книги из ГПНТБ / Четверо на орбите [сборник материалов о Героях Советского Союза летчиках-космонавтах В. А. Шаталове, Б. В. Волынове, А. С. Елисееве, Е. В. Хрунове]

физической работоспособности в условиях длительной на­ пряженной деятельности.

Можно также говорить и о других вопросах, разраба­ тываемых для медицинского обеспечения космических полетов, которые представляют интерес для практики здравоохранения. Это работы по созданию искусственной газовой среды в космических кораблях, работы в области режимов питания, исследования проблемы биоуправле­ ния, изучения влияния на организм малых концентраций различных токсических веществ, проблема оптимальной нагрузки человека-оператора и другие. Без преувеличе­ ния можно сказать, что космонавтика способствует ста­ новлению новых подходов в различных областях меди­ цинской практики, использующей современные достиже­ ния науки и техники и рассматривающей живой орга­ низм в его связи с окружающим миром.

Исследования космического пространства, полеты в космос человека имеют всеобъемлющее значение для развития науки в целом, оказывая влияние на самые раз­ нообразные области практической деятельности людей, от обеспечения точных прогнозов погоды до организации медицинской помощи населению. Социальный строй на­ шего советского общества в максимальной степени спо­ собствует тому, чтобы достижения космонавтики нашли быстрое применение в других областях народного хозяй­ ства и науки. На примере взаимосвязи задач космической медицины и здравоохранения можно наглядно видеть всенародное значение космических исследований.

12 Зак. 260.

КАК ТРЕНИРОВАЛИСЬ КОСМОНАВТЫ

и. ильин

Уникальный космический эксперимент! На двухсот­ километровой орбите при скорости 28 тысяч километров в час из корабля в корабль перешли два советских кос­ монавта— Евгений Васильевич Хрунов и Алексей Ста­ ниславович Елисеев, доказав практическую осуществи­ мость сложной задачи космонавтики.

Не будем сейчас перечислять все задачи, для реше­ ния которых человеку потребуется выходить в полете из корабля (это заняло бы слишком много места), скажем лишь, что выход человека в открытый космос — одна из кардинальных проблем космонавтики, не менее важная, чем стыковка кораблей или какая-либо другая.

Два главных фактора обусловливали сложность и опасность эксперимента — глубокий вакуум и невесо­ мость. Об опасности вакуума человек знает давно. С низ­ ким давлением встречаются летчики, совершая высотные полеты. На высоте 25 километров давление ртутного столба составляет 19 миллиметров и температура кипе­ ния воды — 22 градуса. На высоте 30 километров темпе­ ратура кипения равна уже 10 градусам. А температура тела остается неизменной. Теперь представьте на мгно­ вение, что произойдет с человеком, оказавшимся в кос­ мосе без защиты! Вода, находящаяся под кожей, в жи­ ровой клетчатке, в крови, во всех тканях, будет вести £ебя, как при кипении.

Для защиты от вакуума космического пространства нужен скафандр с автономной системой жизнеобеспече-

ния, надежная и удобная одежда, в которой можно ра­ ботать.

Проведение операций в состоянии невесомости, свя­ занных с переходом из корабля в корабль, требовало не только приспособления космонавтов к такому скафан­ дру, как было в первых полетах, но и выработки необхо­ димых двигательных навыков, умения совершать целе­ направленные действия. Этому было уделено большое внимание.

до сих пор не было. Во всяком случае, на Земле. В небе иногда чувствовали себя невесомыми летчики. Происхо­ дило это при выполнении фигур высшего пилотажа, когда они «зависали» на привязных ремнях. Невесомость длилась здесь секунды, и хорошо разобраться в своих ощущениях они не успевали.

Не помешает ли она человеку, если будет длиться долго? Сможет ли он работать, управлять кораблем, наконец просто жить? Эти вопросы сразу приобрели смысл и значение, когда космические полеты перешли из теоретических расчетов и фантастических романов в практику.

О возможности длительного пребывания человека в состоянии невесомости некоторые ученые говорили весь­ ма пессимистически, даже предсказывали космонавтам гибель в непривычной обстановке. В лучшем случае, го­ ворили они, космонавтов ожидают серьезные психиче­ ские расстройства и нарушения деятельности сердечно­ сосудистой системы.

Им нельзя было отказать в логике. Было ясно, что в невесомости значительно облегчится работа всего мы­ шечного аппарата, в том числе и мышц сердца. Сердцу

не придется преодолевать вес крови, проталкивая ее че­ рез сосуды.

После длительного полета в невесомости организм космонавта испытает резкий переход к большим пере­ грузкам, которые будут вызваны включением тормоз­ ной установки корабля, преодолением плотных слоев атмосферы. Не подведет ли тут «растренированное» сердце?

Первые полеты на невесомость проводились на реак­ тивном истребителе. Летчик на снижении разгонял ма­ шину, затем делал «горку» и удерживал ее на этой траектории. Невесомость длилась несколько секунд.

Такие тренировки начинались с кабинета врача. Сюда же возвращались после полета. Сверялись записи ча­ стоты пульса, дыхания и другие параметры. Выясни­ лось, что ничего особенного с человеком не происходит, во всяком случае такого, что внушало бы серьезные опасения за жизнь.

Тогда программу испытаний расширили. Полеты проводили уже на специально оборудованном само­ лете-лаборатории.

Важно было не только выяснить влияние невесомо­ сти на человека, но также узнать, как можно трениро­ вать человека, как готовить его к преодолению непри­ вычного состояния.

Повиснув в воздухе, испытатели записывали задан­ ный текст, принимали пищу, выполняли упражнения на координацию движений. Одно и то же повторяли не­ сколько раз, пока все не становилось понятным.

Происходили забавные случаи. Вернувшись из поле­ та, Валерий Федорович Быковский рассказывал:

— Появилась невесомость. Плаваю себе, не то­ ропясь, вдруг слышу: «Читай текст!» А у меня во рту конфета. Нечего делать — выплюнул ее, стал читать. Прочитал и загрустил: еще секунд десять висеть, а кон­

183

фета последняя, где ее теперь найдешь? Только поду­ мал, смотрю, а барбариска крутится вокруг моего носа. Вышла на орбиту и как раз в перигее находится. Я ее, конечно, втянул обратно.

Как-то вместе с космонавтами отправился в полет кинооператор: ему хотелось сделать снимки в невесо­ мости. Но из этой затеи ничего не вышло. Во время съемки он беспомощно барахтался, перевертывался, уплывал в дальние углы, терял аппарат.

Космонавты шутили:

— Ему позируешь, улыбку изображаешь, а он все никак не изготовится. То вертится мельницей, то при­ липнет животом к потолку. А в конце съемки чихнул и умчался в хвост самолета, точно ракета.

Так, с шуткой, смехом, люди легче переносят труд­ ности. А то, что невесомость далеко не забавная, пьяня­ щая легкость, о которой писали фантасты, это знают теперь многие. В невесомости неимоверно трудны самые простые для земных условий операции. И дело тут во­ все не в скафандре. Главное в необычности состояния.

У корабля есть пол. Но это не опора. Человек не мо­ жет по нему идти. Небольшой толчок ногой, и начи­ наешь отдаляться от пола, и скорость эту нечем пога­ сить, пока не произойдет встреча с потолком или сте­ ной. В невесомости нет силы, которая прижимала бы ступни ног к опоре. Тут есть только один способ не от­ рываться от опоры — держаться за нее руками.

Зачем Быковский читал текст? Чтобы проконтроли­ ровать речевую функцию в невесомости — так объяс­

181