Выпуск 6

Перевоплощение Хатиман из синтоистского божества в бодхисаттву произошло под влиянием философско-религиоз­ ной концепции хондзи суйдзяку («исконная сущность и остав­ ленные следы»), согласно которой «исконной» природой (хонд­ зи) японских божеств коми являются будды и бодхисаттвы

индийского пантеона, которые «проявились» или «оставили следы» (суйдзяку) в Японии в виде божеств с целью спасения

живых существ.

Как повествует «Хатиман 1удо:кин», Хатиман, будучи вре­ менным «воплощением» (гонгэн) трех будд — Шакьямуни, Вай-

рочаны и Амитабхи, «явился» в Японии, «чтобы спасти [живые существа] в эпоху [Конца Закона]»20. «Наставление глупым детям о Хатиман» учит, что спасение можно обрести, при­ няв буддийские заповеди и соблюдая правила «восьмерич­ ного пути». Сам Хатиман изначально был старцем-кузнецом «странного облика» (имел восемь голов; вероятно, указание на имя «восемь знамен» и на «восьмеричный» путь), но благодаря «восьмеричному» пути самосовершенствования достиг про­ светления и «стал» бодхисаттвой21. Хатиман провозглашает себя «великим самосущным правителем бодхисаттвой, боже­ ственно чудесную силу защиты государства проводящим» и дает клятву охранять государя и государство, а также спасать «живые существа»22.

Если Будда Шакьямуни главным путем достижения спа­ сения провозгласил «восьмеричный путь», то последователям учения будды Амитабхи достаточно поверить в Амитабху и произнести его имя в сакральной формуле, чтобы переродить­ ся в «Чистой земле», месте обитания этого будды, и вместе с ним идти к просветлению. Иначе говоря, амидаизм обещает спасение не упованием на свои силы, а милостью Амитабхи. Как «воплощение» Амитабхи Хатиман гарантирует спасение всем верующим: достаточно произнести имя божества в мо­ литве «Слава Великому бодхисаттве Хатиман» (наму Хатиман дайбосацу), фактически идентичной амидаистской «Слава будде Амитабхе» (наму Амида буцу).

20 Хатиман 1удо:кин. С. 210.

21 Там же. С. 211.

22 Там же.

«Принятие» бодхисаттвой Хатиман буддийских заповедей, одна из которых запрещает нанесение вреда всему живому, расходится с представлением о Хатиман как боге войны. «На­ ставление» разъясняет это противоречие следующим образом.

В720 г. произошло крупнейшее восстание племени хаято на Кюсю. Хатиман, охраняющий государство как от внешних, так и от внутренних врагов, не только «оберегал» воинов во время сражения, но и «лично возглавил» войско против хаято.

Впровинцию, где произошло восстание, направилась про­ цессия священнослужителей, во главе которой несли в сопро­

вождении жрицы Карасима Сугури Хацумэ священный па­ ланкин, в который служитель святилища Уса ога-но Мороо

поместил «тело божества» в виде изголовья из рогожи (комо-но макура)23. После подавления мятежа Хатиман «раскаялся» в убийстве и через своего оракула, жрицу Хацумэ, «повелел» про­ вести церемонию «освобождения живых существ» (хо:дзё:-э)24. Эта церемония не только служила цели «успокоить» души по­ гибших, но и символизировала проявление сострадания и милосердия к «живым существам». Клятву не убивать «живых существ» Хатиман «нарушает» только в исключительных слу­ чаях, когда государству или государю угрожает опасность: «Остались слова [Хатиман] о стремлении принести великую выгоду [освобождения живых существ], но это не касается врагов государства: когда [Хатиман] принял заповеди, он по­ клялся в определенное время соблюдать, а иногда быть вы­ нужденным нарушать [их]»25.

Впьесе для театра Но: под названием «Юми Явата» («Лук Явата», её перевод и разбор помещены в диссертации Росса Бендера26, а также в статье «Метаморфозы божества: образ Хатиман в “Юми явата” 27) Хатиман прежде всего выступает защитником мира и спокойствия в государстве, но не жесто­

23 Иинума Кэндзи. Хатимансин-то ва нани-ка (Что такое бог Хатиман?). Токио: Кадокава сётэн, 2004. С. 20-21, 25.

24 Церемония отпускания на волю животных или птиц проходит ежегод­ но 15 сентября в святилище Ивасимидзу, а также в других святилищах Хати­ ман. См.: Хатиман гудо:кин. С. 231-232.

25 Там же. С. 237.

