Iz_arkhiva_Izbrannye_trudy_V_G_Bogoraza_po_shamanstvu_1934-1936_gg

Стадное сознание и диффузное мышление [1935 г.]

«Vaьrgьn» — «бытие» состоит из корня «va» — «быть», и суффикса -(g) ьrgьn, означающего отглагольное действие и подобного русскому суффиксу -ние, -тие. Таким образом, «vaьrgьn» означает «бытие», как «оmgьrgьn» означает «теплота», «ŋьttььrgьn» — «охотничий промысел», «Kеmakwьrgьn» — «замедление», «ŋьtoьrgьn» — «выход» и т. д. Все эти четкие формы не могут считаться первобытными.

Однако, возможно, что эти представления: существо, бытие, направление — входили в объем человеческого сознания значительно раньше — в эпоху кинетической речи. Они могли иметь в то время графическое выражение в виде пучка расходящихся линий или

ввиде круга. На вышеупомянутых рисунках они имеют именно ту или другую графические формы, нередко соединенные вместе.

Надо указать, что в графических системах арифметики и геометрии у различных народов именно такое выявление — две перекрещенные линии, вписанные в круг, обозначают квадрат 2×2=4 и также вообще пространство, протяжение.

Вэскимосском языке этому чукотскому термину соответствует — азиатское «kьjarnak» — американское «бытие».

Уточнение этого термина идет по несколько иной линии: «S’la» — означает «воздух», «пространство земли», по преимуществу, сухопутное. В дальнейшем S’la-Hila определяется как женская богиня, заведующая воздухом, небом, всем пространством, которое находится под землею. Богиня, заведующая собственно землею есть Pinga, а богиня, заведующая морем, преимущественно подводными пространствами, есть Sedna. Однако в основном все эти представления не допускают олицетворения. Они существуют вне олицетворения, раньше его. Даже не более поздней стадии, когда стихии, составляющие части природы, получают олицетворение, оно имеет очень наивную и грубую форму.

Так, в чукотской сказке об Attьgьtkь и его товарищах, герой вместе с двоюродным братом после долгих приключений приходит к особой вселенной, где обитает Земля (Nutenut). Эта вселенная висит в воздухе, подпертая длинной иглой. Attьgьtkь с братом пришли, чтобы свататься к дочери Nutenut’a. Шатер железный, пробраться

внего трудно, но Attьgьtkь с братом превратились в земляных червей и подкопались снизу. В шатре сидят другие женихи: Небо, Море, Рассвет, Мрак, Внешний Мир — все это шаманы человеческого вида. Attьgьtkь с братом состязаются с этими шаманами — представите-

391

II. Статьи и доклады В. Г. Богораза

лями стихий и побеждают их. Они не могут убить их, но все-таки наносят им большой ущерб.

Attьgьtkь взял свой посох левым мизинцем, ткнул по очереди каждого из женихов и половину тела сжег у каждого, другая половина стала маленькая и больная. В ужасе женихи бежали в свои области: Солнце пошло странствовать по небу, Месяц вдогонку за ним; Небо поднялось вверх; Море ушло в свои берега; Рассвет бежал на восток; Мрак — на запад; Внешний Мир расширился в пространстве29.

Можно отметить, что эти олицетворения стихий и вселенных совсем не отличаются соответствующей величиной, даже несмотря на Внешний Мир, который «расширился в пространстве». Все они человекообразны также по своим размерам.

Они увеличиваются, принимают свой настоящий стихийный образ, но всё же не до чрезмерности, ибо также и в стихийном образе они вмещаются в пределы чукотского шатра.

Эти наивные человекообразные образы не имеют ничего общего с вышеупомянутым бытием. Бытие существует вне олицетворения и не имеет величины.

Другие расчленения этого термина имеют специальный характер. Таковы Jaŋvac-vaьrgьn — «милостивое существо», Jagtacvaьrgьn — «дающее жизнь существо», Kьnta-vaьrgьn — «дающее удачу существо» или Qasmь-vaьrgьn — «дающее неудачу существо».

Впрочем, эти определения не имеют особой точности, и, может быть, лучше переводить всё же: «милостивое существо», «дающее удачу существо».

