Выпуск 6

Сэцува о Рёкане как источник биографических фактов 239

4.Учитель часто говорил: «Не люблю принимать гостей».

5.Также он часто повторял: «Всех, кто ко мне приходит,

яспрашиваю: “Откуда ты пришёл? Какое у тебя дело?”

6.У учителя был чистый мелодичный голос. Когда он читал сутры, этот голос проникал в самое сердце и все вокруг преис­ полнялись веры.

7.Учитель любил играть с деревенскими детьми в мячик,

вкамешки, собирать с ними цветы и травы. Когда он проходил станцию Дзидзодо, местные дети всегда бежали за ним и кричали: «Рёкан-сан, один кан!»4 Учитель в изумлении резко откидывал голову назад. Тогда они кричали опять: «Рёкан-сама, два кана!» Он снова откидывал голову. Так они увеличивали число: «три кана», «четыре кана», и так до тех пор, пока учитель не терял равновесие и не падал на спину. Дети радовались и громко смеялись. Когда я был маленьким, начальник этой станции, Томитори Курата, часто гостил у нас дома. Однажды учитель встретил его у нас и заявил: «Дети из вашей деревни совсем распоясались, сделайте что-нибудь. Я уже старый человек, мне трудно падать». Я услышал этот разговор и спросил: «Учитель, зачем вы им потакаете? Просто прекратите падать и всё». На что учитель возразил: «Не Moiy прекратить то, что делал много раз».

Примечание. Вот как появился этот обычай: учитель проходил мимо лавок и услышал, что покупатель громко торгуется. Цена была очень высокая, учитель удивился и откинул голову назад. Поэтому дети стали так шутить.

8.В какую бы деревню ни приходил учитель, вокруг него всегда собирались дети. Не помню, в какой деревне он обычно притворялся мёртвым и ложился у обочины дороги. Дети хоронили учителя: засыпали его травой и листьями и смеялись.

Соломенная шляпа. Штаны. Перчатки. Верхний шнур. Нижний шнур. Посох. Малая кэса.

3. Одежда.

Разная одежда. Промасленная бумага. Чаша для подаяний. Мешок. Надо читать этот список каждый раз, когда ухожу, иначе будет плохо». 4 Как— денежная единица, 1 кан = 1000 мон.

Сэцува о Рёкане как источник биографических фактов 241

чудовище и нападёт на вас»6. Учитель взглянул на л:сжоробаси и, похоже, очень испугался. Он нарисовал портрет Сугавары Митидзанэ, написал его титул и стихи, посвящённые ему. Портрет до сих пор хранится у нас дома. Когда я вырос, учитель сложил про этот случай стихи. Мне и сейчас стыдно.

12.Когда учителя просили написать каллиграфическое произведение, он отвечал: «Я позанимаюсь, стану писать лучше, тогда и напишу». Но иногда на него находило вдохновение, и он исписывал десятки листов за один раз. Учитель никогда не обращал внимания на качество бумаги, кистей, туши и тушечницы. Он писал свои китайские стихи и вала полагаясь на память, поэтому иногда некоторых знаков недостаёт, а многие стихи и вака записаны по-разному, единственного варианта не существует.

13.Учителю нравилась скоропись. Он прилежно изучал и копировал издания старинных свитков: «Дзы сюй те» кисти Хуай-су и «Акихаги дзёто» кисти Сарикё. Когда он жил на горе Кугами в хижине Гогоан, покровители присылали ему кисти, бумагу, тушь и тушечницы. Гости часто видели в его хижине исписанную старую бумагу. Когда он поселился в Симадзаки,

списьменными принадлежностями стало плохо. Если надо было писать, приходилось напрашиваться в разные места. Наверное, о такой жизни учитель написал вака «сегодня в храме, завтра у врача»'

6 Хокоробаси — детская игрушка, ванька-встанька, треугольный дарума из папье-маше. Сугавара Митидзанэ — покровитель каллиграфов.

7 Хуай-су (735?-800?) — знаменитый каллиграф эпохи Тан. «Автобиогра­ фия» (*Цзы сюй те») _ самое известное его каллиграфическое произведение, выполнено с небывалой свободой и экспрессией. Хуай-су, как и Рёкан, был монахом и вёл нестандартный образ жизни. Сарикё (944—988), он же Фудзи­ вара Сукэмаса,— каллиграф эпохи Хэйан. Но упоминаемый здесь знамени­ тый скорописный свиток «Акихагитё» — произведение другого хэанского каллиграфа, Оно-но Тофу (896-966).