26 BenderR. Op. cit. P. 180-193.

27 Bender R. Metamorphosis of a Deity: The Image of Hachiman in Yumi Yawata I I Monumenta Nipponica. Vol. 33. No. 2 (1978). P. 165-178.

ким божеством войны. В начале пьесы, когда божеству под­ носят в дар меч, вынутый из ножен, один старец просит вер­ нуть меч в ножны и завернуть в полотно, поскольку Хатиман божество мира и спокойствия28.

Апогей развития Хатиман как божества, охраняющего государство, — это его роль в отражении монгольского наше­ ствия на Японию в 1274-1281 гг., когда он «сотворил» пламя и ветер, впоследствии названный «божественным» (коми кадзэ),

итак «изгнал» вражеские войска. Во время первого вторжения в 1274 г. монголы сожгли одно из святилищ, посвященных Ха­ тиман, — Хаходзаки (залив Хаката, современный г. Фукуока, Кюсю). Тогда «ночью из святилищаХакодзаки вышло пример­ но три десятка [или три тысячи] человек в белых одеждах, они достали копья и стрелы и пустили их [в монголов]. Решив, что [воинов] неисчислимое множество, монголы испугались так, что волосы стали дыбом. Пламя от горящих домов [на побере­ жье] устремилось в море, из волн поднялся яростный огонь. При виде этого у монголов сердце ушло в пятки, и они врас­ сыпную бросились прочь»29.

Во время следующего вторжения монголов в 1281 г. Ха­ тиман «поднял» сильный ветер: «Все неприятельские кораб­ ли заметало по волнам, и они утонули в море. Но прежде чем поднялся ветер, из моря высунул голову голубой дракон <"•>

и[враги] в страхе бежали»30. «Великий Бодхисаттва защища­ ет государство, поэтому, чтобы помочь Присолнечной стра­ не31 по1убить ее врагов, сотворил ветер, который разметал неприятеля»32.

Значение Хатиман как военного божества послужило одной из причин роста его популярности и трансформации культа из локального в общегосударственный с универсаль­ ной охранительной функцией. В процессе развития культа из божества, оберегающего западные границы Ямато, Хатиман превращается в охранителя государства и правящей дина­ стии. Выбор Хатиман в качестве своего родового божества

28 Ibid. Р. 165.

29 Хатиман 1удо:кин. С. 189.

30 Там же. С. 192.

31Японии.

32Хатиман гудо:кин. С. 193.

Воины-чиновники и их вера в эпоху Камакура (по «Собранию песка и камней»)1

H.H. Трубникова

Журнал «Вопросы философии», ИВКА РГГУ

Особенность источников эпохи Камакура (1192-1333)— это резкое расширение круга обсуждаемых лиц. Для предшеству­ ющей эпохи Хэйан, IX-XII вв., лучше всего документирована жизнь столичного чиновничества. В большинстве памятников японской словесности этого времени внимание сосредоточе­ но в основном на Столице и её жителях, а также на монахах и жрецах в крупных храмах и святилищах, близко связанных с государевым двором; остальные жители Японии обсуждаются гораздо реже2. О воинах Восточных земель, например, гово­ рится лишь в немногих сочинениях, таких как повести о мяте­ же Тайра-но Масакадо середины X в. или о междоусобицах в земле Муцу второй половины XI в.3. Что же касается камакур­ ской словесности, то в ней обитатели японского востока — вои­ ны, жрецы и монахи, простолюдины — появляются уже замет­ но чаще, и не только в хозяйственных, правовых документах и исторических трудах, но и в дневниках, повестях, сборниках поучительных рассказов сэцува. Речь в этой статье пойдёт об одном из таких сборников «Собрании песка и камней» (

Ш, «Сясэкисю>, 12791283 гг.)4.

1Работа выполнена при поддержке РГНФ в рамках проекта 13-03-00lb 1 «“Собрание песка и камней” в истории японской философской мысли». Благо­ дарю А.Н. Мещерякова за помощь в работе над переводом «Собрания песка и камней».

2 См.: Мещеряков А. Н. Древняя Япония: культура и текст. СПб: Гиперион, 2006.

3 См.: Японские сказания о войнах и мятежах / Пер. с яп., вступ. ст. и коммент. В. А. Онищенко. СПб: Гиперион, 2012.

4 Сясэкисю (Собрание песка и камней) / Под ред. Ватанабэ Цуная/ Нихон котэн бунгаку тайкэй Большое собрание

Его составитель, монах Мудзю: Итиэн ( 1226-

1312) сам был уроженцем востока, принадлежал к тамошне­ му знатному воинскому роду Кадзивара . Он начал свою

храмовую службу в городе Камакура, монашество принял в одном из храмов в земле Хитати, позже около десяти лет стран­ ствовал по Японии, учился и в столичных храмах, и в городе Нара, и в нескольких горных обителях. В начале 1260-х гг. он обосновался в небольшом храме близ святилища Ацутав земле Овари — место это издревле считалось рубежом, за

которым кончается срединная, по-настоящему обжитая часть страны и начинаются Восточные земли5.