Между прочим, первый корень слова «милостивое существо» — Jaηvac обозначает, в сущности, сироту. Сирота является одним из обычных образов чукотско-эскимосского фольклора. Его обижают соседи — члены той же общины, нарушая древнее коммунистическое правило о необходимости снабжения пищей старух и сирот, но за него вступаются сверхъестественные силы, чаще всего именно такое «милостивое к сиротам бытие». Они помогают ему и жестоко наказывают нарушителей обычая. Образ сиротки, очевидно, возник в связи с разложением коммунистического строя.

29В. Г. Богораз. Материалы по изучению чукотского языка и фольклора. С.-Пе­ тербург, 1900, стр. 237.

392

Стадное сознание и диффузное мышление [1935 г.]

Все эти неопределенные представления о бытиях и существах отличаются одним общим свойством: они отделяются как категория от так называемых духов. Духи — по существу злые, вредные человеку. Между тем, бытия и существа либо безразличны, либо благосклонны к человеку.

Слитные представления о природе и о вселенной имеют в чукот- ско-эскимосском и тунгусско-юкагирском фольклоре и космогонии различные выражения. Например, мне говорил один тунгусо-юка- гирский шаман: «Моя душа как бы имеет тысячу рук, они простерты во все концы вселенной и охватывают все мироздание».

Вообще же весь мир представляется наполненным голосами и существами. «В каждом речном яру существует такой голос. Маленькая птичка, которая шаманит, сидя в углу, между суком и стволом дерева, является одновременно голосом и существом. Дятел долбит дерево клювом, как будто бьет колотушкой в бубен». Так же точно и о себе шаман говорит «Мои души летают как птицы на крыльях, они разлетаются в разные стороны, обозревают все сущее одновременно и приносят вести в мою грудь, как пищу в гнездо».

«Все сущее живет. Лампа ходит, стены дома имеют свой голос, и даже ночной горшок имеет собственную страну и шатер, и жену, и детей. Шкуры, лежащие в мешках на запас для торговли, разговаривают по ночам, рога на могилах покойников ходят обозом вокруг могил, а утром становятся на прежнее место, и сами покойники встают и приходят к живым»30.

Это место неоднократно было цитировано как яркий пример многорасчлененности образов чукотского анимизма. Но я хочу подчеркнуть здесь также не только их расчлененность, но также их слитность. Об них можно сказать, что они тоже еще не оторвались от пуповины слитного сознания.

Хотя представления о злых духах, как указано выше, отделены от представлений о существах, однако, и они имеют общий характер слитности. Рассказчики постоянно повторяют: «Злые духи окружают нас повсюду. Мы не можем укрыться, они постоянно нападают, постоянно убивают, мы постоянно платим выкуп, даем жертву, постоянно гибнем».

30В. Г. Богораз. Материалы по изучению чукотского языка и фольклора. С.-Пе­ тербург, 1900, стр. 386.

393

II. Статьи и доклады В. Г. Богораза

Весь окружающий мир кипит, кишит духами — они увеличиваются и уменьшаются в размерах, становятся как вялые листья, как мошка, как пылинка, сливаются вместе и рассеиваются в воздухе.

Злые духи ночью стараются проникнуть в человеческое жилище сквозь верхнее дымовое отверстие. Шаман или просто человек, вооруженный заклинаниями, превращает свои слова в острые ножи, которые закрывают отверстие, духи напирают на ножи, но ножи их разрезывают и крошат на части, и эти куски падают вниз, человек ловит их в бубен, они постоянно уменьшаются, становятся как оводы, как мухи, как мелкая мошка, как пылинки. Они наполняют бубен доверху, человек трясет бубен, они жужжат как мелкие жуки, человек встряхивает бубен, они превращаются в пылинки, он дует на пылинки, пылинки исчезают.

Такие же образы можно постоянно встретить в космогонических описаниях якутов.

Между прочим, в стихотворении Пушкина «Бесы» дана точная формула многообразия кишащих духов:

Бесконечны, безобразны,

Вмутной месяца игре Закружились бесы разны, Будто листья в ноябре…

…………………………..

Мчатся бесы рой за роем

Вбеспредельной вышине, Визгом жалобным и воем Надрывая сердце мне…

Другое четверостишие относится к изменчивой величине этих духов:

Там верстою небывалой Он торчал передо мной;

Там сверкнул он искрой малой И пропал во тьме пустой.