Имеется в виду вака Рёкана:

Плохо жить тому, У кого нет хорошей бумаги, Мягких кистей.

Сегодня был в храме, Завтра пойду к врачу.

14.Когда мастер жил на горе Кугами он держал в углу оча­ га горшочек с неочищенной соевой пастой. Мастер складывал туда остатки еды, а потом ел забродившую смесь, даже в жар­ кие летние дни, ещё предлагал попробовать гостям. Гости не могли есть это, а мастер ел спокойно, не обращая внимания на ужасный запах. Он пояснял: «Здесь могут быть насекомые, но когда я перекладываю еду в чашку, они, конечно, разбегают­ ся. Поэтому никакого вреда не будет».

15.На свадьбу моего старшего брата мастер принёс старый веер в коробке и произнёс приветственную речь. Мой дедушка спросил: «Кто вас научил такому приличному поведению?» Мастер ответил: «Жена Хокусэна изДзидзодо».

16.Мастер любил играть в го, но не любил проигрывать. Однажды он играл с Томитори, начальником станции Дзидзодо, и выиграл несколько партий подряд. Тот притворился рас­ серженным и заявил: «Это неслыханно, приходить в гости и обыгрывать хозяина. Я запрещаю вам приходить сюда!» Рас­ терянный учитель удалился. На обратном пути он остановил­ ся у нас дома. Он выглядел очень обеспокоенным, и когда мой дедушка спросил, в чём дело, признался: «Начальник станции Дзидзодо отказал мне от дома». Дедушка подбодрил его: «Зав­ тра я пойду туда с вами и извинюсь». На следующий день они вместе пошли в дом Томитори. Дедушка притворился, что из­ виняется за его вчерашнее поведение. Всё это время учитель смиренно стоял на улице, не делая попыток войти. Он вошёл только после того, как его пригласили по всем правилам. Как только учитель вошёл, они сразу сели за игру. Это случилось ещё до моего рождения, я узнал про этот случай от покойного настоятеля Канкоку.

17.Иногда учитель играл в го на деньги, и партнёры по игре часто ему поддавались. Но учитель жаловался: «Мне не­ где хранить большие суммы». И добавлял: «Люди беспокоятся

отом, что у них мало денег, а я — что их слишком много».

18.Обычно лицо учителя не выражало ни гнева, ни радо­ сти. Я никогда не слышал, чтобы он говорил быстро. Во вре­ мя еды или когда учитель вставал-садился, его движения

Сэцува о Рёкане как источник биографических фактов 243

были настолько медленными, что его можно было принять за дурачка.

19.На своих вещах (на соломенной шляпе, например) зри­ тель подписывал: «моё» или «правда моё». В нашем доме хра­ нится принадлежавший ему экземпляр «Муюсю», подписан­ ный: «на самом деле моё»8.

20.Иноуэ Киримаро (который жил в Янагава, а сейчас переехал в Норикиё) почитал наставника и часто приходил к нему побеседовать в хижину Гогоан на горе Кугами. Однажды он спросил: «Есть ли в нынешнем мире добродетельные люди?» Наставник указал на моего отца, после чего он стал посещать наш дом.

21 • Учитель часто ухаживал за больными, помогал им есть и пить, поддерживал, когда они садились или ложились, вкла­ дывал в заботу всю душу. Он хорошо делал массаж и при­ жигания моксой. Но когда его просили: «Приходите завтра и сделайте мне прижигания моксой», он не давал определённого ответа и отвечал: «Завтра будет завтра». Было это потому, что он не хотел давать легкомысленных обещаний? Или потому, что человек не знает, будет он завтра жив или мёртв?

22.Обычно наставник никого не ругал и никого не хвалил. Но иногда всё-таки высказывал свою оценку. Староста одной деревни отстроил огромный и роскошный дом. Увидев его, наставник заметил: «Бедность приводит к тупости».

23.Однажды учитель заболел в пути, ему пришлось остано­ виться в одном доме в городе Нанока и лечь в постель. Когда он проснулся на следующее утро, увидел, что вокруг постели стоят ширмы. «Вот почему мне плохо, — сказал учитель, — вокруг поставили ширмы с каллиграфией Косуя»9.

8 иМуюсю» — сборник буддийских текстов.