Охват событий в «Собрании песка и камней» очень широк: от древности до самых недавних лет, от острова Кюсю до се­ верной оконечности Хонсю. В рассказах действуют и госуда­ ри, и придворные, и главы камакурской воинской Ставки, и чиновники в Столице и в провинциях, и обычные воины, крестьяне и горожане. Здесь и служители богов и будд, и учёные, и отшельники, и отверженные «нелюди», хинин. Мудзю: собирает поучительные истории о том, как человеку найти для себя подходящий путь и пройти его — от неведения к просвет­ лению. Часто Мудзю: разбирает не только то, как действовали его герои в таких-то обстоятельствах, но и во что они верили: будь то различные изводы буддийского учения, предания о божествах кажи, наставления Конфуция и Лао-цзы или «путь родных песен» — или смесь всего этого. К истории бытовой ре­ лигиозности в Японии «Собрание песка и камней» даёт очень много разнообразных сведений, в том числе и особенно — к истории верований камакурских воинов.

Я буду говорить не обо всех воинах, какие появляются в рассказах Мудзю:, а только об одной разновидности чиновни­ ков военного правительства: о «поземельных начальниках»дзито:. Они представляли Ставку на местах — во владе­

памятников классической японской литературы). Т. 85. Токио: Иванами сётэн, 1966.

5 Именно из Овари, по преданиям, богатырь Ямато-такэру отправился в свой последний поход на завоевание восточных земель; главной святыней Ацута почитался его меч. См.: Нихон сёки. Анналы Японии / Пер. со ст.-яп. и коммент. Л.М. Ермаковой и А.Н. Мещерякова. Т. I — Свитки I-XVL СПб.: Гиперион, 1997. С. 249.

ниях сё:эн, принадлежавших либо столичным чиновным се­ мьям, либо храмам и святилищам6. Как отмечает Джеффри Масс (Jeffrey P. Mass, 1940-2110), автор множества исследо­ ваний по японской истории XII—XIV вв., дзито: (наряду с сюго, военными губернаторами провинций) были для камакурской Японии фигурами, определявшими эпоху, и это признавалось уже в то время7. Разумеется, «Собрание песка и камней» невоз­ можно считать историческим документом в строгом смысле слова, но мне бы и хотелось рассмотреть не столько действительную роль служилых воинов дзито: в камакурском обще­ стве и их отношение к религии, сколько их образ в современ­ ной им словесности, в первую очередь в «Сясэкисю:».

В «Повести о доме Тайра» («Хэйкэ-моногатари», XIII в.) так описано учреждение должности дзито: по окончании меж­ доусобной войны Тайра и Минамото, вскоре после основания военного правительства — Ставки, бакуфу.

«Властителю Камакуры [=первому сёгуну Минамо- то-но Ёритомо] пожаловали должность Главы надзора над всей страной и разрешили взимать налог рисом с каждого тана пахотной земли, дабы обеспечить воин­ ство провиантом. С древних времен повелось дарить полцарства тому, кто изничтожил государевых недру­ гов, говорится в священной сутре. Однако в нашей стра­ не до сих пор не бывало таких примеров.

— Требование Ёритомо чрезмерно! — сказал го- сударь-инок [=Госиракава-ин].

Но вельможи, посовещавшись, единодушно реши­ ли, что прошение князя Ёритомо обоснованно и резон­ но, и разрешение было дано. Во всех краях и землях по­ ставил Ёритомо своих чиновников, в каждое из личных имений назначил надсмотрщиков-старост [=дзито:],так

6 Перевод и разбор хозяйственных и правовых документов, относящихся к деятельности дзито:} см. в издании: Mass J.P. (ed.) The Kamakura Bakufu: A Study in Documents. Stanford, Calif.: Stanford University Press, 1976.

7 Mass J. P. The Kamakura Bakufu / / The Cambridge History ofJapan Vol. 3. Medieval Japan Kozo Yamamura (ed.). Cambridge, New York etc: Cambridge Uni­ versity Press, 1990. P. 80.

что никто не мог утаить хотя бы зернышко риса» (свиток XII, глава 5)8.