Многообразное кипение, наполняющее всё пространство, относится не только к тому отделу духов, который покорился человеческому колдуну и шаману и превратился в подчиненных ему духовпомощников.

Вчукотском рассказе о состязании шаманов шаман сидит

всвоем пологу. Вместе с ним сидит его человеческая жена. Она кро-

394

Стадное сознание и диффузное мышление [1935 г.]

шит мужу еду. Как отрежет кусок — он съест. На стене — женское лицо — это жена из рода духов. Только лицо в стене полога, а тела нет нигде, ни внутри, ни снаружи. Лицо сторожит, чтобы шамана не украли. Весь шатер и весь спальный полог обложен снаружи ду- хами-помощниками. Они лежат толстым слоем — не только сверху, но также и снизу — под землею. Наружные духи крупнее, а внутренние все мельче и мельче, как мошка, как пылинки, и все они оберегают шамана.

Рядом с этим расчленением природы на бесчисленное множество мелких и мельчайших духов, кипящих в пространстве, возникает и другое расчленение, которое относится к реальным предметам, наполняющим пространство. Эта идея весьма рельефно выражена в чукотской сказке о Чесоточном Шамане.

Чесоточный Шаман ищет душу мальчика, похищенную злыми духами. Он облетает вселенную, верхнюю и нижнюю, но не может найти ничего. Отец мальчика — тоже шаман, задает ему вопросы:

«Наверху над нами светятся многочисленные звезды — смотрел между ними?» — «Смотрел». — «Что же?» — «Нету».

«В глубине моря живет множество крупных тварей, тюленей, моржей, лахтаков — смотрел ли между ними?» — «Смотрел». — «Что же?» — «Нету».

«В глубине моря живет третье множество мелких тварей: морских звезд, ракушек, червей, водяных клопов, искал ли между ними?» — «Искал». — «Что же?» — «Нету».

Так как этот рассказ, очевидно, приморского происхождения, то первое место среди бесконечного разнообразия предметов, наполняющих вселенную, отведено морю, а в море первое место — морским животным.

Далее следуют такие же вопросы, относящиеся к земной (сухопутной) дичи, насекомым надземным и подземным. Потом идут деревья, травы.

«На пространстве земли растет множество трав, смотрел ли ты от былинки к былинке? Пересмотрел ли все стволы лиственниц в лесу?» — «Пересмотрел». — «Что же?» — «Нету».

«Берега рек покрыты мелкими камушками. Искал ли между ними?»

«Все видимое и осязаемое, все существующее на этой земле — пересмотрел ли ты?» — «Пересмотрел». — «Что же?» — «Нету».

395

II. Статьи и доклады В. Г. Богораза

После этого идет столь же подробное описание другой вселенной, находящейся над нашим небом и третьей вселенной, находящейся над нашей землей.

—«Где больше жизни: на надземной или на подземной вселенной?»

—«Как раз одинаково».

—«Где больше рыб в море. Зверей в поле. Птиц в воздухе — в надземной или подземной вселенной?»

—«Как раз поровну».

—«Обыскал ли ты вселенную на восходе солнца?» — «Обыскал».

—«А на потухании зари?..»

—«А лежащую в полдень?..»

—«А лежащую в полночь?..»

—«Всё обыскал, но нигде нет»31.

Это подробное, чрезвычайно яркое и многообразное перечисление дает рельефную картину наполнения мира всеми «видимыми

иосязаемыми предметами», соответствующую первобытным представлениям.

Магия представляет вообще противопоставление человека природе. Человек магическими средствами стремится победить природу и подчинить себе ее силы. По указанию, сделанному в «Немецкой идеологии» и приведенному выше, такое противопоставление природы людям возникло уже на самой ранней ступени. А впрочем, здесь нужно говорить не о человеке, а о людях.

Совершенно справедливо в «Немецкой идеологии» два раза указано: не человек, а именно люди противопоставляются природе.

Это вытекает из того, что все основные магические обряды

идействия имели коллективный характер. Так, магические обряды охотничьих племен были связаны с временами года.

Таким образом, существовали различные типы охотничьих обрядов, сменявшие друг друга. Весенние обряды имели своей целью привлечение добычи, осенние обряды, завершавшие главный охотничий сезон, относившийся к лету, должны были выразить удовлетворение и благодарность охотников за полученную ими добычу. Они включали примирение охотников с душами убитых зверей и далее — воскрешение зверей, конечно, магическое и воображаемое, для того чтобы данные звериные породы не уменьшились в числе.

