «Грин Джайнт» на несколько центов дороже. Я помню: «Грин Джайнт» — восемнадцать центов, а «Рэгеди Энн» — четырнадцать. А «Дель-Монте» — двадцать два. Но по­

147

следнее время цены без конца скачут. Два дня назад мар­ гарин стоил сорок три цента. А сегодня — сорок девять. И теперь, когда я вижу «Империал», я пробиваю сорок девять центов. Запоминаешь, и все. На кассе есть спи­ сок цен, но это для временных. Я в него даже не загля­ дываю.

Мне на кнопки моей кассы тоже смотреть не надо. Я ее знаю, как секретарша — свою пишущую машинку. На ощупь. Она мне точно по руке. На девятке — средний па­ лец. Большой палец бьет единицу, двойку, тройку и даль­ ше вверх. Ребро ладони нажимает на рычаг общей суммы, ну и так далее.

Япользуюсь тремя пальцами — большим, указатель­ ным и средним. Правой руки. А левая — на покупках. Они выкладывают свои покупки. Я жму бедром, и пакеты про­ двигаются по прилавку. Когда их передо мной в самый раз, я перестаю нажимать. Я все время в движении — бед­ ро, рука, касса, бедро, рука, касса. (Она показывает, как это получается — ее руки и бедра движутся, словно она танцует какой-то восточный танец.) Надо только поймать темп — раз-два, раз-два. Если встроишься в ритм, значит, дело спорится. Стоишь на всей подошве, а голову повора­ чиваешь вправо-влево.

Покупательница тебя о чем-то спрашивает. Если снять руку с покупок, обязательно собьешься и спутаешь, за что выбиваешь. Тут важно чувствовать. Когда я выбиваю, рука у меня всегда на покупках. Если кто-нибудь спросит, что сколько стоит, я отвечаю, не замедляя движения. Словно на рояле играешь.

Явосемь часов в день провожу на йогах. Стоять, ко­ нечно, утомительно. Но когда я прихожу домой, то чув­ ствую себя обновленной. Я не от этого устаю, а оттого,

что надо следить, не ворует ли кто. А воровства много. Я как увижу такую воровку, сразу готовлюсь принять меры.

Заведующий спрашивает меня, как я догадываюсь.

Ая вижу по движению их рук. Как они сумочку держат

икорзину и как стоят. С первого взгляда можно понять. Я до сих пор еще ни разу не ошиблась.

Вмагазинах самые, казалось бы, приличные люди крадут. И не потому, что нуждаются. Очень приличные

Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/

да, эти хиппи появились, которым лишь бы день про­ жить...

Главное — мясо. Приходят с большими дамскими сум­ ками. Как раз на прошлой неделе я поймала одну такую женщину — с двумя пачками вырезки в сумке. На десять долларов. Она подходит к кассе, а я очень вежливо спра­ шиваю: «Не хотите ли заплатить за что-то еще, чтобы мне не ставить вас в неловкое положение?» Заведующий стоял неподалеку, и я его подозвала. Она посмотрела на меня, нахально так. Я говорю: «Я знаю, у вас в сумочке вы­ резка. Так, пока никто не видел, либо вы заплатите, либо положите на место». Она нос задрала, но тут заведую­ щий спросил: «Зачем вы взяли мясо?» Ну, она и запла­ тила.

Никто ничего не заметил. Я говорю очень вежливо. И заведующий держится мягко. Конечно, если они начи­ нают скандалить, он повышает голос, чтобы их припуг­ нуть. И просит больше в магазин не приходить.

Я знаю одного такого — берет бритвенные лезвия. Одет очень прилично, и лет ему за шестьдесят. Лезвия ему нужны как собаке пятая нога. Я за ним слежу, и он это знает, так что к лезвиям и не подходит. Все больше ме­ лочи. Злятся на кого-то, ну и срывают злобу таким обра­ зом.

Одна покупательница нас просто умоляла — говорила, что хочет по-прежнему к нам ходить, не то ее муж узнает. Заведующий сказал, что за ней теперь во всех отделах будут строго наблюдать. Но это просто чтобы ее припуг­ нуть. Пожилая такая женщина. А мне бы стыдно было снова приходить в магазин, где про меня такое знают. Только сейчас это, наверное, обычное дело, куда ни пой­ ди. Таких людей жалко. Я им сочувствую.

Дома у меня обожают такие истории: «Что сегодня приключилось?» (Смеется.) Ну, это про ту, с вырезкой в сумочке. И вырезка-то эта ей нужна как собаке пятая нога.

Некоторые расстраиваются и сердятся из-за цен и на­ чинают ругать меня. А я гляжу на них, и вс. Надо разби­ раться, где тут причина. Я молчу, а то ведь не успеешь оглянуться — и пойдет перепалка. Покупатели ведь всегда правы. Неужто она не понимает, что я покупаю те же продукты? И плачу те же деньги, без всяких скидок. Те, кого поймаешь на воровстве, спрашивают: «Неужели вам

149