Похожее двойственное отношение к представителям но­ вой власти можно проследить и в других памятниках япон­ ской словесности. С одной стороны, дзито: поддерживают порядок, следят за тем, чтобы все подати с каждого поместья своевременно поступали по назначению: в том числе и самому владетелю, и всем тем, за кем закреплены доли дохода с этой земли9. Кроме того, дзито: налаживают оборону от разбой­ ников, вершат суд и в целом исполняют важнейшую задачу Ставки — избавить страну от новых смут. С другой стороны, эти воины-чиновники отчуждают в свою пользу часть дохо­ дов с имений: по праву (в качестве платы за службу), а порою и сверх того. Сами назначения дзито: выглядят часто не как поручение новой службы, но как пожалование поместьем, со­ провождаемое вручением властных полномочий на его терри­ тории и на прилегающих землях. Назначались на должности дзито: по большей части воины из числа «людей правящего дома» гокэнин, то есть из семей, несших наследствен­

ную прися1у роду первых сёгунов Минамото, или чаще — роду сиккэнов Хо:дзё:. Должность дзито: могла наследоваться, по­ рой случалось так, что вдова умершего дзито: продолжала его службу или замещала покойного мужа до совершеннолетия сына.

Нередко в камакурских источниках дзито: во вверенных им имениях ведут себя едва ли не как захватчики на земле по­ беждённого противника, чинят произвол, не дают представи­ телям старой власти забыть, что свои «полцарства» воинская Ставка получила и уступать не собирается. Конфликты между дзито: и владетелями рё:кэ, или владетельскими управ­

8 Повесть о доме Тайра / Предисл. пер. и комм. И. Львовой. М.: Художе­ ственная литература, 1982. С. 574.

9 Таких долей бывало множество: например, с одного имения могли раз­ дельно получать доход несколько родичей владетеля, местный храм, отдель­ ная молельня внутри какого-либо крупного храма в Столице или в городе Нара, отдельный монах и т. д. Также доли могли быть закреплены за долж­ ностью независимо от того, кто её занимает, в частности за управляющим этого имения, кем бы он ни был, или, например, за монахом-наставником, обитающим в такой-то «келье» храма, и его учениками (кем бы ни были эти ученики и их учитель).

ляющими fMBf, адзукари-докоро, между дзито: и местными жителями обсуждаются во многих текстах XIII в” в том числе и в памятниках изящной словесности.

Устоявшегося перевода для термина дзито: в отече­ ственных работах нет. В двухтомнике «История Японии»

вглаве, посвящённой устройству камакурского сёгуната,

Е.К. Симонова-Гудзенко передаёт понятие дзито: как «управ­ ляющий земельным владением»10; при этом важно отличать управляющего — комиссара Ставки от управляющего, кото­ рый подчинялся владетелю. Близкий к буквальному перевод «земельный глава», «земельный голова» принят в русской и украинской версиях Википедии. По-английски дзито: обыч­ но передаётся как «land steward»11или как «estate steward»12. В переводе «Собрания песка и камней» на русский язык я пе­ редаю дзито: как «поземельный начальник».

Уже по долгу службы «поземельные начальники» постоянно имели дело с храмами и святилищами: или как с владетелями имений, или как с получателями долей дохода, или как с сосе­ дями. В текстах эпохи Камакура нередко говорится не только

оделовых отношениях дзито: со жрецами и монахами, но и о собственных верованиях этих служилых воинов и о том, как их убеждения сказывались на службе. Известно немало рас­ сказов о том, как дзито: применяет свою власть и военную силу против тех, кто с его точки зрения верует неправильно. Знаменитый пример есть в сочинениях монаха Нитирэна

12221282): одним из первых и самых упорных гоните­

лей этого проповедника-бунтаря был «поземельный началь­ ник» в его родных местах. Впрочем, среди самых близких уче­ ников Нитирэна также были воины, служившие в должности дзито:. Сохранились его письма, где он обращается к ним как

кпреданным почитателям «Лотосовой сутры» и как к людям

10 История Японии. T. I: С древнейших времен до 1868 г. М.: Наука, 1998. T. I. С. 225-226.

11 Например, в английской версии Википедии. Так же передаёт поня­ тие дзито: Р. Моррелл в английском переводе-пересказе «Собрания песка и камней»: Morrell R.E. Sand and Pebbles (Shasekishü). The Tales of Mujü Ichien. A voice for Pluralism in Kamakura Buddhism. N. Y., 1985.

12 Так — в работах Дж. Масса; см.: The Cambridge Histoiy of Japan Vol. 3.; Court and Bakufu in Japan. Essays in Kamakura History / Ed. by J. Mass. Stan­ ford, Calif.: Stanford University Press, 1995 (1st-1982).