9 Ширмы ставили вокруг постели больного, чтобы уберечь от сквозняков. Косуй — Маки Рёко (1777-1843), один из трёх знаменитых каллиграфов эпо­ хи, тоже уроженец Этиго.

24.Учитель не любил каллиграфию каллиграфов, вака по­ этов и сочинение вака на заданную тему во время поэтиче­ ских собраний10.

25.Когда наставника просили написать каллиграфию на ценной бумаге (сикиси или тансаку), он писал китайские стихи и вака свободно, не раздумывая. Он не придерживался общепринятых правил в употреблении знаков или в располо­ жении строк, как будто он никогда не знал этих правил11.

26.Как-то раз учитель был зван на чайное собрание. Там подавался так называемый «густой чай». Учитель выпил из чаши всё до конца, но вдруг заметил, что за ним сидит ещё один гость. Делать нечего, он выплюнул обратно немного чая

ипередал ему чашу. Тот выпил, помолясь Амиде12.

27.На том же чайном собрании учитель стал ковырять в носу, слепил козюльку и положил её справа от себя. Гость справа нахмурился и подобрал рукав. Пришлось положить её слева. Гость слева тоже подобрал рукав. Ничего не поделаешь, учителю пришлось засунуть её обратно в нос13.

28.Однажды учитель проходил мимо публичного дома. Вдруг на дорО!у выскочила проститутка, схватила его за ру­

10 В некоторых списках к этому добавлено: «и еду, приготовленную по­ варами». Он не любил ничего искусственного, надуманного, слишком технич­ ного.

11Рёкан изучал разные стили каллиграфии десятилетиями, разумеется, он знал все правила, но для него важной была спонтанность.

12«Густой чай» — чай коитя, когда все гости пьют из одной чаши. Рёкан вырос в Татибаная, богатом доме из Идзумодзаки, и, конечно, был знаком с правилами чайной церемонии, его поведение нельзя объяснить незнанием. Чайная церемония когда-то была выражением духа дзэн, но во время Рёкана дзэна там уже не было, всё свелось к жёсткой системе правил, которые на этом тякае спародировал и довёл до крайности Рёкан. Возможно, он имел в виду следующие принципы: 1) питьё из одной чаши как символ общности; 2) строгое расположение предметов во время церемонии, которое ни в коем случае нельзя менять. Интересно, что на тякае он сидел предпоследним, на самом непочётном месте, что, скорее всего, свидетельствует о его низком со­ циальном статусе в то время.

13Есть продолжение этого рассказа: Рёкан чихнул, козюлька улетела в не­ известном направлении, только тогда он успокоился.

Сэцува о Рёкане как источник биографических фактов 245

кав и заплакала. Учитель ничего не понимал. Она сказала: «Меня продали сюда в раннем детстве, я не помню ни отца, ни матери. Но очень хочу с ними встретиться. Вчера мне при­ снился сон, что в этот город пришёл мой отец. Сегодня с утра высматривала его, и сразу подумала, что это вы». Я сам слы­ шал этот рассказ от учителя, правда, очень давно, в детстве, поэтому деталей не помню. Кто-нибудь ещё это слышал?

29.Был ещё такой случай. Во время похода за милостыней учитель передохнул в горах на перевале, но по ошибке спу­ стился той же дорогой, какой пришёл, и отправился собирать милостыню в деревню, где уже был. Люди сказали: «Этот мо­ нах уже приходил сегодня». Учитель очень удивился и поспе­ шил убраться восвояси.

30.Мастер остановился в доме Ямада в Ёита. В его ком­ нате стояли ширмы с нарисованным диким зверем, мастеру они очень понравились. Когда в комнате никого не было, он повернулся к ширме и попытался изобразить этого зверя. Как раз в этот момент вошла хозяйка. Мастер спросил: «Ты зна­ ешь, что я сейчас делаю?» Она ответила: «Учитель подража­ ет нарисованному зверю». Мастер понял, что его заметили и сказал: «Умница! Только никому об это не рассказывай, а то слуги подумают, что я странный человек и будут от меня ша­ рахаться».

31.Это случилось во время летних праздников, когда местные жители плясали до рассвета как безумные. Учи­ тель обожал танцы, он обвязал лицо полотенцем, притворил­ ся женщиной и танцевал в большой толпе. Один из местных узнал учителя и нарочито громко сказал: «Как изящно дви­ гается эта барышня! Из какого она дома?» Учитель принял всё за чистую монету, обрадовался и потом хвастал всем: «Меня никто не узнал, люди спрашивали, из какого дома эта девушка».