31В. Г. Богораз. Материалы по изучению чукотского языка и фольклора. Издательство Академии Наук, Санкт-Петербург, 1900, стр. 204.

396

Стадное сознание и диффузное мышление [1935 г.]

Вохотничьих обрядах участвовали не только все мужчины охотники, но также и старики, женщины, младшие члены племени

ивообще всё племя поголовно. Обряды сопровождались плясками, пением, драматическими играми при участии всего населения поголовно.

Твердое сознание коллективности этих обрядов было присуще различным охотничьим племенам. Мне говорили чукотские и эскимосские охотники: «Не думай, что удача в охоте зависит от меткости наших ружей и стрел, от твердости удара копьем. Она зависит больше всего от тех заклинаний, которые читают матери, сидящие

уочагов внутри жилища. Им необходима пища для детских желудков, для маленьких зубок».

Шаманство представляет дальнейшую специализацию магии с выделением особого специалиста, который берет на себя посредничество между людьми и духами. Однако и шаманские обряды, различного вида камлание тоже имеет характер существенно коллективный. Шаман не может совершать камлания без слушателей, необходимо, чтобы они поддерживали его песнопения определенными возгласами, которые выкликаются в подходящих местах через известные промежутки времени. В толпе слушателей есть главный выкликатель, который подает сигнал и которому вторят все остальные.

Когда в первое время моего пребывания среди чукоч я просил того или иного шамана устроить камлание, мне самому приходилось брать на себя роль главного выкликателя ответов. При моей неопытности возгласы являлись невпопад, шаман сердился, но без откликов он отказывался продолжать камлание.

Во время камлания между шаманом и его слушателями возникает общность настроения, которое создает взаимность психического заражения и, с одной стороны, повышает напряжение шаманского экстаза, а с другой — рождает у слушателей веру в могущество шаманских заклинаний.

В«Диалектике природы» Ф. Энгельс указывает на роль труда в процессе очеловечивания обезьяны. «В чем мы находим характерный признак человеческого общества, отличающий его от стада обезьян? — В труде»32. Трудовой процесс создал все разнообразие хо-

32Ф. Энгельс. Роль труда в процессе очеловечивания. Диалектика природы. 1932, стр. 56.

397

II. Статьи и доклады В. Г. Богораза

зяйства и техники. Благодаря совместной работе руки, органов речи и мозга люди приобрели способность выполнять всё более сложные операции, ставить себе всё более высокие цели и достигать их.

Трудовой процесс влиял также и на то, чтобы стадное баранье сознание превратилось в сознание очеловеченное.

Известно, что люди начали отличать себя от животных лишь после того, как стали производить необходимые для своей жизни средства.

«Так же точно производство идей, представлений, сознания, прежде всего, непосредственно вплетается в материальную деятельность и в материальные сношения людей. Представление, мышление, духовные сношения людей являются прямым порождением их материальной практики»33.

«Баранье или племенное сознание получает свое дальнейшее развитие благодаря увеличению производительности, росту потребностей

илежащему в основе того и другого роста населения»34.

Всвязи с этим можно высказать следующие соображения. Сущность трудового процесса с древнейших времен состоит

втом, что человек изучает с возрастающей глубиной и точностью явления природы, свойства зверей, как плотоядных, создающих опасность, так и зверей травоядных, дающих ежедневную пищу. Он изучает также механические свойства веществ, необходимых для производства орудий, дерева, кости и кожи, камня и металла, а также и химические свойства, связанные прежде всего с применением огня. На основании этого сложного знания он создает множество орудий, приборов и ловушек, затейливых и точных, заключающих

всебе все основные элементы дальнейшего развития орудий и машин.

Возьмем, например самострел в виде большого и крепкого лука. Он сделан из твердого дерева, с тетивою из ремня и особой снимкой

ввиде длинной и тонкой нити, перетянутой через звериную тропу. Самострел наводится по особому визиру, его можно навести выше и ниже, на горностая и на соболя, на волка и на лося, соответственно поднимая или понижая дощечку визира. Этот визир, в сущности, такой же, какой существует на пушках и на ружьях.

33К. Маркс и Ф. Энгельс Немецкая идеология, 1938, стр. 16.

34Там же, стр. 21.