32.Когда я посетил наставника в Симодзаки, он измерил ширину отверстия у чайника на очаге соломинкой и вышел, неся соломинку с собой. Скоро он появился с бутылочкой сакэ, которую поставил подогреваться в чайник. Он беспокоился:

если бутылочка не подойдёт по размеру к чайнику, её нельзя будет подогреть.

33.Я спросил у наставника: «Какие книги вы посоветуе­ те читать для лучшего понимания вака?» Наставник ответил: «Читай <(Манъёсю"». Я сказал: «(<Манъёсю>9для меня слишком трудная, я многого там не понимаю», — на что наставник воз­ разил: «Достаточно читать то, что тебе понятно». И ещё сказал: <((Кокинсюу>— неплохая книга. Но чтение антологий, изданных после аКокинсю>\ никакой пользы не приносит».

34.Учитель серьёзно занимался японской фонетикой и грамматикой, тщательно изучая структуру азбуки «годзюон».

Внашей провинции труды Мотоори и Мабути14 не были из­ вестны, поэтому учитель был первопроходцем. В юности я спрашивал учителя про эти занятия, и он объяснил мне общую грамматику: деление на неизменяемые части речи, изменяе­ мые и служебные. Пока ученик не усваивал деление слов на десять частей речи, учитель не объяснял дальше. Я тогда был очень молод и не смог усвоить всего, сейчас жалею об этом.

35.Учитель сказал: «Всю зиму в своей хижине я изучал “годзюон” и понял основные принципы».

36.Учитель жил тогда в хижине Гогоан на горе Кугами.

Вотхожем месте возле хижины пророс бамбуковый росток. Учитель взял свечу и попытался прожечь дыру в крыше, что­ бы он мог расти свободно. Но огонь охватил всё отхожее ме­ сто, и оно полностью сгорело.

37.Когда учитель таскал хворост в горах, он накидывал верёвку себе на бёдра15.

38.Учителю однажды сказали: «Как приятно бывает подо­ брать деньги на дороге!» Учитель тут же рассыпал свои день­

14 Камо Мабути (1697-1769) и Мотоори Норинага (1730-1801) — крупней­ шие знатоки японского языка и словесности, основатели школы «националь­ ной науки», кокугакуха.

15Обычно, когда связывают и таскают хворост, верёвку накидывают на плечи.

всё ещё висит. На меня нахлынули воспоминания,я забылся и несколько раз проехал туда-сюда перед лавкой.

44.Вор влез в хижину мастера на горе Кугами, но там ни­ чего не было и красть было нечего. Тогда он решил украсть футон, на котором лежал мастер. Мастер притворился, что спит

иничего не слышит, но незаметно повернулся так, чтобы футон было удобно вытащить17.

45.Некий врач по имени Масасада спросил наставника: «Я хочу разбогатеть. Как мне заработать деньги?» Наставник ответил: «Надо изо всех сил работать в своей профессии и не сравнивать себя с другими врачами».

46.В другой раз, когда ему задали тот же вопрос, настав­ ник ответил: «Если занимаешь деньги, возвращай их точно в назначенный срок».

47.Учитель часто оставался у нас дома на два-три дня.

Увсех, отхозяина дома до последнего слуги, становилось легко на душе, и общая гармония сохранялась ещё несколько дней после его ухода. Стоило нам один вечер поговорить с зрите­ лем — и мы чувствовали, как наши сердца очищались. Учи­ тель не толковал нам буддийские сутры, не читал наставлений. Иногда он разводил огонь на кухне, иногда сидел в большом зале и медитировал. В разговорах он никогда не упоминал классическую литературу или учение об этике, его поведение было спокойным и обыденным. Всех окружающих направля­ ла на истинный путь только его природная добродетель.

48.Мастер рассказывал с улыбкой: «Я остановился в доме, принадлежащем к школе Нитирэн. Когда я по привычке селу алтаря читать сутры, меня дёрнули за рукав и остановили»18.

17Видимо, известная хайку Рёкана написана после этого случая: Вор всё унёс.

Оставил мне Луну в окне.

18Рёкан отличался веротерпимостью и не принимал во внимание отличия школ буддизма. Дом его родителей относился к школе Сингон, сам он стал монахом школы Сото-дзэн. Хижина Гогоан, где Рёкан прожил много лет, была