398

Стадное сознание и диффузное мышление [1935 г.]

Таким образом, самострел в конце концов составляет прототип зенитной пушки, которая наводится на вражеский аэроплан, появляющийся в вышине. Первобытный человек имеет свою собственную науку, она состоит из совокупности знаний об охотничьей добыче и охотничьих ловушках.

Сдругой стороны, если принять во внимание то, что было указано выше, относительно значения магических заклинаний для успеха охоты, то придется признать, что производство первобытного охотника, так же как его космогония, вмещает две группы представлений и две группы действий. Одна группа имеет характер ра­ зумно реальный, другая имеет характер магический.

Охотники, уходя на промысел, произносят множество заклинаний и, соблюдая магические запреты, обеспечивают себя покровительством духов и шамана.

Сдругой стороны, не меньше, чем магическим заклинаниям, первобытный охотник верит своему луку и стрелам, копью и ружью

иникогда не пойдет на охоту без точно выверенного лука, прямых

иострых стрел, исправного ружья, и не будет надеяться на силу одних заклинаний.

В связи с этим надо указать, что орудия труда сравнительно реже становятся предметом поклонения. Трудовой процесс — это процесс, известный во всех своих подробностях, понятный до конца, — процесс, по существу, разумный и привычный, представляющий часть нашей обыденной жизни.

В трудовом процессе, в сущности, нет места для магических, сверхъестественных представлений и действий. Трудовой процесс представляет могущество и силу человека, побеждающего силы природы. Магические действия выражают беспомощность человека, даже если они стремятся победить силу природы. И потому они очень скоро переходят в поклонение силам природы, в преклонение перед ними, унизительную просьбу о содействии и покровительстве.

Что касается орудий труда, они вообще малопригодны для культа. Человек поклоняется по преимуществу злым духам, боги в общем злые, а не добрые, основной элемент религии — страх. Орудия труда по существу — факторы добрые, они помогают человеку. Поэ­ тому поклонение им не развивается.

Когда Васька Буслаев в былине заявляет, что он не верует ни в сон, ни в чох, в верует в свой червленый вяз, он противопостав-

399

II. Статьи и доклады В. Г. Богораза

ляет свое реальное действенное оружие призрачным и магическим влияниям.

Однако и здесь надо подчеркнуть, что «червленый вяз» является не орудием, а оружием, пригодным для войны и истребления людей.

Орудие охоты и оружие войны вообще совпадают. Охотничьи орудия развиваются и совершенствуются, переходя в боевое оружие. В этой новой своей форме, усовершенствуемой и как бы преувеличенной, боевое оружие становится предметом поклонения.

Нож, сперва каменный, а потом бронзовый, железный, стальной, составляет орудие, совершенно необходимое не только для охоты, но также для разных промыслов: обработки дерева, кожи и т. д. В переходе от охоты и промысла к войне нож постепенно вырастает, становится кинжалом, потом боевым ножом и, наконец, — мечом. Меч, как орудие войны, является предметом обоготворения и поклонения у различных народов.

Различные предметы, относящиеся к процессам производства и к технике вообще, не служат объектом поклонения. Они нуждаются поэтому в особом магическом обеспечении для того, чтобы быть огражденными от случайностей и неудач. Такое обеспечение дается прямее всего небольшими фигурками духов-покровителей, которые, в свою очередь, большей частью развились и выросли из амулета. Такие фигурки являются вообще человекообразными и по технике своего изготовления представляют большое разнообразие. Некоторые из них рельефны, вырезаны из дерева, из кости или кожи. Другие нарисованы на гладкой поверхности черной или красной краской, наколоты пунктиром, вырезаны в виде гравюры твердым острием. Иные представляют весьма упрощенные подвески, например: кусочек ремешка, продернутый сквозь бусину, который замещает подлинное изображение.

В житейском обиходе первобытного племени почти все предметы, мелкие и крупные, служащие для употребления, снабжены такими маленькими малозаметными охранителями. Такие же охранители имеют и люди, начиная от грудных младенцев и кончая стариками.

Другой вид магического обеспечения назначен специально для охотничьих орудий и оружия и состоит в подвешивании изображения того именно животного, для которого предназначено данное орудие, например: к рыболовной сети в числе поплавков прикрепляется фигура рыбы. На опорной дощечке метательного дротика,

400